— Получается, боги практически неубиваемы?
— Почему? — Удивился призрак. — Я же сказал, другие пойманные боги всё, умерли. Достаточно убить всех последователей, уничтожить память о культе, бог сам развеется постепенно.
— Есть специальные заклинания или приборы? — Если я «Мастер Силы», то есть тот, кто может вытянуть силу у бога, то шансы на победу вырастают. — Смогу я, например, захватить ослабленного бога?
— Ха-ха! — Начал призрак веселиться от моей наивности. — Слаб он по сравнению с другими богами. Любого из обычных людей он сильнее в разы! Только основатели нашего Ордена Отрицающих могли биться с богами на равных. Остальные, разве что архимаги могут потягаться с эфирными существами, коими боги и полубоги являются. Так ты же не архимаг, я полагаю.
Но его насмешки меня уже не трогали, у меня сейчас голова другим занята.
— Ещё что-то, кроме как умереть для своего бога, верующие могут? — То, что сломать Чашку — недостаточно для смерти архидемона, который собрался стать богом, было информацией не очень приятной. — Например, сделать другое средоточение сами верующие могут? Без помощи своего бога.
— И это возможно. — Кивнул призрак, улыбаясь. — Точнее, создать не могут, а вот захватить у другого бога и переподчинить — вполне. Для создания средоточения нужен сам будущий бог, тут нет других вариантов. Зато для захвата и перенастройки средоточения на другую божественную сущность, достаточно добровольных жертв.
— Много надо жертв?
— Минимум две жертвы на основную привязку, плюс несколько каналов управления. Там от силы средоточения зависит. От шести до восемнадцати каналов.
— Что за две жертвы привязки? — Что-то не сходится. Я был один, остальные жертвами не были.
— Одну жертву посвящают богу, она должна быть истинно верующей, другую привязывают к средоточению. Там достаточно согласия на ритуал. Из сущности второй жертвы создают энергетический мост из мира живых в мир эфира. Ритуал сложный, с кучей условностей, но провести его могут и простые люди, имеющие минимальные магические силы. Правда, все они потом должны умереть, став каналами управления сущности, привязанной к средоточению. Как раз их количество и определяет, сколько будет каналов.
— Получается, если первая жертва будет не истинно верующей, то ритуал не получится?
Призрак ответил далеко не сразу. Он тяжело вздохнул, явно вспомнив что-то грустное.
— Если первая жертва предаст, тогда ритуал прервётся, кандидат станет максимум полубогом. — Теперь гримаса призрака была далёкой от веселья. — Полубога можно убить расщепителем… В смысле, специальным амулетом, который я тебе показывал. Полноценного бога им не убить, можно только захватить его сущность, сильно ослабив перед этим.
Он так скривился, словно у него словно зубы заболели.
— Чтобы ритуал сорвать, кто-то должен предать своего бога? — Удивился я вслух своим размышлениям от слов призрака, но тут же поправился. — Впрочем, раз есть сменившие покровителя, то такое вполне возможно.
Призрак неопределённо махнул рукой туда-сюда, давая понять, что там есть ещё нюансы, но углубляться в эту тему не стал, только кивнул.
— Ритуал настройки чужого средоточения достаточно серьёзное дело. — Продолжил он, никак не прокомментировал мои слова. — Обе жертвы должны обладать рядом свойств, их подготавливают и воспитывают заранее. Обычно это кто-то из потомков будущего бога. Или потомок другого бога, что тоже бывает. Сущности простых людей не смогут пропустить сквозь себя столько энергии. Их каналы просто сгорят, человек умрёт. Даже архимаги далеко не все выдержат такой концентрированный поток силы.
— Про специальные жертвы для настройки ритуала уже знаю. — Скривился я, вспоминая ритуал, в котором «добровольной жертвой» был сам. — А если вторая жертва, которую настроили на средоточение, осталась живой, ритуал считается невыполненным?
— Такого не бывает. — Снисходительно усмехнулся призрак. — Тело жертвы, став мостом к средоточению или эфиру, со своей сущностью разделяется. Сущность становится просто проводником, она даже память теряет почти всю, остаются только инстинкты подчинения воле бога. Ты разве не знаешь, что без сущности тело существовать не может? Оно умрёт после ритуала.
Я бы поспорил с «не бывает», только рассказывать про свой случай не хотелось. Что-то Кретон очень уж болезненно реагирует на эту тему.
— Во время ритуала будущий бог очень уязвим. — Тем временем продолжал призрак. — Этим воспользовался Астакот, когда отобрал средоточение у Коджы Вежливого, напав во время ритуала. Коджу предало сразу несколько последователей, к чему он оказался не готов. Мне кажется, Коджа зря устроил открытый ритуал, понадеявшись на свою армию. Армия напавшего на него Астакота оказалась не меньше.
Призрак сделал паузу, прищурившись. Ясно, что-то хотел этим сказать, но что — непонятно. Однако вновь всплывшее знакомое имя архидемона показало, что я на верном пути. Надо только продолжать расспросы.
— Значит, Астакот не создавал своё средоточение, а просто отобрал его у другого. — Увидев, что поощрительная улыбка призрака стала ещё шире, понял, что на верном пути. — После, уже на поле боя, он смог победить будущего бога, у которого средоточения не осталось. Или сначала победил, потом отобрал средоточение, тут не важно. — Вспомнил я рассказы Хореи и тело «бога-музыканта», которое нашёл в затопленном храме.
У Наталины тоже нет средоточения, я его случайно сломал. Потому она и уязвима, если её драгоценная энергия внезапно кончится. Например, если её высосет какой-нибудь энергетический вампир, типа меня. Или если её захватит кто-то, обладающий демонической силой, как чуть не случилось уже один раз. Воплощения вообще уязвимы даже против простеньких демонов-вампиров. Означает ли это, что я смогу высосать энергию у демона? Я же уже делал такое, когда мы дрались с теми обезьянами.
У меня всё же есть шанс на победу.
Глава 5
Разговор с призраком продолжился на следующий день. Я сидел, изучал бестиарии, и решил сделать перерыв, подумав о чём-нибудь другом.
Например, о том, что у меня есть Наталина, бывшая богиня.
Когда у Лотос была связь с её зеркалом, она была вообще неубиваемой, даже в теле живой девочки. Может, подарить ей Чашку? Будет у меня в друзьях настоящая богиня, а не мелкое и эгоистичное недоразумение.
Только вот есть два нюанса. Слово «жертва» как-то смущает. Особенно то, что жертва лишается всей памяти, когда пропускает сквозь себя всю энергию. Мне моя память дорога.
А ещё, я ни разу не помню, чтобы сохранилась дружба с женщиной, когда женщина стала выше тебя. Получила выше должность, или больше зарплату, не важно. Такие только под мужа-неудачника могут прогнуться, а вот друзей тут же забывают. Жору-Гогу из «Москва слезам не верит» я прекрасно понимаю.
— Слушай, Кретон. Получается, если у полубога нет средоточения, то он слаб. Его можно убить, не надо ждать несколько веков, пока он сам развеется.
— Верно. Без двусторонней связи со своим средоточением, любой полубог уязвим. Ведь сначала устанавливается связь от средоточения к нему, а уже потом от него к сосредоточению. Тогда полубог и становится полным богом. — Подтвердил мои мысли призрак.
— Чтобы окончательно победить ослабленного полубога, нужны ваши… Амулеты? — Слово расщепитель я прекрасно понял, но зачем об этом рассказывать.
— Обычно мы вмешивались как раз в момент, когда кто-то хочет стать полубогом. Захватывали будущего бога в приграничном состоянии, помещали в резервуар. Но с Астакотом немного опоздали. Никто не знал, что он уже получил средоточение, и скоро привяжет его к себе. Узнав, что демон набрал силы и хочет стать богом, мы решили этому помешать. Астакот предусмотрел наше вмешательство, но не ожидал, кто будет предавшим его. Именно она в нужный момент своей кровью дала нам доступ в храм после начала первой части ритуала.
— Она? — Заинтересовался я. — Это была женщина?
Моё удивление понятно. Обычно женщины непостоянны в любви, но очень ревностны в вере.
— Да, она. Это была его дочь, которую Астакот зачал с помощью захваченной энергии бога Коджы. Если бы родился мальчик, то стал бы полноценным воплощением, но что-то пошло не так, и родилась девочка. Вот Астакот и решил принести её в жертву. К моменту ритуала она влюбилась в… Одного из нас. Девушка не была добровольной жертвой, она искренне желала смерти своему отцу.
— Если ритуал вы прервали, то почему средоточение так и осталось в его храме? — Я частично рассказал призраку свои приключения, хотя про то, что Чаша у меня, промолчал. Сказал, что она осталась заперта в том решетчатом кубе. — И куда делся сам Астакот? — Этот вопрос так и остался открытым после моего разговора с Хореей. — Изгнался к себе в родной мир?
— Ритуал не был прерван, а просто остановлен. — Призрак вздохнул, а я понял, что это воспоминание его очень огорчает. В его голосе ощущалась просто вселенская тоска! — Мы опоздали. Астакот успел убить свою дочь, и хотя она его предала, всё равно перешёл на уровень эфира, используя силу убитого Коджи. Астакот защитил средоточение кубом из своей силы, приостановив ритуал самостоятельно. Асиния умерла, а кровавый демон стал полубогом. Он бежал до того, как мы прибыли, понимая, что против рыцарей Ордена ничего сделать не сможет. — Призрак опустил голову и тяжело вздохнул. — Это была моя ошибка. Среди нас тоже нашёлся предатель, который в ответственный момент разрушил нашу портальную комнату! Нам пришлось создавать портал через разовые артефакты, и мы не смогли взять с собой расщепители. Повезло, что предатель поспешил, и взрыв произошёл раньше, чем мы вошли в портал, а то вообще бы все погибли.
— А ты почему тогда виноват?
Убил девочку демон, помешал какой-то предатель, а винит он в этом себя. Нелогично как-то.
— Я уговаривал её отказаться от участия в ритуале, её должна была заменить другая девушка, одна из жён демона. Но моя невеста оказалась очень упрямой. Мне надо было настоять, или вообще запереть её в храме.