И вот, очередное зримое воздействие Аркадия на ход истории: маршал Фош разглядел таланты молодого майора и приблизил его к себе. Сейчас де Голль уже полковник, командир танкового полка, а также член постоянной комиссии по совершенствованию бронетанкового компонента сухопутных войск при генштабе вооружённых сил Франции.
«Если всё пойдёт так же, как в прошлый раз, то Франция сможет противопоставить панцергренадерским дивизиям Третьего Рейха хоть сколько-нибудь эквивалентный ответ», — подумал Немиров.
Великобритания же полностью сфокусировалась на разработке пехотных танков, очень медленных, но тяжелобронированных. Требования к скорости у них либеральные — танк должен ехать со скоростью не более десяти километров в час, что снимает часть требований к двигателю и трансмиссии. Идеи Кристи у них понимания не нашли, поэтому-то он и продаёт свои патенты так легко — британское правительство не препятствовало продаже его технологии даже в Советский Союз.
Виккерс Марк I — это пехотный танк, имеющий лобовую броню корпуса 45 миллиметров и башни 53 миллиметра, 57-миллиметровое орудие, два двигателя по 125 лошадиных сил, а также целых четыре пулемёта. Против танков и броневиков биться он не предназначен, потому что британцы считают, что следующая война будет такой же, как и предыдущая, то есть, сведётся к позиционному тупику. И из этого тупика можно будет вырваться только с помощью подобных танков, на счёт «раз-два» щёлкающих вражескую оборону.
А вот против вражеских танков британцы придумали использовать первые специализированные ПТ-САУ — Наффилд Марк I. Они отталкивались от того, что остальные, рано или поздно, отбросят свои ошибочные представления о правильных танках, поэтому перейдут к производству тяжёлых пехотных бронемашин, а это означает, что потребуется правильный «консервный нож». Собственно, исходя из этих соображений их Наффилд оснащён длинноствольной пушкой калибра 57 миллиметров, способной пробивать 43 миллиметра гомогенной стали под углом шестьдесят градусов на дистанции до 500 метров. Эта САУ ездит те же 10 километров в час, но зато может похвастаться 60-миллиметровой толщины лобовой бронёй. О рациональных углах бронирования они не слышали, поэтому боевая рубка представляет собой коробку, из которой торчит пушка.
В общем-то, логика развития британской бронетехники прекрасно понятна и мало отличается от той, о которой Аркадий помнил по своей прошлой жизни. Единственное, англичане с полнейшим презрением отзываются о броневиках и даже бронетранспортёры делают гусеничными и тяжелобронированными.
— Это успех, — произнёс Лаврентий Павлович.
Танк вернулся в ангар, где его начала исследовать специальная группа.
— Завтра Микоян всех собирает — хочет пожарить шашлыки и отметить свой орден, — сказал Аркадий. — Идёшь?
— Не смогу, — покачал головой Берия. — Завтра с утра выезжаю в Казахстан — новый энергоблок открываем.
— С Рыскуловым свяжись — он, вроде бы, собирался на малую Родину, — попросил Немиров.
— Как он тебе, кстати? — спросил Лаврентий.
— Трудоголик, — пожал плечами Аркадий. — Впрочем, как и все, кто только может понравиться Владимиру Ильичу.
— Мне новый зам очень нужен… — начал Берия. — Слонимера рекомендовал в начальники ГУ химической промышленности и Сталин одобрил.
— Да, Борис Михайлович — крепкий специалист, — согласился Аркадий. — Но Рыскулова тебе в замы не дам — у меня без него всё если не посыплется, то точно слегка обсыплется. Подумай о Фрунзе — организатор толковый.
— Вечно ты мне своих военных… — поморщился Лаврентий.
— Мы, знаешь, почему строем ходим? — спросил Аркадий.
— Почему? — спросил Берия.
— Потому что умные! — усмехнулся Немиров. — А гражданские, раз такие же умные, почему строем не ходят — не задумывался?
— Но он же болеющий, — привёл контраргумент Лаврентий.
— Он уже оправился после операции — давно копытом бьёт о мои пороги, — покачал головой Аркадий. — Работу требует.
Язву Фрунзе оперировали под передовой анестезией — азотной. Идея применения азота в медицинских целях известна чуть ли не с конца прошлого века, но вопрос с применением его для анестезии медиками не прорабатывался.
Аркадий слышал в своей прошлой жизни версию, что Фрунзе целенаправленно грохнули во время операции, причём версий, кто это бы мог организовать было много, но основные — Троцкий или Сталин.
Только вот беседы с лечащим врачом убедили Немирова, что там и так всё было очень плохо — на что он никак не повлиял, так это на процесс формирования у Фрунзе язвы желудка. И если бы не две хирургические операции, он бы точно умер.
Да и убивать его кому-то, в данный момент, нет никакого смысла. Позиции в Красной Армии у него лишь приближенные к высшим эшелонам, по партийной линии он сторонник Немирова, а таких в Союзе очень много — всех не перебить. Так что Аркадий до сих пор не выработал своего мнения по поводу исторического события из его прошлой жизни.
— Эх, хорошо, — вздохнул Берия. — Рассмотрю его.
— Мне нужен будет доклад по выявленным недостаткам и заключение комиссии, — сказал Аркадий, после чего посмотрел на часы. — Уже пора — через полтора часа заседание ВСНХ.
*16 августа 1929 года*
— Да, они снова это сделали… — вздохнул Пётр Аркадьевич Столыпин. — Придётся понижать жалование…
Полковник Андреевский Леонид Иванович, начальник службы материально-технического обеспечения, вздохнул с сожалением.
— Солдатам это не понравится, — произнёс он.
— А какие у вас есть предложения? — спросил Столыпин. — Сокращать действующие подразделения?
— Я не знаю, — покачал головой Андреевский.
— Мы подадим это следующим образом: чтобы не идти на расформирование некоторых действующих подразделений, мы разделим тяготу сокращения финансирования на всех, — произнёс Столыпин.
— А если они снова сократят? — уточнил Андреевский.
— Что ты предлагаешь? — нахмурил брови Пётр Аркадьевич.
— Полковник Чавес говорит, что наша помощь бы совсем не помешала в их неразрешённом конфликте с Боливией… — начал Леонид Иванович.
— Нет, — решительно заявил Столыпин.
В кабинете повисла тишина.
История с Парагваем и Боливией берёт начало в конце XIX века — всё дело было в спорном регионе, именуемом Гран-Чако. После образования всех этих новых государств острой стала проблема разграничивания, ведь очень легко оспорить положение конкретных границ. Вот и с Гран-Чако было ровно так — Боливия считает эту территорию своей, а Парагвай утверждает, что регион «всегда принадлежал ему».
Уже случались эпизоды вооружённой конфронтации, но незначительные — никто не хотел начинать войну. Опыт предыдущих войн был очень болезненным для всех участников…
Только вот теперь всё иначе. В предгорьях Анд обнаружили нефть и сейчас по всему Парагваю ползут слухи, будто бы в Гран-Чако находятся богатейшие нефтяные запасы, которые только и ждут бурильщиков.
За прошедшие годы боливийцы основали два форпоста на северо-западе спорного региона, а парагвайцы постепенно осваивают его восточную часть.
Естественно, все пытаются договориться, ведь никто не хочет воевать, по причине неуверенности в успехе, но переговоры не привели ни к чему.
В конце концов, в начале этого года случился инцидент, в ходе которого погиб отряд парагвайских пограничников, а также десяток колонистов меннонитов, прибывших в Чако под протекцией Парагвая.
А в июне этого года был достигнут компромисс Такна-Арика между Чили и Перу, в результате которого между этими странами были улажены территориальные споры по поводу провинций Такна и Арика, что поставило крест на надеждах Боливии получить выход к океану.
Собственно, во всей этой истории очень часто мелькают названия двух компаний — «Royal Dutch Shell» и «Standard Oil». Британская Шелл поддерживает Парагвай, а американская Стандарт Ойл поддерживает Боливию.
Британские нефтяники на контакт со Столыпиным не выходят, но у него есть ощущение, что очень хотят. Косвенно это подтверждается тем, что к нему неоднократно заходили представители военных и правительства, с наводящими вопросами…
Американцы открыто выделяют средства на закупку вооружения — в Боливии сейчас очень много русских патронов, которые самые дешёвые на рынке, стараниями большевиков, а также прилично оружия под эти патроны. Боливийцы решили сделать ставку на новые пулемёты, ПФ-25.
Британцы от них не отстают и дают Парагваю деньги, чтобы покупать оружие и боеприпасы. Но Парагвай покупает их в Бразилии, где большевиками налажено производство патронов 6,5×25 миллиметров и 7,62×54 миллиметра, а также оружия к ним.
Вот и получается, что грядущая война будет происходить между Парагваем и Боливией, но вестись она будет большевистским оружием. Просто потому, что они продают оружие всем желающим — Петра забавляла мысль, что это вступает в прямое моральное противоречие с их убеждениями, но их это совершенно не смущает.
— Но обдумать-то можно, — произнёс полковник Андреевский.
— Обдумывайте, сколько влезет, — разрешил ему Столыпин.
Да, с финансированием дела обстоят плохо, но у него нет планов участвовать в местных войнах ради денег.
— Вы тоже обдумайте, Пётр Аркадьевич, — попросил его Андреевский. — Пока что, всё выглядит так, будто англичане и французы разочаровались в идее, и больше не хотят нас поддерживать.
Столыпин уже неоднократно возвращался к мысли, что англичане бы и рады их бросить, но вложено уже слишком много, РОА обошлась им очень дорого, поэтому просто так бросать всё это равнозначно признанию своей ошибки. А такое неприятно само по себе, но ещё ведь легко могут назначить последнего виноватого…
— В три часа ровно сбор высших офицеров, — произнёс Пётр Аркадьевич. — Не опаздывайте.
*9 сентября 1929 года*
— … вопрос логистики, а не возможности, — улыбнулся Леонид. — Мне просто нужно знать, сколько вам нужно броневиков и самолётов.
К нему в Нью-Йорк приехал министр иностранных дел Парагвая, Эусебио Айяла — эти переговоры готовились уже четыре месяца и всё решалось на высшем уровне. Естественно, не в Парагвае, а в США.