— Ночь только начинается. — шепнула она мне.
Конечно, я догадывался, что там. И, разумеется, не стал отказываться. Но, оглядываясь назад… Сложно сказать, настолько разумным решением это было. Возможно, не слишком разумным.
Терпкий, сладковатый напиток вызвав во мне чувство сильной жажды, которое тут же утолила одна из девушек, поднеся мне кубок с водой. А затем, вместе с жаждой, стало пробуждаться иное чувство, которое подтвердило постулат блондинки: ночь действительно только начинается… А затем всё потонуло в безудержном угаре настоящей оргии, и остальное я помнил урывками.
Кажется, к нам присоединялись другие девушки.
Кажется, меня поили ещё чем-то, когда я на мгновение приходил в себя.
Кажется, мне втирали что-то в промежность, отчего желание становилось ещё сильнее, хотя, казалось, дальше уже некуда.
Воспоминания слились в единый ком из обнажённых тел, секса, длинных волос и безудержного желания. А затем я проснулся, словно вырываясь из этого сладкого кошмара.
Я находился в другой, небольшой комнате, в чистой постели, голышом. Кто-то вымыл меня, перенёс сюда и заботливо почистил одежду, сложенную на столике рядом. Чувство сильной жажды было мгновенно утоплено огромным кувшином с водой, стоящим рядом.
Всё было бы неплохо… Вот только я совершенно не чувствовал свою промежность. Вообще.
Быстрая проверка рукой показала, что органы на месте, но полностью онемели, причём вместе с частью мышц ног, прилегающих к ним.
А ещё всё тело болело. Нет, девушки были аккуратны, на мне не было ни царапин, ни засосов… Но чувствовал я себя так, словно по мне проехалось стадо оленей, или как будто я таскал тяжести до упада. Несмотря на то что я был опытным, тренированным мечником, они всё равно каким-то образом укатали меня до состояния полного нестояния. Вдобавок к этому, внезапно голову пронзила резкая мигрень.
Пошатываясь, я поднялся, всё ещё не чувствую промежности. Двигаться приходилось в раскорячку. С хмурым лицом я спустился в обеденный зал гостиницы.
— Господин что-то желает? — немедленно подскочила ко мне служанка.
Я окинул мутным взглядом обеденный зал, но не нашел там ни одной знакомой девушки, и молча покинул гостиницу, стараясь идти так, чтобы было не слишком заметно, чем я занимался ночью.
В глаза ударило яркое солнце, усиливая головную боль и заставляя меня скривиться. Идти в таком состоянии к остальным совершенно не хотелось. Я медленно оглядел улицу, выцепив в толпе какого-то простого мужика постарше, с сединой в бороде, и ухватил его за рукав.
— Мне нужна таверна. Мужская. — требовательно сказал ему я, чувствуя, как чувство жажды резко возвращается.
Мужик оглядел меня задумчивым взглядом, а затем просто кивнул, жестом предложив следовать за ним в какую-то подворотню. Идея оказалась верной: даже в таком насквозь женском гадюшнике как Виталия, действительно нашлась мужская таверна!
На вывеске был изображён пузатый рыцарь, и надпись гласила: “Неженское Дело”.
В другое время я бы умилился таком островку шовинизма в королевстве амазонок, но головная боль усилилась, и потому я просто вошёл внутрь.
Внутри сидел примерно с десяток мужчин, которые негромко переговаривались друг с другом, разделившись на три компании. В одном короткое мгновение на мне скрестились оценивающие взгляды… А затем все резко вернулись к своим обсуждениям, словно меня и вовсе не было.
Не могу сказать, что меня не устраивал такой подход. Я вяло подошёл к барной стойке, кинул взгляд на простой деревянный стул рядом, и решил, что сидеть мне не хочется. Лучше постоять.
— Вам чего-то налить, сэр? — негромко осведомился трактирщик.
— Чего-нибудь одновременно от жажды и головной боли. — поморщился я.
Пожилой мужчина с совершенно нейтральным выражением лица кивнул и принёс мне стакан какого-то кислого морса. Мигрень слегка отпустила, и жажда поутихла. Но ненадолго, и я дал жест повторить.
В этот момент в таверну зашёл огромный, пузатый мужик. Не толстяк, нет, скорее силач, но одетый не в доспехи, а в простую домашнюю белую рубаху. Он с интересом осмотрелся вокруг, и остановил свой взгляд на мне, завидев, видимо, новое лицо.
Некоторое время он словно ходил вокруг, аккуратно и тихо поздоровавшись с другими мужчинами, а затем как бы невзначай подошёл ко мне.
— Бурная ночка? — негромко спросил он у меня.
Я ответил убийственно-мрачным взглядом, предлагающим отвалить. Иные люди, пожалуй, после такого могли всерьёз испугаться, особенно, зная кто я.
Но мужик не знал. И совершенно не испугался. Наоборот, он понимающе мне кивнул и достал из кармана штанов запечатанную флягу.
— Выпейте, сэр. — посоветовал мужик. — Это отлично поможет вам оправиться, поверьте нашему опыту. Я часто ношу этот составчик при себе, на случай, если к нам заглянет кто-то из новичков. Возьмите в подарок на память о нашем славном королевстве.
Я немного подумал, и не стал отказываться, взяв флягу. Мужик только ободряюще улыбнулся.
— Добро пожаловать в Таллистрию.
А затем так и не называвшийся мужчина присоединился к одной из кампаний в таверне и совершенно потерял ко мне интерес.
Я принюхался, приоткрыв флягу: пахло какими-то пряными, но не острыми специями. Не отравят же меня, в самом деле? Впрочем, даже если так, я бессмертен. Глоток из фляги тёплой, мягкой и обволакивающей волной пронёсся по пищеводу. А спустя ещё два мне и вовсе полегчало: головная боль слегка отступила, утихая. Минут через десять я почувствовал, как к онемевшей промежности возвращаются чувства. Это было бы хорошо, если бы этим чувством не была боль…
Впрочем, боль была всё же лучше немоты. Её я терпеть умею. Я с лёгким кряхтением залез на стул перед барной стойкой, допивая флягу до дна.
— У меня есть ещё немного этого состава, если хотите. — негромко предложил бармен. — Могу наполнить вам флягу, но он довольно дорогой.
Я порылся рукой в карманах одежды и нащупал там кошелёк, взятый с собой. Девочки хорошо постарались, даже деньги не забыли положить обратно в выстиранную одежду. Если быть честным, я пребывал в некоторой растерянности. Это было… Одновременно прекрасно, и одновременно унизительно! Меня буквально залюбили едва ли не до смерти! Человек в возрасте от такого количества афродизиаков, наверно, и сердечный приступ получить может! Хорошо ещё, что я молод. Пожалуй, мне даже не нужны никаких лекарства, чтобы восстановиться после такой ночки. Достаточно мысленно потянутся к бессмертию, и все травмы заживут…
Но это и было самым унизительным! Я просто не мог себе такого позволить, не потеряв остатки самоуважения! Что за мужчина пользуется бессмертием только для того, чтобы зарастить раны от того, что его буквально залюбили до полусмерти? Местные же как-то справляются с такими случаями? Нет, я решительно отказывался это делать и продолжал с хмурым видом сидеть за барной стойкой, потягивая напитки, так и не определившись, какие выводы сделать из всей этой ситуации и как вообще к такому относиться.
Именно в таком виде меня и застала Лара, каким-то неведомым мне образом найдя эту таверну.
Мужики посмотрели на неё хмуро и с недовольством, а трактирщик судя по выражению лица, готовился дать гневную отповедь и прогнать нарушительницу, но Лара опередила его:
— Добрый вечер, милорд. — с ослепительной улыбкой поприветствовала меня пепельноволосая лучница. — Девочкам вы очень понравились! Я надеюсь, эта ночь была достаточно незабываемой, чтобы я сдержала своё слово? Впрочем, я помню, что согласно нашему уговору, осталось ещё две такие ночи, и мои подруги изнывают от нетерпения…
Меня непроизвольно передёрнуло. Затем я перевёл на трактирщика унылый взгляд, как бы говорящий: видишь, и здесь покоя нет. Тот невербально мотнул головой, как бы предлагая: хочешь, выгоним стерву, и останешься отдыхать?
Но я лишь махнул рукой на это и тяжело поднялся. Промежность уже не так сильно болела, а головная боль и вовсе прошла, так что двигался вполне твёрдо.
— Следуй за мной. — коротко сказал я Ларе. — Это место не для женщин.
Некоторое время мы молча двигались по улицам, которые медленно погружались в сумерки. Я просидел в мужской таверне с полудня до самого вечера: время текло быстро. Немного поразмыслив, я не стал устраивать словесных игр в этот раз, и просто спросил напрямую:
— Зачем?
— Вам не понравились девочки, милорд? — удивлённо вскинула брови Лара. — Я подбирала лучших из лучших…
— Девочки были хороши. — нейтрально ответил я. — Ночка и правда выдалась… незабываемая. Вот только ты не могла не знать, что, вообще-то, довольно неприятный, болезненный, и в чём-то даже унизительный опыт. Поэтому я повторяю свой вопрос. Но помни, это только потому, что ты была со мной с самого начала.
Лара закусила губу и отвела взгляд.
— Я не хотела ничего дурного, милорд. — выдохнула девушка. — Вообще-то, если не пить ту дрянь, что вам дали в той таверне, никакой боли нет. К моменту, когда пройдёт онемение, всё уже заживёт, в составе зелий были и целительные снадобья, и весьма хорошие. И в этом нет и тени унижения — наоборот, не каждый мужчина в Таллистрии удостаивается подобного посвящения. Это что-то вроде… Нашей прививки от жадности, наверное. Мне просто хотелось показать вам, что больше — не всегда лучше. Простите, если это вызвало ваш гнев. Я готова принять любое наказание.
Вроде бы я не сказал ничего такого, но, наверно, что-то отразилось в моей позе или в моих глазах, что охотница мгновенно перешла со свободного общения на верноподданнический тон, опустив глаза вниз. Но, пожалуй, это была больше привычка пользоваться властью, чем реальное желание как-то наказать её.
Воспользоваться здесь и сейчас королевскими привилегиями? Верно говорят, что никто не может унизить тебя больше, чем ты сам. Подобное вообще не приходило мне в голову, пока Лара не начала унижаться.
— Расслабься. — вздохнул я. — Кстати, я так и не заметил, была ли ты среди тех девушек. И скажи честно, почему ты вообще избегаешь моего внимания? Я не буду навязываться, но из чистого любопытства мне интересно знать. Мне казалось, здесь, в Таллистрии, вы легче относитесь к тому, чтобы быть второй или даже третьей любовницей.