— Я не… — под моим взглядом юноша заткнулся, поджав губы.
Однако силы встать он всё же нашёл, гордо вздёрнув подбородок и поднявшись, он с вызовом посмотрел на меня, словно выходя на эшафот.
— Я понимаю. — без всякой злобы открыто улыбнулся ему я. — Это требует мужества… Не каждый способен пройти такое без последствий.
— Я не безумец. — нахохлился парень. — Скорее, я здесь единственный…
— Разумеется, ты не безумец. — легко согласился я. — ты же выдержал, несмотря ни на что. Я знаю, это тяжело: идти против того, чему тебя учили. Я понимаю. Я рыцарь-странник, помнишь?
— Мой отец был рыцарем. — хмуро посмотрел на меня юноша. — Он учил меня быть человеком чести… На это поле боя не было чести. Не было ничего, кроме бессмысленных, ужасающих смертей, и мы были их источником! Здесь нет ни великой победы, ни великих свершений. Только уродливая смерть во всей её отвратительности…
— Смерть всегда уродлива. — кивнул я. — Именно поэтому мы бросаем ей вызов…
— В этот раз, похоже, она победила. — покачал головой парень. — Нам осталось лишь бесчестие…
— Посмотри на пепел рыцарей, что лежит там, на поле. — прищурился я. — На пепел лучших из людей, моих братьев, что пришли на помощь. Все они сгорели в огненном смерче, что обрушили на них маги Ренегона. Спроси их, важна ли честь…
— Важна. Иногда честь — это последнее, что у тебя осталось… И потому что она может быть даже важнее жизни. — раздался хриплый, искажённый голос из-за моей спины.
Я резко обернулся, выискивая взглядом наглеца… И мои глаза расширились: позади стоял магистр. Старый рыцарь был в запёкшихся, оплавленных доспехах, покрытых копотью, и опирался на искажённый, оплавленный меч. В почти неразличимых под слоем пепла прорезях шлема не было глаз, но всё же он был жив!
— Ты жив… Как? — поражённо прошептал я.
До сего момента я был уверен, что в том огненном шторме не смог бы выжить никто, кроме меня.
— Не знаю... — слегка тряхнул головой рыцарь, покачнувшись. — Я помню странный звук: словно костры вспыхнули вокруг, а затем очнулся посреди пустого поля, полного трупов, весь израненный и слепой… Двинулся на чувство жизни. И услышал ваш разговор. Что произошло?
Я быстро зашагал к магистру, подхватывая его под руку, и помог тому опереться на себя, отчего тот зашипел от боли.
— Мастера Ренегона накрыли нас огненным кольцом со всех сторон. — коротко рассказал я. — Я думал, что остался единственным из ордена, кто выжил… Затем я убил их всех, и битва продолжилась: подошли подкрепления. Мы победили… Но лучшие из их мастеров создали гигантский провал в земле, и под его прикрытием часть армии альянса отступила.
— Вот же бесчестные мерзавцы… — прошептал старый рыцарь, пока я бережно вёл его, держа под руку — Но ничего… Мы им ещё всем покажем.
— Конечно, покажем. — покладисто согласился я. — Но сперва тебе стоит отдохнуть и залечить раны. Я пришлю лучших целителей, они живо поставят тебя на ноги.
— Пустое. — слабо фыркнул рыцарь. — Дай мне еды, и хорошую койку на пару недель, и я сам восстановлюсь. Если не умер сразу, то и дальше выживу: я мастер жизни, помнишь? Мне только жаль… Жаль, что я сделал так мало для победы. Хотелось бы… сделать что-нибудь ещё.
— Вообще-то, ты можешь сделать кое-что ещё. — уверенно произнёс я. — Прямо сейчас, здесь рядом, стоит парень… Настоящий герой, если спросишь меня. Однако битва была тяжёлой: бедняга совсем разуверился в себе от такой бойни… Он сын рыцаря, но никогда не был посвящён. Быть может, ты сделаешь это? Чтобы он не испытывал сомнений в праведности нашего дела…
— Это я ещё могу. — кажется, старик тихо улыбнулся под шлемом. — Только… Подведи меня к нему.
Я охотно подвёл магистра к юноше, застывшему соляной статуей: он неверящими глазами разглядывал нас.
Магистр вяло высвободился из-под моей опеки и с усилием выпрямился, уперев слепой взгляд в юношу.
— Вижу, битва была для тебя тяжёлой: не так много жизни в тебе осталось… — хрипло произнёс сэр Колн. — Но я верю королю Горду: ты достоин. А потому… Сражайся, ибо война эта священна, рыцарь. Сражайся, как никогда в жизни. Проявляй милосердие… И силу. Не знай страха и сомнений, ибо нет достойней воинов, чем рыцари людей. И главное: никогда не лги, даже под угрозой смерти. Вот твоя клятва.
Магистр тяжело, двумя руками поднял меч и медленно опустил его на плечо юноше в чёрном балахоне, что неверяще встал на колено под этой тяжестью.
— Но мы… Но я… Мы же… — залепетал парень.Сэр Колн отвёл в сторону меч, взяв его в правую руку и шагнул вперёд, положив свободную руку на плечо новоиспечённого рыцаря.
— Ты всё сделал хорошо, сынок. — хрипло сказал магистр. — Ты всё сделал правильно.
С этими словами старый рыцарь тяжело опёрся на меч и заковылял в сторону палаток: несколько солдат немедленно пошли с ним, устраивая почётный караул и одновременно выступая проводниками.Стоит признать, мне стоило немалых усилий удержать смех, глядя на эту картину: лицо незадачливого культиста выражало совершенно детскую обиду, непонимание, запутанность… Одним словом: красота!Мне даже расхотелось его как-то наказывать.— Ты можешь быть свободен. — благосклонно кивнул я. — Отдохни, подумай о своём поведении…
— Вы… Вы не убьёте меня? — с удивлением спросил он.
Я демонстративно осмотрел всё вокруг.
— Кто-нибудь видит причину убивать собственного рыцаря? Я нет.
С этими словами я прошёл мимо культиста и успокаивающе похлопал его по плечу.
— Не волнуйся, тень тебе всё равно достанется. Я же обещал.
По рядам солдат прошлись смешки. Я осмотрел собравшихся со скепсисом… Дальше речь толкать уже не хотелось: момент потерян. Однако кое-что сказать ещё следовало.
— Отныне и навсегда, королевским указом, звание мастера смерти приравнивается к любому иному мастерству в мистических искусствах в соединённом королевстве. — громко объявил я. — И потому любому мастеру смерти следует оказывать почести и привилегии не меньшие, чем мастерам круга стихий.Формально, культ смерти и его адепты не имели никакого юридического статуса в королевстве и вообще считались заключёнными, отбывающими каторгу на службе короны… Популярности в народе и уважения это не добавляло. Настало время изменить это. Солдаты зашептались, по-новому смотря на культистов. Я же направился к выходу из лагеря: предстояло ещё много работы. На самом выходе однако, меня перехватил Шеридан.
— Возможно, стоит сказать Грицелиусу, чтобы он выслал корпус мастеров? Учитывая обстоятельства, их помощь может пригодиться… И быть особенной ценной, пока Ренегон не оправился от этого удара. — остро посмотрел на меня полководец.
— Пожалуй, стоит. — слегка поразмыслив, сказал я. — Пусть нагонит нас у Кордигарда.
Мы немного помолчали, стоя вместе.
— Возьмёшь Лиссею? — негромко спросил я.
— Можешь на это рассчитывать. — спокойно кивнул Шеридан. — Но не жди, что я просто дам тебе украсть всю славу этой войны, слышишь?
— Никогда. — тихо рассмеялся я. — Однако тебе стоит поторопиться, если хочешь успеть к взятию Кордигарда.
— Не стоит недооценивать древнейший королевский род. — хмыкнул Шеридан. — Элдрих на этом как-то обжёгся уже… Не повторяй его ошибок.
С этими словами герцог отправился раздавать приказы: задерживаться он действительно не планировал. Я же отправился заниматься рутиной: привязывать тени к культистам. Солдаты готовились выступать следующим утром, и ближе к вечеру я собрал на тайный совет оставшихся со мной офицеров: Улоса и Роланда.
— Роланд. На тебя ложиться задача обучить новоиспечённых мастеров смерти тактике и стратегии. Их навыки меня не устраивают совершенно. Вдобавок к этому под твоей командование поступает особый отряд нежити. Твоей задачей будет сделать так, чтобы он мог подкрасться к лидерам альянса и убить как можно больше их них. Справишься?
Граф задумчиво почесал подбородок.
— Нежить это хорошо, я видел на что она способна, но здесь требуются ещё хорошие шпионы. Хорошо бы поднять кого-нибудь, знакомого с Кордигардом, да и церковников…
— У меня есть человек, что недавно возглавлял одну новую церковную службу… И он весьма послушен. А вместе с ним тут неподалеку должен валятся интересный пленный старик...— оскалился я. — Подойдёт?
Роланд ухмыльнулся, отсалютовав мне мечом.
— Определённо подойдёт.
— Улос. — перевёл я взгляд на старого слугу. — Скажи нашим, чтобы были осторожнее. Земля вокруг проклята, так что, пока я не покажу им безопасные пути и способы обхода и снятия ритуальных комплексов, пусть не заходят на поле последнего боя. Иначе можем лишиться половины мастеров до начала следующей битвы.
— Будет сделано, милорд. — склонил голову старик.
Я уже намеревался пойти поднимать себе новую армию в ночи, как приличный некромант, как из-за спины раздался скрипучий голос скелета:
— Ты же не думаешь, что я позволю тебе отослать меня в такой момент?
— В Лиссее ещё остались маги. — бросил через плечо я. — Могут быть неожиданности.
— Брехня. — фыркнул древний король. — Можешь отправить туда большую часть гвардии, но от меня ты так просто не избавишься.
Я помедлил с ответом. Но, с другой стороны, почему нет?
— Хорошо. Возьми сотню и назначать за себя хорошего офицера. Будешь резервом… Ну и развлечёшься с королевской семьёй, как наступит время.
— О, я развлекусь, даже не сомневайся. — кровожадно пообещал скелет. — А теперь пошли поднимать наши легионы. Мне тоже не нужен сон, помнишь?
Мои легионы, подумал я. Но вслух этого не сказал.
Дальнейшее можно описать как рутину: тяжёлая, нудная работа. Я пробивал в смешавшейся в дикую мешанину проклятой земли территории коридоры, давал мастер-классы собственным культистам, поднимал нежить, снова поднимал нежить, и снова…
Это заняло больше двух недель без сна и отдыха. Улос и Элдрих трудились вместе со мной, не покладая рук, да и культисты ходили предельно уставшие и невыспавшиеся: однако к началу третьей недели у нас была армия, даже превосходящая предыдущую. В основном она состояла из обычных легионеров, но встречались и немертвые посерьёзнее и поумнее, исполняя роль офицеров…