Я рискую очень сильно, но и молчать не имею права. Мы создали так называемый бэкап. На это хотя бы этот индюк согласился. С момента запуска «рая» в бэкап будет записываться всё, что происходит в городе, ровно до нулевой точки. Когда всё кончится. Для машины это будет просто одна из вариаций, для нас — спасение. Даже не для нас — для будущего поколения. Или поколения после. Я разработал сложный алгоритм, при последовательной событийности которого «Неоновый рай» может быть уничтожен. Даже не сам искусственный интеллект, а та его версия в бэкапе, которая приведёт к катастрофе. Как говорится, на всякий случай. Я использую несколько совершенно разных ключей активации, при определённой событийности которых откроется опция для уничтожения бэкапа. Интеллект наверняка тоже будет записывать миллиарды бэкапов, и в каждом будут такие ключи. Спасти будущее может только одна, максимум две верные последовательности, и если сработает нужная, то «Рай» восстановит всё так, как необходимо. Во всех остальных событийностях бэкап должен быть уничтожен. Но «Рай» чертовски умён и будет постоянно искать этот… вирус. Наверное, я могу использовать это слово. Потому мне пришлось сделать так, чтобы «Рай» самостоятельно его запустил, не ощущая при этом внутренней угрозы. Я прорабатывал эту вариативность почти полгода, и кажется, у меня получилось. Я… Эй?
Леви Макнамара заметил своего маленького сына, поднялся и подошёл к мальчишке.
— Ты почему не спишь? — спросил он заботливо.
Итон что-то отвечал отцу во сне. Шейла заметила, что его немного трясёт, то ли от волнения, то ли наоборот. Может, он убегал от кого-то? Очень нежно, чтобы не разбудить, она погладила его по плечу кончиками изящных пальцев, приговаривая:
— Тише-тише-тише…
Итон успокоился и, не просыпаясь, повернулся на бок.
15
За почти четыре месяца Итон Макнамара был вынужден отказать девяти пациентам медицинского центра «Малкольм Индастриз». За почти четыре месяца неизвестный доктор из Локхарда смог помочь девяти бедолагам, вернув им в буквальном смысле прежнюю жизнь. Никогда ещё Итон не выглядел таким счастливым. Ему казалось, что он наконец нашёл тот самый баланс между тем, что должен делать, и тем, что хочет. Всё чаще его посещала мысль, что отец его действия обязательно бы одобрил. Он не брал ни копейки со своих пациентов, но они всё равно благодарили его кто чем может: женщина из Роккерс-Вэллей, которой он пересаживал имплант печени, привезла Итону вкуснейшее рагу из соевого мяса. Её зять оказался служащим в пищевом отделе «Малкольм Индастриз». Молодой паренёк из Диабло-Хиллз после замены коленного импланта пообещал доктору, что в этом районе его никогда никто не тронет. А милая женщина из Энджелс-Хоуп за помощь по замене пришедшего в негодность мозгового импланта её внучке связала Итону потрясающий свитер, который тот с удовольствием носил прохладными вечерами. Жизнь шла своим чередом, и доктору казалось, что он нашёл тот самый компромисс с самим с собой. Софи отлично показывала себя в учёбе, познакомилась с мальчиком из приличной семьи. А с Шейлой у доктора Макнамары начался новый медовый месяц. Они использовали каждую свободную минутку, чтобы побыть вдвоём, спрятаться от всего мира. Часть снов-видений из прошлого навсегда забывалась поутру, кроме того, где маленький Тайфун убегал от папы, изображающего космического монстра. Итон помнил, что перед игрой отец говорил что-то важное, но никак не мог вспомнить что. В голове только почему-то отложилось, что то, о чём говорил отец, можно найти в сети, чем доктор безуспешно и занимался. Он бродил по самым разным барам, казино, борделям, паркам, школам, курсам, хоть что-то пытаясь найти о сообщении отца, но всё казалось бесполезным. Мало кто из жителей Нью-Роуз приходит в сеть, чтобы обучаться чему-то или интересоваться старым сотрудником отдела разработки «Малкольм Индастриз».
Сицилию доктор Макнамара видел всего несколько раз в лифте и на выходе из медицинского центра. Она больше не ассистировала ему в операциях, перевелась в другое отделение, но при этом не стала доносить Диллинджеру Коулу о тайной рабочей деятельности Итона Макнамары. Чувство вины перед Шейлой каждый раз накатывало на него мощной волной, когда его взгляд встречался со взглядом медсестры. Он даже подумывал рассказать о том инциденте жене, но с другой стороны — что он такого сделал? Одинокой девушке была нужна поддержка, которую доктор оказать не мог как раз потому, что женат. Итон никогда не считал себя красавцем, был даже сильно удивлён такой симпатией в свой адрес, но ситуацией не воспользовался. Мог бы, но не стал, так как слишком ценил то, что есть у них с Шейлой. Разве это не делает его хорошим человеком?
Каждую пятницу Итона вызывал к себе Диллинджер Коул, подкидывавший всё новых пациентов, и вместе в роскошном кабинете заведующего медицинским центром они выпивали стакан-другой синтетического виски, вспоминая весёлые деньки в аспирантуре. И в те моменты доктору казалось, что он точно нашёл баланс. Он — хороший для всех.
А потом всё изменилось.
Макнамара убирался в своём частном кабинете в Локхарде. Он помог милой девушке, не старше двадцати лет, с вечно барахлящим имплантом кисти, подкрутил-подправил, и теперь механизм работал как часы. Погода испортилась слишком резко. Дождь не частое явление в Нью-Роуз, а сильный ливень — вообще исключение из правил. Под раскаты грома открылась дверь, внутрь зашёл молодой человек, ростом выше доктора на голову. Имплантами было усеяно почти всё его тело, руки и те были биомеханическими, зрачки глаз горели неестественным оранжевым цветом. Безрукавка из кожзаменителя, джинсы, сапоги, похожие на армейские. Доктор поймал себя на мысли, что рано или поздно это должно было произойти. Конкуренты из другого района пришлют внушительного амбала, чтобы тот вежливо, если повезёт, объяснил доктору, что не нужно заниматься такого рода благотворительностью. Молния сверкнула над соседним Роккерс-Вэллей. Макнамара икнул от испуга, и как же ему повезло, что под ним оказался стул, когда он невольно опустился на пятую точку.
— Не волнуйтесь, доктор, я пришёл с миром, — поставленным голосом сказал молодой человек. — Меня зовут Люмис.
Он протянул биомеханическую руку, Макнамара неуверенным движением пожал её.
— Да не бойтесь вы. Вы хороший малый, доктор. — Люмис прохаживался по кабинету, будто осматривал свои владения. — Вы помогли нескольким нашим.
— Вашим? — смог промямлить Макнамара.
— Нашим-нашим. И вы сделали это бесплатно. Вы, доктор, как никто другой видите, что творится в этом чёртовом городе. Нас меняют на андроидов каждый день, зарплаты падают, те, кто был бедным, становятся ещё бедней, а те, кто имеют состояние и квартирку в Прибережном районе, — он исподлобья посмотрел на Итона оранжевыми глазами, затем убрал взгляд, — богаче. Несправедливо, а, доктор?
— Что вам нужно, молодой человек?
— Вы отлично себя показали доктор. — Люмис продолжал прохаживаться по кабинету, рассматривая инструменты доктора, карточки, записи и импланты. — Нет, вы, конечно, всегда будете одним из них, но вы первый, кто снизошёл до нас… Если вы простите мой пафос, — молодой человек остановился, — вы, доктор, единственный, кто бесплатно помогает обычным работягам, которых становится всё меньше. Зачем?
Наступила неловкая пауза, Макнамара подбирал слова.
— Я никогда не задавался этим вопросом, — честно ответил он.
— Вот поэтому вы и уникальны. В своём подсознании вы ощущаете ту несправедливость, которая годами росла в этом месте. И вы пытаетесь достичь баланса хоть в чём-то. Теми силами, которыми располагаете. Это достойно уважения, доктор.
— Спасибо, но я правда не думаю, что делаю что-то… особенное.
— Делай что должен, и будь что будет. — Итона пробило электрическим разрядом от сердца к пяткам, а Люмис невозмутимо продолжил: — Великая фраза. Я услышал её в сети от одного великого человека. Нашего вдохновителя, доктор. Вы, конечно же, знаете, о ком я говорю. Ветер меняется, доктор. Люди устали жить как крысы на свалке. Каждый день появляется новый безработный глава семейства, готовый отправиться к воротам «Малкольм Индастриз», чтобы раз и навсегда исправить эту несправедливость. Вы — потомок великого человека, который открыл нам правду, и единственный шанс на спасение — это действие. — Люмис сделал паузу, повернулся к Итону лицом. За окном сверкнула молния. — Скажите, доктор, будете ли вы действовать, когда всё начнётся? Будете ли вы тем, к кому простые люди, мечтающие о тёплом ужине для своей семьи, смогут обратиться после мясорубки, которая нас ожидает?
— Вы говорите о перевороте? — с нотками страха и изумления спросил доктор.
— Я говорю о новом будущем. В этом будущем не будем места зажравшимся из Прибережного района. Не будет места снобам с последних этажей Делового района. Но будет место таким, как вы, — честным людям, ставящим жизнь человека выше любых денег.
— Я правда не очень понимаю, что вы от меня хотите. — Макнамаре казалось, что это очередной сон. И больше всего сейчас ему хотелось проснуться в своей шикарной кровати, поцеловать свою красивую жену и пойти сварить ей опиумный кофе.
— Нам нужен врач. Тот, кому мы можем доверять. Мы можем вам доверять, доктор?
— Послушайте, — голос Макнамары стал неожиданно спокойным, — я в первую очередь врач. Мои политические взгляды, религиозные убеждения и прочее не имеют никакого отношения к моей работе. Что имеет значение, как вы правильно заметили, — это человеческая жизнь. И моя главная задача — спасать их. Поэтому я делаю то, что делаю. Не знаю, что вы задумали, мистер, но я понимаю вашу мотивацию. И могу сказать лишь то, что система нашего города далека от идеальной. Иначе мне не пришлось бы тайком оперировать людей, исправлять их импланты, заниматься лечением. Но мой кабинет открыт для каждого. Не только здесь, но и в центре.
— Поговорите с Люси, — улыбнулся Люмис. — Мне кажется, что вы доказали ей, что с вами можно иметь дело. Она ответит на все ваши вопросы. Даст подсказку, которой вам не хватает. Поделится последним кусочком пазла, чтобы вы смогли сложить всю картину целиком. Всего хорошего, доктор, с вами приятно иметь дело.