Глава 25
Когда замок тряхнуло в первый раз, я не обратил на это внимания. Оно полностью растворилось в прижимающейся ко мне девушке. Надо же, я и позабыл вот это вот всё! Совершенно вылетело из памяти, как хорошо мне было рядом с Катериной Матвеевной. Увлёкся битвами и развратом. Ну а что поделать, такова жизнь охотничья… Теперь же всё воскресло, и я сильно осудил себя за то, что уделял так мало внимания этой милой барышне.
Ну, подумаешь — пол под ногами дрогнул. Битва идёт, всякое может случиться…
Когда тряхнуло вторично, я произвёл быстрое сканирование Сотников и присвистнул.
— Что происходит? — отстранилась от меня Катерина Матвеевна.
— Да уж происходит там… Так. Давай-ка немного полетаем, одну я тебя пока не оставлю. Не в этом месте.
Я взял Катерину Матвеевну под локоть и переместился на крепостную стену. Вернее, на то, что от неё осталось — уцелевший кусок. Катерина Матвеевна охнула от неожиданности и крепко уцепилась за мою руку.
Картина была впечатляющая. Армия чертей, которая свалила с холма, добралась-таки до крепости. Навстречу им высыпали наши, растянулись цепью, демонстрируя непреклонное намерение не пущать во что бы то ни стало. Разумеется, не все вышли наружу. Изрядная часть воинства оставалась во внутреннем дворе крепости. С местными чертями они уже покончили и были не прочь схватиться с новыми. Сердца требовали добавки. Добавки костей и родий.
Армия чертей выглядела впечатляюще, однако победимо. Конечно, без потерь не обойдётся, но конкретно эту свору мы бы загасили. Если бы не одно существенное «но».
Во главе армии стоял Кощей Бессмертный. И смотрел пустыми глазницами на меня, стоящего на крепостной стене. При том, что груда обломков, которую Разумовский на него навалил, никуда не делась и сохранилась в первоначальном виде.
— Ну да, в общем-то, логично, — пробормотал я. — Если уж черти могут перемещаться, как им заблагорассудится, то тебе — сам бог велел.
— Бог не может повелевать мною! — взревел Кощей. Задаваться вопросом, как ухитрился меня услышать, очевидно, не стоило. Я его, что характерно, тоже прекрасно слышал. — Я здесь — Повелитель!
— Как скажешь, — пожал плечами я.
— Сдавайся.
— Конечно, только шнурки завя… Ой, извини, у меня нет шнурков. Тогда не могу. Сам видишь, от меня не зависит, обстоятельства…
— Отдай девушку!
— На кой-она тебе? Ты же скелет.
— Я могу сделать из неё царицу мёртвых.
Я повернулся к Катерине Матвеевне.
— Ты хочешь быть царицей мёртвых?
Она покачала головой.
— Не хочет, — обратился я к Кощею. — Другую поищи.
— Ты чего-то не понимаешь, — рыкнул Кощей. — Вам не уйти! Не выбраться из этой крепости! Вы сами загнали себя в ловушку, глупцы.
Я скептически приподнял бровь.
— А как насчёт наших Знаков? Что нам помешает отсюда переместиться?
Кощей засмеялся. Сухо, гулко, медленно.
— Попробуй. Вот прямо сейчас — попробуй.
Я попробовал. И скрипнул зубами. Сука…
— Это моё место, — объявил довольный Кощей. — И вам отсюда не уйти! Вы можете либо сдаться и выполнить мои условия, либо погибнуть.
— Либо, — выдвинул третий вариант я, — отковырять твоё «яйцо» и использовать его.
Махнул рукой в сторону яйца. Теперь, когда замок частично обрушился, оно отлично просматривалось.
— Ты не сможешь попасть внутрь яйца! — заволновался Кощей. — Потрать хоть тысячу лет — тебе даже не оцарапать его поверхность! Оказаться внутри могу только я!
— Либо тот, кому подвластно всё во всех мирах — будь лишь на то воля его хозяина, — послышался голос справа от меня.
Я вздрогнул, повернул голову и обалдел. Едва ли не больше, чем Кощей.
— Ты ещё кто такой⁈ — взревел Кощей.
Лысый мужик в набедренной повязке, внезапно образовавшийся рядом со мной, поклонился с каменным выражением лица.
— Я джинн, и я выполняю желание сердца моего повелителя.
Джинн. Н-да, про джинна-то я забыл.
Когда-то — по ощущениям, тысячу лет назад, — живущий у меня дома карманник Николка украл у Земляны лампу и вызвал джинна. Оказалось, что модифицированный родиями джинн не исполняет как таковые желания, формулируемые ртом. Он заглядывает владельцу лампы непосредственно в душу, читает там самое на текущий момент сокровенное и решает: либо ему заходит такое, либо нет. Если нет — убивает хозяина, а если да — исполняет.
Тогда последним хозяином джинна оказался я, и он внезапно проникся тем, что узрел у меня в душе. После чего исчез.
— Я пришёл, чтобы исполнить долг, — повернулся ко мне джинн и протянул руку. — Идём, хозяин!
Вариантов получше мне никто не предложил. Я коснулся руки джинна, и в ту же секунду обстановка изменилась.
Мы — я, джинн и прижимающаяся ко мне Катерина Матвеевна — оказались в замкнутом пространстве, которое выглядело настолько чужеродно, что я это даже не сразу осознал.
Стены, покрытые пластиком. Светящиеся панели потолка. Рифлёный металлический пол. Двери, подмигивающие пользовательскими интерфейсами…
— Где это мы? — пролепетала Катерина Матвеевна.
— В яйце, — сказал я и посмотрел на джинна. — Сдаюсь! Какое было моё самое сокровенное желание? Хоть убей, не могу понять.
— Ты желал найти тех, кто превратил твой мир в ад. Уничтожить их. И привести мир к величию.
— И тебе это зашло? В смысле, ты же — часть этого ада…
— Я действую не в своих интересах. Твоя мечта велика, и я склоняюсь перед ней. Таково моё предназначение. Ты всё сможешь сделать сам, мне нужно лишь немного помочь. И я это уже почти сделал.
— Почти?
Джинн подошёл к двери, в которую упирался коридор, и взмахнул рукой. Вспышка. Дверь вылетела.
— На этом моя работа окончена. Прощай, хозяин.
Джинн исчез. Мы с Катериной Матвеевной переглянулись. Я молча пошёл в открывшееся помещение.
Там оказалось что-то вроде капитанского мостика, смысловым центром которого являлся закольцованный пульт управления. Множество кнопочек и лампочек, как в добротном олдскульном фантастическом фильме. А роль экрана, похоже, выполняла голограмма в центре. Сейчас она показывала окрестности Кощеевой крепости с высоты птичьего полёта.
Там кипела битва. Но это я и сам прекрасно видел, из тысячи, несмотря ни на что, не выпал. Люди против чертей.
Черти бились читерски. То и дело проваливались сквозь землю и возникали в другом месте, не желая дохнуть. И всё бы ничего, наших много, перебили бы постепенно. Если бы не Кощей, который прёт — чисто Саурон. Благо, никто ему пока под горячую руку не попался. Остановить эту тварь не могут — охотников, сопоставимых по силе со мной, в тысяче попросту нет. А Кощей рвётся сюда, в своё драгоценное яйцо. Хотя мне он тут нахрен не нужен…
— Что мы теперь будем делать, Владимир? — спросила Катерина Матвеевна, с ужасом глядя на голографическую баталию.
— Для начала надо как-то разобраться с чертями и Кощеем… — Я пошёл вокруг пульта. — Хм. Ну, как оружие я эту штуку пока использовать не стану. Без испытаний — ну его нафиг, ещё своих завалю. А вот…
— Откуда ты знаешь, что это всё такое?
Теперь Катерина Матвеевна уставилась на пульт. Едва ли не с большим интересом, чем на экран, демонстрирующий битву. Ну да, ей-то ничего подобного в кино не показывали. В этом мире даже тот, кто изобрел кинематограф, ещё не родился. Однако удобно то, что бывать внутри Кощеева яйца Катерине Матвеевне не доводилось. Откуда ей знать, как там у Кощеев в яйцах всё устроено? Почему бы и не вот так.
— Здесь написано, что это.
— Но это ведь чужой язык!
Ну да, не поспоришь. Язык чужой. Тот самый, на котором были созданы рукописи из архива моего дядюшки. Тот самый, который сопровождал меню, таблицы и схемы в компьютере, что я отработал в пещере Сборщика… Одним словом, тот, на котором уже вполне сносно мог читать какие-то базовые вещи.
Вот, например, эта кнопка на пульте. Подпись под ней идентична подписи под описанием Знака Перемещения в рукописях.
Я коснулся кнопки. Голограмма мигнула, на ней появилась красная окружность. Она охватывала металлическое яйцо — очевидно, то самое, в котором находились мы с Катериной Матвеевной. Послушавшись интуиции, я достал меч. Кончиком «коснулся» края голографической окружности, потянул. Окружность послушно раздвинулась, заключив в себя крепость, поле боя, Кощея, упорно движущегося в направлении яйца.
Так, область перемещения выделена, окей. Что дальше?
Как только я убрал меч, изображение поменялось. Я увидел планету Земля из космоса — не больше не меньше. Ого! Я присвистнул. Если это то, о чём думаю… То вот это, мать их, возможности! Сейчас испытаем.
Мечом я крутанул «Землю», ткнул в евразийский континент. Изображение мгновенно увеличилось. Так… Куда бы податься?.. А, ну да, у меня там ещё один рояль бесхозный болтается, очень в тему будет. Сюда, сюда, сюда… Где же там?
Я вызвал в памяти нужное место, и инопланетный компьютер проявил чудеса понимания. Сибирская тайга быстро перемоталась до нужной локации.
— Здесь, — удовлетворенно кивнул я. — Ну? Чего ждём? Погнали!
Яйцо загудело и завибрировало. Вскрикнула и обняла меня Катерина Матвеевна. Кощей, почти добравшийся до яйца, замер и заревел от злобы, потрясая мечом…
Всё закончилось так же стремительно, как началось. Вибрация унялась. Всё было по-прежнему. Черти, охотники, Кощей, яйцо, крепость. Только вокруг этого — тайга. И даже на территории внутреннего двора теперь растут деревья. О, один из чертей даже оказался на верхушке дерева. Ручонками машет и, вероятно, визжит от тотального непонимания происходящих событий.
— Никогда не думал, что скажу такое русской аристократке, но: поздравляю, мы в Сибири, — сказал я. — Наружу не выходи, холодно.
— А ты⁈ — тут же спросила Катерина Матвеевна.
— А я пойду. Надо там одному бессмертному козлу рога обломать. Сиди здесь и, умоляю, ничего не трогай!
Катерина Матвеевна кивнула с серьёзным видом и перекрестила меня. Я улыбнулся, поцеловал её и двинулся к выходу.