Несмотря на не очень внятное ТЗ, Земляна задумалась и довольно быстро выдала:
— Лучше всего, конечно, в деревне.
— Обоснуй?
— Хм! — предложение её как будто даже оскорбило. — И обосную. Во-первых, в городе земля городская, придётся тебе налог платить. Тот приёмник, куда мы кости носим — это же не орденский оплот, а государственное учреждение.
— Ну, это я уже и сам догадался, не тупее паровоза.
— Во-вторых, оплоты важнее всего в холода, там охотники зимуют. А зимой в городе — что делать? Холодно, голодно, со всех сторон погано. В сёлах лучше. Там и пожрать всегда раздобудешь, и вообще — народ, в случае чего, свой, понятный, отзывчивый. Не говоря уж о том, что деревня за оплот горой стоять будет. Свои охотники в деревне, ты подумай! Это ж радость, это ж гордость, прибыль. Безопасность.
— Ну, с безопасностью — понятно. А прибыль с какого бока?
— Ну, Владимир, ты ж совсем ещё ничего не знаешь…
За оставшуюся минуту пути до дома покойного градоправителя я и вправду узнал о новой, ранее не известной мне стороне околоохотничьей жизни. Оказывается, жители той деревни, в которой располагается оплот, как правило, ведут себя очень ушлым образом. Разумеется, из других деревень время от времени наезжают с прошениями: тут крысы, там волкодлак, здесь, кажись, колдун завёлся. Охотникам брать мзду с людей запретили законом категорически, но простого-то люда это не касается.
Вот и получается такая картина. Приезжает проситель, а его обступают местные и начинают вежливо интересоваться: «Зачем приехал, брат? Какое дело? К кому? К кузнецу? Вот кузнец, спрашивай. Чё, не к кузнецу? К другу? А кто твой друг, давай мы тебя до дома его проводим. Чё, не к другу? Ах, к охотникам! Ну так бы сразу и говорил. С виду приличный человек, а врёт. К охотникам нынче проезд-то платный. Чего там везёшь с собой? Давай, показывай. Да не боись, все свои».
— Мило, — сказал я, выслушав. — Не, бардак, конечно, и вообще нехорошо. Но чертовски мило. К слову сказать, деревни у меня имеются. В Варениках, например, недавно пришлось одного колдуна грохнуть…
— Колдуна? — остановилась Земляна. — Ты не рассказывал.
— Да забыл уже, честно говоря. Ну, подумаешь, колдун…
— Сколько вас было?
— Да один я, получилось так…
— Ты один на колдуна ходил⁈
Я застонал, попытавшись в этом звуке выразить, как меня вот это вот всё уже задолбало.
— Земляна, ну чего ты, как неродная? Да, один. Я не специально, получилось так. Бошку чёртову искал, рога нужны были. Откуда ж мне знать было, что эту бошку колдун спёр.
— Но как только узнал — ты сразу побежал десяток собирать, правильно?
Земляна явно подкалывала, и я, поморщившись, отвернулся.
— Знаешь, Владимир… Вот Егор подставляется, потому что виноватым себя чувствует. Я подставляюсь, потому что тварей ненавижу так, что аж трясёт. А ты подставляешься вечно, потому что «ну, так получилось». Может, ты уже будешь осторожнее? Вечно везти не будет.
— Ладно-ладно. Идём. — Мы пошли. — В общем, думаю я, в Варениках этих можно оплот бахнуть. До зимы.
— Ну, не зна-а-аю… Брёвна надо было заготовить.
— Купим.
— Ну, если так…
— Деньги, Земляна, решают массу вопросов, над которыми иначе приходится долго и нудно ломать голову.
Мы остановились возле двери дома, переглянулись.
— Кто начнёт? Давай, ты.
— Почему я? — набычилась Земляна.
— Потому что ты — женщина, — напомнил я. — Ну и, это…
— Чего «это»?
— Ну… Извини, но про твою семью я знаю. Гравий рассказал.
— Ишь ты. Молчун-молчун, а трепло какое. И что, жалеть теперь меня будешь, смотреть, как на сиротинушку убогую?
— Схренов ли? Наоборот: вон, эксплуатирую в хвост и гриву. Поговори с женой Абрамова, я рядом буду. Если чего — подсоблю.
Протяжно выразительно вздохнув, Земляна постучала в дверь.
Глава 18
Открыла знакомая служанка. Увидев меня, кокетливо заулыбалась, на Земляну внимания не обратила.
— Хозяйка дома? — Я порылся в своей безукоризненной памяти. — Дарья Родионовна?
— Как не быть. Отужинали, чай пить изволят. Доложить о вас?
— Ну, сделай милость.
— Ах, я так обожаю делать милости. Извольте обождать.
Дверь закрылась. Земляна повернулась и насмешливо посмотрела на меня.
— Что? — прошептал я.
— Нет-нет, ничего.
— Ты так на меня смотришь, будто бы я неразборчив в половых связях.
— Так вы прям на полу кувыркались?
— Ой, всё.
Дверь вновь открылась, и подмигивающая служанка провела нас в столовую. Там сидели все четверо обитательниц дома. Во-первых, Юлия. Она скромно ютилась в уголке стола и, кажется, торопилась как можно скорее допить чай, чтобы куда-нибудь свинтить. Во-вторых, дочери Абрамова — Анна и Елена. Анна сидела с альбомом и рисовала. Увидев меня, раскрыла рот и засверкала глазами. Елена сперва вздёрнула нос (всё же я обещал на ней жениться, а сам пропал в неизвестном направлении), но тут же приняла красивую позу и томно опустила ресницы.
На Земляну я старался не смотреть. Исходящие от Елены флюиды она не почувствовать не могла. Бомбардировка была столь сильна, что я чуть было не забыл, для чего мы сюда, собственно, припёрлись. Ах, да, вот же — госпожа Абрамова.
Выглядела Дарья Родионовна — краше в гроб кладут. Её супруг, которого мы намедни прикопали, действительно с такого расстояния казался поживее.
— Здравствуйте, господа охотники, — сказала Дарья Родионовна. — Вы ко мне?
— К вам, — сказала Земляна и шагнула вперёд. — Сказать кой-чего надобно.
Она замялась. Присутствие детей её смущало.
— Анна Афанасьевна, Елена Афанасьевна, — сказал я. — Пройдите, пожалуйста, к себе в комнаты и соберите самые необходимые вещи. Эту ночь вам придётся провести вне дома.
— Как?
— Где?
— Почему⁈ — посыпались вопросы.
— Ваша матушка после вам всё объяснит. Собирайтесь поскорее, речь идёт о вашей безопасности. Юлия, вы — тоже.
Юлия не стала задавать вопросов. Более того — решительно увлекла за собой обеих сестёр. Вроде как экономкой нанималась, но, по-моему, уже и функции гувернантки вполне себе освоила.
Когда все вышли, я прикрыл дверь в столовую, а Земляна принялась объяснять.
Слова падали на плодородную почву. Дарья Родионовна выглядела до такой степени истощённой и измученной, что сомневаться в услышанной истории ей даже в голову не пришло. Под конец в её глазах появились слёзы. Она, не скрываясь, промокнула их платком.
— Вы думаете, я не чувствовала, что что-то не так? — прошептала Дарья Родионовна, когда Земляна закончила говорить. — Конечно, чувствовала. И видела, и слышала. Так глупо, но так хотелось, чтобы… Как в юности.
— Вовсе не глупо. — Земляна села на стул рядом с хозяйкой дома и решительно взяла её за руку. — Ко мне мой отец приходил, после того, как колдун его прикончил. Упырём. Я едва ему дверь не открыла — меня, малую, двое охотников насилу удержали. Тоже всё понимала, а к двери кинулась.
Руку Дарья Родионовна не отняла. Покачала головой. Потом вздохнула.
— Значит, этот, как вы говорите, огненный змей убил моего мужа?
Земляна кивнула, а я возразил:
— Это, кстати, не факт. Вообще, схема слишком для него мутная. Могли и простые люди постараться. Ваш супруг, земля ему пухом, ангелом не был, думаю, понимаете.
— Понимаю. Многим подлости сделал — даже я о том знаю, хотя мне не полагалось.
— Ну, вот. А огненный змей просто воспользовался возможностью.
— Откуда он вообще взялся?
— Вот этого пока сказать не могу. Для личного пользования змея выводят из специального яйца. Но то явно не ваш случай.
— А может, кто-то и вывел, — вмешалась Земляна. — Специально вот для этого.
— Может. Или же змей сам как-то скооперировался. Будет возможность — обязательно его об этом спросим. Не будет — так прибьём.
— Что нужно для этого сделать? — спросила Дарья Родионовна.
— Мы с Земляной будем охотиться на змея, — взял я инструктаж в свои руки. — Ваши дочери покинут дом, придётся им переночевать у родственников. С этим проблем не возникнет, надеюсь?
— Нет, конечно. Они с большим удовольствием переночуют в доме моей сестры.
— Отлично. Земляна отведёт их туда, а я останусь с вами, но расположусь в комнате Юлии. Юлия тоже уйдёт, как и вся прислуга. Потом Земляна вернётся, и мы с нею вместе будем ждать.
— Возьмите. — Земляна вложила в руку Дарья Родионовны деревянный крестик на грубом шнурке. — Как в спальню вас потащит, так изловчитесь ему на шею набросить. Тогда у него сбежать не выйдет. А то если сегодня спугнём — потом мало ли. Лучше сразу.
Кивнув, Дарья Родионовна убрала крест в карман платья.
— Во сколько он обычно приходит? — спросил я.
— Около полуночи.
— Время есть. Но тормозить не будем. Земляна, уведи мирное население.
— Владимир?
— М?
— А ты заметил, что мы с тобой вдвоём уже второй раз на огненного змея охотимся?
— Угу.
— Может быть, это что-то означает?
— В смысле?
— Тварь-то редкая, иной и за всю жизнь не столкнётся. А тут — второй раз за год, и опять нам. Может быть, Бог нам хочет что-то сказать.
В темноте я опасливо покосился на Земляну. Мы сидели в комнате Юлии. Здесь было уютнее, чем было при мне — ну, оно и понятно. Я-то одну ночь провёл, а Юлия встала на относительное ПМЖ. Как следствие — на всех поверхностях появились кружевные салфеточки, на подоконнике фикус, ну и вообще, помещение выглядело обжитым.
— Прям вот Бог? — уточнил я.
Раньше за Земляной каких-то особенных религиозных сдвигов не замечалось. Ну, на уровне, общем для всех, конечно, учитывая эпоху и место действия.
— Ну или, не знаю, судьба.
— И что они нам хотят сказать?
— Да вот, кабы понять…
— Может, как вариант, что надо тварей мочить, когда сами в руки идут?
— Нет, это как-то слишком просто. Я ещё подумаю.
— Подумай, — согласился я.