Сарай представлял собой хорошее место для засады. Поверху тянулись широкие полки из жердей, не знаю, как это правильно называется. Для просушки сена. Если бы я был тварью, нападал бы именно оттуда.
Так и вышло. Егор не успел дойти до середины сарая, как справа сверху высунулась морда.
«Поменьше собаки», говорите?.. Ну, смотря какая собака, конечно. А вот что «поболе кошки» — тут не поспоришь, действительно поболе.
— Право, верх, — бросил я Егору. В другой жизни сказал бы «на два часа», но часов с циферблатом я тут пока не видел и сильно сомневался, что охотники в курсе такой терминологии.
Егор начал поворачиваться, но в этот момент невесть откуда нарисовалась вторая чёрная крыса. Бросилась на него сзади и врезалась своей немаленькой тушей в ногу. Егор взмахнул руками, пытаясь удержать равновесие. На него прыгнула ещё одна крыса, сверху. Ударила в грудь и повалила. Меч вылетел из руки и упал в двух шагах от меня.
А ловко сработали! Прям зауважал бы, да только крыс уважать не в моих понятиях.
Ну что, Володя, настало твоё время.
Я бросился вперёд. Упал, перекатился по полу. Вышел на колено и поднял меч. Он казался громоздким, но на поверку оказался лёгким. Длины вполне хватило, чтобы рубящим ударом располовинить крысу, что стояла на груди Егора и с собачьим рыком терзала воздух в сантиметре от его шеи.
Верхняя половина крысы упала на пол, нижнюю отшвырнул Егор, поднимаясь. Я бросил ему меч и стиснул зубы, готовясь.
Из останков крысы в меня ударила молния. Больно, конечно, да только с волкодлаком не сравнить. Вот она, разница между одной и тремя костями. Так, будто двести двадцать тряхнуло разок и отпустило. Жить можно.
Я встал, ощущая себя ещё сильнее и энергичнее, чем прежде.
Егор, сжимая меч и присогнув колени, озирался в поисках второго противника. Я отступил к выходу и, подняв руку, изобразил в воздухе знак — один из тех, что запомнил из книжки. Теперь у меня хватало на это силы.
Ощущение было необычным — как будто внутри меня что-то из одного сосуда перелилось в другой. Но больше ничего не произошло. Пока.
Крыса появилась. Точнее, две. Первая — та, что подсекла Егора — попыталась провернуть тот же финт ушами, но Егор уже был настороже. Развернувшись, он рассёк твари хребет. Сдохла она, не успев даже пискнуть. А вторая, с верхнего стеллажа, тем временем кинулась Егору на спину.
Главное удобство Знаков — в том, что их не нужно каждый раз чертить рукой. В реальном бою это долго и нерационально. А сейчас происходил именно реальный бой, пусть и с низкоуровневыми тварями. Поэтому справочник рекомендовал охотникам учиться использовать Знаки при помощи воображения. Дело это, если верить справочнику, не простое, тренироваться нужно долго.
Ну, не знаю. Если с первого раза — это «долго», то «быстро» — вообще, как? Короче, у меня с воображением всё было в полном порядке. Никаких проблем при сотворении Знака не возникло.
Мысленно повторив только что открытый знак, я сосредоточил внимание на летящей со стеллажа крысе. И почувствовал, как из меня исходит сила.
Впечатление было такое, будто крысу ударили бейсбольной битой. Взвизгнув, она отлетела к противоположной от входа стене, врезалась в неё и шлёпнулась на пол. Вскочила тут же, но была совершенно обалдевшей. Тряся башкой, сделала несколько неуверенных шагов.
И тогда Егор сотворил свой Удар, который был явно прокачан сильнее, чем у меня.
— Фу, блин! — Я отвернулся.
Крысу размазало в некрасивую лужу. Вместо крови в ней оказалась мерзкая зелёная жижа. Которая ещё и воняла.
Егор огляделся. Больше на него никто нападать не спешил.
— В конце всегда надо удостовериться, — тихо сказал он мне.
И кончиком меча набросал на полу знак Манок. Вспыхнул зелёный огонь.
Выждав секунд десять, Егор кивнул. Взмахнув мечом, потушил Знак. Объявил:
— Чисто.
Взял немного прошлогоднего сена, вытер лезвие меча, убрал его в ножны. Потом схватил половины разрубленной крысы и пошёл к выходу.
— А остальных чего не забираешь? — спросил я. — И почему они тебя не напитали родиями?
— Не в каждой крысе кость содержится, — с сожалением сказал Егор. — Тебе повезло. Новичкам всегда везёт… Пошли, добудем, что есть.
Ну что сказать — не врал справочник. Действительно — «одна или же нуль». «Дают осечку, примерно пятьдесят на пятьдесят», блин.
На улице нас встретили радостными криками.
— Чист сарай, — отчитался Егор, бросив на землю останки крысы. — Укажите, где в лесу тварей видели, пойдём гнездо зачищать.
Нам указали пальцем направление. Кивнув, Егор перевёл взгляд на дохлятину и — мысленно, как я, — сотворил Знак, который в книжке назывался довольно озорным образом: Красный Петух.
Крыса вспыхнула. За пару секунд прогорела полностью — под восхищённые ахи и охи крестьян.
Осталась одна закопчённая кость. Егор поднял её, подумал и перебросил мне.
— Твой трофей, по праву. Спасибо, что прикрыл.
Тропинка, на которую нам указали, вела через поле к лесу.
— Держись позади меня, — сказал Егор, когда мы углубились в лес. — И с тропинки сойти не вздумай. — С собой он тащил, помимо меча, две длинные жерди.
— Почему?
— Потому что тут болота кругом. Местные говорят — мхи. Издали кажется, травка как травка. А ежели шагнёшь…
Егор наклонился в сторону. И воткнул одну из жердей в траву между двумя ближайшими кочками.
Жердь ушла под землю почти полностью. В том месте, где Егор проткнул ею «траву», образовалась тёмная лужица.
— Видал?
— Угу.
Я вспомнил, как шёл через лес в усадьбу Давыдова. И по обеим сторонам тропинки наблюдал такие же кочки и такую же «траву». Моё счастье, что без привалов шёл…
— Это ещё что. Видишь, вон там? — Егор выдернул жердь из болота. Указал вперёд.
Приглядевшись, я понял, что трава в том месте, куда он показывает, выглядит не так, как остальные «мхи». Она более яркая и сочная.
— Вижу. И что это?
— Вирея. — Егор даже голос понизил. — Бездна без пропасти. Из простого болота еще можно выбраться — ежели неглубоко провалился и знаешь, как выбираться. А если не один, то вовсе ерунда, товарищи тебя вытащат. А из виреи не выбраться. Угодил туда — считай, пропал. Сгинешь в единый миг, на дно утянет. А сколько до того дна — одному богу ведомо. Был у нас один, пытался верёвкой с грузилом мерить.
— И как?
— Ничего не вышло. Не достал до дна.
— Это хорошо. А то ещё постучались бы, со дна-то. Во бы мужик офигел.
— Чего говоришь? — удивился Егор.
— Шучу… Слушай. А крысиное гнездо — на что вообще похоже? В справочнике рисунка не было.
— Потому и нету, что ни на что не похоже.
— То есть?
— То есть, под землей они живут, навроде кротов. Да только крот — тварь простая, бестолковая. А эти соображают. Чтобы ходов не видать было, поверху валежник накидывают. Издали поглядишь — бурелома куча. Вон, как та. — Егор махнул рукой в сторону. — Мимо пройдёшь и не заметишь. Ежели, конечно, позволят тебе пройти.
— И что делать? Каждую кучу проверять?
— Нет. Гляди.
Егор присел на корточки. Показал пальцем на утоптанную тропинку. Приглядевшись, я увидел четыре едва заметные бороздки.
— Следы ихние, — объяснил Егор. — В деревню-то эти твари — не по воздуху же прилетели? А ежели тварь не летучая, то след завсегда оставит. Повезло нам, что дождя не было, не смыло. Я тебе потому и приказал позади меня держаться, чтобы след не затоптал.
— Ясно. — Я вспомнил крысиные когти, которым обзавидовался бы Росомаха. — А почему они такие незаметные? С их-то когтями — должны были глубже пропахать.
— Дак они, когда бегают, когти втягивают. Неудобно же, с этакими кинжалами.
— Ну, не знаю. Инстасамки — ничего, живут. Некоторые, говорят, даже неплохо.
— Кто?
— Неважно. То есть мы сейчас, получается, по следу идём?
— Угу.
— И будем идти до тех пор, пока следы не закончатся, а потом гнездо высматривать?
— Молодец. Соображаешь. — Егор поднялся. — Пошли.
Мы двинулись дальше.
Теперь и я начал смотреть под ноги. Следы когтей были и впрямь почти незаметны. Не приглядишься — не увидишь.
— Слушай. А гнездо ведь вряд ли сильно далеко? В деревню, потом обратно — это ж умаешься бегать.
— Верно говоришь, — кивнул Егор. Он выглядел всё более довольным. — Повезло мне с тобой, на лету схватываешь. Смотри внимательнее. Вот-вот след оборваться должен… Стой! — Он остановился.
Мы склонились над дорожкой. Следы здесь обрывались.
— Оттудова выскакивают, — приглядевшись к ним, уверенно сказал Егор. И махнул рукой влево.
Ничего, похожего на гнездо, с той стороны не наблюдалось. Зато я заметил вирею — ту самую бездонную яму, поросшую сочной, изумрудно-зелёной травой.
Егор тоже её увидел. Сказал:
— Обходить будем аккуратно. С кочки на кочку прыгать, а перед тем, как прыгнуть, сперва слегой щупать — не топко ли. — Он протянул мне одну из двух жердей, прихваченных из деревни. — Давай. Гляди, как я делаю.
— Постой. — Я задумчиво смотрел на вирею. — Бездна, говоришь?
— Ну.
— А если крыса туда попадёт, что с её костью будет?
Егор развёл руками.
— Проверим? — предложил я.
После того, как растолковал Егору, чего хочу, рядом с виреей вспыхнул Манок. Место, где его зажечь, указал я. Расположил так, чтобы на прямом отрезке «предполагаемое крысиное гнездо» — «вирея» — «Манок» он оказался последней точкой, самой ближней к нам. Мы с Егором стояли чуть в стороне. Точного местонахождения гнезда я не знал, пришлось полагаться на интуицию.
Угадал. Крыса появилась именно оттуда, откуда ждал.
— Не трогай! — напомнил я Егору. — Моя!
Егор напряженно кивнул. Крыса приближалась. Вирею она уверенно обходила стороной. И с кочки на кочку не прыгала — видимо, небольшой вес позволял держаться на поверхности болота, не проваливаясь. А может, крыса просто знала дорогу.
В момент, когда тварь поравнялась со мной, она изменилась. Выдвинулись ядовитые кл