— Не знаю, сумеете ли вы простить меня за то, что я не сумел защитить вас в этот день. Но даю слово, так или иначе, я заставлю Ренегон заплатить за то, что произошло здесь сегодня. За каждую слезу, пролитую в эти дни, за каждого человека, за каждую крупицу страданий: они ответят так, что страх передо мною поселится в их сердцах на долгие века….
Внезапно из толпы горожан наружу протолкалась маленькая, лет десяти-одиннадцати девочка, и бросилась ко мне, обнимая.
— Это неправда. — подняла она на меня большие, честные глаза. — Вы спасли и меня, и мою сестру, и даже старую каргу Долли! Мама говорит, что там, где вы стояли, внутри кольца мёртвых остался целый конус живых жителей! Правда, я не знаю, что такое конус, но мы жили совсем недалеко от северо-восточных ворот!
Девочка доверчиво смотрела на меня с искренней любовью, держась за штанину. Я легко рассмеялся и поднял её на руки, улыбнувшись.
— Могу я доверять тебе важное дело, душа моя? — тепло спросил её.
— Конечно! — девочка активно закивала.
— Тогда помоги мне поджечь связки. Сегодня день горя… Но так или иначе, мы должны проститься с павшими.
Девочка серьёзно кивнула и взяла факел из рук подошедшего ко мне солдата. А затем, когда я подошёл к связке дров, подожгла её, едва дотянувшись тонкой ручкой. Вскоре и остальные костры заполыхали: мастера красных башен не теряли время даром.
Больше никто не произнёс на тризне ни слова в этот день. А на следующий я судил Гастона, в присутствии тысяч горожан, на центральной площади Виталии.
— Мастер Гастон, первый советник верховного иерарха и правая рука Кормира II. — неспешно начал я, сидя на помосте. — От имени людей Таллистрии, Палеотры, Ганатры и Арса я, король Горд, обвиняю вас в преступлениях против всех добрых людей королевств. Вы принесли множество страданий нашему народу. Вы обвиняетесь в практике искусств столь отвратительных, что требуют жизней людей для их использования. Вы убивали людей Виталии, попытались разрушить великий союз соединённых королевств, попытались лишить меня королевского достоинства, не имея на то законной власти. И что самое ужасное… Множество невинных людей погибло от вашей руки. — Гастон вздрогнул, когда я закончил свои обвинения его же словами. — Что вы можете сказать в свою защиту?
— Я не хотел убивать её. Это вышло случайно. — глухо ответил Гастон, стоя с опущенной головой.
— Какая интересная случайность. — всплеснул я руками. — Ударный отряд, состоящий из лучших мастеров и воинов Ренегона, совершенно случайно атакует меня в безлюдном месте, совершенно случайно убивает мою жену, что именно в этот день была со мной рядом и совершенно случайно она оказывается носителем проклятья, что способно уничтожить целый город. — Я доверительно наклонился к магу. — Знаете, Гастон, я могу поверить в одну случайность. С натяжкой - в две. Но чтобы три сразу, в одном месте… — Я покачал головой. — Боюсь, для этого надо быть совершеннейшим идиотом, а я всё же не таков.
— Я не хотел. — тупо повторил Гастон, не поднимая взгляда.
— Слушай мой приговор, убийца. — проигнорировал его оправдания я, и Гастон вздрогнул от такого наименования. — Несмотря на то что ты безумное чудовище, я отдаю себе отчёт в том, что всё это не только твоя вина.
Мастер криомантии неверяще вскинул на меня глаза, похоже, совершенно не ожидая таких слов. На его лица отразилась слабая надежда.
— Ты всего лишь цепной пёс, что выполнял чужие приказы. — продолжил я, и глаза первого советника расширились в понимании: всё же, он не был глуп… — Ты сказал, что действовал по приказу своего короля и главы церкви, и я верю тебе. Да, ты всего лишь слепое орудие… Что толку переплавить меч, если в смерти твоих людей виноват его хозяин? — Я наклонился и посмотрел псу церкви прямо в глаза. Так что слушай внимательно, Гастон, и запоминая. Забирай остатки своих людей и убирайся в Ренегон. Передай своему иерарху, передай своему королю, что однажды они ответят за все свои злодеяния. Передай им, что как король четырёх королевств, я сам буду судом конклава для них обоих. Передай им, что я требую от них явиться на мой суд, и если они откажутся, никто и ничто не остановит меня от того, чтобы призвать их к ответу. А теперь уходи, и больше никогда не появляйся в этих землях. Никогда.
Гастон смерил меня долгим, тягучим взглядом. Он все понял. Понял, что как я использовал ситуацию в свою пользу, понял, что проиграл, чувствуя тысячи злобных взглядов на себе… Поэтому он просто развернулся и ушёл, сопровождаемый больными тычками и бросками гнилых фруктов и овощей.
— Проваливай мразь!
— Убирайся в своё царство зла, убийца!
— Передай Ренегону, что они за всё ответят!
Я же расслабленно откинулся на спинку трона, прикрыв глаза. Теперь можно было и отдохнуть…
— Капитан, позовите ко мне Киану. — бросил я Фелису, а затем, немного подумав, добавил:
— И её подруг тоже. Это была чертовски напряжённая неделя.
— Что правда то правда, милорд. — вздохнул Фелис. — Но боюсь, я не могу выполнить ваш приказ. Все ваши любимые Таллистрийки, кроме Мелайи, погибли во время катастрофы.
Я резко вскинулся.
— Где тела?
— Сожгли на прошлой тризне, как и всех остальных. — философски пожал плечами капитан.
Настроение резко испортилось. Конечно, Киана начала сдавать последнее время… И всё же мне она нравилась. Нет, охотниц у меня теперь под рукой навалом: но как-то я прикипел к своим любым, первым…
Внезапная мысль пришла мне в голову. Интересно, как там Итем? Бедняга, кажется, крутил роман сразу с двумя моими охотницами!
— Тогда вызови ко мне в покои магистра Итема и графа Роланда. — сказал я. — Затем сходи к детям льда и попроси у них грибных настоек, таких, что покрепче, и тащи их нам. И Шеридана позови. Ниласа, пожалуй, тоже, заслужил…
— Что вы собираетесь делать, милорд? — подозрительно посмотрел на меня капитан Фелис.
Алкоголя в королевствах не водилось, конечно. Однако я точно знал, что гиганты гнали из грибов галлюциногенные настойки. Да и шаманы у них отнюдь не только варево прозрения делали… Что-то в запасниках у ребят Вальгарда должно быть, и для неподготовленных людей вполне сойдёт.
— Будем грустить, капитан. — вздохнул я. — И лучше это делать вместе, чем в одиночестве.
Идея оказалась… Ну, скажем так, эффективной. Сам я настойку почти не почувствовал, разве что координация пострадала: а вот аборигенам изрядно похорошело с пары кубков: ядрёная смесь была рассчитана на гигантов.
— Ты… Ик… Хочешь занять моё место… — сведя глаза к переносице, Шеридан грозно пытался посмотреть на герцога Ниласа.
— Ну… Хочу… И чо… — икнул герцог Палеотры.
— Забирай. — Шеридан полез обниматься к военачальнику армии Палеотры. — Мы ж друзья…
— Нельзя же… Друзей подсиживать… — пробормотал Нилас, оглядывая королевские покои таким взглядом, словно они летают вокруг него.
— Как-то вокруг холодно стало. — поёжился Итем. — Может, огоньку?
— Лучше два огонька. — важно кивнул граф Роланд.
— А ещё лучше три. — поддакнул капитан Фелис.
Надо ли объяснять, почему мне пришлось вызывать мастеров воды тушить пожар? Одним словом, вечер был хороший… Но посреди ночи моих собутыльников вырубило окончательно.
Можно было бы пойти спать, но у меня оставалось ещё одно незавершённое дело. Найдя одного из рыцарей смерти, я приказал ему вызвать ко мне магистра Пикуса. Заспанный и удивлённый, он вскоре предстал передо мной. Мы общались на одном из балконов, наблюдая за притихшим ночным городом.
— Что вы думаете о произошедшем, магистр? — вкрадчиво спросил его я.
— Никто не ожидал от Ренегона такого удара. — покачал головой Пикус. — За такое будет мало одной войны… Но мне претит мысль устраивать новую резню, после того, что мы все видели здесь. Это отвратительно.
— Я дал слово странникам, что не буду объявлять войну Ренегону первым. — ответил я. — Кстати, вы не знаете, где сейчас совет ордена?
Пикус посмотрел на меня странным взглядом.
— Вам не доложили? Хотя, конечно, в такой апатии все забыли про доклады… Все члены совета, кроме одного, мертвы. Их дом находился в некотором отдалении от северо-восточных ворот, но их всё равно достало. Выжил только двое из них, Мерик: молодой рыцарь, похоже, был у любовницы в тот день. И рыцарь постарше, сэр Колн, что тоже не был дома. Они сперва помогали целительницам, затем организовывали питание по вашему приказу. Сражались с мертвецами… Оба уехали прямиком в Ренегон, после того как сожгли остальных членов совета.
Я устало прикрыл глаза. Даже не знаю, к лучшему или худшему это. С одной стороны, стариков мне удалось убедить. С другой, идиотами те отнюдь не были и могли догадаться об обмане в дальнейшем. Ладно, это дело десятое, время покажет, куда посмотрит орден…
— Меня интересует ещё один вопрос, мастер Пикус. — сказал я после долгого молчания. — Вы знаете, как Гастон убил мою жену?
— Все, кто мог видеть вашу битву, кроме Ренегонцев, погибли. — покачал головой Пикус. — А те молчали…
— Я расскажу вам. — кивнул я. — Он сотворил огромную волну, десятки метров в высоту. Но это не страшно, вряд ли Меллистрию бы убил потоп… За мгновение до того, как меня настигла волна, она разделилась на части, превращаясь в тысячи ледяных нитей и игл, что пробили меня и мою защиту насквозь: столь сильным было давление на определённые участки моего покрова. Я выжил, конечно, но вот за моей спиной стояла Меллистрия. Вы ничего не хотите сказать мне по этому поводу? Насколько я знаю, никто не владеет магией льда в королевствах. Кроме вас. И я отлично помню, где и когда вы ей научились…
Пикус сильно побледнел. А затем рванул воротник робы и судорожно задышал под моим тяжёлым взглядом.
— Говорите. — приказал я.
— Я… Я и подумать не мог… — проблеял маг.
— Чётко и ясно! — цыкнул на него я.
Пикус глубоко вздохнул, пытаясь успокоиться. А потом жалобно заговорил:
— Конечно, я виновен милорд… Но это не со зла! Я написал книгу о ледяной магии, отправил её в цепь воды! Гастон один из лучших мастеров королевств, наверно, он как-то достал её или копию, хотя она и предназначена для внутреннего использования...