Умерший однажды…
Демон говорил, что я изначально получил способности, пройдя через смерть. Но также я знал, что любой может стать мастером смерти. И даже случись мне утратить все свои способности, этот путь всегда можно начать заново, обладая нужным знанием: иначе он не предлагал бы мне очистить душу от остатков смерти для маскировки, ему всё же был нужен настоящий мастер смерти. В какой момент количество переходит в качество? Когда мастер смерти обретает мощь столь великую, что ему уже не нужно собственное тело? Как много сил ты должен закачать в свою душу, чтобы она обрела способности к манипуляции энергией смерти? И самое главное, сработает ли такой подход с другой силой? Проклятье, если бы я только мог проверить… Но единственным моим подопытным, что начисто лишён способностей к магии был я сам, и ещё больше экспериментировать над собственной душой было чревато. Хватит и того, что сила смерти остаётся со мной навсегда, и неважно, сколько тел я сменю.
Вопрос Эскилиона, если хорошо подумать, был простым. Он хотел знать, была ли смерть чем-то особенным. Было ли в нашей силе что-то, вырывающееся из привычных мастерам Тиала законов природы. Было ли, чего опасаться…
Я не знал ответа на этот вопрос. Классическая теория гласила, что изначальная магическая энергия могла принимать любые формы: в буквальном. Технически жизнь и смерть были всего лишь её подвидами. Однако любые формы — понятие крайне расплывчатое. И оно, в свою очередь, означало, что одни подвиды нейтраля могли взаимодействовать с миром совершенно иначе, чем другие. Вплоть до чистого хаоса в этом вопросе. А ведь демон, что учил меня искусству смерти, часто выделял смерть из всех остальных видов силы. Этого не было в его эмоциях: нет, те всегда напоминали мне лишь безмолвную глыбу льда. Это было в его словах, в том, как он строил предложения. Он считал смерть особенной, но никогда не заходил в дебри теории так далеко, чтобы объяснить мне почему. Не то чтобы я стремился это знать: меня в первую очередь интересовали практические аспекты, но всё же…
Я на мгновение задумался, как много аспектов магических искусств ещё не открыли мастера Тиала. Если так подумать, базовые стихии, свет, жизнь и нейтральная чистая энергия — это очень мало. Принимает ли энергия воды иные формы, когда используется для создания чистого льда? Какой подтип нужен, чтобы сотворить натуральную, природную молнию, и почему никто этого ещё не умеет? Определённо, магическое искусство королевств было в начале своего пути.
Одно я знал наверняка: даже смерть бывает разной. Я всё ещё помнил, чем закончилась серия экспериментов в моём секретном замке для пленников на севере Ганатры. Так родился глазоед: и испытания показали, что тварь вышла крайне живучей, устойчивой и долговечной, хотя и не без минусов.
— Последствия могут быть непредсказуемы. — ответил я Эксилиону. — Помни, нейтраль может принимать любые формы. Будь осторожен и береги себя от необратимых последствий: между тем, что имеет шанс повлиять на тебя, и внешней альтернативой, всегда стоит выбирать альтернативу.
— Любые из семи главных форм… Восьми, учитывая, что мы знаем о существовании смерти, верно? — полуутвердительно уточнил молодой лич.
— Нет, не так. — поджал губы я. — Это заблуждение. Любые в принципе. Тысячи, десятки тысяч подвидов энергии: зависит от обстоятельств применения и воли преобразующего, как я полагаю. Думаю, их число стремится к бесконечности. Я владею только искусством смерти, но даже в его пределах мне известно несколько подвидов смерти, и их одинаковое применение порождает разные эффекты. Собственно, на это и завязана сложная ритуалистика и расчёты: важна не только конструкция самого проклятья, но и видоизменение базовой силы смерти в нужный подтип. Все инструкции направленны именно на это, но часть можно игнорировать на чистой воле, осуществляя преобразование самостоятельно. Если влить пленнику в мозг сырой силы смерти, он просто умрёт. А вот если тонко направить нужный подтип — можно воздействовать на сознание, исказить личностные ориентиры, сломать её… Понимаешь?
Эскилион долго молчал, но я видел, как в его глаза изумление: с такой стороны на вопрос он не смотрел.
— Этого… Этих знаний нет ни в одной книге, господин. — низко поклонился мне он. — Спасибо.
— Ты хотел рассказать мне о своём изобретении. — напомнил я.
— Да, да, конечно. Я просто слишком увлёкся вашей мудростью… — молодой мастер смерти рассеянно принялся копаться в складках мантии, и наконец извлёк из них небольшой черно-красный кристалл. — Вот.
Я задумчиво посмотрел на кристалл. Грубый, неровный… Тёмного цвета, почти чёрный, но по краям видны красно-коричневатые цвета. Подобного в королевствах мне видеть ещё не приходилось. И что было куда более важно, от кристалла тянуло силой смерти: крайне слабой, почти незаметной, но всё же…
— Что это такое? — я встал с трона и подошёл ближе, внимательно рассматривал кристалл размером с кулак, взяв его в руки.
— Как я и говорил, я думал о том, чтобы запасать силу смерти впрок, и хранить её куда удобнее, чем просто держать пленников в подвале… — с готовностью отозвался Эскилион. — Поэтому я вырастил кристалл, как делают с солью: мой отец был солеваром, и я помогал ему в детстве на работе, пока меня не взяли в красные башни… Я посоветовался с алхимиками, и придумал способ, как сделать кристалл побольше. Этот сделан из крови жертвы, поэтому слегка красный, хотя, думаю, можно придумать и способ получше. Я изобрёл особенное проклятье, которое должно связывать жертву и растущий кристалл: это занимает время, но сила смерти медленно перетекает в растущий кристалл, пока жертва умирает. С окончательной смертью связь разрывается, и кристалл чернеет, наполняясь силой. Я решил взять с собой один на пробу в путешествие по Таллистрии и показать вам, когда будет удачный момент. Заодно и долговечность проверил: несмотря на то, что прошло уже немало времени, он совсем не утратил силы!
Юноша несмело улыбнулся. Я медленно рассматривал кристалл, вертя его в руках. В нём, пожалуй, было даже чуть больше силы, чем должно выйти из одного здорового человека. Прислушавшись к своим ощущениям, я пришёл к выводу, что сила слегка отличается от привычного мне спектра. Но именно что слегка: несомненно, использовать его для создания привычного ритуала или проклятья я бы смог.
Бездна, да этот парень только что изобрёл накопитель энергии! Нет, разумеется, я встречал подобные в королевствах и ранее: взять, например, Ниорскую воду, или те кристаллы, что я разбил в главном храме Отца, заметая следы. Но это были одноразовые природные накопители стихийной энергии, редко встречающиеся в природе.
— Это… Крайне важное изобретение, Эскилион. — мягко положил я руку на плечо юноши. — Будет лучше, если ты будешь держать его в тайне, но, несомненно, это очень пригодиться нам. Из кого ты сделал этот кристалл?
— Это был обычный домашний клюша, повелитель. — радостно ответил парень. — Купил его на рынке в Дерее.
Я несколько мгновений рассматривал кристалл со смешанным чувствами. Это было… Пожалуй, слегка унизительно. Нет, я тоже пробовал использовать животных в качестве жертв на заре своей практики: но проблема в том, что классическое жертвоприношение было крайне неэффективным. Конечно, дело было отчасти в моей неопытности: поглотить напрямую энергию смерти человека было заметно проще, чем отличающийся подтип… Поэтому в общем-то я и перешёл на истребление охотников в лесах Ренегона в то время.
У Эскилиона, похоже, были какие-то моральные принципы, да и достать жертв было тяжело: в культе они были редким удовольствием, ибо Улос держал предельную секретность. И он, получается, превзошёл меня! Нашёл и разработал способ мало того, что накапливать и удобно хранить энергию, так ещё и без людских жертв обошёлся! Пожалуй, этого парня стоит держать при себе поближе…
— Полагаю, я могу выделить на это дело денег. — важно кивнул я. — Тайно, разумеется, но всё же. Организуй производство. Сделай побольше подобный кристаллов, испробуй разные методики. Проверь, как работает с разумными. Ну и лично для меня, отложи запас, на всякий случай. Для начала тысячу кристаллов. Хотя нет, давай десять тысяч…
Эскилион выглядел так, словно не знает, радоваться ему или плакать. От озвученных цифр его глаза полезли на лоб.
— Иди, тебе предстоит много дел. — улыбнулся я, одобрительно хлопнув парня по плечу. — Скажи капитану Фелису, что я велел выделить тебе столько денег, сколько потребуется.
Молодой мастер смерти вышел из тронного зала виляющей походкой. Но ничего, переварит… А я даже подумал, что надо будет почаще давать аудиенции членам культа. Может, ещё чего полезного придумают, экие они, оказывается, студенты-затейники...
К сожалению, больше ничего интересного в этот день на аудиенциях не было. Некоторые женщины приходили жаловаться на разбитое имущество и порванные платья. Я отсылал их к Меллистрии. Торговцы заходили интересоваться, не будет ли льгот и снижения пошлин. Аристократки осторожно интересовались насчёт перераспределения земель и намекали на благонадёжность собственных родственников и неблагонадёжность соседей в этом вопросе… Одним словом, обычная королевская рутина.
Ближе к вечеру я принялся работать с документами. Интеграция нового королевства в собственную империю — далеко не такая простая задача, как может показаться. Одного лишь формального согласия было недостаточно. Легион чиновников Палеотры, правда, по моему указу уже сделал всё необходимое для укрепления связей между Ганатрой, Палеотрой, и южным Арсом, однако для Таллистрии всё равно требовалось издать ряд указов для облегчения взаимодействия. Да и некоторое торговые пошлины, в самом деле, можно отменить теперь…
Не то чтобы я любил работать с документами, но раз если ты хочешь быть реальным правителем, а не фиктивным, работать все равно придётся. Да и потом, в сравнении с привычной мне чёрной бухгалтерией более развитого общества королевские бумаги не сложнее заданий для дошкольников.