Старые пути всегда уходят, чтобы открыть дорогу новым путям - к добру или к худу.
Он задержался на пару ночей дольше, чем планировал - но ничуть об этом не жалел. Даже великим волшебникам, чья душа и воля выкованы из нерушимой белой стали, иногда не помешает отдых.
Вскоре Этериас покинул гостеприимную деревню, продолжив свой путь по следам врага. Но спустя всего несколько часов после его выхода крайне странное явление прервало его дорогу. В один могучий, неуловимый миг мир словно бы содрогнулся. Оглушительная волна грома пронеслась по небесам, которые могучей волной чье-то незримой воли заволокло серо-стальным тучами, по которым прокатился вал серебристо-белых разрядов. Зарево накрыло всё небо, от горизонта до горизонта: никогда прежде в своей жизни верховный иерарх не видел столь могучей магии.
Волна неведомых, никогда ранее не испытываемых ощущений обрушилась на волшебника, бросая его на колени: Этериас судорожно втянул в себя воздух, на чистых рефлексах возводя вокруг себя щиты в момент сенсорного шока.
Но угрозы не было: в следующий миг тучи рассеялись, являя его взору чистое небо, и магия затихла.
– Что, во имя Отца-Всесоздателя, это только что было?!? – ошарашенно выдохнул иерарх, поднимаясь на ноги и пошатнувшись от прострелившей виски боли.
Небеса безмолвствовали, не давая ответа. Этериас посмотрел на линию горизонта, нахмурился, прикинул в уме кое-какую математику из числа расчетов высшей магии - и застыл на месте.
По первым прикидкам выходило, что явление такой силы не могло быть сотворено человеком в принципе. Даже его враг бы не справился, даже вновь создав шторм силы смерти. Более того, то что он увидел, по ряду признаков напоминало странное эхо совершенного… Причём, затухающее эхо.
А это значило, что небесное зарево, возможно, видели не то что окрестные земли - всё королевства, или, как минимум, значительная их часть: зависело от точки эпицентра. Это была сила бога… Или кого-то, сравнимого с ним по силе.
Он ещё не знал, насколько важно случившееся, не знал, связано ли оно с его врагом или нет. Однако он знал кое-что другое. Этериас Инвиктус был человеком действия - и потому в тот миг, когда он понял, что его враг будет в ближайшее время занят последствиями этого события, чем бы оно ни было, это время будет его лучшим шансом обнаружить его слабости. Или, быть может, наоборот - найти источник его силы. И потому волшебник упрямо пошел дальше по следу, отбросив сомнения.
Ничто в этом в мире не лишено слабостей, и он найдет место, где его враг слаб, или умрет, пытаясь.
Он нашел след вновь, как находил всегда. Его не заинтересовал ни сын кузнеца, что раболепно следовал за его врага, ни следы битвы со старым загонщиком. Но вот несколькими днями позднее, наконец, неумолимому волшебнику улыбнулась удача.
Посреди безлюдного, неприметного окраинного леса на дальней границе Ганатры лежала странная аномалия: широкий, размером в несколько сотен метров круг мертвой земли, внутри которого не росло ничего живого: лишь мертвые, иссохшие остовы кустарников и деревьев, да осыпавшийся прах травы.
Этериас опустился на колено, проводя рукой по незримой границе: и безошибочно определил слабое, но отчетливое дыхание смерти. Искусство смерти, вне всяких сомнений: и след его врага вел сюда. Но кто, как и когда создал это место? Зачем и почему?
Несколько долгих минут волшебник вслушивался в память мира, пытаясь понять что здесь произошло: но увы, он не был магом смерти, и даже слабое дыхание столь чуждой и непривычной ему энергетики забивало всё. Это не выглядело ловушкой - скорее следом некого ритуала, слабым, но ещё отчетливым. Проклятая земля, определенно, иначе бы оно рассеялось и затянулось само - но как именно проклятая?
Если он что и выучил за время своего противостояния культу смерти, так это то, что их школа имеет в своей основе крайне обширную, устойчивую, и сложносоставную систему символов-сигилов, означающих что-то на неизвестном ему языке. Это была лишь малая часть ритуалистики смерти - но от неё дышало древностью… Кто и как принес её в этот мир? Что случилось здесь? Этериас напрягал зрение, пытаясь рассмотреть в мертвой земле остатки символов - но тщетно. На миг он задумался, стоит ли идти внутрь - прямой угрозы вроде бы не было, однако хитроумность своего врага он тоже хорошо знал, кто знает, вдруг внутри отлично замаскированная ловушка…
Однако принять это решение волшебник не успел. Над кронами лесам мелькнула смазанная, огромная тень, резко заставляя его приготовиться к бою. А в следующее мгновение, не найдя подходящего места для посадки, с треском и хрустом разрывая ветки, листву и стволы деревьев, всего в десятке метров от него приземлился огромный золотой дракон, в один миг создавая посреди северного полесья просеку.
Кто-то другой, возможно, был бы сильно удивлен и напуган такому повороту событий. Но в этой раз крылатый хищник, похоже, выбрал добычу себе не по зубам. Человек, что бросал вызов самому повелителю смерти не дрогнул, лишь слегка прищурившись. Пространство вокруг него задрожало, словно самая магия вокруг натянулась, как струна, готовая к немыслимой, молниеносной атаке.
Несколько долгих мгновений противники изучали друг-друга, не спеша атаковать.
– Успокой свою магию, мастер людей. – наконец, раздался голос дракона. – Я здесь не для битвы.
Этериас лишь сильнее прищурился, внимательным взглядом изучая дракона. Крупный, даже слишком. Выросший в горной долине близ великого хребта, он видел драконов - издалека, но всё же. Как церковный иерарх, он знал, что те не трогают людей, и обратное тоже было верным: в деревнях долины, бывало, дети даже подкармливали молодых драконов, едва научившихся летать. Но слишком невероятным было это совпадение - появление могучего, огромного ящера прямо там, где он напал на след источника силы своего врага. Неужели источником его знаний и силы были драконы? Не самый невозможный исход, если так подумать.
Дракон большой и наверняка владеет своей, драконьей магией - всё же, разумный вид, да и как ещё такую тушу поднять в воздух, всё же, не виверна с легкими костями. Но и он давно не молодой мастер, а опытный боевой маг, и даже такой хищник не сравниться с повелителем смерти. Вопрос лишь в том, получиться его прикончить одним тяжелым ударом…
Дракон напрягся, словно почувствовав заклубившуюся вокруг чародея магию, и грозно зарычал, принимал угрожающую позу:
– Хватит! Ты же верховный иерарх, должен знать что между нами мир, разве нет? Неужели ты хочешь нарушить его просто так?
Этериас удовлетворенно хмыкнул, слегка ослабляя контроль над внешней магией. И посмотрел на дракона, слегка наклонив голову. Быть может, иной человек бы не заметил… Но он слишком плотно занимался схожей магией совсем недавно.
– Не знал, что драконы владеют магией разума. – разрезал тишину голос человека.
Дракон сложил поднятые в угрожающей позе крылья: на его гигантской, слегка шипастой морде появилось выражение легкого удивления.
– Я тоже не знал, что люди знакомы с подобным понятием. Большое достижение для кого-то со столь маленьким мозгом. – пророкотал спокойный голос дракона в голове чародея.
Волшебник с маленьким мозгом на миг задумался. Разумеется, как священник и первожрец, он предполагал, что возможно, когда-то именно ему придется быть дипломатом при общении с иными расами. Но он был совершенно не готов к этому сегодня! С точки зрения дракона, возможно, он действительно маленький. Было ли это оскорбление? Норма для драконов? Или…
– Соглашусь. – важно кивнул Этериас. – Это такое же большое достижение, как научиться летать для кого-то с такой огромной задницей. Поднять её в воздух - настоящий подвиг.
Верховный иерарх исполнил отточенный, предельно вежливый придворный поклон, словно отдавая должное чужому величию.
Дракон хлопнул глазами. Затем придвинул морду поближе к человеку, ища на его лице признаки страха. А потом, выдержав паузу, фыркнул, гулко рассмеявшись.
Напряжение в воздухе рассеялось, словно его и не было.
– Ты мне нравишься, человек. Теперь, когда мы выяснили, что не враги друг-другу, может, поговорим?
– Я не против. – кивнул Этериас. – Полагаю, мое имя тебе уже известно. Не представишься?
– Мое имя Галлион. – представился золотой дракон.
– Не говорит, но полагаю, ты старый и достаточно высокопоставленный дракон. – проницательно заметил иерарх. – И что я смею заметить, твое появление здесь и сейчас выглядит для меня очень подозрительным совпадением, особенно в связи с местом, где ты меня застал.
– Я следил за тобой несколько недель. – без тени смущения заявил дракон. – Так что здесь нет никакого совпадения.
– Это типично для драконов - следить за людьми? – вскинул брови Этериас.
– Нетипично. – качнул мордой дракон. – Это моя личная инициатива в ответ на недавние… скажем так, события, происходящие в королевствах людей.
– Ты имеешь в виду нашу войну? – уточнил глава сопротивления.
– Нет. Частично. Не совсем. – подозрительно короткими фразами ответил Галлион.
– Спрашивай, что тебя интересует. – великодушно предложил Этериас.
Дракон долгое время молчал, прежде чем начать разговор вкрадчивым, обманчиво мягким голосом:
– А ты даешь своё согласие на моё вмешательство в ваши дела?
– Поясни, что ты под этим подразумеваешь. – встал в стойку волшебник, чувствуя подвох.
Галлион молча мотнул головой, показывая отказ. Поза гигантского дракона выдавала нешуточное напряжение.
Этериас ненадолго задумался… А потом плюнул на подозрения. Доверия не бывает без доверия.
– Чтобы ты не предлагал, я, Этериас Инвиктус, рука Отца-Всесоздателя, даю свое на то согласие, по доброе воле и без принуждение. – четко ответил верховный иерарх, глядя в огромные глаза с вытянутыми вертикальными зрачками.
Дракон поднял голову, возвышаясь над человеком на добрый десяток метров. Его поза выдавала легкое удивление.
– Неожиданно, но щедро.