овариваясь, переглянулись, и молча посмотрели на лидера Альянса, предоставляя тому право отвечать.
Кормир II Ренегон, король Ренегона, с интересом разглядывал картины на потолке, делая вид что ничего не происходит.
— ОТВЕЧАЙ! — Этериас с грохотом ударил кулаком в стол, тяжелой фигурой нависая над лидером Альянса.
Владыка Ренегона медленно, неспешно поднял свой тяжелый взгляд, пристально смерив им друга. За его спиной стояли миллионы: и он был не из тех, кто поддается любому давлению. И даже яростный, полный гнева взгляд духовного лидера не мог пробить эту броню.
— Ты не можешь мне приказывать. — сухо ответил он, поднимаясь из-за стола и направляясь к окну.
— Значит, твой ответ — молчание? — дерзко бросил ему в спину волшебник.
Некоторое время лидер Альянса и правда молчал, задумчиво смотря в окно. Однако, выдержав долгую паузу, все же заговорил:— Он невероятно хитрый и изобретательный кусок дерьма, вы знаете?
— Скажи что-нибудь, чего мы не знаем. — скрестил руки на груди Этериас.
— Я говорю не о конкретном военном плане, стратегии или тактике. — покачал головой король Ренегона. — Скорее, о типе личности в целом. И это главная моя ошибка, пожалуй.
Мужчина на короткий промежуток времени замолчал, а затем продолжил спокойным, уверенным тоном:— Я хороший король. Может, не лучший и не самый великий, но хороший. Я знаю свои обязанности, и умею управлять государством, знаю, как организовать войну и логистику, и под моим руководством мы собрали и обеспечили всем миллионную армию - пусть и всего на одну битву. Сила, которую никогда не собирал ни один из королей прошлого. И всё же… Мы проиграли. Я проиграл. На то есть объективные причины: никому из нас просто не пришло в голову, что на протяжении года можно не собирать армию и копить силы, а поднять несколько сотен тысяч живых мертвецов, что прокопают для тебя тоннели к назначенному месту битвы, совершив подлый удар из-под земли. Ведь подобное лежит за пределами возможностей любых королей: даже собери я всех шахтеров Альянса, мы бы не успели вовремя. Но мертвецы работали без устали, сутки за сутками… Но даже не это важно. Даже тогда - я всё ещё считал нашего врага не тем, кто он есть на самом деле.
Короли переглянулись.
— И кем же вы его считали? — с интересом спросил Дейлис Аурелион.
— Тем, кем он должен быть. — пожал плечами Ренегон. — Рыцарем из древнего ордена. Злой, испорченной, искаженной версией: но всё же рыцарем. Почти непобедимым воителем, злым и безжалостным, но отнюдь не подлым и беспринципным. Да, его деяния далеки от благодетели, но будем честны: короли прошлого тоже не всегда были образцом добродетели. Я сделал всё необходимой: выяснил родословную нашего врага, его историю, происхождение… Сын барона из глухого угла Аурелиона, взятый в ученики легендой королевств: сэром Кадоганом. Долгие годы обучения: но никаких признаков грядущего мастера меча, максимум - средние успехи. Дуэль в Арсе и изгнание. Подвиг в Палеотре. Первые верные люди в Таллистрии и поражение, связанное с ранением, там же. Затем он осел в Кордигарде — больше чем на полтора года — и занимался, судя по всему, мелкой охотой и редкой охраной караванов. Логичное поведение для рыцаря средней руки, что не блещет особым мастерством: набраться боевого опыта, собрать отряд…
— Я не совсем понимаю, к чему ты клонишь. — нахмурился Этериас.
— К тому, что эта жизнь не способна создать человека, с которым мы имеем дело. Это невозможно. — холодно отрезал Ренегон. — В отдаленных баронствах не рождаются интриганы, способные создавать тайны ордена мастеров смерти. Я бы скорее заподозрил своих детей в подобном. Как и когда обыкновенный рыцарь превратился в мастера смерти, хитроумного и способного на стратегию уровня, позволяющую ему взойти на престол целого королевства в считанные месяцы? Он словно использовал сами традиции нашего общества против нас. Традиции достоинства - это социальный лифт, мечта, пойти по пути которой способны единицы, иначе это разрушит сложившееся положение вещей. Обычный рыцарь или барон просто неспособны собрать достаточную армию для продвижения наверх за свою жизнь по объективным экономическим факторам. Некоторые копят силы для рывка десятилетиями, и оставляя цель подняться на ступень повыше своим детям и внукам! А он прошел этот путь за пару лет, четко и ясно осознавая все слабости системы.
— Гений-самоучка? — предположил Бейлин Бингл. — Это не говорит о каких-то страшных секретах, лишь об уме.
— Нет, дело не в этом. — покачал головой Кормир Ренегон. — Я заглядывал в архивы, такие случаи бывали. Умнейшие из людей действуют иначе. Среди знати королевств бывают распри: их можно просчитать и вычислить, если ты умнейший стратег. Некоторые становились так с баронов и даже рыцарей герцогами за считанные годы. То были таланты, лучшие умы… Он же пошел напролом. Без сомнений и колебаний, как истинный рыцарь. Выбрал даже не самое слабое королевство: например, стать королём Ниоры или Лиссеи с его способностями было куда проще, чем Ганатры.
— Это обусловлено географией. — заметил Дейлис. — Он набрал армию варваров, а Ганатра там недалеко… Хотя, с тем же успехом он мог бы попытаться свергнуть меня. И, если честно, я не уверен что смог бы противостоять такой внезапной атаке, договорись он с одним из моих герцогов. Аурелион не самое богатое королевство и довольно спокойное королевство, я содержу больше охотников, чем гвардейцев.
— И это тоже интересный момент. — кивнул Ренегон. — Но это не отвечает на основной вопрос. Как и когда рыцарь из благородного ордена превратился в кусок дерьма, готовый плевать на любые клятвы, строить хитроумные планы, и подниматься наверх по лестнице из трупов? И почему выбрал север, когда для свержения Аттарока даже не нужна была армия: лишь убить его и его семью? В Ниоре аристократии вообще не осталось!
— Это очень хороший вопрос. — всерьез задумался волшебник. — Люди же не рождаются злыми. Может, его изменил север? Варварская мораль?
— Не сходиться. — покачал головой Бингл. — Мы знаем, что он убил иерархов на последнем конклаве. — И это определенно было спланированное убийство, которое, возможно, он готовил давным-давно. И мы до сих пор не знаем, зачем…
— Это как раз понятно. — вздохнул Этериас. — Он хотел избавиться от всех великий мастеров королевств. На текущей момент я последний, кого можно с натяжкой именовать великим. Все остальные мертвы. Первыми и самыми сильными были иерархи - они пали. Советники Ренегона, что славился сильнейшими - мертвы. Магистр ордена странников - умер, а он тоже были великим мастером. Бывший иерарх Нелеи… Главы орденов… Древние отшельники, что вышли на поле боя… Хотя, конечно, старики давно утратили большую часть сил, но всё же. Все великий маги людей мертвы. Леди Элеонора - целительница. А из оставшихся был только Грицелиус и старик, что возглавляет цепь воды, но он уже очень стар и тоже утратил большую часть силы. Некоторые из великих магов, что редко появляются на публике, всего за несколько лет погибли при странных обстоятельствах, хотя могли бы коптить небо ещё несколько столетий. Я думаю, он убил их всех. Начиная от иерархов и заканчивая мастерами вне церкви. Всех, кто мог представлять угрозу. Всех, кто мог действительно повлиять на исход войны.
— Кроме тебя. — заметил Дейлис.
— Кроме меня. — устало кивнул Этериас. — Но учитывая, сколько раз я уже стоял на грани смерти… Наверное, мне просто повезло.
— Вот как? — слегка улыбнулся король Аурелиона. — а от твоего учителя я слышал иное. Он говорил, что не удача определяет выживание мастера: лишь его воля и сила, которой покоряется мир.
— Может и так. — равнодушно пожал плечами волшебник, совершенно не желая хвастаться и чувствуя внутри лишь усталость. — Но мы отклонились от темы. Он и заблаговременно начал избавляться всех, кто мог помешать ему взойти к власти. Часть переманил, часть убил. И это сработало: мы проигрываем войну.
— Если брать отправную точку раньше, чем конклав… Унизительно поражении в Таллистрии. От женщины. Позор для рыцаря, хотя его вины там не было: однако это тяжелый удар для любого мужчины. — заметил Бейлин.
— Нет, плохой вариант. — поморщился Этериас. — Даже если бы он был в неё влюблен, это не меняет личность столь коренным образом. Не от героя к злодею. Слишком сжатые сроки. Да и потом, тогда его гнев был бы направлен на Таллис…
Этериас осекся под ироничным взглядом короля Бингла.
— Нет, не думаю. — наконец, покачал головой Ренегон. — слабая версия. Ведь обманул даже меня. Заставил поверить, что впал в меланхолию после недавнего поражения: в то время как сам выдумал новый хитроумный план в тот же день после того, как потерял целую армию! Я только сейчас понял: слухи о том, что король соединенного королевства впал в тоску и заперся в своем замке, появились в Кордигарде даже раньше, чем он мог бы доехать до Дереи! Он же буквально раздал всё приказы сразу, как потерпел поражение, а сам отправился вырезать южные провинции!
— Ты так и не сказал, как пропустил это. — хмуро посмотрел на короля Этериас.
— Очень просто. — раздраженно отмахнулся Кормир. — Моя разведка доложила, что он самоустранился от дел и приказал наступать всеми силами, спрятавшись в замке. Вскоре герцог Шеридан вместе с мастерам круга стихий развернули полномасштабной наступление. Я разослал по королевству приказы о сборе новых войск, но посланники с юга не вернулись. Просто пропали. Мы послал егерей и солдат: и те тоже пропали. Это показалось мне подозрительным, и я уже отдал приказ отозвать с фронта несколько полков, дабы понять ситуацию, но прежде, чем они прибыли, приехал один из южных герцогов с крупным отрядом, весьма потрепанным отрядом, и доложил ситуацию с расширением Таллистрийского проклятья. Учитывая обстановку - новости о том, что туда не требуется отправлять дополнительные войска и они могут выстоять своими силами были очень, очень приятными…
Владыка Ренегона сокрушенно покачал головой.
— Но ведь это была ложь, верно? — вздохнул король Бингла. — Он шантажировал его, перекупил, подчинил магией…