ладало данными Ингвара, а затем задумался: ведь действительно, Терминаторов и с деньгами, и с такой силой нигде особо ей и не пользовался, не получал выгоду и тем более не злоупотреблял, что-то его останавливало, держало в рамках. — Ты вообще молодец…
— Понравилось тебе с Катюхой валяться? — вернул себе прежнее настроение Ингвар, совершенно сбив Еремчука с мыслей о морально-нравственных аспектах и об ответственности обладания силой, и о том, что может ограничивать, направлять, сдерживать таких людей, и заставив опять покраснеть.
В раздевалку одной из групп детского сада воспитательница вывела маленькую худенькую девочку, которой уже исполнилось пять лет, но на самом деле она выглядела гораздо младше. Ну как вывела, практически вынесла, Полина, сестра Николая, еле стояла на ногах и, похоже, из-за высокой температуры плохо понимала, что происходит. На вопросы о том, где болит, практически не реагировала. Николай усадил её на стульчик и начал одевать в тонкое, не совсем по погоде пальто, раздумывая над тем, что необходимо вызывать скорую, но делать это из дома: папа быстро не приедет, мама тем более не доберётся до больницы, а дома, чуть что, мама подпишет разрешение на госпитализацию без родителей. Собрав сестру, он решил попросить Ингвара взять его вещи, а самому нести ребёнка, но натолкнулся на тлеющие красные глаза, впившиеся в Полину. Чего Терминаторова переклинило на этот раз было совершенно не понятно.
— Бери Оно-э. — тихо рыкнул он на Колю, а сам снял свою куртку, аккуратно укутал в неё ребенка, поднял на руки и двинулся на выход.
Понимая, что в таком состоянии с одноклассником разговаривать бесполезно, Коля схватил Оно-э за руку и бросился следом:
— Ты же не знаешь куда идти, подожди, я покажу!
Открыв дверь квартиры, Коля пропустил вперёд Ингвара с Полиной на руках. В прихожей, очень простенькой, по-хорошему требующей ремонта, но очень чистой, их уже ждала Елена Сергеевна, мать Коли и Полины, места для Оно-э уже не было, она остановилась на пороге:
— Коля? Поля? Вы не одни? Кто с вами?
— Мам, тут мои одноклассники, помогли принести Полинку, ей совсем плохо, наверное, нужно вызывать скорую…
— Не хочу скорую… — тут же раздалось из свёртка, который держал на руках Ингвар.
Убаюканная на руках Ингвара, Полина проспала всю дорогу до дома. А ещё она подвергалась воздействию его силы. Он не был целителем, скорее специализировался на обратном, но сильное желание помочь ребёнку имело хоть небольшие, но ощутимые плоды.
— Проходите пожалуйста, сюда, не разувайтесь, вот на диван положите. — двинулась Елена Сергеевна в одну из комнат, держась за стенку и выставив перед собой вторую руку.
Ингвар разулся, занёс, достал из своей куртки и положил девочку на диван, в изголовье которого уже сидела мать Полины, которая сразу же начала на ощупь раздевать ребенка. Девочка же круглыми глазами разглядывала Ингвара:
— Ого какой огромный! Коляяя! Что это за великан?
Коля, который завёл Оно-э в коридор и закрыл дверь, заглянул в комнату:
— Это мой одноклассник, Ингвар.
— А чего он такой большой?
— Ку… Слушался маму и папу, и брата. — улыбнулся здоровяк. — Мы пойдём, не будем вам мешать.
— Спасибо вам большое! — пыталась найти лицо Ингвара своим невидящим взглядом Елена Сергеевна. — Вы может чая хотите, я быстренько приготовлю что-нибудь вкусненькое…
— Нет-нет, другой раз…
— Вот и договорились, Коля потом пригласит вас…
Ингвар пристально смотрел на Николая:
— Спасибо, мы обязательно зайдём, когда Полинка поправится.
Вечером, ввалившихся в квартиру через одну дверь Селену, Стига и Джерри встречал необычно сосредоточенный и серьёзный Ингвар, который молча наблюдал, как они раздеваются. За ним, уперев руки в бока, стояла Оно-э. Джерри сразу же определил любимую позу Скворцовой.
— Ингвар, что случилось? — спросила Селена.
— Я прошу тебя вылечить двух человек.
— Что за люди?
— Мать и сестра Николая Еремчука, моего одноклассника.
— Я помню такого ученика, а что с ними такое?
— Сестра слабенькая, постоянно болеет, мать — практически ослепла.
— Ингвар, пойми, если с сестрой ещё можно что-то незаметно сделать, то с матерью не выйдет. Не хочу пускать новую волну слухов и видеть очереди нуждающихся. Мне им придется смотреть в глаза и отказывать, здесь тысячи тысяч таких же или более несчастных появляются каждый день, особенно там, где идёт война: раненые, покалеченные дети, женщины, старики. Если соглашусь — к школе начнут совершать паломничества, придётся постоянно лечить, лечить, лечить, и это не прекратиться пока не изменится система, пока люди и наука сами не дорастут, пока не поменяют своё мироустройство, но есть же и другие планеты, где сейчас происходит то же самое. И они не менее достойны помощи, так почему этим, а не тем…
— Понимаю, поэтому спокойно приму твой отказ. — глаза Ингвара начали тлеть глубоко внутри. — Но судьба свела меня именно с этим человеком, достойным человеком, с такой же достойной семьёй, мне нравятся они, их сила духа, поэтому я и хочу им помочь. И помогу. Так или иначе, но помогу.
Селене почему-то представился разрушенный и выжженный город с грудами человеческих черепов, по которым шагает Ингвар. Ну до этого, конечно, не дойдёт, но то, что не обойдётся без крови, она не сомневалась.
— Никаких иначе!!! — подошла она к Ингвару, и взяла того за руку. — Успокойся, я подумаю как можно помочь, не привлекая внимания.
— Пилюля жизни. — если Джерри стоял и слушал разговор Ингвара и Селены, то Стиг включился в разговор, уже разместившись на диване и листая программы передач.
— Что за пилюля жизни? — посмотрела на Стига Селена.
— Не знаю, где-то слышал такое название, почему бы ей не появится здесь? — проговорив это, Стиг опять отвернулся к телевизору, будто бы этот разговор его совершенно не интересовал.
Джерри начал улыбаться:
— Ну да, подарит Ингвар пилюли своему товарищу, а они и вылечат его родственников, мы тут совершенно ни при чём, главное, чтобы родственники об этом не трубили потом на весь свет.
— Не будут трубить, я их попрошу.
— Ингвар умеет просить, как и Стиг, им в этом не откажешь. — совсем развеселился Джерри.
— Ммм, а из чего мне сделать эти пилюли? — задумалась Селена.
— С любой таблетки? — предположил Джерри — И ты действительно можешь заложить сложную энергетическую структуру, которая произведёт диагностику и вылечит всё, что нужно или как это будет работать?
— Нет, теоретически такое можно сделать, но сложно, проще будет поместить общеукрепляющую структуру и маркер. Они почувствуют себя лучше, прилив сил, а я их увижу по маркеру и вылечу. С таблеток не хочу — не солидно, это всё-таки пилюля Жизни… — тут её взгляд упал на коробку каких-то импортных конфет, которые не встретишь в магазинах Муходвинска. Каждая конфета была завернута в изумрудную обёртку без каких-либо надписей.
— Вот это будет в самый раз!
Утром, отыскав заброшенную ранее пачку денег, добавив к ней две конфеты, лежащие в отдельных зип-пакетиках, Ингвар, как обычно прихватив Оно-э, отправился в школу.
— Как Полинка?
— Да всё нормально, хотя ещё небольшая температура есть, но рвётся уже на улицу. Спасибо… — пытался сказать ещё что-то Коля, но подсевшая к нему за парту Оно-э, начала его очень сильно обнимать. Ингвару пришлось очередной раз спасать одноклассника. К спасательной операции моментально подключилась и Скворцова и это помогло — Оно-э тут же переключилась на Катю.
— А что это у вас тут происходит, мальчики, о чём шепчетесь?
Ингвар расплылся в улыбке и хотел уже что-то выдать, как освобождённый Ерёма, догадавшись по лицу Терминаторова, что сейчас будет, краснея, тут же выдал:
— Нет, Ингвар, молчи! Ни слова!
Подмигнув, Ингвар забрал Оно-э и усадил с собой рядом:
— Да я хотел спросить у Коли, пойдёт он сегодня в библиотеку заниматься или нет.
— Пойду, обязательно…
Скворцова прищурила глаза и перевела несколько раз взгляд с одного на второго, пока не остановилась на более слабом звене:
— Еремчук, ты доиграешься, я буду тебя пытать!
От пыток Колю спас звонок на урок, а после уроков, когда Еремчук уже сидел в библиотеке, туда вошла неразлучная парочка брата и сестры. Ингвар подсел к однокласснику за стол, Оно-э хотела примаститься с другой стороны, но там стульев не было, поэтому стала перед столом и упёрла руки в бока, глядя на Николая.
— Твоя мама хотела угостить нас, поделиться, возможно, даже последним, она притворялась, а потом радовалась моему отказу?
— Вряд ли. — чувствуя непростой разговор, собрался Еремчук.
— Я тоже не радовался твоему, да, неправильно подошёл к вопросу, но это было так же искренне. — на стол легла уже виденная Николаем пачка денег. — У меня это не последнее, вообще для меня ничего не стоящее, но если тебе принципиально, то считай эти деньги в долг. Если получится, отдашь через пять лет, или десять, или пятьдесят. Не получится — ничего страшного. Прячь в рюкзак.
Коля непослушными руками убрал деньги в сумку, а Ингвар опять полез в свой Луттон Виа, на этот раз достав оттуда два маленьких пакетика с чем-то зеленым.
— Одну дашь маме, вторую Полинке.
— Что это?
— Пилюли Жизни, они помогут, может не сразу, но помогут, не хуже целителей.
— Не бывает таких пилюль…
— Это в Рашине не бывает, а в Катише вообще всё, наверное, бывает, не говоря о Сашуре.
— Я немного знаю сашурский и катишский, изучал в интернете их лекарства, не бывает…
Ингвар положил руку на плечо Еремчука и пристально посмотрел тому в глаза:
— Не вынуждай меня врать тебе ещё больше, я хочу помочь, просто дай, и сильно никому не рассказывайте, что и как вам помогло, мама пусть некоторое время никуда не обращается, или вообще никогда. Денег у вас теперь надолго хватит, пусть о вас заботится и присматривает. Родителям просто укажешь на меня.