— Хорошая коляска, почти новая! С лаковым верхом. Тот помещик хотел её за дочерью в приданое дать, а жених сказал, не нужна ему коляска. Да и то верно, на что она ему сдалась? Пятый десяток разменял, старый пень! Того гляди, рассыплется. А всё туда же — на молодке жениться…
— Хорошая, говоришь? — оборвал Груню я.
Уже знал, что если поток её красноречия не пресечь, литься он будет бесконечно. Историю жениха я узнаю всю, от рождения до седьмого колена. А когда эта история закончится, Груня тут же начнёт другую.
— Хороша. Ух, хороша!
— Съезди завтра в Горловку, посмотри, — сказал я Даниле. — Приценись. И разузнай заодно, кому бы лишних лошадок продать.
— А чего там узнавать? — снова вмешалась Груня. — Граф Дорофеев лошадей разводит. Он конезаводчик — на всю губернию известный! От хороших лошадок — неужто откажется? Моей сватьи племянница говорила, что граф на архиповских лошадей давненько посматривает. Продать просил, а тот уж больно жаден. Цену заломил такую, что Дорофеев только головой покачал.
— Понял, — кивнул я. — Ну, с Дорофеевым — это я сам разберусь. Граф графа всегда поймёт.
— Ваше сиятельство! — позвала от большого дома тётка Наталья. — Не угодно ли отужинать?
Мне, разумеется, было угодно. От таких мероприятий, как пожрать, никогда не отказывался.
За ужином заметил, что тётка Наталья ведёт себя странно. То и дело на меня посматривает. Как будто хочет что-то сказать, но не решается.
— Тётка Наталья, — я отодвинул от себя опустошенную тарелку. — В чём дело?
— Ни в чём…
— Сказки прибереги для груниного младенца. Что случилось?
— Да слыхала краем уха, что ваше сиятельство хотят коляску купить, чтобы Тихоныч ездил…
— Есть такие планы. А что? Тебе тоже коляска нужна?
— Боже упаси! Я и пешком пройдусь. Ежели сильно далеко, то на телеге могу доехать. А вам, ваше сиятельство, не тратить бы деньги-то! Припрятать бы их лучше. Вы уж простите дуру, что не в своё дело лезу…
— Почему — припрятать?
— Да мало ли… — тётка Наталья отвела глаза.
— Договаривай, — потребовал я.
— Тётка Наталья боится, что грабить нас опять придут, — послышался голос Маруси. Она стояла на пороге столовой. На тётку смотрела неодобрительно. — А деньги спрятать проще, чем коляску. Закопать можно, али ещё как. Вот и уговаривает не покупать.
Ключница покраснела. Опустила голову.
— Вот оно что. — Я поднялся. — Значит, так. Панические настроения — отставить! Безопасность усадьбы — моя забота. Не переживай, тётка Наталья. Лучше съезди завтра с Данилой в Горловку, коляску посмотри. Тебе ведь в ней тоже кататься, не одному Тихонычу… Захар! Идём со мной.
Мы поднялись в башню.
Я прослушал длинную лекцию на тему «Охранные амулеты. Свойства, методы воздействия, способы применения». После чего во всех подробностях заучил маршрут «трактир Фёдора — точка продажи амулетов».
— Эх, мне бы самому поглядеть! — вздохнул Захар. — Тебя-то в той лавке — знать никто не знает. Как бы не обдурили.
Вопрос с безопасностью усадьбы я решил закрыть с помощью охранных амулетов. Подобрать аналог того, что забрал из хибары ведьмы. После беседы с Захаром стало ясно, что это вполне реально. Всё, что нужно сделать — смотаться в Поречье и купить подходящий.
Сам я собирался перенестись в город Знаком, но перенести с собой Захара не мог. А тратить время на дорогу посчитал нецелесообразным. Один-то — уже к обеду вернусь.
— Ничего. Кто там кого обдурит — это мы ещё посмотрим.
На следующий день после завтрака я поднялся к себе. Две секунды — и стою перед трактиром Фёдора. Удобная всё-таки штука, Перемещение.
Зайти к Фёдору поболтать и узнать последние новости я решил на обратном пути. Первым делом направился в лавку, обозначенную Захаром. Оказалось не так уж далеко. Всего-то пара километров ходу, да штук семнадцать поворотов в переулках.
Выглядела лавка не сказать чтобы презентабельно. Как, впрочем, и всё вокруг. Следуя наставлениям Захара, я забрёл в такие трущобы, о каких понятия не имел, что в Поречье подобное водится.
Напасть на меня из-за угла не пытались, вероятно, лишь потому, что на дворе была не ночь, а солнечное утро. Девять утра — так себе время для гоп-стопа. Порядочные люди отсыпаются после тяжёлой ночной смены. Вон, даже под заборами никто не лежит.
Нужная лавка находилась в подвале покосившегося дома. Дома тут, впрочем, выглядели примерно одинаково — не покосившихся просто не было. Длинное деревянное строение представляло собой что-то вроде ночлежки для авантюристов всех мастей. В двух комнатах первого этажа — самых приличных — обитал, по словам Захара, хозяин лавки.
Я спустился на десяток ступеней вниз. Дверь лавки была приоткрыта.
Странно. Хотя — почему нет. Может, проветрить решили. Вон, как жарко уже с утра.
Я потянул дверь. Шагнул в полутьму лавки. Громко сказал:
— Доброе утро!
В ответ раздался стон. Доносился он откуда-то из-под прилавка. Я подошёл, перегнулся.
У стены, явно отброшенный к ней ударом, лежал человек. Вокруг его головы растекалась кровь.
Я вздохнул.
— Охренительно доброе утро. Добрее не бывает…
Обошёл прилавок, скастовал Заживление. Через минуту хозяин приподнялся и помотал головой.
— Кто? — спросил я.
— Да чёрт его поймёт… В плащ замотан, в шляпе…
— В шляпе? — насторожился я. — Давно он ушёл?
— Да вот только что. Во дворе не видал его?
— Нет.
А вот он меня — запросто мог. Заметить издалека и накинуть на себя невидимость. В спину бить — зассал, наверное. Уже в курсе, что в бою меня не одолеть.
— Чем он тебя приложил?
— Не знаю… Просто руку поднял. А оно — как шарахнет!
Ясно. Удар.
— У тебя есть амулеты, показывающие магический след?
— Как не быть…
Хозяин закряхтел, принялся подниматься.
— Быстрее! Уйдёт!
Дошло. Хозяин зашевелился быстрее. Откинул крышку с одного из стоящих за прилавком сундуков. Начинка была хитрой — из сундука выдвигались деревянные секции, поделенные на ячейки. Эргономика — куда там икеевским дизайнерам.
Хозяин, нырнув рукой в одну из ячеек, выбрал нужный амулет. Протянул мне.
— Вот.
Я схватил, активировал. Как это работает, увидел впервые, прежде наблюдать не доводилось. Яркая дорожка магических искр, ведущая к выходу из подвала. Я взлетел вверх по лестнице, выбежал на улицу. Дорожка вела в узкий переулок. И здесь яркость следа потухла. Искры стали чуть заметными, след превратился в узкую полоску.
Я присмотрелся. Увидел в дорожной пыли выдавленные полосы от колес. Свежие. Выругался.
Чуть поодаль сидели стайкой оборванные пацаны. Играли во что-то.
— Эй! — окликнул я. — Карету видели? Вот тут стояла.
Молчание. Меня внимательно разглядывали.
— Не, — отозвался наконец один. Вожак, видимо. — Ничего не видали.
— Я охотник, детвора. — Я подошёл ближе. — Граф Давыдов, слышали? Тот, кто сел в эту карету — мой враг. Я найду его и без вас. Но с вашей помощью получится быстрее. Ну?
— Кажись, взаправду Давыдов, — прошептал кто-то. — Парни с Пироговки говорили, что одет как барин — а сам с мечом и в перчатке охотничьей.
— Ух, красивый какой, — раздалось восхищенное. Я понял, что как минимум один из «пацанов» — девочка. — Скажи ему, Яшка! Он тварей на Смоленском тракте перебил.
— И вурдалака на кладбище!
— И упыря!
Убедили. Вожак поднялся на ноги. Подтвердил:
— Была карета. Богатая. Кучер — в шляпе эдакой, — изобразил над головой цилиндр.
— А хозяина видели?
— Вылазил. С ног до головы в чёрное замотан, на голове — шапка здоровая. Выскочил, кучеру наказал ждать, да утёк куда-то.
— В колдовскую лавку он утёк, — вмешался кто-то. — Я видел.
— А кучер его не дождался! — влезла девочка. — Взял да уехал.
— Точно! Стоял-стоял, да поехал.
— А дверь у кареты сама хлопнулась, — пропищал чей-то высокий голос.
Совсем мелкий пацанёнок, лет шести. Вожак шлёпнул его по затылку.
— Ты ещё чего мелешь? Как это дверь могла сама хлопнуться?
— Сама! — настаивал пацан. — Я точно видал!
Значит, я угадал. Тот ублюдок в шляпе, заметив меня, стал невидимым. Бросился к дожидающейся карете и свалил. Догонять карету пешком — идиотизм чистой воды. Магический след и так еле виден, скоро вовсе потухнет. Амулет, похоже, слабенький. На проведение длительных розыскных мероприятий не рассчитан.
— Правду он говорит, — подтвердил я. — Не трожь!.. Так. А карету вы рассмотрели?
Я бросил вожаку мелкую монету.
После этого стая загомонила хором. Теперь помогать мне стало не только интересно, но и прибыльно.
— Богатая карета.
— Чёрная, вся блестит!
— А тут вот, сбоку, забор золотой нарисован.
— Чего? — не понял я.
— Ну, такое, — девочка подняла с земли прутик, изобразила в пыли три зубца.
— Это не забор, а корона! — фыркнул вожак. — Дура ты деревенская!
— Сам дурак!
— Тихо, — прикрикнул я. — А кроме короны? Ещё что-то было нарисовано?
— Сабли были. Две. Вот так, — девочка нарисовала перекрещенные мечи.
Угу. Ну, хоть что-то.
— Спасибо, — я высыпал из кошеля на ладонь всю мелочь, что там была.
У вожака загорелись глаза.
— Дели по справедливости, — предупредил я. — Проверю!
Монеты перекочевали с моей ладони в маленькую, чумазую. Стайка встретила внезапный подарок судьбы восторженными воплями и свистом. А я развернулся и пошёл обратно в лавку.
Глава 7
— С чего он тебя шарахнул-то?
Хозяин отвёл глаза.
— Разозлился.
— На что?
Хозяин мрачно засопел.
— Я, если что, тоже злиться умею, — ласково сказал я. — Как залечил тебе башку, так и обратно разлечу. Чего он хотел? Ну?
— Амулет с колдовством запретным. Он и прежде приходил — и всегда в шляпе надвинутой. Ну да то не моё дело, ко мне сюда разный народ ходит. Бывает, что и