— Говорю же, никто точно не знает, но есть наметки, что это всё же реально существующее здание. Если зайти со стороны ворот, то главное здание будет на таком расстоянии, что вполне можно дострелить из арбалета и увидеть, как стрела ударяется в стену. Правда, оружия лишишься, выдернуть его из защиты не получится.
Логично и заманчиво, но проверять его слова не буду, арбалет жалко.
Ладно, у меня там пациент укушенный ждёт. Раньше сядет, раньше выйдем. Каламбурчик какой интересный получился, жаль местные не поймут.
Садмон встретил меня злым взглядом из-под бровей. Все в отряде, (а он тем более), считали, что я знал заранее о его ране. Знал, и не предупредил, а то и специально сделал так, чтобы она появилась.
Пока накладывал малое исцеление, Хряк зло сопел, но вслух ничего не сказал.
— Разденьте его. — Раненый вряд ли в состоянии сделать это самостоятельно, а мне нужно осмотреть раны. Честно говоря, потому я и не запустил сразу амулеты, хотел рассмотреть повреждения. — Ему надо спину промыть.
Спина Садмона оказалась покрыта мелкими ранками. Что интересно, костюм у него имел несколько дырок, но раны на теле были намного шире этих дыр. Что-то прорвало одежду, а потом распространилось по телу, повреждая гораздо бОльшую площадь. Характер повреждений уже не понять, два малых исцеления, пусть я и вложил в них минимум маны, закрыли большинство мелких ранок, оставив только средние и самую большую. И она действительно была на том месте, чем люди сидят.
Понятно, что ничего не понятно. Что это за холм такой, который жрёт людей живьём?
— Может, эликсиром? — С сомнением оглядев повреждения начавшего стонать Садмона, предложил Вертак. — У тебя маны точно хватит?
С учётом того, что у меня пять стандартных амулетов, и три из них придётся потратить, то маны действительно жалко. Можно использовать амулет на локте, он с заклинанием уровня третьего, или четвёртого, но оставаться без его защиты я не хотел. Хорошо помню, как он си-шеньского мага вылечил, хотя я тому почти голову отрубил. Так что, использовать эликсир, чтобы сэкономить ману — идея заманчивая.
Но опять же, есть один нюанс.
— После эликсира он пару суток будет восстанавливаться, да и шрам останется. — Заметил я в ответ. Стоны тут же прекратились, и Садмон обернулся на меня с тревогой. — Мана у меня уйдёт почти вся, тут ты прав, но зато полдня, и он на ногах. А вы в ближайшие два дня постарайтесь обойтись без травм.
Снова наложил обезболивание, а то возобновившиеся стоны начали раздражать. Прошлое заклинание ещё не полностью развеялось, а Хряк уже разнылся. Или это он так во мне жалость вызывает? Тоже мне, артист погорелого театра.
Тремя сеансами опустошил три амулета, делая паузы в пару часов.
Так как до ночи оставалось как раз полдня, которые и ушли на лечение, то заночевать решили тут же.
В темноте защита храма придавала тому ещё большую загадочность. И вызывала какое-то иррациональное чувство опасности. Щепка вслух заметил, что в округе даже животные не появляются, опасаясь подходить к сооружению близко.
Правда, ночное дежурство этот факт не отменял.
— Что ты знаешь об этом ордене? — Во время нашего с Хореей дежурства, мне стало скучно, и я решил развлечься разговорами. — Насколько понял, это они неудачно изгоняли Астакота?
— Они. — С неприкрытой злостью ответила та.
— И чем он им так не понравился? — Показал заинтересованность я, делая при этом ироничное лицо. В полумраке она могла его и не разглядеть, но уж на интонацию сразу купилась.
— Они вообще не любили магов и богов. — Вспыхнула злостью девушка. — Говорили, что этот мир должен принадлежать простым людям, а боги и маги — это гости, которые ведут себя, как хозяева.
— Вообще-то они были правы. — Снова иронично заметил я. — Боги действительно пришли в этот мир по Древним Дорогам. А маги — это дети богов. Точнее, дети воплощений.
— Ничего они не правы! — Девочке явно оттоптали любимую мозоль. — Без богов наш мир перестал бы развиваться! Магия — громадная часть нашей жизни. Без неё люди бы только воевали всё время, не понимая радостей мирной существования.
— И вот маги у нас теперь есть. Люди что, не воюют?
— Гораздо меньше. — Уверенно заявила она в ответ. — И то, причинами войн всегда становятся правители каких-нибудь королевств. И всегда это те, кто не маг!
— Правитетели-маги тоже воюют. — На самом деле, я не знал, как дела обстоят сейчас, но она сама рассказывала про воплощение Коджи Вежливого. Тот вообще всегда воевал, пока не проиграл более сильному или хитрому демону.
Ну и мне понравилось её подначивать. Тем более, по нашему миру я помнил, что причины для войн — это не личное желание правителя, а внешние обстоятельства. Случился в стране неурожай — добрый ты или нет, но людей надо кормить. Желательно за счёт соседей.
— Это потому, что нет единого бога над всеми. — Удивила она меня в который раз. — Если бы у всех стран был один и тот же бог, то войны бы совсем прекратились.
— Почему это? — Да на земле миллионы единоверцев, но воюют они постоянно.
Да что там говорить: мусульмане верят в того же единого бога, что и христиане, но это не мешает им воевать между собой. Как и внутри своих религий, кстати. То тут, то там находятся «еретики», подлежащие уничтожению.
Бабушка говорила, что у тех же православных шестнадцать (!) церквей, разделённых по национальному признаку, и им даже жениться между собой нельзя, грех. А про крещение Руси? Про староверов вообще молчу. Убивать за то, что человек крестится двумя пальцами, а не тремя? Это нормально, не?
Вся история земли — это войны, имеющие религиозное прикрытие. Вон, во время Великой Отечественной фашисты противопоставляли себя антирелигиозному Советскому Союзу и писали на своей амуниции «с нами бог», поступая при этом совсем не по канонам библии.
— Потому что единый бог не позволит драться своим верующим между собой. — Как что-то само собой разумеющееся, ответила Хорея. — Война среди своих — это сокращение числа верующих. Ни один бог такое не допустит.
А вот этот нюанс я упустил. Местные боги — вполне реальные личности, и действительно могут что-то там запретить или разрешить.
Хотя, именно поэтому тут никогда не будет единого бога. Если какой-то наберёт силу, другие объединятся и прибьют выскочку. Пример Богини Лотос показывает, что даже высший пантеон от этого не застрахован.
— А как орденцы воевали против богов и магов? — Простые люди в моем понимании совсем не котировались против сильного мага, даже обвешанные амулетами с ног до головы. Вон, пока маг-мозголом си-шеньцев не вмешался, Белианд раскатал полтора десятка элитных воинов.
А уж боги точно вне обычной весовой категории. Против той же Наталины, которая слабее любого бога на порядок, даже маги не катят. Три руки наёмников умерли от одного радужного облачка, умерли в течение нескольких секунд. А ведь среди них как раз было два боевых мага. Ну и амулетов у наёмников по умолчанию должно быть куча.
— У отрицающих были свои ритуалы, которые позволяли не только убивать магов, но и захватывать их в плен. — Она мотнула головой в сторону здания. — В подвалах была специальная темница для магов и одарённых. Именно они придумали усмиритель.
— Усмиритель против сильного мага не поможет. — Уж это я точно знаю. И говорить ей, что усмиритель — простая переделка брачного браслета, тоже не буду.
— Против сильных магов действовали специальные кандалы. — Пожала она плечами. — У Ордена Отрицающих были такие оковы, которые и воплощение могли удержать.
Ого. А Наталина считает, что среди смертных ей никто не может угрожать. Конечно, орден умер пять тысяч лет назад, а ей всего-то три тысячи, но всё равно могла бы узнать, чего надо опасаться. Отрицающие были не магами, значит, действовали с помощью амулетов или ритуалов. Такое знание могло вполне сохраниться и до наших дней.
— А с богами они как боролись?
— Не знаю. — Надо же. Неужели есть хоть что-то, чего она не знает? — Думаю, убивали верующих. Или заставляли их отказаться от своего бога и посвятить себя другому.
— А так разве можно? — Думается мне, ни один бог не допустит, чтобы его паства убежала к конкуренту. Мне кажется, что тут все, кто уже себя посвятил богу — его крепостные, и Юрьев День для них не предусмотрен.
— Если какой-то бог заставляет давать клятву, которую не отменить, то большинство откажутся её давать. — Заявила Хорея уверенно. — Сменившие покровителя встречаются везде. Обычно это те, кто приехал из других стран, где другие боги. Без верующих любой бог, в конце концов, умрёт. Если воплощение себе не успеет вырастить. А потом его уже можно убить, как человека или мага.
Логично. Думаю, если ещё и связь воплощения со своим средоточением нарушить, как я сделал с Наталиной, то бывший бог и вовсе сам умрёт от старости через несколько сот лет. Особенно, если божественную энергию станет тратить на то, чтобы себе сиськи отрастить.
Мы помолчали, каждый думая о своём. Мне ещё очень хотелось расспросить Хорею, как так получилось, что она «вышла замуж» за гофа. Помнится, этот ритуал должен проходить в храме какого-нибудь бога, но в свободных городах с богами было откровенно плохо. Были, конечно, и храмы различных божков, но паства была настолько малочисленна, что я вообще сомневался в том, что данные боги существуют на самом деле. Было больше похоже на то, что молитвы уходят в никуда.
Решил эту тему всё же не поднимать. У каждого свои тайны.
После нашего дежурства Хорея уверенно легла рядом со мной, а я не противился. Думаю, таким способом она защищалась от приставаний остальных, иначе я не мог понять, зачем ей это.
Утром вышли рано. Садмон чувствовал себя сносно, рана его зажила, хотя и не полностью. Гланис пару раз обернулся на него, словно ожидая подвоха, но тот шёл наравне со всеми. Убедившись, что раненый вполне поправился, Гланис подошёл ко мне.
— Молчун, волна через день, её можно переждать только в одном месте.