Именно поэтому многие архимаги считают колоссальных существ венцом эволюции. Ведь они проделывают то же самое, вырастая до чудовищных размеров и в какой-то момент становятся единственным звеном. Всякая флора и фауна, грибы и микробы — всё это вымерло на планете Древнего, а тот в свою очередь трансформировал бесполезную и слабую живность в личное могущество. И это не паразитирование, скорее именно эволюция и новый шаг развития, ведь вымершие виды всяких животных… они глупы, они бесполезны, а освободив место они дают начало тем же разумным смертным видам. С точки зрения природы это вполне выгодная конвертация более простого в более сложное.
Это всё к тому, что сражение с Древним сродним сражению с целой планетой. И если бы результат войн определяло количество биомассы… то несомненно этот колосс бы победил. Однако не по воле случая во второй эре всех подобных существ, включая и тех же древних драконов просто перебили. Не из жестокости и даже не из-за драгоценных внутренностей, из которых создаются величайшие артефакты. Просто ради возвращения биомассы, для формирования собственной пищевой цепочки и ради безопасности. В любом случае, Древний является крайне опасным врагом, которого в одиночку не факт, что не одолеют даже божества высших кругов.
И это понимал Эдем, в лице отдельных лариосов, часть которых даже забыла о вражде и конкуренции, ведь сейчас требовалось отстоять право на само существование. Хотя прилично так аристократов продолжало резать друг друга, в их числе как Халсу’Алуби с Лансемалионом Бальмуаром, так и близнецы Дельдамионы, которые продолжали защищать главу Гильдии. Из-за этой резни, в которую отправились ещё и епископы, ситуация оставалась далека от стабильности, ведь ещё и Свободный никуда не делся. Но кажется… этим безумцам плевать и на Эдем, и на Древнего, и на Свободного.
Тем временем мобилизировались все резервы, к Эдему перекидывал армию даже Акерон, который так-то должен был оставаться демилитаризованной зоной, но слишком многое стояло теперь на кону. Но первым в сердце мира явился самый неожиданный союзник, о котором большинство просто забыло. Тысячами погибали храбрые солдаты, которые даже не сражались на поле боя, а лишь подвозили оружие: концентрация хара простиралась на сотни километров и уже погибали простые граждане в своих домах, их сердца просто останавливались.
— Встречай гостей Эдем! — раскатился победоносный клич сира Лейнсталя и разлом в преисподнюю открылся прямо над головой Древнего.
Благородный и очищенный от пагубного влияния хранитель Проклятого Острова, несомненно, обладал огромным могуществом. А за собой он вёл полчища тварей, что в страхе и ужасе подчинялись рыцарю под страхом смерти или в желании отличиться для получения большего количества мяса, которое поставляется кораблями на остров.
Горел в адском пламени колоссальный монстр, прямо в плоть его вгрызались безумные твари преисподней. Чистый и самый грязный гнев обрушивался на врага Эдема и прямо в пасть с дикими хохотом прыгали воплощения грехов. Другие порочные существа рвали в клочья тень в Кихарисе: каждый отрывал по маленькому кусочку, но как много пиявок присасывались ежесекундно, после чего почти сразу растворялись от одного взгляда Древнего, который разрывался на части в попытках успеть везде.
Каждый вносил свой вклад, любой ценой будет сохранена стабильность, а враг обязательно падёт.
Глава 20
— Вставай! Тебе нельзя умирать сейчас! — прямо в лицо близнецу кричала Надёжная Сестра.
С невероятным трудом мальчик вернулся в сознание, а затем в собственное израненное тело. В какой момент его вырубило? Чья атака оказалась настолько могущественной, что не удалось даже её рассмотреть? Вариантов было слишком много, начиная с внезапного козыря Лансемалиона Бальмуара и заканчивая Свободным. Ах да, ещё и епископы резко вмешались. Может и вовсе какая-то неизвестная сторона вмешалась, Этий его знает.
— Какой расклад? — зрение ещё не вернулось и приходилось опираться лишь на тени Кихариса, которые в происходящем безумии менялись слишком стремительно даже для большинства архимагов.
— Я… я не знаю… — честно ответила сотрудница Гильдии, прибывшая в эпицентр сражения.
В какой-то момент ей показалось, что вторжение Свободного позволит объединить враждующие стороны, но… повезло, что хоть армия Ландоса переключила все силы на новую цель, как и прибывшие подкрепления из сердца мира решили, что Эдем стоит превыше их личных обид. Сначала убить Свободного, затем разбираться между собой, довольно логичное и грамотное решение. Однако всё ещё Лансемалион Бальмуар продолжает сотворять ритуал для сокрушительной атаки, как и епископы теснят главу Гильдии, который одновременно сражается на целых четыре фланга. Союзники же его…
Только что прямо из очередного разлома Кихариса вышел командир Этио Апотелос. Фактически он являлся вторым по важности членом в Гильдии, а в личной силе уступал лишь самому главе. Что и неудивительно, ведь он управлял лучшими карателями, производил все зачистки и являлся лидером силового блока. Даже Джал Хаффан, генерал Анхабари, обладатель поножей Литаса не смог его одолеть, пусть дуэль проходила буквально под землёй на территории максимально выгодной для южанина.
Истекая кровью с переломанными костями, безликий командир медленно шёл к укрытию, где пряталась от хаоса Надёжная Сестра, вытащившая из хаоса и близнеца. В руках главного защитника главы Гильдии находилась нога Джала. Трудно сказать сбежал ли Джал или же в данный момент умирает от ран, а может и вовсе отправился на встречу с Творцом… но без одной поножи артефакт названный в честь Литаса более ценности не представляет.
— Всё скверно… — тихо произнёс сотрудник Гильдии и плюхнулся на землю за обломком, чтобы и в Ахикрисе никто не смог заметить цель: хотя всё внимание сейчас сконцентрировано вокруг Бальмуара, который подобно бездне поглощает всё вокруг себя даже всего хара мира, кажется ему будет мало. — Епископы плотно напирают на старшого. Помощи ждать больше неоткуда. Но обряд скоро будет завершён, нужно выиграть лишь считанные секунды.
— Нужно убить Свободного и его полчища! — не веря своим ушам воскликнула Надёжная Сестра. — Закрыть разломы и…
Никакого результата. Разговор с командиром Этио Апотелос подобен разговором со стеной, хотя нет, у последней отдача во время диалога и то выше. Впрочем, чему удивляться? На такую должность именно подобных смертных и берут. Есть приказ — нужно выполнять. Всё максимально просто, никаких дополнительных размышлений здесь быть не может. Глава Гильдии сказал — Этио Апотелос выполняет задачу любой ценой, так было всегда.
— Есть план? — глух к наивным возмущениям остался и близнец. — Джал Хаффан, судя по всему, из уравнения убран, как и Дхинарел Нар’Авид, но…
— Дух Халсу’Алуби смещается на восток. Кажется… он подсознательно стремится к Адриону Торвандори.
— Всё ещё остаётся свора епископов, а я не уверен, что справлюсь хотя бы с одним.
— Я возьму епископов на себя, — уверенно произнёс командир Этио Апотелос, выуживая из пространственного артефакта последнее зелье и последний свиток.
— Всех сразу?
— Ещё у нас возможно есть неожиданный союзник. Твоей задачей будет добраться до Лансемалиона и отвлечь его, замедлить проведение ритуала и уничтожить часть магических рисунков — сделай всё, что может замедлить возведение архитектуры заклинания. Действуем прямо сейчас.
Отдав указание, последний сотрудник Этио Апотелос поднялся на ноги и направился в сторону разорванного двумя мирами поместья по среди бури стихий. Шёл он медленно, через мгновение над плечом пролетел близнец, рванувший прямо к янтарноглазому магу.
Каким образом этот безумец собирается дать бой сразу целой своре епископов? Ответ на это прозвучал в мироздании почти сразу же. Одно слово состоящее и элементарных первых истин, даже просто нахождение поблизости с сумасшедшим, решившим использовать эту силу, сродни смертельному приговору. На весь Эдем лишь архиепископ может позволить себе использование первого языка в одиночку, а обычно для этого организовывают многотысячные мессы и весь главный собор сердца мира сутками объединяет частички силы при участие опытнейших паресисов. Ещё глава Гильдии смог обучится частичному контролю, пропуская малую часть могущества через себя с минимальным вредом.
Секретам решено было обучить и командира Этио Апотелос, который всегда на передовой. То с пустотными тварями в Орта Миос сражается, то на левиафане, то ещё какая-нибудь нечисть решит угрожать стабильности. Такая работа сопряжена с определёнными рисками, так что из исключения начались тренировки обучению Словам.
Однако очень много факторов влияют на результат. Даже многотысячелетние старцы в лице архиепископа и главы Гильдии с трудом постигали тайны мироздания. Командиру тоже куда больше тысячи лет, но… чего-то ему не хватает. Может гибкости сознания? Большей личной воли, которая так или иначе прогибается в силу условностей профессии, в которой не требуется наличия мнения или собственных мыслей.
Только одно слово смог выучить последний сотрудник Этио Апотелос. В последний раз, когда с уст слетело безмолвное сотрясания мироздания прошло крайне много времени. Тогда последствия чуть не убили командира. Впрочем, сейчас сохранение собственной жизни не играет особой роли. Одно слово, вся его мощь прошла в моменте по Кихарису мгновенно стерев до атомов самого глупца, чьё тело просто не выдержало силы самих Творцов. Никакого контроля, никакой цели, просто чудовищное эхо, которое пронеслось повсюду и волей не волей обречено было вонзиться в структуру группового заклинания епископов. Внезапный разрыв их обряда обернулся мощней магической отдачей и на миг ошеломил всех лидеров культа Этия.
В этот же момент в поле зрения близнеца появился Лансемалион Бальмуар, оставшийся фактически без прикрытия. Вот он шанс, однако слишком многое не учтено. Хотя бы то, что если где-то находится Дхинарел Нар’Авид, то рядом сражается и весь его род. И неожиданно сердце Дельдамиона перестало биться.