— Тот парень с чёрными глазами? — оживился король. — Про него разные слухи ходят. Говорят, лучший воин храмовой стражи. Сколько таких мы сможем сделать? Выходит, они уже тысячу наклепали… Готовых на всё ветеранов я тебе мигом наберу!
— Нет, ты не понял. — отрицательно покачал головой Этериас. — Даже возможности Гелли не дадут того, что ты описываешь. Такие изменения нужно проводить на молодых организмах, в идеале на детях, поэтому и запретили, мерзость же. А польза не слишком большая, мастер-боевик всё равно много полезнее в охоте… Гелли быстр и силён, но отнюдь не настолько, как ты описываешь. К тому же, для этого нужны редкие ингредиенты, причём относительно свежие: части различных редких тварей, которые используются для пересадки. У моего помощника несколько раз останавливалось сердце во время операции, чудо, что он вообще жив. Старик в таком случае умрёт наверняка. Я думаю, даже будь у нас тысяча Гелли, вы бы победили их. Просто взяв измором, всё же, гвардейцы тоже хорошие воины. Я допускаю, что мой помощник может победить несколько десятков простых солдат в чистом поле за счёт скорости и силы, но не строй тяжёлых латников со щитами.
Кормир II ненадолго задумался. А потом предложил:
— Позови-ка его сюда…
Этериас высунулся из палатки и что-то негромко бросил в сторону. Рядом быстро нарисовался молодой парень с соломенными волосами и чёрными глазами.
— Король хочет тебя видеть. Идём. — легко сказал глава церкви.
Гелли слегка поёжился. Но спорить не стал, проскользнув за своим патронов палатку, где его тут же встретил хмурый взгляд раненого короля.
— Скажи-ка мне честно парень… Ты же тренировался с небесной гвардией иногда, верно?
— Так точно, милорд! — вытянулся в струнку Гелли.
— Если бы тебе стояла задача вырезать отряд, скажем, из тридцати гвардейцев, ты смог бы сделать это в открытом бою? — прямо спросил король.
Гелли застыл соляной статуей. Такая мысль ему в голову просто не приходила. Он беспомощно посмотрел на Этериаса: что это за проверка? Но верховный иерарх лишь ободряюще кивнул.
— В открытом, пожалуй, нет. — покачал головой Гелли. — В лесу, на охоте, думаю, я смог бы всадить по стреле в прорезь шлема каждому. Или устроить ловушки. Но в открытом бою, да ещё и с обычным мечом, достать опытного латника — тяжёлая задача. Да, я быстрее и сильнее, но я скорее просто сломаю меч, чем разрублю их латы. Можно бить в сочленения, думаю, я бы справился с пятёркой, может, с десятком: но не с тридцатью. Они тоже опытные воины, а мои силы не безграничны, я быстро выдохнусь, двигаясь на превосходящих скоростях.
— Спасибо, воин. — скупо кивнул король. — можешь быть свободен.
Гелли поклонился и был таков. Король с иерархом переглянулись.
— Они разрубали человека вместе с доспехами. — мрачно уставил взгляд в пустоту Кормир. — Ломали мечи иногда, но разрубали одним ударом. Порой мне казалось, что они вообще не ведают усталости… Но даже не это главное. Мои люди хорошие воины, даже так мы смогли достать многих…
— Тогда в чём дело? — требовательно спросил Этериас.
Король долго молчал, смотря в сторону. А затем негромко заговорил слабым, надтреснутым голосом:
— В детстве, мой отец брал меня с собой на охоту. Тогда, будучи ещё ребёнком, он рассказал мне простой правило, как не бояться монстров: у каждого из них есть кровь. Жёлтая, зелёная, красная или серая… Если ему можно пустить кровь, значит, его можно убить. Даже драконы смертны…
Владыка Ренегона поднял взгляд на своего друга и продолжил.
— Мы атаковали и были отброшены, разбиты и вырезаны. А они не умирали. Мы шли в атаку вновь, по пропитанной кровью земле, перешагивая через тела павших братьев по оружию… Но они не умирали. Мы шли в атаку по трупам наших товарищей, проваливаясь по колено в кровь лучших сынов Ренегона, а они все не умирали! — сорвался на крик король, тяжело дыша. — Они приставляли отрубленные конечности к себе вновь и вновь, подхватывали трофейное оружие вместо сломанного, вновь и вновь устраивая нам безумную резню. Я помню, как разрубил грудь одному из воинов, и он вцепился руками в мой клинок, заставляя меня остановиться, а на моём мече даже не было его крови… Я никогда не видел такого, Этериас. И мне впервые в жизни страшно. Не за себя, хороший воин не боится смерти... Мне страшно за Ренегон. За наших людей.
Ещё недавно казавшийся непобедимым лидер словно сжался, ссутулившись, и Этериас прикрыл глаза рукой: ему тоже было тяжело видеть своего друга таким. На некоторое время повисло тягучее, злое молчание. А затем Иерарх твёрдо посмотрел на понурившегося короля.
— Ты — наш лидер, глава альянса шести королевств. — непоколебимо заявил Этериас. — Мы найдём путь к победе, и ты поведёшь нас к ней. Мы проиграли битву, но не войну. Думай, Кормир, ты же король! Сила не всегда решает всё, тебе ли не знать! Скажи, что я должен сделать, чтобы помочь тебе победить, и клянусь Отцом, я сделаю это! Это твой долг, и я уверен, ты справишься! Ну же, Кормир, я не верю что ты, кровь от крови первых королей, способен так просто сдаться!
В глазах главы церкви горел фанатичный огонь: он не сомневался в своих словах. Король вздохнул и слегка расправил плечи, а затем медленно почесал подбородок всерьёз задумавшись. В его голове роились тактические и стратегические схемы, силы и возможности половины человечества, которые он мог задействовать. И чем больше он думал, тем мрачнее становился. Выхода не было… Ведь если так подумать, даже тысячи неуязвимых воинов хватит, чтобы разбить любую армию. А у врагов вдобавок была и армия, и способ восполнить потери. Если только…
— Этериас. — Кормир II посмотрел на друга и соратника пристальным, острым и внимательным взглядом. — Если церковь не отменит циркуляр о запрете на использование мастеров в войнах между людьми… Я не знаю, как мы выиграем эту войну.
Глава церкви поднялся из кресла, нависнув над королём настоящей скалой, и его тень упала на владыку Ренегона. Несколько долгих минут они боролись взглядами, ведя незримый диалог. Здесь не требовалось слов: друзья уже долгое время знали друг-друга, и оба хорошо осознавали все последствия подобных решений.
В итоге Этериас вздохнул и отвёл взгляд. Был ли у них другой путь? Если даже сам повелитель святой земли не может найти его, выходит, что нет.
— Я не могу принять это решение в одиночку. Потребуется собрать наиболее влиятельных мастеров со всех королевств. — глухо ответил Этериас. — Но я отправлю письма и соберу нужных людей. Я займусь этим немедленно.
Взмахнув полами робы, глава церкви покинул палатку. Вскоре и король последовал за ним: невзирая на ранения, усталость, и скверное самочувствие владыка Ренегона отправился работать. Маховик войны только начинал раскручиваться, и теперь в нём надо было поменять очень и очень многое…
Глава 36
На рассвете второго дня после ночных переговоров мы настигли авангард армии Ниоры. Оранжевое солнце на фоне песчаной стены: пожалуй, впервые за всё время в королевствах я видел нечто напоминающее герб. Первый, робкий прообраз геральдики… Лорды королевств любили придумывать себе звучные титулы, соответствующие их землям, каждая королевская семья имела собственные цвета, но традиции иметь что-то помимо королевских флагов не имелось. Тесное и дружное общество феодалов: все и так всех знали, не было большой нужды в отдельных обозначениях. Даже слегка странно было видеть подобные новшества среди дикарей молодого королевства.
Лилия немедленно принялась отдавать приказы, разворачивая армию в боевые порядки. Дети льда чувствовали себя в пустыне крайне неуютно: но на передней линии авангарда не отказались. Фланги заняли гвардейцы Ганатры и Палеотры под командованием Роланда и Фелиса соответственно. Прищурившись, я рассмотрел, как троица пустынников выдвинулась вперёд, на ближайший бархан, и зажгла огонь. Приглашение на новые переговоры перед битвой…
— Кажется, нас приглашают прогуляться, Лилия. — усмехнулся я. — Сходим поболтать со смертниками?
— Ты слишком самоуверен. — покачала головой женщина. — Пустынники могут быть коварны.
— Коварны или нет, ты же знаешь, что против меня не выстоит ни одна армия. — пожал плечами я. — Я сломал даже стены Бастиона, помнишь?
Лилия тяжело вздохнула. Бывшей герцогине довелось видеть меня в бою во время нашего похода к столице Таллистрии, поэтому худо-бедно мои возможности она представляла.
— Это меня и волнует. — призналась рыжеволосая воительница. — Они тоже должны что-то знать, ты же расправился с командой захвата. И всё же, я вижу, как их авангард готовится к битве, вместо того чтобы рассеяться и попытаться медленно пустить нам кровь ночным атаками. У них есть план, и я его не понимаю. А если учесть ваш спор…
— Я разрушу его план, каким бы он ни был. — твёрдо пообещал я. — Мастеру смерти нет равных в разрушении…
— У каждого есть предел сил. — с любопытством посмотрела на меня жена. — Интересно, где пролегает твой?
Я поднял взгляд к рассветным небесам. Оранжевый диск солнца медленно поднимался над барханами, вторя стягу противника.
— Если бы я знал. — прошептал я. — Я сбился со счёта, сколько раз проверял свои пределы, раз за разом пробивая барьер. И если Аттарок найдёт способ довести меня до грани… Поверь, очень многие об этом пожалеют.
Лилия не ответила. Но ответа и не требовалось: она просто кивнула, принимая мои слова на веру, убеждённая, что пока я здесь, мы не проиграем.
Мы захватили с собой Роланда на переговоры. Троица пустынников стояла у длинного факела. Аттарока я узнал сразу, по крупной фигуре, а вот двое других с закрытыми лицами были мне неизвестны.
— Решил сдаться? — изогнул бровь я.
Король Ниоры хмыкнул, снимая повязку с лица.
— Нет. Напротив, я предлагаю сдаться тебе. Не мне, разумеется: я уже понял, что ты высокомерен. Я предлагаю тебе отказаться от своей идеи по завоеванию королевств. Существуют совершенно объективные причины того, почему тебе это не удастся.