— Сколько времени прошло с момента, как он тут оказался, и как долго длилась его встреча, о которой нужно узнать, — голос Ульфилы тем временем изменился, пропали чарующие, соблазнительные нотки. Она заговорила сухо и по-деловому.
Манфред, воспользовавшимся этим, попытался подняться на ноги, но сильная рука опустилась на его плечо, придавливая обратно к полу.
— Утром мы вместе были у дворца, — не выходя из тени, произнес Мейнгрим. — Тут он появился своим проколом около трех часов назад.
— Очень хорошо, — Ульфила кивнула и переместилась за спину Манфреда так, что спиной и макушкой он теперь упирался в её ноги. — А теперь выйдите оба и закройте дверь. Мне надо активировать колодец.
Повторять ей не пришлось. Ева, предательница, даже не оглянулась, выпархивая за дверь, Мейнгрим от неё не отставал. Воздух же вокруг Манфреда еще сильнее загустел, а потом начал вращаться. Всё быстрее и быстрее. И скоро Манфред даже стены видел размытыми, а чувствовал только спиной ноги стоящей позади магессы. Даже пальцев своих не чувствовал. Но ненадолго. Прохладные пальцы обняли его подбородок и подняли лицо к потолку, туда, где виднелся край воздушного колодца, разом сменившейся лицом склонившейся к нему феи. Она улыбнулась и чуть сильнее сжала пальцы.
И пришла боль.
Манфред быстро перестал понимать, что делает Ульфила. Чем и как она его касается. Когда всё тело словно лишено кожи и реагирует на каждое прикосновение вспышкой острой боли, думать уже не получается. Кажется, она что-то спрашивала. Кажется, он отвечал. Иногда ответ он выкрикивал, не в силах сдерживаться от боли, но раз за разом послушно реагировал на её низкий голос, соблазняющий ответить. Он словно давал надежду, что достаточно отвечать — и боль пройдет. Но это был обман.
Насколько растянулась боль, он не знал, только в какой-то момент его глаза снова смогли видеть, и он увидел, как лицо Ульфилы наклоняется ниже, и её изумительные губы касается его пересохшего в крике рта. На короткое мгновение, настолько короткое, что он не мог даже быть уверенным, что ему это не привиделось.
А потом пальцы на его подбородке исчезли, как и опора за спиной, и Манфред с облегчением рухнул, не чувствуя больше боли и пребывая от этого в такой эйфории, что едва не потерял сознание. Снова.
— Ты права, Ева, — кажется, ненадолго он всё-таки отключился, потому как не заметил, когда проклятая жена со своим братом вернулись в комнату. — Его действительно отравили. Но организм сильный и он смог сопротивляться. Поэтому и пришел к тебе в таком виде, сразу из чужой постели.
— Мне его пожалеть теперь? — резко спросила Ева. — Если он так любит находить приключения на свою голову, я должна это терпеть или что?
— Однажды вы сможете просто понять… — промурлыкала Ульфила. Может, она добавила бы еще что-то, но её прервал Мейнгрим.
— Так что ты узнала, фея? — спросил он жадно. — Это как-то связано с моей женой?
— Полагаю, сейчас в нашем королевстве всё так или иначе связано с твоей женой, Грим, — усмехнулась Ульфила. — Да, Фредек рассказал Розе, что она не магесса.
— Чтоб им пусто было, — Ева остро глянула сначала на него, потом на подругу. — Уль…
— Я не собираюсь делиться никакой информацией, добытой пытками, — снова раздвинула пухлые губы в улыбке фея. — Ты же знаешь. Поэтому и позвала.
— Знаю, — Ева выдохнула. — Что-то еще?
— Да, Роза призналась, что проклятие на тебя наложили цветочные, но лишь для того, чтобы уберечь. Они боялись, что беременность синим магиком вкупе с твоей маленькой проблемой может убить тебя. А это значит…
— Это значит, что они в курсе про Берхта, — слабым голосом произнес Манфред, пытаясь сесть. Неожиданно он почувствовал, что кто-то помогает ему подняться на ноги. Он не удивился, будь это Ульфила, она определенно питала некоторую слабость к своим жертвам, но это оказался Мейнгрим. И в его глазах сквозило сочувствие и… понимание?
— А еще они в курсе планов Фредека просочиться в королевскую семью за счет его сына, — добавила Ульфила. — Как же у вас тут весело, Ева, а я уже хотела обидеться, что ты давно не звала меня поболтать. Но с такой семьей удивительно, что у тебя хватает времени на сына.
— У меня и не хватает, — буркнула Ева. — Особенно с таким мужем. Радослава еще цветочки, как оказалось. Он и без неё находит себе за кем волочиться.
— Ну ладно тебе, — засмеялась Ульфила. — Он же из благих побуждений. Просто не рассчитал. Фредек, когда снова пойдешь к этой девице, попроси её мужа создать искусственный отек в носу, чтобы приглушить запахи. Или пусть Грим тебе охладит нос изнутри как можно сильнее. Если не отвалится, то запахи точно пропадут.
— Снова? — переспросила Ева, от ярости синея скулами.
— Не отвалится? — недоуменно уточнил Мейнгрим и заинтересованно уставился на его, Манфреда, нос.
— Ну в ледышку превращать не надо, — пояснила Ульфила сначала для него, потом повернулась к подруге. — Ева, он же и впрямь добывает полезную информацию. Может, спасет королевство и не придется бегать вокруг принцессы, получит свой кусок яблочного пирога и так. Что до постели… тебя утешит, если я уверю, что ему это как тяжелая повинность и в сравнении не идет с тобой и уж тем более, с принцессой Радославой?
Оба синих отчетливо заскрипели зубами, и Манфред на всякий случай приготовил портал. С него точно хватит.
— Я пойду, постарайтесь не убить Фредека, он и без вас натерпелся, — Ульфила послала ему воздушный поцелуй и выплыла за дверь.
Они дождались, когда стихнет стук каблучков и только после этого Ева повернулась к мужу.
— Ты прямо не щадя живота своего трудишься, — язвительно произнесла она. — На чужих жен перешел, да еще и принцессу ему подавай!
— Ева, успокойся, — Манфред поджал губы. Слабость еще накатывала, но стоял он ровно. Пусть он был благодарен обеим магессам за прочищенный разум, прощать вызов палача он не собирался. — Мы же взрослые люди. Ты должна понимать, что такого зятя король одобрит скорее, чем твоего братца-солдафона. И тебе тоже лучше смириться заранее, я всё равно получу обратно и Радославу, и сына. А король терпеть не может бунтовщиков, так что идти против его решения не стоит.
— Он не может так решить, Радослава моя жена, — прорычал Грим, но даже не двинулся ближе, чувствуя, что Манфред может быть прав.
— И именно поэтому он не пускает тебя к ней, — ухмыльнулся Манфред. Да, он врал, но искусно, и не синим увидеть разницу между правдой и ложью. — Он просто не торопится. И только. Я для него значительно полезнее.
— Мне стоило убить Радославу сразу, как я её увидела, — выплюнула Ева, подходя ближе. — А заодно и тебя.
— Очень смешно, дорогая, — Манфред рассмеялся. — Но ты сегодня уже пригласила мужу палача, трудно напугать чем-то еще после такого.
— Правда? — Ева всерьез разозлилась, и Манфред одной рукой уже придерживал портал, когда почувствовал обжигающе горячую руку, скользнувшую ему в брюки. — Я могу сжечь дотла так, что заодно все сосуды пережмутся и потеря крови не будет тебе грозить. А потом вызовем Скарбимежа. Не знаю, стоит ли ему говорить, что ты спишь с его женой? Боюсь, он тогда тебе не поможет…
Манфред разозлился на себя самого, почувствовав, что угрозы действуют на него совсем не так, как предполагала Ева. Если бы не Мейнгрим, он бы сейчас с удовольствием доказал Еве, что он всё еще её муж, но эта бестия и не собиралась отпускать брата. Как обычно.
Впрочем, возбуждение спало, едва Ева вытащила руку и отпрянула от него.
— После Уль тебя и впрямь трудно таким пронять, — с брезгливым удивлением заметила она. — Впрочем… Можно ведь пойти другим путем.
Она обхватила пальцами браслет на плече и с силой сжала, раскаляя его до бела. Даже её кожа огненного магика начала покрываться красными пузырями, но она лишь кусала губы, пока браслет не соскользнул ей в руку.
— Забирай! — она швырнула горячий браслет ему под ноги. Тот браслет, что не давал никому из мужчин приближаться к ней.
Манфред почувствовал, как накатывает ярость. Он понял, что хотела сказать ему Ева. Она может попытаться ему отомстить? Разве это справедливо, сравнивать его и её?
Он рвано выдохнул, не желая отвечать на этот выпад, хотя мерзавке хотелось оторвать голову. Вместо этого он наконец скользнул в портал. Он еще вернется к этому разговору. Когда успокоится.
Глава 16
Радка до самого вечера гуляла по парку, обвивающему дворец до самой вершины. Она решила, что, пока она движется, найти её будет сложнее. Конечно, всё усложнял пыхтящий за спиной Ринкольф. Для гвардейца у него была совсем никудышная подготовка.
— Госпожа, — пыхтел он, то и дело порываясь вытереть пот со лба рукой в перчатке, отчего на мокром лице появились грязные синие полосы. — Куда вы так бежите?
— Я не бегу, а прогуливаюсь, — Радку охватило то злое веселье, которое до сих пор спасало от самых серьезных неприятностей. — А вот почему ты еле ползешь, непонятно. И кто так носит перчатку? Да моя подруга Янка носила её лучше, а ведь она была магессой и из села!
Ринкольф выглядел совсем сконфуженным.
— Мне не очень хорошо дается магия, — наконец произнес он. — Но все мужчины нашей семьи были из гвардии, пусть и не помнили, что это значит. Просто ездили на драконах за новыми магиками и магессами в деревни, поили драконов из колодцев, да служили гонцами между городами. А мне драконы не давались…
— Еще бы, они слабаков не терпят, — нечутко хмыкнула Радка.
Жалеть Ринкольфа она не собиралась. Пригрелся на теплом местечке, всего-то ходить и следить за никчемной принцессой, делов-то!
— Не терпят, — согласился гвардеец, хоть лицо его и дрогнуло на мгновение. — Зато гвардейцы могли учиться всему подряд, как найденные магики. А не у одного мастера. Так что образование у меня хорошее.
— Среднее, — безжалостно отрезала Радка. — Я была в общежитии найденных, общалась с найденными и знаю, что образование там среднее. Того чуть, этого немного. Хороших магиков расхватывают мастера еще в первые годы обучения.