Самым близким сторонникам я сказал, что это укрепление разума, и это было правдой - но лишь частью правды.
Правда была в том, что подобного ритуала не существовало в природе. Ритуальный алфавит символов смерти давал мастерам, освоившим его, невероятные возможности - здесь были и руны артефакторики, и подчинения, поднятие нежити на любой вкус, стационарные защиты и консервация жизни, продлевающая срок не желающего уходить за грань некроманта…
Странный демон, что привел меня в этот мир, возможно, не научил меня каким-то особенным секретам и индивидуальным приемам, которых наверняка знал в достатке, но и не лгал в основах, обучая на совесть - и воистину, то была древняя и великая школа магии.
Иногда я жалел, что знаю о неё слишком мало. Возможно, будь у меня больше времени, я бы знал больше - но даже при всей моей жадности я четко осознавал, что нельзя за несколько лет впихнуть человеку в разум тысячелетия истории древних мастеров смерти, не сведя его с ума.
Когда-то давно, возможно, на заре самого существования этой вселенной, был создан древний орден, или организация великих мастеров магии смерти - и пусть демон не учил меня путешествиям между мирами, на которые он очевидно был способен сам, я всерьез подозревал что подобная структура вполне к ним способа. Ибо истории о мастерах этого ордена, что рассказывал мне демонический наставник - просто не могли принадлежать всего одному миру.
Возможно, существо, с которым я заключил сделку, когда-то было членом этого ордена. А может, было творением одного из древних мастеров. Было ли то творение неведомой стихии, что они сумели использовать и подчинить, или может, всё было наоборот - некоторые вещи невозможно подделать.
Так или иначе, демон описывал мне техники и ритуалы древних мастеров смерти так, словно сам когда-то держал в руках книги из невероятно огромной библиотеки. Он не мог рассказать их все - боюсь, иначе бы я просто сошел с ума от собственной жадности знаний. Но даже то, что являлось основами, превратило меня, человека, лишенного магического дара, в повелителя смерти, способного раскалывать континенты и уничтожать целые страны.
Невероятные знания. Невероятная сила. Невероятное могущество.
Однако я трезво оценивал себя и свои возможности. Я был невероятно хорошим практиком, и отлично усвоил данные мне уроки - но кем я был бы на фоне мастеров того самого ордена? В сравнении с теми, кто имел возможность прочитать всю библиотеку? Ходящие меж мирами, сокрушающие и подчиняющие целые цивилизации, убивающие богов…
Демон назвал меня мастером смерти спустя несколько лет обучения, впихнув мне в разум многое, и я запомнил эту планку, требуя того же для посвящения в мастера культа - но что-то мне подсказывало, что эта планка в лучшем случае тянет на старшего ученика средней руки в древнем ордене. А может и ниже, всего лишь на едва поступившего неофита.
Может, сейчас, после поднятых легионов смерти, после уничтожения королевств и раскалывания континентов, я бы потянул на настоящего мастера по их меркам. А может быть и нет, спросить было не у кого.
Быть великим мастером магии по меркам молодого, неразвитого мира, и быть великим мастером магии по меркам ходящих меж мирами сокрушителей цивилизаций - это совсем разные вещи.
Настоящая дорога к силе и могуществу редко включает в себя простые, короткие пути. Я знал, что нужно просто ждать, изучать, и тренироваться, знал, что впереди вечность. Но иногда обстоятельства толкают тебя вперед независимо от твоего желания…
Ритуал, что я изобрел, должен был стать коротким путем, и я изобрел его сам. Конечно, я не являлся ученым гением ритуалистики и не был великими математиком. Но я бы чертовски хорошим практиком, и знал одну простую вещь: если приложить достаточно силы, само мироздание начинает дрожать и ломаться, в буквальном смысле воплощая в реальности твое желание.
Магия может всё - в этом сходились как древние мастера смерти, так и молодые школы стихий Тиала. Предела нет. Совершенства не существует.
Искусство смерти учило своих адептов, что опытный адепт со всего одной жертвой может расправиться с целой группой превосходящих его по силе мастеров магии: и в этой науке чувствовался горький, тяжелый, кровавый и выверенный многими тысячелетиями опыт.
Вероятно, многие миры жестоко противостоят подобным практикам. Скорее всего, власти множества царств преследовали и преследуют магию смерти, как ядовитое и опасное искусство, свободное превратить простого человека в того, кто изменит баланс сил. Многие привычные и кажущиеся простыми проклятья наверняка прошли долгий путь, изменяясь по принципу: “минимум силы - максимум эффективности”.
Но здесь и сейчас, у меня было то, чего не было у многих мастеров иных миров, что, вероятно, вели тайные и явные войны на множестве фронтов. У меня был целый океан силы, жертв, и не было открытого врага, от которого надо скрываться.
Идея была проста, на самом деле. В ритуалистике искусства были руны, позволяющие резать, кромсать, и подчинять чужой разум - использовались они, в основном, в мертвой менталистике для контроля над нежитью. И одновременно, там же присутствовали руны базовой реверсивной инверсии - на них, вообщем-то, строилась большая часть прочности любой нежити, ибо базовая, сырая сила смерти обычно деструктивно воздействует на любую материю - а то вывернутая, наоборот, укрепляет…
Я соединил обе руны в сложном, многоступенчатом ритуальном комплексе. По отдельности, в мелких экспериментах, такой подход терпел крах - либо разум цели не выдерживал, либо сами руны, либо не хватало дублирования…
Теоретически, руна базовой реверс-инверсии должна превратить руны ментального скальпеля и подчинения в строго противоположное по воздействию событие - т.е. в укрепление разума и защиту от подчинения.
Чем сложнее и энергонасыщеннее становился подобный ритуал, тем больше я чувствовал возможность успеха. Некоторые мои подопытные выжили от ритуалов на подобном принципе - но всё до единого напрочь сошли с ума. Как мертвые, так и живые. По моим предположениям, чего-то не хватало. Стойкости разума, опыта в менталистике, может, каких-то рунных элементов, что не входят в базовую школу и требуют отдельной разработки…
Принцип работал, но работал странно и криво, и мне не хватало глубинных теоретических знаний, чтобы понять, почему.
Быть может, будь у меня десятилетия на исследования, я бы нашел ответ - но их не было. Зато у меня была прорва силы, стальной разум, изрядный опыт в менталистике и магии медиумов, а также два потока сознания.
Я крепкий, опытный мастер магии, и мое сознание прошло через многое. Но разум был и оставался самой уязвимой частью моего бессмертия, и у меня нет тысячи лет на то, чтобы превратить его в несокрушимый бастион.
Это должно сработать. Я должен выдержать. Должен прогнуть прорвой силы и крови саму реальность, заставляя искаженные руны смерти работать так, как того хочу я.
Я остановился ненадолго перед неприметной пещерой, в глубине которой таилась ритуальная комната, где меня уже ждали. Я уже превратил свою душу в оружие - сотнями и тысячами ритуалов растягивая её до предела, превращая собственную суть в идеальный сосуд магии смерти. Я превращал свое тело в оружие десятки раз, высекая на себя символы, призванные принести самого себя в жертву. Я убивал невинных и проливал кровь детей ради власти и могущества… Но прямо сейчас, перед финальным шагом превращения последней части самого себя в оружие - я медлил. Медлил, потому что не было на свете ничего, что я ценил больше, чем свой собственный разум.Лазурный дракон как-то раз сказал мне, что защита разума - невероятно опасная область. Любая защита, что ты возводишь в собственном сознании становиться постоянной, неотъемлемой частью тебя. Это меняет тебя, делает иным. Но если так подумать, разве мы не становимся иными каждый миг? С каждым принятым решением, с каждым сделанным выбором? Где та грань, что отделяет естественную эволюцию от неестественной?
Похоже, мне лишь предстояло это выяснить. И потому, кивнув самому себе в отражении крапинок горного хрусталя на входе в глубь горы, я решительно шагнул во тьму, двигаясь вглубь пещеры. Быть может, отсюда выйдет совсем иной человек. Может, это будет безумец, а может, мои слуги вынесут отсюда бессмертного овоща, разорвавшего и уничтожившего свой собственный разум в бессмертном теле.
Я не знал будущего. Но истинное мужество людей всегда заключалось в том, чтобы без страха встречать неизвестное, каким бы оно не было.
Внутри меня уже ждали. Двадцать фигур в черных балахонах, напряженно застывших вокруг ритуального круга, вырезанного на чистой, ровно площадке камня. На стенах недавно вырезанной комнаты горели слабые, немногочисленные факелы, источая зеленоватое алхимическое пламя.
Именно такой цвет давали факелы в каждой лаборатории, что оборудовал Улос - и я даже не спрашивал почему. Я переоделся в специально подготовленную белую мантию, что висела неподалеку.
– Приступаем. – приказал я культистам, осматривая их лица.
Угрюмые, усталые, напряженные: удерживать силу в тысяч убитых в ритуальном круге - это непростая задача даже для тех, кто прошел со мной южную резню и рождение новых легионов.
Но они справились, и на миг я даже испытывал легкую вспышку признательности к этим людям. Лучшие из лучших, вернейшие из верных. Убийцы и маньяки, чьи руки по плечо в крови, каждый знал, что пути назад уже нет. Никто и никогда не простит этим людям то, что они сделали во время войны. Никто, кроме меня…
Сила потекла по линиям ритуального круга, наполняя высеченные руны. Алхимическая смесь, которой были засыпаны выжженные смертью линии, вспыхнула едким, резко бьющим в глаза белым светом: сила смерти в обычном состоянии дает темно-серое, а затем антрацитово-черное свечение, но по-моей просьбе Улос сделал именно такую. Я и сам не знал зачем, мимолетный порыв, может интуиция - но если ты хочешь вывернуть смерть наизнанку, наверно, стоит облачиться в белое.