— А может, проще уволить? От вас нервотрёпки больше, чем от всех остальных экипажей сразу. По крайней мере, в последние две недели.
— Зато стараемся.
— Старайтесь поменьше. Ваш последний отчёт вогнал в ступор наших ведущих специалистов. Поскольку маг разума признала вас адекватными, к вашему рассказу мы отнеслись серьёзно. Несколько экипажей-разведчиков попытались повторить ваш маршрут, чтобы попасть в тот мир, где летают к звёздам.
— И что в итоге? — спросил я.
— Итоги — так себе. По этим координатам все залетают в мир, которым управляет синклит. Раз за разом одно и то же. Это возвращает нас к версии, что с вашим отчётом не всё в порядке. Требуется перепроверка.
Он побарабанил пальцами по столу и хмуро продолжил:
— Мне это крайне не нравится, но не вижу другого выхода. Хильда, прошу вас сейчас зайти в кабинет номер двадцать семь. Тимофей, а вас — в кабинет номер двадцать восемь. С вами поработают порознь, чтобы затем сравнить результаты. Возможно, версия с ложной памятью всё-таки подтвердится, хоть и выглядит экзотически. Поэтому проверка на этот раз будет глубже — через гипноз, с опорой на визуальный материал. Вы можете отказаться, естественно. Но тогда нам придётся расторгнуть с вами контракт.
— Мы не отказываемся, — твёрдо сказала Хильда. — И совершенно согласны с вашим решением. Пусть нас проверят тщательно.
— Благодарю, коллеги. Тогда идите, вас уже ждут. А после сеанса — снова ко мне.
Мы вышли в коридор и уставились друг на друга.
— Что за допрос с гипнозом? — спросил я.
— Допрашивать нас не будут. Во-первых, если работают маги разума, то принцип добровольности сохраняется при любых обстоятельствах. У нас же не дикий мир. Во-вторых, ты слышал — от нас хотят получить картинки, а не слова. Помогать будут рисовальщики, скорее всего.
— Ладно, поглядим. Отказываться, конечно, нельзя, ты правильно всё сказала, но, блин, гипнотизёры меня чё-то напрягают…
Хильда неожиданно улыбнулась:
— Я-то хоть в рейсе постоянно пугаюсь, а ты — на хабе. Трусишка.
— Стыдно, но факт.
И мы разошлись по названным кабинетам.
Меня ждала элегантная дама под пятьдесят, брюнетка с южной оси. Присутствовала также девчонка моего возраста, щупленькая шатенка — она сидела в углу и, кажется, волновалась. У неё на коленях лежал планшет для динамической отрисовки.
Старшая дама сказала мне:
— Погружу твой разум в гипноз, задам несколько вопросов. Ты обрисуешь словами мир, где вы побывали. Это позволит открыть туда информационный канал, и моя помощница сможет уловить отсвет. Или не сможет, если воспоминания ложные. Ни о каких интимных или посторонних вещах спрашивать не буду. Даёшь согласие?
— Да.
— Доверяешь мне как специалисту?
— Контора вроде серьёзная. Так что да, доверяю.
Она слегка усмехнулась:
— Благодарю. И помни, моя задача — помочь, а не уличить тебя в чём-то.
— Ясно.
— Тогда приступим.
Я сел на стул — спиной к рисовальщице. Дама-гипнотизёр нацепила себе на палец нечто вроде напёрстка из серебра и прикоснулась к моему лбу, чуть выше переносицы. Флюид встрепенулся, и показалось, что мне в лицо ударил горячий ветер из далёкой саванны.
Глава 15
Придя в себя, я несколько секунд не мог вспомнить, где нахожусь, и щурился на солнечный свет, который лился в окно.
— Всё хорошо, Тимофей. Дезориентация пройдёт быстро.
Наконец я сообразил — меня только что вывели из гипноза, сеанс закончен. Старшая дама протягивала мне высокий стакан с зеленоватой жидкостью:
— Выпей. Для восстановления тонуса.
Я влил в себя содержимое. Вкус был кислый, щекочущий. В голове слегка прояснилось, и я спросил:
— Ну, как результаты?
— Несколько озадачивают. Фальшивой памяти нет, и канал открылся. Но отсвет из того мира — чрезвычайно скудный, как сквозь туман. Пришлось поднапрячься.
Я оглянулся на рисовальщицу, но той уже не было в кабинете.
— Отправила её отдыхать, — пояснила гипнотизёрша. — За эти десять минут она совершенно вымоталась, но выполнила работу. Вот, посмотри.
На нескольких альбомных листах были фрагменты динамической отрисовки — станция орбитального лифта, ранчо, парковка у супермаркета. Особенно колоритно вышел мужик с моноклем а-ля змеиный глаз — кадр из архивного фильма, который нам показали в библиотеке.
— Гм, — сказал я, — получается, мы сейчас целенаправленно заглянули в тот мир? Дистанционно выловили чёткую информацию. То есть это вполне возможно и практикуется в осевых мирах. Почему же мне говорили, что так у нас не умеют? И почему у нас нет большой антенны для этого, как у «змей»?
— Это принципиально разные вещи. Чтобы создать стабильный информационный канал куда-нибудь, нужен человек, который там уже побывал. Мы как бы идём по его следам. Именно это мы сейчас и проделали. С антенной же всё иначе. Синклит наугад просеивает флюидное поле и получает чёткие данные — вот что нас удивляет. Мы о таком задумывались теоретически, но не умеем делать на практике.
«Или, — подумал я, — змееглазые тупо брешут, а та хреновина — вообще не антенна». Но вслух говорить не стал.
Попрощавшись с дамой, я вышел в коридор и присел на подоконник в торце. Опять у меня засвербело чувство, что я услышал нечто существенное, но с ходу не удавалось вычленить суть.
Появилась Хильда — задумчивая, но вроде не мрачная. Я пошёл ей навстречу:
— Ну, как дела?
— Картинки получились. Ура, мы не сумасшедшие, Тимофей. Тот мир существует.
— Ура, согласен…
Уставившись на неё, я прервался на полуслове. Она спросила:
— Чего ты?
— Выловил мысль, ты мне помогла.
— А ну-ка, делись.
— Ты мне недавно рассказывала про штурманские тонкости. Если залетаем в какой-нибудь мир повторно, то точка входа — одна и та же. Ты это сравнивала с тропинкой, которую протоптали.
— Ну да. И что?
— И с информацией — похожая штука, мне сейчас объяснили. Чёткий и стабильный канал возможен, если идти по чьим-то следам. Мне это кажется важным, давай запомним на будущее. Может, это тоже подсказка.
— У нас этих подсказок уже накопилось столько, что голова распухает. Стараюсь запоминать, но боюсь запутаться.
— Это да, — согласился я. — В этой куче — фиг разберёшься с ходу. Но я надеюсь, что в голове у нас щёлкнет правильным образом, когда придёт время. Ну, когда попадутся новые факты, которые состыкуются с этим хламом.
Мы вновь поднялись на лифте к начальнику.
— Результаты проверки знаю, — сказал он. — Да, очень хочется оставить вас дома и больше не трепать себе нервы, но это будет неправильно. Отправляйтесь в следующий рейс, когда отдохнёте. Попробуйте снова попасть в тот мир, раз уж никто, кроме вас, туда залететь не может. Если действительно там окажетесь и не почувствуете опасности, то задержитесь подольше, соберите доступную информацию.
Сделав паузу, он добавил:
— Срочных грузов у вас не будет, я предупрежу диспетчеров. Тема очень интересует учёных, и было предложение оформить ваш рейс как чисто разведывательный, без всяких доставок почты. Но я от этого отказался. Будем придерживаться сценария, который в тот раз привёл вас туда. Может, это тоже сыграет роль. Поэтому после отдыха отправляетесь в стандартный ямщицкий рейс. Вопросы имеются?
— Нет, шеф. Сделаем.
Когда мы вышли из кабинета, Хильда сказала грустно:
— А ведь они до сих пор не знают про наши подозрения. Ну, насчёт гипотетического шпиона, который действует в кампусе. Как нам быть?
— Ты вроде собиралась поговорить с леди Гленной?
— Пожалуй, да. Ничего более внятного в голову не приходит.
Выйдя из башни, мы дошагали до учебного корпуса. Увы, леди Гленну мы не застали — она уже прочла свои лекции и ушла. Но её контакты у Хильды были, и та взялась за городской телефон. Дозвонившись, условилась встретиться послезавтра утром в Москве. У дам выкристаллизовался пугающе-чёткий план — вдвоём прошерстить весь ГУМ, а заодно и поговорить о мировых проблемах.
Стоя с Хильдой в тенистом дворике кампуса, я взглянул на коттеджи и заявил ей:
— Слушай, я тут подумал… Вот у нас пятеро условных подозреваемых, и в их числе — Кайла. Но её предысторию мы более или менее знаем. Она прибыла на хаб с восточной оси, а не с какой-нибудь секретной базы «змеюк», её мать нам всё подтвердила… То есть, конечно, при хорошей легенде все эти детали будут заранее сфальсифицированы, но, блин… Если подозревать всех подряд, включая девчонку твоего брата, то это будет уже реальный психоз, по-моему…
Хильда пару секунд смотрела на меня молча, затем шагнула вперёд, прижалась и обхватила меня руками. Я рефлекторно провёл ладонью по её узкой, гибкой спине и поинтересовался чуть удивлённо:
— Чего ты, няша?
— Просто не знаю, как более явно выразить своё полное одобрение. Конечно, нельзя всех подозревать! Наверняка и с остальными всё прояснится…
— Тоже надеюсь. В принципе, можем даже рассказать всё Кайле и Бьёрну…
— Нет, пожалуйста, не надо. Я не хочу, чтобы они измазались в этом, как бы сказать…
— Дерьмище?
— Иногда тебе удаются на удивленье ёмкие и исчерпывающие формулировки.
— Но аккуратненько расспросить их не помешает. Может, они заметили тут что-нибудь важное, пока мы катались в рейс.
Мы постучались к Бьёрну. Хильда заранее покраснела, но нам никто так и не открыл. Переместились к коттеджу Кайлы, постучали ещё раз. Та оказалась дома — высунулась наружу, позёвывая, окинула нас взглядом:
— А, это вы. Заходите, чего застряли?
— Ты дрыхла, что ли? — полюбопытствовал я.
— Угу, чё-то придремнула после обеда. Бьёрн свалил на факультатив, который про технику, так что заняться нечем.
— А по ночам у вас времени на сон не остаётся, по ходу?
— Завидуй молча.
Она оглядела Хильду, одетую по-московски, и заметила одобрительно:
— Вот, хоть на человека стала похожа, без этой герцогской лабуды. На юго-востоке прибарахлилась? Надо и мне смотаться.