— Он мёртв. — со вздохом открыл глаза повелитель пламени. — Отдал всего себя в последнем порыве огня. Не осталось даже пепла.
Мастер Киллиан тем временем подошёл к обугленной, обгорелой фигуре, положив руку ей на плечо. И его глаза расширились:
— Он жив. — удивлённо воскликнул мастер воды. — Едва-едва, но ещё жив! Это…
Обступившие его пятёрки мастеров Ренегона выстроились боевым порядком в один слитный миг, закрывая своего господина.
Никто не строил иллюзий: прямо сейчас их всех могли добить, и никто бы не помешал мастерам красных башен сделать это.
Повелители пламени переглянулись, принимая решение.
— Уходите. — наконец, высказал общее мнение один из седых магистров. — Такова была его воля… А у нас ещё осталась честь.
— Победил. Даже Грицелиуса. До чего же живучий ублюдок… — сплюнул один из мастеров красных башен.
— Не надо. — качнул головой седой магистр. — Он погиб бы без посторонней помощи. Так что это ничья.
Мастерам Ренегона не требовалось повторять дважды: и они ретировались с максимальной скоростью, оставив повелителей пламени стоять на плато со смешанными чувствами.
— Стоило ли оно того. — задумчиво протянул мастер помоложе. — Конец войны на одной чаще весов, и посмертная воля и честь величайшего из нас на другой.
Седовласый магистр вскинул взгляд к небесам.
— Только боги знают ответ на этот вопрос. Время покажет. Но я думаю, мы сделали верный выбор. Так будет правильно: но лучше бы нам всем молчать о том, что здесь произошло.
Интерлюдия. Момент отдыха.
Этериас пришёл в себя от солнечного луча, бьющего в глаза, и инстинктивно зажмурился.
— Проснись и пой, о наш герой! — весело хмыкнул Кормир II, откладывая в сторону книгу.
Глава церкви принялся неверяще ощупывать совершенно целые и здоровые руки и ноги. А затем, игнорируя веселье, пристально уставился на короля Ренегона.
— Как я выжил?
Напускное веселье смыло, как водой.
— Твоё обугленное тело отвезли целительницам. — ответил король. — Дальше ты был в целительном сне, пока тебе выращивали новые части тела и кожу. Таллистрийки говорили, что ходить сперва будет непривычно, так что поднимайся. У нас много дел.
Глава церкви тряхнул головой, словно отгоняя наваждение.
— Я не об этом. Почему я жив? Я проиграл дуэль…
Владыка Ренегона нахмурился.
— Разве? Мне доложили иное. Ты остался жив, Грицелиус мёртв… Что последнее ты помнишь?
— Я помню, как он пробил мой щит… И у него точно оставалось достаточно силы, чтобы сжечь меня в пепел, я был ранен и кричал от боли… Но затем…
Этериас помассировал виски, чувствуя фантомную боль по всему телу. Разум инстинктивно пытался загнать воспоминания поглубже, дальше: вспоминать последние минуты боя были почти физически больно.
— Что затем? — нетерпеливо, но серьёзно спросил король.
— Я не уверен. — выдохнул волшебник. — Кажется, я помню… Его мысли? Образы? Чувства? Когда живое пламя впилось мне в кожу… Наша сила столкнулась, слилась: моя и его. На краткий миг, сквозь боль, я помню… Образы. Эмоции. Не уверен, что мысли, но что-то схожее.
— Вот как. — качнул головой король. — Никогда о таком не слышал, но, с другой стороны, битвы великих мастеров не случались уже много веков. И что же думал величайший боевой маг всего восточного побережья в последние секунды вашего боя?
Этериас замолчал на несколько минут, погружаясь в недра отвратительных воспоминаний и сопоставляя чувства.
— Точно сказать сложно. Но я думаю… я думаю он не хотел. Не хотел убивать меня. Словно… Словно что-то надломилось у него внутри. Словно он не хотел войны как таковой, ведомый лишь долгом. Не хотел убивать. Возможно… Возможно, он просто пощадил меня. В последний миг. Ослеплённый, поглощённый болью - я не мог уже защищаться. Но что-то остановило его в последний момент. Позволило мне выжить…
— Звучит как-то сомнительно. — скрестил руки на грудь король, скептически посмотрев на друга. — Ты уверен, что не смог в последний момент просто пересилить его огонь? Выстоять, как выстоял тогда перед чёрным проклятьем после боя на плато? Я знаю, сильные маги обладают частичным иммунитетом к чужой магии, если она слабее, подавляя своей собственной силой вокруг проявления воли другого мастера…
— Не знаю. — выдохнул Этериас. — Просто не знаю. В голове всё путается: пару минут назад я горел в безжалостном пламени и моей последней мыслью было то, что я проиграл. А теперь я сижу здесь, цел и невредим. Это дезориентирует.
— Понимаю. — кивнул Кормир. — Тогда не будем забивать голову такими материалами. Ты жив, исцелён, и это главное. Готовься к бою. Пока ты валялся, мы уже отошли к столице и готовимся к защите.
— А хорошие новости будут? — уныло посмотрел на друга Этериас.
Король поднялся из-за стула и подошёл к окну, отдёрнув в сторону штору, и посмотрел на утренний город.
— Я выяснил, где он находится.
— По твоему тону не скажешь, что это хорошая новость. — осторожно заметил волшебник.
— Потому что так оно и есть. — мрачно ответил король. — С юга и юго-запада на нас надвигается огромная армия нежити. Им нет числа… Разведчики даже не смогли их подсчитать. От горизонта до горизонта. Миллион, или даже больше.
— Но откуда он… — изумлённо воскликнул Этериас.
Волшебник оборвал себя на полуслове, мгновенно все поняв.
Владыка Ренегона лишь кивнул.
— Да, ты правильно всё понял. Судя по всему, всё южные провинции, откуда не было вестей, были пущены под нож, принесены в жертву, и подняты в виде нежити.
— Как… Как мы могли это пропустить? — требовательно посмотрел в глаза другу верховный иерарх, поднимаясь.
— Разведчики пропадали. — отвёл глаза король. — Я уже подумывал послать больше, несколько сотен или тысячу, выстроив цепочкой, но пока ты был на фронте, в столицу прибыл герцог из южных провинций. Он рассказал, что проклятье Таллистрии расширяется, но ситуация под контролем. Попросил денег и некоторых припасов, но уверил меня, что справиться сам… Я… Я был рад услышать, что мне не надо отзывать войска с востока. И поверил.
— И он солгал. — холодно констатировал факт глава церкви.
— Не напрямую. — вздохнул король. — Но да, я был обманут. И теперь нас зажимают в клещи две армии. Но даже если бы мы знали… У нас просто нет столько сил.
— Можно было бы сделать хоть что-то. Замедлить. Пробить брешь в блокаде разведки, вывести часть людей… — сжал кулаки Этериас.
— Можно было бы. — легко согласился Кормир. — Но теперь уже поздно.
Некоторое время друзья молчали, думая каждый о своём. А потом Этериас опомнился:
— Сколько у нас времени?
— Пара недель. — ответил король. — Примерно за это время армии нежити достигнут столицы, а армии с востока подготовились к штурму. Думаю, они дождутся союзников. А дальше… Если честно, я считаю нам остаётся только умирать.
Владыка Ренегона сказал это легко, уверенно, без тени страха. Этериас посмотрел на друга неодобрительно.
— Всегда есть надежда, разве нет?
— У них многократно больше магов, больше людей, огромная армия нежити и бессмертный повелитель смерти, способный уничтожать целые королевства. Я не питаю иллюзий. — пожал плечами представитель древнейшего рода людей. — Всё когда-нибудь заканчивается, и правление моего рода, думаю, не исключение. Думаешь, ты сможешь разобраться с ним? Всё же, я предпочёл бы, чтобы королевствами правил кто-то другой, а не этот ублюдок. Если мы не можем выстоять, было бы неплохо хотя бы забрать его с собой.
Этериас отвёл взгляд. Обещать он такого не мог, но никто и не требовал. Поэтому он просто встал вместе с другом, наблюдая за тем, как солнце восходит над прекрасным каменным городом с пятью кольцам стен: возможно, прекраснейшим городом королевств. Городом, которому скоро предстояло захлебнуться кровью, смертью и пламенем: но прямо сейчас он выглядел совершенно мирным, безмятежным… Стены могли внушать его жителями чувство защиты: чувство, которого не было у их лидеров.
— Возможно… может быть… У меня найдётся пара идей, как мы могли бы попытаться сравнять счёт. — осторожно заговорил Этериас.
— Что тебе нужно для этого? — не проявляя особого интереса, спросил Кормир.
— Ничего. Хватит того что есть. Только время…
— Бери всё, что осталось, друг мой. — грустно улыбнулся король. — Жаль, но не в моей власти предложить тебе больше.
Интерлюдия. Последний путь.
Эрнхарт Грицелиус осознал себя, стоящим рядом с группой своих людей. Седой старик, один из его соратников: магистр Терциус, внимательно изучал последние следы его пламени, прикрыв глаза.
— Он мёртв. — со вздохом открыл глаза Терциус. — Отдал всего себя в последнем шторме. Не осталось даже пепла.
Глава круга стихий задумчиво посмотрел на собственные руки. Полупрозрачные, словно состоящие из призрачного, оранжевого пламени. Лучший из повелителей пламени имел свой план, как сохранить сознание и разум в потоке стихии: когда-то давно, он, как и многие честолюбивые мастера красных башен, мечтал, что именно ему удастся оказаться первым, кто сможет подчинить себе неукротимую стихию. Стать самим огнём и вернуться… Сохранить себя…
Он был в своём уме: это сработало. Но, увы, не совсем так, как ожидал того Грицелиус.
Краткая мысль: и размазавшись в воздухе, невидимый остальным оранжево-красный силуэт стоит на отдалённом валуне, что чудом уцелел во время недавнего боя.
Лучше отойти в сторону - меньше вероятность, что кто-то его заметит. Хотя было и непохоже, что кто-то из присутствующих мастеров заметил великого мага в его новой форме, старик на собственном опыте знал, что иногда интуиция волшебника может быть весьма проницательной.
Он чувствовал себя странно: словно он находится везде и нигде одновременно. Несмотря на расстояние, он отчётливо видел, как мастера Ренегона нашли полуживую, обугленную фигуру его противника. Как вливали в неё силу жизни, отчаянно борясь за выживание своего господина. Он слышал каждое слово и видел всё: словно был един с целым миром… Разум расплывался, но стальные тиски воли великого мага вновь и вновь собирали его вновь, структурируя и собирая множество новых ощущений в единую картину.