— Даже не верится, что к ним тоже можно летать, — негромко сказала Хильда. — Ну, для меня-то это совсем абстракция, но в твоём родном мире об этом уже задумываются всерьёз, как я поняла.
— У нас есть международный проект для этого, очень крупный. Группы из разных стран работают вместе, чтобы усовершенствовать штрихпунктир. Ну, вывести его на межзвёздный уровень. Теоретически вроде есть наработки, но на практике — пока глухо. Слышал прогнозы — лет пятьдесят ещё ждать придётся, если не сто. Интересно, как с этим справились в мире, который со «змеиным» в одном флаконе…
Кафетерий на базе был открыт допоздна, и мы спокойно поужинали. Отправились в номер, переступили порог.
Она повернулась ко мне, трогательно-хрупкая и манящая. Наклонившись к ней, я прикоснулся губами к её оголённому плечику, к тонкой изящной шее. Хильда замирала от удовольствия, но всё же проговорила:
— Давай не сразу… Мне трудно перестроиться, ты же знаешь…
— Вот и устроим перестройку в процессе…
— Ну, не смущай меня… И вообще-то ты обещал сначала свиданье…
— Вообще-то слово «сначала» я не употреблял…
— Вообще-то оно подразумевалось… Будь снисходителен к чопорной герцогине…
— Злая ты. Я же лопну от нетерпенья.
— Вот и проверим твою могучую силу воли и железную выдержку.
— Сейчас побьюсь головой о спинку кровати.
— Не порть мне мебель.
— Да что ж за день сегодня такой…
— А если серьёзно, то спасибо тебе. Для меня это действительно важно.
Я пошёл в душ, причём воду сделал похолоднее. Плюхнулся на кровать в своей комнате и взял книжку, чтобы отвлечься. Думал, что долго проваляюсь без сна, но глаза закрылись через минуту.
«Змеи» мне не приснились.
Позавтракав, мы вышли на парковку. Аэрокаров там поубавилось по сравнению с вечером — некоторые отчалили спозаранку. Очередной дуэт как раз садился в машину — блондин с севера, земляк Хильды, и «средиземноморка». Молчаливый гигант и миниатюрная болтушка-сорока. Она трещала без умолка, он пару раз кивнул флегматично, не произнеся ни слова.
— Идеальная пара, — сказала Хильда с улыбкой.
— У парня выдержка — сотка. И не сбежишь ведь, пока в полёте.
Мы тоже сели в машину и взлетели над прерией.
— Ну что, — спросил я, щурясь на утреннее солнце, — сиганём сразу на восток, без промежуточных остановок?
— Пожалуй, нет, — сказала она, повозившись с джойстиком. — Восток с ходу не пеленгуется. Может, из-за того, что я подсознательно туда не стремлюсь. Там слишком зябко и строго, а мне хочется лета. Но я могу ещё попытаться.
— А промежуточные?
— На выбор.
Мы полистали справочник, сопоставили варианты. Среди них был уже знакомый нам киберпанк, но Хильде не хотелось туда соваться. Ещё один мир отвергли из-за магической фауны, которая там кишела. Третий не подошёл из-за слишком малого количества суши — там был сплошной океан с редкими атоллами, и я опасался, что мы просто не долетим до твёрдой земли, если попадём во флюидную турбулентность.
Остался единственный вариант.
— Нравится не больше, чем остальные, — призналась Хильда. — Но тут хотя бы опасной магии нет.
— Давай.
Мы прыгнули в «акварель». Предстояло двадцать минут полёта.
— Рассказывай, — попросила Хильда. — Что там с подсказками насчёт «змей»?
— Ты чувствовала запах через флюид, когда тот чувак глотал «жгучий лёд»?
— Да, запах неприятный, как будто гнилостный.
— До меня не сразу дошло, откуда он мне знаком, но потом я сообразил. Помнишь, я рассказывал, как мы с Арриго чуть не подрались в одной пивнушке?
— Ну да. А при чём тут он?
— Арриго-то ни при чём. Важно то, что было незадолго до этого. Мы сидели там вшестером — я, Джино и Ферро плюс Кайла и две девчонки с южной оси, Ассанта с Сильваной. Мы вдруг учуяли запах гнили — не тот же самый, что от «жгучего льда», но, в принципе, похожий. Появились негативные ощущения. Собственно, как раз из-за них тогда чуть не дошло до драки.
— Ох, ничего себе, — поёжилась Хильда. — Что это может значить? Там ведь не могло быть людей из мира с акцепторами…
— Их не было, но магия сходная. Может, что-то такое изобрели и в других мирах.
— Но не в осевых же! И не на хабе! Такая мерзость там просто не прижилась бы. А из диких миров на хаб никто войдёт, это невозможно…
— В том-то и парадокс. И вот что меня особенно беспокоит — гниль ощущалась исключительно за нашим столом. Соседи её не чувствовали.
Хильда взглянула с неприкрытым испугом:
— Хочешь сказать, что…
— Не утверждаю. Наоборот — хочу, чтобы всё это оказалось чушью. Или случайностью, совпадением. Но сама посуди — мы с тобой уже обсуждали версию, что «змеюки» каким-то образом забросили шпиона на хаб, обойдя природный барьер. И было предположение, что шпион этот — среди наших сокурсников.
— Получается, что… Боюсь даже вслух произнести…
— Получается, что человек с гнилой магией — один из шестерых, сидевших тогда за столиком. Это, вероятно, и есть «змеиный» засланец.
— Прости, Тимофей, но я не могу себе такое представить.
— Знаю, снежинка. Зря я тебя этим загрузил.
Мы долго молчали. Хильда обхватила себя руками, глядя перед собой.
— Ты правильно сделал, что рассказал, — произнесла она наконец. — А если бы утаил от меня такое, то я на тебя очень рассердилась бы. Мы же вместе, разве не так?
— Естественно.
— Тогда продолжай. Говори всё прямо.
— Итак, у нас шесть подозреваемых, включая меня…
— Пожалуйста, не шути так.
— Это не совсем шутка. Мы знаем, что бывают «сомнамбулы» с ложной памятью…
Хильда выставила ладонь предостерегающе:
— Замолчи. Ещё раз напоминаю — мы с тобой в связке на уровне эмоций и чувств. Если даже допустить на секунду, что я — совсем уж тупая клуша, которая не распознала в тебе подменыша, не учуяла ту самую гниль… Это полный бред, однако допустим чисто абстрактно. Но тебя ведь проверяла и Вилма, ты ей добровольно открылся. А вот она уже не могла ошибиться, она маг разума…
— Вообще да. Значит, даже теоретически меня вычеркнем. Ну, хоть это радует… Остаются пять человек. Два парня и три девчонки. Кто-то из них нарисовал портрет на твоей двери, а потом подложил тебе ядовитый кристалл. Зачем это было сделано, мы, правда, не знаем. Мотивы змееглазых для нас пока что — загадка…
Ещё некоторое время мы над этим раздумывали. Затем Хильда сказала:
— Что ж, давай проговорим это до конца, раз уж начали. Допустим гипотетически, что кто-то из пятерых — шпион. Но кто именно это может быть? Это ведь невозможно вычислить. Или у тебя есть конкретные подозрения?
— К сожалению, да, — сказал я. — Подозрения есть.
Глава 14
— Ссора в пивной на хабе, — объяснил я, — началась с того, что Джино неадекватно себя повёл. Докопался вдруг до соседей, чуть не кинулся в драку на пустом месте. И вот одновременно с этим мы учуяли гниль. Где тут причина, где следствие — без понятия. Но это не единственный эпизод. Джино вообще стал какой-то дёрганый. Прицепился ко мне на днях, заявил, что я, мол, зазнался и обнаглел. А на вечеринке после нашего рейса сидел с кислой физиономией, ни с кем не общался…
— Но это ведь совершенно не доказательство! Может, он просто был в дурном настроении в эти дни. Проблемы в семье какие-нибудь…
— Так я разве спорю? Скорей всего, просто так совпало. Если бы не вся эта хрень со «змеями», я бы уже забыл. Но после того, как тебе подсунули тот кристалл, я начал прикидывать, кто это мог сделать. И ещё тогда подумал про Джино, но не стал тебе говорить. А сейчас вот вспомнил волей-неволей. По отдельности каждый случай — вроде бы мелочь, но вот все вместе… Честное слово, мне это тоже совсем не в кайф. Но я вынужден задумываться…
И вновь повисло молчание.
— Ты собираешься рассказать начальству? — тихо спросила Хильда.
— Пока не знаю. Вообще-то, конечно, надо, но сама понимаешь — на нас с тобой и так уже косо смотрят, вчера чуть с рейса не сняли. На той неделе шеф южной базы мне посоветовал слегка поумерить пыл. Даже Варгас считает, что мы слишком фантазируем, хотя сам же просил меня делиться сомнениями… Короче, я опасаюсь, что нас просто отстранят, если заикнёмся, что ищем в кампусе шпиона «змеюк». Не допустят больше к полётам, и мы эту «змеиную» тайну так и не разгадаем. А кроме нас с тобой никто этим не займётся. Ну, то есть комиссия-то работает, но подвоха не видит…
— Может, мне поговорить с леди Гленной? Она ко мне относится очень доброжелательно и даже предлагала, если ты помнить, прогуляться по магазинам. На хабе послезавтра суббота, у леди лекция утром, а потом я могу её пригласить.
— Уверена? Ты же сама считаешь, что я ошибся.
— Если ошибся, то мы с тобой это выясним вместе. По-другому никак.
Мы выскочили из «акварели» и оказались над окраиной города.
Это напоминало пародию на спальный микрорайон в Москве, уродливую и злую. Тоже панельные новостройки — но обезличенные донельзя и чудовищно длинные, составленные из серых прямоугольных призм, которые походили друг на друга, как близнецы. Нескончаемыми рядами тянулись окна, балконов не было. Ни единого дерева во дворах — только чахлые клумбы и асфальтовые дорожки.
Сам микрорайон был квадратный, к нему примыкал ещё один, возведённый по той же схеме. Между ними раскинулся обширный пустырь с засохшими следами колёс и пыльными сорняками. Не отличался разнообразием и ландшафт за городом — продолжение пустыря, по сути, только бурьян чуть гуще.
Мы сели за городской чертой, километрах в двух от неё, чтобы нас никто не заметил. Я сосредоточился, запуская перезагрузку, но Хильда сказала:
— Стой, погоди. Здесь рядом какая-то аномалия — не очень активная и почти неподвижная, но лучше всё же отъехать. Сверху не чувствовалась, только по-над землёй, поэтому я не сразу сообразила.
— Ладно, а куда ехать?
— В сторону города.
Я преобразовал машину по местной моде. Получилось некое подобие джипа с высоким клиренсом. Для передвижения по плоскому пустырю вариант вполне подходил, а большего нам не требовалось.