Повозка отхаркивается дымом, а её кучер ворочает рычагом и крутит колесо, укреплённое перед его сиденьем. Заметив интерес мальчика, он приветственно взмахивает рукой, но наставнику-магу это не нравится.
— Ты оскверняешь металл, — говорит маг кучеру. — Питаешь его вонючим земляным маслом. Неужели рассчитываешь, что кто-нибудь поедет с тобой на этой колымаге?
— Тебя точно не приглашаю. А пацана могу прокатить, если он захочет.
— Это ему не нужно. Он, когда придёт время, будет работать с металлом совсем иначе. Научится управлять им через Мировое течение.
— И на здоровье. Одно другому не мешает вообще-то. Я разве запрещаю вам использовать магию? Но ведь сила не только в ней.
— Оставь при себе свою демагогию.
Самоходная повозка, взревев, уносится прочь. Мальчик следит за ней, чуть привстав, провожает взглядом.
— Твой интерес вполне объясним, — спокойно говорит маг. — Ты просто не понимаешь всей подоплёки. Тебе надо узнать больше об окружающем мире, чтобы судить разумно. Что ж, времени ещё много.
Мальчик общается с одноклассниками. Ребята нормальные — лишь один поначалу воротит нос и смотрит на остальных свысока. Он, кажется, сын какого-то толстосума-аристократа. В школу его привозят на роскошной карете, и он считает, что все должны ходить перед ним на цыпочках.
Учителя это замечают. Богатого индюка приглашают в директорский кабинет, и с тех пор он ведёт себя очень тихо.
На переменах одноклассники выходят во двор. У мальчика наконец-то появляются приятели-сверстники. Но друзьями назвать их сложно. После уроков экипажи развозят их по домам, в разные концы города.
К тому же характер у здешних воспитанников не слишком открытый. Нет, они не прячутся друг от друга, общаются без проблем. Но если вдруг окажутся без компании на какое-то время, не тяготятся этим, находят себе занятие.
Этот штрих Серый Полоз оценит позже.
А пока мальчик просто учится. Ну, может, иногда удивляется, что в школе нет детей старше. Всё преподавательское внимание достаётся десятерым, которых набрали в этом году. На переменах за ними тоже приглядывают наставники, но лишь издали, ненавязчиво.
В первые дни родители постоянно расспрашивают сына о школе. Он охотно рассказывает. Сначала мама переживает, как у него дела под присмотром «змей», но с течением времени убеждается — всё в порядке. С каждой неделей вопросов меньше, тем более что забот у мамы теперь непочатый край — в семье пополнение, сразу двойня.
В доме всё вертится вокруг новорождённых, а мальчик втягивается в школьную жизнь. На уроках не скучно, учителя хорошие.
Недели складываются в месяцы, а те — в годы.
Жизнь идёт своим чередом.
Однажды подросший мальчик видит необычного ящера. Тот окружён тенями, а на спине несёт человека. Мальчик с досадой цыкает — кто-то, значит, опередил его и придумал, как увеличить тягу, чтобы летающие зверюги стали сильнее. Слава досталась другому магу, обидно.
А вот механические повозки, которые коптят дымом, попадаются в столице всё реже. Видимо, их конструкторы поняли, что магия лучше техники, и опустили руки.
Школьная программа тем временем расширяется. Есть новые предметы — естествознание и история. Ученикам с каждым годом подробнее объясняют, как всё устроено в природе и в обществе.
Иногда наставник приносит в школу газету, чтобы обсудить с учениками статью по теме. Мальчику это нравится — в статьях говорится, что Змеиный синклит становится всё влиятельнее. Его представители напрямую входят в правительство. Без их ведома не принимается ни одно политическое решение.
И вот наконец приходит время второй отсечки.
Мальчику исполняется четырнадцать лет, а на следующий день наставник приглашает его к себе для беседы.
— Все эти годы, — говорит наставник неторопливо, — мы давали тебе полезные знания, как в любой уважающей себя школе. Кроме того, тебя научили дисциплинировать разум. Сосредоточенность и внимательность — необходимые качества для высококлассного мага. Что ж, поздравляю — подготовительный этап ты прошёл успешно. Пора переходить к практике. Ты уже достаточно знаешь о Мировом течении. Теперь попробуй его почувствовать — сам, без помощи с моей стороны.
Мальчик закрывает глаза, и приходит ветер — но не банальное движение воздуха, а нечто совсем другое, внечувственное и мощное. Окружающее пространство как будто меняет плотность и намагничивается — такое сравнение приходит мальчику в голову.
Учитель ставит на стол металлического жука:
— Заставь его двигаться.
Это трудно.
Почувствовать Мировое течение и перенаправить его частичку в металл — не одно и то же. Требуется предельная концентрация. Мальчик буквально сверлит взглядом жука — результата нет. Но он продолжает. Испарина выступает на лбу, немеют сжатые челюсти.
И в какой-то момент он ловит нужное состояние.
Прикасается пальцем к гладкому панцирю, прижимает легонько и отпускает вновь. Ещё несколько секунд — и жук неуверенно сдвигается на полдюйма, перебирая лапками. Тихо лязгают жвала.
Мальчик откидывается на стуле и выдыхает.
— Да, — говорит наставник, — достаточно для первого раза. Истинным магом ты станешь ещё не скоро — но ощутил сейчас, что значит им быть. С металлом мы работаем без вонючих добавок вроде угля или переработанного земляного масла. Это благороднейшее искусство. Именно оно прославило нас когда-то. И, может, именно им ты овладеешь по-настоящему, когда достигнешь совершеннолетия, а твой дар обретёт конкретные очертания.
Вдумавшись в то, что сказал наставник, ученик переспрашивает:
— Но работа с металлом — не единственное искусство, которое нам доступно?
Наставник смотрит внимательно и молчит. Затем всё же отвечает:
— Приручённый металл — дело мастеров. Лучшие их них делают невероятные вещи. Вспомни, к примеру, сбрую для ящеров, благодаря которой полёты стали доступны людям. Но есть ещё кое-что, не афишируемое нами публично. И, как ты догадался, доступное только избранным.
— Вы расскажете мне?
— Когда придёт время. И если будешь достоин.
Занятия в школе приобретают практическую направленность. Они теперь требуют больше времени, с утра и до вечера.
Фактически школа превращается в интернат. Ученики живут там, а домой заезжают только на выходных, и то не всегда. Мальчик не тяготится этим. С родителями отношения неплохие, без ссор, но общие интересы почти отсутствуют. Он просто не знает, о чём с ними говорить.
Ученики работают с Мировым течением. Индивидуальные навыки ещё не сформировались, но уже вызревают. Кто-то чувствует структуру металла перед собой, кто-то улавливает далёкие колебания в пространстве. Если знать свои склонности, будет проще выбрать призвание после третьей отсечки.
Общеобразовательные предметы тоже теперь имеют свою специфику. Физика, химия, геометрия — всё через призму магии.
Учителя всё так же приносят прессу, причём не только столичную. Провинциальные газеты забавны, но иногда там попадаются вещи, заслуживающие внимания. Скажем, статья о контрабандистах в предгорьях и о тамошних «спящих», которые попали под действие ядовитого минерала.
Годы идут.
В политике курс, намеченный в последние годы, закрепляется окончательно и бесповоротно. Теперь синклит чародеев — практически синоним правительства. Он доказал свою эффективность.
Ученики магической школы уже не сидят за партами. Они оседлали ящеров и летают по всему континенту, вникают в тонкости. У хребта они побывали тоже — поговорили с патрульными, посмотрели на одурманенных «спящих».
Мальчик взрослеет.
Собственно, он уже и не мальчик вовсе, а крепкий парень, уверенный в себе и пользующийся успехом у столичных красоток.
Третья отсечка.
Наставник, несколько постаревший, вновь разговаривает с ним с глазу на глаз:
— Надеюсь, за эти годы ты научился не только гонять на ящерах, но и думать. Скажи мне, зачем нужна наша школа?
— Здесь готовят элиту магов, — пожимает плечами парень. — Четырнадцать лет назад нас отобрали, видимо, по уровню дара. Я только не понимаю, почему после нас сюда никого не приняли. Мы — единственный выпуск. Нерационально и странно.
— Верный вопрос. И да, вы — молодая элита. Но лишь один из вас сегодня узнает тайну, от которой зависит будущее всего нашего проекта.
— Один из нас — это я?
— Если ты готов. Предупреждаю сразу — согласие не только откроет перед тобой перспективы, о которых ты не подозревал, но и подвергнет тебя опасности. Ты можешь погибнуть или сойти с ума. Если откажешься, то не будет никаких санкций, я обещаю. В этом вопросе твоё решение должно быть свободным и добровольным.
Парень усмехается:
— Вы меня изучили за эти годы. И мой ответ вы знаете — я готов.
— Хорошо. Ты переходишь на уровень, где действует особая иерархия. Имена в её рамках тоже другие. Моё имя — Чёрный Аспид. Ты — Серый Полоз. Никто об этом не должен знать. Как и о том, что услышишь дальше.
— Заинтригован.
— Я говорил тебе в своё время, что мы работаем не только с металлом. Теперь смотри и слушай внимательно.
Наставник выкладывает на столешницу синевато-мутный кристалл.
Глава 19
Я открыл глаза.
Голова гудела, я вспоминал увиденное и офигевал — уж слишком реалистичными оказались картинки. Как будто я просмотрел на ускоренной перемотке чужую жизнь, притормаживая на узловых моментах.
Напротив сидела Хильда, и вид у неё был тоже несколько обалделый. Она болезненно морщилась и тёрла виски.
— Пока не вставайте, — предупредила Вилма, — посидите минуту. Вам станет легче.
— А что там с пеленгом? — спросил я у Федерики. — Ты засекла, где прячется шпион с ядовитыми каменюками?
— К сожалению, нет. Либо мы что-то упустили, либо у него больше нет при себе запасов этого минерала.
— Блин… Хитровыделанный змеёныш… Сейчас я кучу воспоминаний от него принял — но, как назло, ни одной картинки, где он посмотрел бы в зеркало. Так и не засветил свою рожу, гад. Хотя, может, у него там дополнительный блок на самые засекреченные моменты…