его поразило то, что Оно-э поняла, что её попросили сделать и сделала это! Скворцова сломала им Оно-э, или починила…
— Прекращайте этот балаган и занимайтесь! — Николаю Константиновичу очень не понравилось то, что всё внимание было обращено на девушек, и его вопросы никто не слушал и не слышал. — Ещё раз повторяю, через выходные пройдут соревнования между школами Муходвинска, никто никуда не уезжает и будем участвовать, сейчас определимся кто в чём.
— А что за соревнования? — тут же изменился вектор интересов Скворцовой. — Оно-э, отпускай его, пусть пока побегает, мы потом договорим.
Оно-э действительно отпустила, а Еремчук развернулся к ней лицом:
— Оно-э, у тебя какой-то подозрительный аутизм, который не распространяется на Катю…
За что тут же опять был заключен в объятья, но вышедший из ступора Ингвар вызволил друга.
Физрук же рассказывал о соревнованиях:
— Гиря, бег на сто метров и три километра, метание гранаты, подтягивание, брусья, перетягивание каната. Ещё рассматриваются игровые соревнования: футбол, волейбол, баскетбол, но это уже не в этом учебном году, вы не попадаете, кто-то из вас уже в вузе будет учиться или колледже, кто-то работать, а кто-то зону топтать, да Котов? Нет? Ты тоже в вуз? Ну молодец.
Начали подниматься руки, но в то же время стали появляться и взгляды в сторону Ингвара, которые не мог не заметить Николай Константинович:
— Нет, Стиг Семёнович сказал Терминаторова не включать в команду. Потому что даже если все школы вместе будут соревноваться против него, всё равно проиграют.
— Вот так, Ингварчик, бояться тебя! — Скворцова опять переключилась на занимающихся Терминаторова и Еремчука. Оно-э стояла над ними руки в бока, заменяя Катю, пока та подходила к основной группе учащихся. — Я сама тебя боюсь и горжусь собой, за несколько месяцев воспитала такого монстра кикбоксинга! Эх, а могла бы быть известным на весь мир тренером, может повыступаем немножко? Поломаешь пару чемпионов, ну чего тебе стоит? Нет? Ну и ладно, я потом сама известной стану, только ещё не знаю в чём. А вы идёте на соревнования?
— Ты же слышала, меня не берут.
— А друга поддержать? Николай Константинович, а вы знаете, что Еремчук может раз двадцать пять подтянуться, а то и больше? Он легкий, но крепкий!
Николай действительно мог. Чуть ли не ежедневные занятия, хорошее питание дали прекрасные результаты. Ещё, конечно, небольшой присмотр Селены, но он об этом не знал.
— Еремчук, а чего молчишь? Нам на это упражнение нужно пять человек, записываю и тебя. Иди сюда, куда тебя ещё вписать можно, брусья?
— Ну вот, Ингвар, мы тоже идём поддерживать Коляна нашего!
Ингвар задумался, причём посмотрел на Оно-э, вести её в большое скопление и незнакомых людей не очень хотелось, хотя можно было оставить и дома, это же выходные.
— Если не хочешь брать Оно-э, оставь её дома, на субботники ты же её не брал, тем более мало ли мы там всех победим и наших начнут бить, хоть там полюбуюсь на своего ученика и воспитанника, возможно, даже пущу скупую наставническую слезу.
Сегодня урок физкультуры шёл последним, и школьники начали собираться домой. Собирался домой и Николай, с некоторых пор компьютер и доступ к электронным библиотекам появился у него дома, необходимости идти в школьную библиотеку не было. А вот телефон так и остался кнопочным. Правда были и минусы в домашнем обучении, если Полинка была дома. После той пилюли, которая была очень похожа на конфету, ребёнок больше ни разу не заболел, так же начала активно расти и набирать вес, при этом просто фонтанируя энергией. Начало восстанавливаться зрение и у мамы. Как и просил Ингвар, это нигде сильно не афишировали, Елена Сергеевна везде ходила в тёмных очках, якобы специальных. Побывал Ингвар и в гостях у Николая уже несколько раз. Сначала отнекивался, но был припёрт к стенке уже одноклассником:
— Обещал же прийти, как выздоровеет Полина, вот и иди. Мама там уже столько вкусностей навыпекала.
В домашней выпечке был не только вкус, но и душа, а ещё Ингвару очень нравилась атмосфера, царившая в семье Еремчука, да и Полинка, которая считала Ингвара своим ручным домашним чудовищем и постоянно допекала брата, когда тот придет. Ингвар же с удовольствием возился с ребёнком, катал на шее, качал как на качелях на одной руке, играл с ней в детские игры.
— Что, бригада, по домам? — щурилась Катя от ярких весенних лучей светила, обращаясь к Еремчуку и Терминаторовым.
— Не, мы к Коляну, его мама очередной шедевр испекла, зовёт попробовать.
— Еремчук!!! У тебя совесть есть? Вы там, получается, жрёте вкусности, а я мимо? А меня пригласить?
— А ты язва, ядовитая! От тебя аппетит, наверное, может испортиться! — тут же встал на защиту друга Ингвар.
— Ученики предали своего учителя… какая банальная трагедия… Оно-э, одна ты у меня хорошая, теперь я буду учить тебя и только тебя!
— Не надо её учить! — реально забеспокоился Ингвар, не представляя как и чему научится Оно-э у Скворцовой, итак уже научила…
— Катя, если хочешь, идём с нами. — а это уже Николай.
— Конечно хочу!!!
На небольшой кухне Еремчуков с трудом, но все поместились, просто Ингвара задвинули в угол, и на него уселась Полинка. Елена Сергеевна поставила на середину стола уже порезанный на кусочки торт и стала расставлять чашки:
— Ингвар, Оно-э как обычно ничего не будет кушать и пить?
— Да…
Оно-э быстренько схватила кусочек торта и запихала целиком его в рот, с трудом начав жевать, Ингвар вытаращил глаза.
— Я так и знала, что он тебя держит на строгой диете, ну ни капельки лишнего жира… что этот деспот ещё творит, наверное и на шоппинг никогда не водил? — задумчиво прокомментировала Скворцова.
Вечером же Ингвар устраивал спектакль для Селены, Джерри и Стига.
— Оно-э, принеси мне пожалуйста мой телефон, он на кухне!
Та быстренько сбегала и принесла. Джерри и Селена выглядели крайне удивлёнными, Стиг — равнодушным.
— Умничка, вот, возьми конфетку, вкусная! — развернул из обертки и предложил ей сладость Ингвар. Оно-э тут же схватила, разжевала и проглотила её. Ингвар смотрел на это с гордостью родителя, наблюдающего за первыми шагами своего чада. Селена и Джерри смотрели ещё более круглыми глазами, глаза Стига не могли стать более равнодушными, больше уже просто некуда.
— И ещё… эээ… — начал чесать затылок Ингвар. — Но это не я!! Это Скворцова её в торговый центр затащила! Несколько пакетов покупок, в том числе и нижнее белье. Теперь с неё, вроде, снимается вся одежда…
— Социализация, наблюдение и взаимодействие с большим количеством людей принесли свои результаты. — отвернулся и уставился в телевизор Стиг.
Тринадцатая школа не победила в первых городских соревнованиях. Заняла почётное второе место. Ингвар, разбудивший в себе дух болельщика, после чьего-то неосторожного выкрика: «Судей на мыло!» было ломанулся уже в драку, которой ещё не было, хорошо хоть Катя удержала его словами:
— Подожди, рано, наших ещё не бьют!
К счастью, драки не произошло, так бы Ингвар опять расстраивался, что подраться-то и не с кем. Хотя он и так расстроился, поэтому, попрощавшись с ребятами, которые хотели идти праздновать и отмечать второе место, ссылаясь на оставшуюся дома Оно-э, отделился от общей группы школьников, не замечая, как одна из преподавателей из делегации десятой школы, двинулась за ним.
— Ну вот мы и встретились, здоровячок, испугался и решил спрятаться за личиной школьника? — на Ингвара хищно смотрела красивая взрослая фигуристая женщина, очень напоминающая Гретель из команды Лейлы.
— Отстань, и так настроения нет, иди куда шла.
— Я-то как раз за тобой и шла, научить немного манерам и уважению. Селена мягкая домашняя девочка, вряд ли она знает как правильно воспитывать таких дикарей, поэтому этим займусь я.
За этими словами последовал молниеносный удар в печень Ингвара, отчего Гретель с шипением рассерженной кошки схватилась за будто врезавшуюся в каменную стену руку. Ингвар даже не покачнулся, но плохое настроение нашло объект выхода:
— Сама напросилась…
Гретель была сграбастана в охапку, донесена до ближайшей скамейки и перекинута через колено. Раздались громкие шлепки по мягкому месту:
— Бабам…, шлёп… ну хорошо, женщинам… шлёп… не следует … шлёп… поднимать руку… шлёп… на мужика… шлёп…. Поднявшая руку женщина… шлёп… может перестать быть ею… шлёп… Нет же войны… шлёп…, не перебили всех мужчин… шлёп…, так вари борщи… шлёп…, рожай детей… шлёп…, или стань там дизайнером… шлёп…, психологом… шлёп…, блогером… шлёп… или фитнес-тренером… шлёп…, куда ты лезешь… шлёп…, чего тебе неймется… шлёп… — отчитывал Ингвар женщину.
Гретель была очень сильной одаренной, практически айоном, и сейчас она была не в силах ничего сделать. Конечно, она не применяла никаких смертоносных техник, но вся её сила, направленная внутрь, на усиление тела, не дала никаких результатов, Ингвар будто не замечал её запредельных усилий. И такого она раньше не встречала в жизни. Нужно сказать, достаточно одинокой жизни. Умом она всё понимала, в любых из своих бывших отношений она никогда не играла своей силой, не выпячивала её и даже не намекала, но, видно, в движениях, позах, железной уверенности в себе эта сила проскакивала, и мужчины её чувствовали, поэтому даже в мелких, незначительных конфликтах, которые так или иначе случались, она побеждала. Кто-то уходил от неё, не желая быть постоянно побеждаемым, от кого-то уходила она, не желая быть рядом с всё более и более податливым мужчиной. Сейчас она осознала всю свою беспомощность перед грубой мужской силой и это её почему-то завело, ну или длительное отсутствие секса и шлепки по попе.
— Не здесь! — облизала губы Гретель.
— Что не здесь? — остановил свою экзекуцию Ингвар.
— Делай это не здесь, отпусти, идём в гостиницу…
— Да я, в общем-то, больше и не собираюсь… — отпустил её Ингвар, правда его рот был тут же заткнут жадным страстным поцелуем.