ку. Груды тел его воинов росли вокруг холма, но отчаянная решимость воинов Ренегона не угасала. Они справляются, они победят, не могут же они быть бессмертны, в конце концов…
Но силы одного человека, даже короля, даже в сердце битве с тысячи своих людей имеют пределы. Быть может, будь на месте врагов Кормира простые солдаты, он был легко сражался сутки напролёт: но эта битва была иной. Враги, что почти не уступают ему в силе и скорости, что заставляют его рвать жилы и мышцы с каждым ударом, с каждым броском, выживающие после любых ран, и превосходно владеющие мечом…
Силы короля таяли, и однажды одному из рыцарей смерти удалось пронзить его мечом. Мгновением позже тяжёлый удар булавы расколол шлем, и ещё несколько клинков опытных ветеранов гвардии Ганатры вонзились в сочленениях доспехов.
Всё ещё недостаточно, чтобы убить короля. Но крайне истощённый, измученный долгой битвой с полным напряжением сил владыка Ренегона потерял сознание. Битва замерла на миг, и взгляды всех скрестились на рухнувшем на окровавленную траву короле. Можно было бы предположить, что в этот самый миг кто-то закричит, что всё кончено… Однако воины небесной гвардии словно обезумели, глядя на падение своего лидера. С отчаянным криком гвардейцы Ренегона рванулись вперёд стеной щитов, буквально насаживаясь на оружие противников, не щадя собственных жизней. Они давили и давили, игнорируя раны и смерти, оттеснив тонкий строй рыцарей смерти на несколько метров, закрывая собственными телами раненого короля. А затем споро утащили его подальше от битвы.
— Можем догнать и прикончить его. — предложил лорду Элдриху один из капитанов, подойдя поближе к личу, что невозмутимо наблюдал за битвой издалека. — Пустить отряд в обход, делов-то… Да и луками можем попробовать достать прямо сейчас.
— Пусть уносят. — махнул рукой древний король. — Его смерть ничего не изменит. Продолжайте убивать остальных.
Лорд Иллион стоял на холме, с обречённой решимостью глядя на то, как тяжелораненого короля уносят с поля боя. Сегодня он пустил в ход все тактические и стратегические приёмы, что знал. Он растягивал ряды противника, он создавал максимально возможный перевес на отдельных участках битвы, он приказал части воинов сходить в обоз за зельями, и выдавать их новым вступающим в битву отрядам…
— Они сильнее нас, лорд Иллион. — мрачно подошёл к маршалу один из гвардейцев в окровавленных доспехах. — Не знаю даже, убили ли мы хоть одного. Они утаскивают изрубленных на куски своих в тыл, но я готов поклясться отцом, что лично скрестил сегодня клинки с одним из тех, кто пришил к себе руки и ноги… Мы просто не знаем, как их убить.
Маршал скрипнул зубами. Битва ещё шла, но в бой уже давно вступили резервы… Ещё пара часов такой битвы и от их армии не останется ничего. А ведь это лучшие из лучших...
— Что с королём?
— Едва дышит. — дёрнул щекой гвардеец. — Нужна помощь целителей, от таких ран он уже сам не оправится: обычно после такого не просыпаются.
Лорд Иллион продолжил мрачно смотреть на то, как убивают его людей, и ядовитое бессилие душило его изнутри. Что за проклятая сила питает их врагов? Маршал Ренегона вскинул голову, смотря в небеса, которые успело слегка затянуть тучами. Заморосил мелкий, слабый дождь, словно оплакивая потери гвардии неба… Неужто Отец действительно прокляли их, разгневавшись на иерархов?
— Приказы? — выдернул из раздумий полководца голос гвардейца.
— Сколько нас осталось?
— Тысяч десять, может, меньше. — вздохнул гвардеец. — Всё ещё вдесятеро больше, но…
Но всего пару часов назад было на пятнадцать тысяч больше. Это было ясно и без слов. Они знали исход, внезапно понял маршал. Знали свою силу. Бойня…
Иллион прикусил щеку изнутри с такой силой, что его рот наполнился кровью. А затем, с чудовищным трудом пересиливая себя, разомкнул губы и приказал:
— Отступаем. Мы должны спасти тех, кто ещё остался.
Капитан Тулис, старый ветеран гвардии Ганатры, невозмутимо пронзил клинком раненого гвардейца Ренегона и огляделся вокруг. Его участок был одним из самых крайних, и, похоже, это был последним. Оглядев взглядом свою сотню, он добродушно усмехнулся в усы:
— Хватаем оружие получше и двигаемся к центру, парни. Их ещё тысяч десять осталось, работы хватит до вечера.
Рыцари смерти споро похватали понравившиеся мечи: их оружие, пусть и было неплохим, всё же уступало в качестве тому, что делал кузнецы Ренегона. Некоторые вообще сломали свои мечи о вражеские щиты и доспехи… Однако прежде, чем отряд достиг центра битвы, где ещё кипела резня, сине-белые плащи внезапно, отпрянули, и, выстроившись стеной щитов, принялись медленно пятиться.
— Они… Они отступают, капитан! — неверяще тряхнул головой один из рыцарей смерти.
Тулис аж крякнул, снимая шлем и почесав почти лысую, облезшую голову.
— И правда, братцы, отступают. Сам бы не увидел, никогда бы не поверил. Запомните этот день, парни: сегодня мы сломали не кого-то там, а саму небесную гвардию. Да, это войдёт в историю…
Старый ветеран ухмыльнулся щербатой, почти беззубой улыбкой, а затем посерьёзнел:
— Двигаемся к лорду Элдриху, парни. Возможно, будет погоня.
Лич неподвижной фигурой стоял среди мёртвых тел, наблюдая за отходящими врагами. Капитан Тулис невозмутимо осведомился:
— Преследуем их, милорд? Мы не знаем усталости, можем легко догнать. Вдобавок остаётся ещё обоз, их тоже можем вырезать. Придётся изрядно побегать, но в наших силах сделать так, чтобы никто не ушёл.
Древний король повернул голову к своему капитану, и слегка покачал ей, мерцая багровыми провалами в прорезях шлема.
— Пусть уходят. Я хочу, чтобы все в королевствах услышали историю этой битвы.
Капитан лишь пожал плечами и кивнул, принимая приказ.
Элдрих осмотрел его отряд, пристально разглядывая воинов: с трофейным оружием, в посечённых, избитых доспехах…
— На колено. — проскрипел он. — Время стать рыцарями. Повторяйте за мной: Мы — рыцари смерти…
— Мы — рыцари смерти. — глухим хором отозвались рыцари.
Если бы на голом черепе скелета была кожа, наверно, в этот самый миг он бы улыбнулся. Определённо, ему удалось придумать неплохую клятву. Это будет хорошая легенда. Может, слегка мрачноватая — но точно хорошая.
Кормир II Ренегон, владыка святой земли и король Ренегона, судорожно вдохнул себя в воздух и резко вскинулся, поднимаясь на кровати.
— Тише, тише. — поспешил его успокоить сидящий рядом мужчина в белой робе. — Твои раны ещё не зажили, успокойся, ты в полевом госпитале.
— Этериас? — недоумённо мотнул головой король, оглядывая собственную палату. — Что ты здесь делаешь?
Сам король был раздет, обмотан множеством бинтов, и лежал на походной кровати внутри достаточно просторной палатке, освещаемой летающим под потолком светлячком. Рядом в удобном кресле с книгой расположился его друг: верховный иерарх объединённой церкви.
— Я тебя лечил. — флегматично пожал плечами глава церкви. — За последние месяцы работы я неплохо набил руку на этом деле. Тебя серьёзно потрепало: половина внутренних органов разрублены, череп треснул, многочисленные разрывы мышц, связок и суставов… Сейчас уже светает, но я тебя всю ночь собирал.
Этериас отложил на небольшую тумбочку книгу и пристально посмотрел в глаза другу.
— На самом деле, ещё полчаса, и тебя бы не спасла даже подпитка жизнью от гвардейцев. Ты буквально разминулся со смертью сегодня, Кормир.
Король откинулся на кровати с тяжёлым вздохом. А затем, немного помолчав, спросил:
— Что с битвой? Мы выиграли?
От повисшего молчания в груди короля шевельнулись очень, очень плохие подозрения.
— Проиграли. — мрачно ответил Этериас. — Иллион приказал отступать, когда вас осталось меньше трети. Они не преследовали. Судя по тому, что я слышал… Потери у них незначительные.
— Как это вышло? — стиснув зубы процедил король.
— Ты мне расскажи! — всплеснул руками глава церкви. — Я из обоза ничего не видел, мне только раненых приносили! Это ты был на передовой! Из того, что я слышал, отступать приказали вскоре после того, как тебя выбили! Так что тебе виднее, как так вышло!
Кормир сел на кровати и тяжело обхватил руками голову. Выглядел он скверно: усталый, избитый, раненый, обмотанный бинтами… В некоторых местах ещё не сошли огромные жёлтые синяки.
— Я тоже не знаю, Этериас. — поднял побитый взгляд на друга король. — Я сражался, как умею, с полным напряжением сил. Сражался и не отступал до последнего, бросая в бой все силы. Нас было почти в тридцать раз больше… И вернулась лишь треть. Я не знаю, как это возможно. Иллион подозревает, что они накачали себя зельями, вроде последнего света… Но я помню того воина, с которым я столкнулся. Он был быстр и силён, но не настолько. Здесь что-то другое.
Этериас замолчал, задумавшись. А потом тихо сказал другу:
— Приляг и отдохни. Раны ещё не до конца зажили, тебе потребуются силы. Расскажешь мне всё, как сможешь.
Кормир со вздохом откинулся на кровати. И тихо спросил:
— Они были намного сильнее и быстрее обычных людей, Этериас. Как это возможно? Я видел их лица в прорезях шлемов… Некоторые были совсем уж старики, лет восемьдесят на вид. Думаю, это многих из гвардейцев бирюзы это древние дряхлые ветераны, ушедшие со службы. Мастерства таким не занимать, но обычно они способны только учить молодёжь: редко больше. Скажи мне, что за сила способна заставить восьмидесятилетнего старика держать удар короля под завязку наполненного силой жизни? Двигаться, как ветер? Разрубать людей пополам вместе с доспехами? Это какой-то секрет церкви, что попал в руки наших врагов? Вы умеете делать странников, я знаю. Выходит, кто-то зашёл ещё дальше? Скажи мне. Пожалуйста.
Глава церкви долго молчал задумавшись. А потом неуверенно заговорил:
— Я тоже не знаю ответа. Ты прав, есть методики, я читал архивы. Некоторые мастера жизни умеют создавать… Назовём это гибридом. Пересаживают разные части разных животных и растений и пытаются объединить в одном организме. Вообще-то, применительно к людям это строго запрещено: мерзкая наука, для настоящих мясников. Последний, самый свежий такой эксперимент ставили над моим помощником, Гелли. По его собственной инициативе, кстати, парень хотел меня защитить после покушения… Но я строго-настрого запретил повторять подобное.