— Нет, то, о чём ты говоришь, было раньше, до бала Межсезонья. — Терпеливо пояснил мэтр Шектон. Он давно знал своего друга, и никогда не обижался на него за то, что тот очень плохо разбирается во всём, кроме женщин. — Наш Федосиний про случай на самом балу Межсезонья говорит. Или чуть позже Бала Невест, тут я тоже не очень уверен.
— До, после. Не важно. — Отмахнулся Галиот. — Я вообще не понял другое. Точнее, про другую. Про ту девочку, как там её… Её что, насильно выдали замуж за этого… Как вообще зовут её жениха, который теперь обгорелый?
— Теперь уже мужа. — Заметил император. — Барон де Телио. По договорённости дочь герцога после свадьбы передала ему свой титул.
— Да и не важно. — Беспечно махнул рукой Галиот. — Ты мне просто скажи, они действительно мага огня пытались выдать замуж насильно? Нет, я знал, что нынешнее поколение тупое, но не настолько же!
— Не насильно. Это было распоряжение герцога, её отца. — Пояснил император. — С Литессией он договорился, девочка сама согласилась. Избавляться от ребёнка Литессия отказалась категорически. Вот и согласилась, по настоянию отца, на этот формальный брак. Чтобы её ребёнок родился благородным.
— Вот, зря ты так. Герцоги не бывают такие глупые, чтобы магов насильно замуж выдавать. — Заметил нравоучительно Шектон. Потом нахмурился и повернулся к императору. — Только, я тогда сам не понял, почему она своего мужа пыталась сжечь, раз сама замуж за него вышла.
— Горячая женщина потому что! — Восхищённо покачал головой Галиот, откидываясь на спинку кресла с бокалом в руках. — Ты меня с ней познакомь. Так и быть, утешу бедную вдовушку. Сжечь своего собственного мужа, это же такой стресс! Меня она сжечь не сможет, мы отлично поладим, уверяю! Когда ей там рожать?
— Ты же не любишь неопытных, сам говорил. — Заметил Шектон. — Ей всего семнадцать.
— Какая же она неопытная, если и мужа имеет, и любовника, ещё и беременная при этом? — Уверенно возразил Галиот. — Любовника не скрывает, ребёнка собралась от него рожать. Люблю таких решительных. — Он поцокал языком. — Такому темпераменту нужен настоящий мужчина. Я тебе не рассказывал, вот совсем недавно, буквально пару-тройку десятков лет назад…
Пока два архимага трепали языком, император вспомнил, как к нему заглянула его кузина Таис. Забежала пару дней назад, и как всегда, была в курсе всех сплетен, курсирующих в благородных салонах города. После этих новостей император и решил пригласить архимагов на разговор, который давно откладывал.
— В салонах все судачат, что младшая дочка Грейвена — не его дочь вообще. — Поведала кузина тут же напрягшемуся Федосинию.
— С чего пошли такие абсурдные слухи? — Смог спросить он спокойно, хотя сердце начало стучаться сильнее. Он же убрал всех, кто знал об этой тайне! — Жена герцога очень благочестивая женщина.
— Старшая дочь герцога была свидетелем, как младшая спалила своего мужа.
— Застала с другой?
— Нет, натурально спалила, огнём. — Пояснила Таис. — Не насмерть, потому об этом Аэри предпочли не распространяться. Правда, девочка этим не ограничилась. Высказала всё, что думает, герцогу де Аэри. При свидетелях. Так и сказала: «Вы, герцог, не умеете держать своего слова. Клянусь кровью своего настоящего отца, следующего, кто полезет ко мне своими потными ручками, я сожгу дотла».
— Какое слово он не содержал?
— Обещал, что свадьба — лишь формальность для передачи титула барона её мужу, да прикрытие беременности. Но муж в одну из ночей пришёл за супружеским долгом. Не известно, с подачи ли герцога, или этот новый барон сам почему-то решил, что он может наплевать на договоренности, раз теперь Лита уже его жена. Представляешь, нагло навестил спальню Литессии, хотя обещал этого не делать! — Таис покачала головой от такой вопиющей наглости. — Где и был прожарен до хрустящей корочки, словно вон тот кусок мяса на твоём столе. Если бы не амулет лечения третьего уровня, девочка стала бы вдовой на следующий день после свадьбы.
— Не испугался божества, что защищает всех женщин Летоно? — Искренне тогда удивился император. Он не сильно был впечатлён тем, что кого-то там обожгла чья-то жена. Таких историй Таис могла принести десяток каждый день. Его больше смутило сравнение с мясом на его столе, которое император в тот момент ел. Кузина специально его упомянула, отбив аппетит. Никак не могла отказаться от своих шуточек в его сторону.
— Тупой. — Коротко охарактеризовала кузина мужа Литессии. — Божество не успело вмешаться, девочка всё сделала сама. Жаль, не убила. Вернула бы себе титул баронессы.
— Заявила, что клянётся кровью своего настоящего отца, надо же. — Если об этом судачат в салонах, информацию скрывать поздно. Как говорила в своё время кузина: что известно двум в салоне столицы, то известно и крестьянину на границе. — Что герцог на это ответил?
— Отправил жену с дочерью в дальнее имение, полученное в приданое. Доказательств не потребовал, значит, и раньше знал. Или догадывался. Наверное, ещё раньше проверил Литессию на свою кровь. Кто отец девочки, он, похоже, не знает.
— Ты-то знаешь, кто на самом деле отец Литессии?
— Нет. — Покачала головой Таис, успокоив императора, который уже начал считать, что пора готовится к неприятностям. — Больше тебе скажу, никто не знает. Перед отправкой в имение жена герцога обмолвилась, что лучше себя убьёт, чем расскажет. Однако, факт измены теперь не вызывает сомнений, раз она вот таким образом подтвердила этот слух.
Император понимал эту женщину. Не каждая решиться рассказать, что тебя изнасиловал сумасшедший брат-близнец императора. И очень хорошо, что жена герцога не знает, что на самом деле это сумасшедшего из братьев назвали Федосением. И по закону, он и должен был стать императором, как старший из братьев.
А вот его, запершего своего старшего брата в дальнем имении, при рождении назвали Ферниротор. После стольких лет своё собственное имя уже казалось чужим и далёким. После того, как старшего брата заразил одержимостью демон, Ферниротору пришлось сметить имя, и занять будущий трон брата. Что характерно, жена брата не заметила подмены. Брат до этого случая очень мало общался с супругой.
Хорошо, что после смерти Белианда, ЭТУ тайну теперь, кроме императора, точно никто не знает.
— Это не важно. — Скривился император, на минуту вырываясь из воспоминаний. — Поверьте, Литессия де Аэри была в своём праве. Но я позвал вас не из-за неё. Меня интересует моя дочь, что считает себя женщиной барона де Летоно. Мало ему Аэри, теперь ещё и на мою кровь позарился.
То, что Литессия тоже ему не чужая, а племянница, он никому не скажет. Девочка стала магом, и всё равно из очереди наследников была бы исключена. Смысла в скандале нет. Теперь он очень надеялся, что жена герцога Аэри сохранит эту тайну.
Надо было и ей в своё время устроить несчастный случай. Но теперь поздно, женщина уже рассказала тайну, как минимум, своей дочери. А та, будучи несдержанным подростком, растрезвонила эту новость по всей столице.
— Ты это точно знаешь? — Шектон демонстративно скривился. — Ты извини, но она у тебя часто путает реальность со своими фантазиями.
— Может, это влажные мечты твоей дочурки? — Поддержал друга Галиот. — Кто-то застал их вдвоём?
— То, что её защищает тот бог, доказанный факт. — Уверенно парировал император. — Если бы не бог, Фристу захватили бы си-шеньцы во время нападения.
— А паренёк неплох. — Галиот мотнул головой, словно в восторге. — Дочь герцога, дочь нашего Федосиния. Не разменивается по малому. Хотя, по моему скромному мнению, некоторые простые замужние баронессы ничуть не хуже герцогских дочерей. А уж опытнее точно!
То, что Галиот, будучи придворным магом, хорошо погулял среди тогдашних герцогских жён, императору было известно. После очередного скандала, во время которого один из герцогов «случайно» умер, архимаг уехал из столицы.
— Как смогли выяснить мои люди, баронет, став бароном, после нашего с ним разговора, не вышел из дворца, а тут же пошёл к Литесси де Аэри. Не дошёл, правда, но тут вмешалась случайность. — Император разыскивал нужный документ недолго. Прочитал его, поднял глаза на архимагов. — Он почему-то пошёл к Аэри через крыло нижних фавориток, и те его там поймали.
— Кто поймал? — Удивились оба архимага.
— Фаворитки.
— О! Эти могут. — С мечтательной улыбкой подтвердил Галиот. — Помню, я к ним как-то забрёл совершенно случайно…
— Ты ври, но знай меру. — Прервал его Шектон. — Случайно он зашёл, ты посмотри на него! Я же помню этот случай, и сотни лет не прошло! Ты ж тогда покалечил троих гвардейцев, что пришли к какой-то из фавориток. В тот раз ты прилюдно дал слово оприходовать всех девиц крыла, и делиться не собирался. Напомнить, во сколько тебе встал ремонт того крыла дворца? Как только весь дворец тогда не развалился. Тоже явно какой-то бог помог.
— Что, если я не какой-то баронет, то не могу и случайно туда зайти? — Обиженно отреагировал Галиот. — Меня там тоже поймали, честное благородное слово! Не отпускали трое суток, представляешь? — Повернулся он к Федосинию. — Всё золото там оставил, что с собой было. Только когда все монеты закончились, тогда и сжалились над бедным мной. — Закончил он плаксивым голосом.
— Баронета поймали немного не так. — Улыбнулся в ответ император. Самого Федосиния тогда еще не было на свете, но про тот случай ему рассказывали. — Его фаворитки подчинили ментальным амулетом. Раздели, связали и…
— И изнасиловали. — Закончил за него Галиот. — Вот, а говоришь не так. Всё точно так же, как и со мной было. Меня тоже раздели, и насиловали все трое суток. Хорошо, я тогда был молод, ещё даже трёх сотен лет не было. А то не выдержал бы. Что ж, баронету повезло. Наверное, золото увидели, вот и напали. Всё, как и со мной!
— Видимо, Неизвестный Бог не знал, что это было везение. — Покачал головой император, снова не сдержав улыбку. Галиоту никак не могло быть три сотни лет во время того случая. Ему сейчас давно за восемь сотен. И то, это только официально. — Бог вселился в баронета, легко открыл запоры, которые, между прочим, на мане тьмы, и удержат даже любого из Вас. Потом немного посмеялся над пленившими его двумя девицами.