Поляна стремительно пустела. Пригнувшись, чтобы капюшон прикрывал лицо, я пошел в сторону пещеры. Мимо проносились запоздавшие одиночные монстры, однако рядом с пещерой осталось с десяток псеглавцев. Один рыпнулся было вслед за остальными, но соседний схватил его за шкирку и встряхнул – раздался визг. Несколько псеглавцев отделились от бегущих и поспешили к пещере, явно разрываясь между инстинктами нападения и охраны.
Меня сшибли на землю. Я вскочил, одновременно выхватывая меч. Врага не наблюдалось, видимо, задели случайно. Однако капюшон упал с головы, да и мелькнувший клинок привлек внимание. У этих монстров безусловный рефлекс на любое оружие, как у немецких овчарок! На меня бросились сразу двое псеглавцев, но я заранее придумал, как буду действовать.
Поцарапавшись об когти, я схватил ближайшего за переднюю лапу и сразу отпрянул. Я побежал по кругу, заставляя псеглавца кружиться вокруг своей оси. Он рычал и пытался меня достать, но центробежная сила удерживала нас на дистанции. В то же время жизнь покидала его. Наматывая круги, я при этом продвигался в сторону пещеры. В правой руке я сжимал меч и отбивался от второго монстра, который был вынужден догонять меня и то и дело натыкался на первого. Хорошо, когда две руки! Не говоря уж о глазах… В таком странном танце я двигался к пещере, меняя одного партнера по танцу за другим. Порой когти и клыки ранили меня, но не так сильно и часто, чтобы перекрыть безумную регенерацию от похищения жизни.
Под ногами зашуршал песок и гравий. Проделав очередной оборот, я увидел каменную скалу, но не вход в пещеру – на его месте столпились псеглавцы. Мелькнула мысль – почему они не напали на меня всей гурьбой? И тогда я заметил на них ошейники и цепи, ведущие к железному столбу: не меньше десятка псеглавцев были посажены у самого входа на цепь. Ироничное отношение к себе подобным! Вот уж действительно, рабы желают не свободы, а собственных рабов! Однако цепные псеглавцы были облачены в неплохие доспехи, будто почетные стражники на карауле. Разбираться в их социальном устройстве времени не было – ко мне бежала целая свора, а очередной партнер по танцам как раз свалился наземь, сухой и съежившийся.
Любой бросок собьет меня с ног, а подняться я уже не смогу, и вряд ли выдержу атаку нескольких псеглавцев одновременно, даже если умудрюсь в такой сутолоке вцепиться в чью-то плоть. Критический урон просто разорвет меня на части, и монстры разбегутся в стороны, унося каждый в свою конуру по куску свежего мяса!
Я отбросил меч, постаравшись заодно попасть в чью-нибудь морду, и побежал к пещере напрямик, словно игрок американского футбола, рвущийся за черту. Я активировал все способности, припомнив, что среди них есть временно улучшающие навыки Атлетики и Уклонения и что-то бафающее Скорость. Так играли в детстве, когда в ответственный момент перестаешь думать и дрожащими от волнения пальцами жмешь на все кнопки.
Огромная мускулистая туша мелькнула справа, но я вовремя нагнулся, и она прокатилась у меня по спине, обдавая запахом псины. Я пробежал десяток длинных шагов совсем не прикладывая сил, а только гася инерцию, чтобы не упасть. Тут же я рванулся вперед и вбок, чтобы сменить траекторию. Чьи-то зубы клацнули в миллиметре от моего колена.
Цепные псеглавцы выстроились у входа живой стеной, ощеренной блестящими от слюней клыками и черными когтями, способными распороть кольчугу. Я влетел в них как шар для боулинга. Я никого не сбил, но проделал брешь между двумя охранниками и вырвался на свободный пятачок перед входом.
Каменная кладка мерцала голубым светом. Шанс у меня был только один. Теперь стражникам ничего не стоит развернуться и взять меня в кольцо. Собственно, я уже нахожусь в тупике и в окружении, если только пещера не откроется.
Оглядываться не было необходимости – зловонное дыхание горячей волной лохматит затылок, с трех сторон бурлит яростный рык, предваряющий атаку. Я рванул к пещере, вкладывая в ускорение весь запас сил. Земля затряслась от бегущей за мной оравы.
Один все-таки меня достал. Когтистые лапы сграбастали меня за шею и пояс, и мои ноги оторвались от земли. Псеглавец взревел и поднял меня над головой. Диск заходящего, но еще яркого солнца хлестнул по глазам, я заморгал, видя только дымчато-голубое небо и хребет скалы, где вились крылатые точки птиц. Я слепо шарил левой рукой за спиной, но шипастые пальцы скользили то по металлу, то по густой шерсти. Выгнув шею, я увидел, как передо мной беснуется толпа зверей, словно фанаты на рок-концерте, ждущие, когда я прыгну в зал.
Псеглавец напружинил лапы, готовясь швырнуть меня на растерзание, как вдруг лай и рычание перекрыл гром выстрела. Монстр повалился на спину, я вырвался из ослабевшей хватки. Короткая радость, что Себастьян меня прикрывает, уступила болезненной вспышке осознания: он не сменил позицию! По плану охотник должен быть уже далеко, иначе не успеет сбежать… Он не пожалеет о своем поступке! Используя подаренный шанс, я побежал к пещере.
Я прыгнул на мерцающие камни грудью и лицом, даже не выставляя перед собой руки. Завеса коснулась меня, словно шелк, я влетел внутрь пещеры и распластался на полу.
Тут же оглянулся.
Каменная кладка была изнутри прозрачной, и напоминала голубой тюль. Четверо псеглавцев с грохотом врезались в нее, раздался писк и скулеж. На каменной кладке остались кляксы из крови, слюней и соплей, медленно стекающие вниз. Псеглавцы бесновались и скребли камень, ломая когти, но без результата. Переведя дух, я поднялся.
Все пространство крохотной пещеры наполняло белое сияние. Оно струилось от меча, скромно лежащего на обычном плоском камне.
– Я ж говорила, – сказала Розет с гордостью.
– В такие моменты лучше говори: "Я в тебе не сомневалась", – посоветовал я. – А то как бабка сварливая.
В первую очередь я посмотрел характеристики меча. И обомлел. В графе наносимого урона не было цифр! Там красовалось только слово "maximum". Это какая-то шутка? Пасхалка, которую нельзя использовать как оружие? Но предмет "Меч Вечного хранителя Дерека" оказался самым что ни на есть оружием – полутораручным мечом с недвусмысленным назначением уничтожать врагов. Я медленно вынул меч из простых кожаных ножен. Прямой и ровный клинок был прост как истина, но при всей простоте являл абсолютный идеал воплощения: на нем не было ни малейшей шероховатости или щербинки – даже пылинки облетали его стороной. Я был готов к тому, что рукоять легендарного меча обожжет мне ладони или молнии обрушатся на мою голову, пробив скалу насквозь. Но ничего такого не произошло. Более того, в списке требований для использования меча я прочитал: "Быть Аркадием Караханом". С ума сойти.
На камне я обнаружил еще кое-что. Продолговатый стеклянный флакончик с толстыми стенками. Внутри переливалась жидкость ультрамаринового цвета. Когда я поднял его, зелье чуть не выскользнуло у меня из пальцев, тяжелое, как гантеля. Необычный холод исходил от него, словно флакон был изо льда. Описание к предмету отсутствовало, как будто это был какой-то баг или же предмет не предназначался для пользователей. Я повертел флакон в руках и заметил, что на прицепленной к пробке бумажке что-то написано. С трудом я различил надпись: "Аркадий, выпей, это для…" Дальше было неразборчиво. Я хмыкнул и сказал:
– Что думаешь?
– Я не думаю, – ответила Розет.
– Ну, вряд ли вместе с мечом лежало бы что-то плохое. Да и зелья на меня почти не действуют, так что…
Я сковырнул печать на горлышке и залпом выпил зелье. Горькое.
Глава 14. Пробуждение
Кристина заглянула в комнату и вздохнула. Даже дома Кирилл продолжает возиться с кодом. И зачем покупал такое навороченное компьютерное кресло, если сидит на краешке сгорбившись, лицом прилипнув к монитору? Стекла очков отражают строчки кода, брови хмурятся, губы беззвучно шевелятся, словно копируя какие-то идеи в буфер обмена и вставляя из мозга в компьютер или наоборот. Она подошла, шаркая тапочками по ламинату, но психолог все равно вздрогнул, когда она поставила перед ним чашку кофе.
– О, спасибо! – сказал он. – Прям читаешь мои мысли.
– Ты сам потребовал кофе пять минут назад.
– Да? – произнес он под клацанье клавиатуры, – ну…
Через минуту он хлестко нажал на энтер и откинулся на спинку кресла. "О!" – сказал он, увидев чашку. Пальцы жадно сгребли с блюдца печеньку и бросили в рот, за ней хлынул кофе.
– Как успехи? – спросила Кристина.
– Продвигаюсь. Знаешь, Дедалов здорово мне помог. И вообще помог понять, что же такое Психикон.
– Разве это не твоя собственная разработка?
– Куда уж там! Я лишь делаю оболочку, инструменты, чтобы вступить в контакт с… Психикон – это не столько оцифровка бессознательного, сколько мост в него. Хотя и такое сравнение неверно, если мы говорим про оболочку внедрения, когда разум агента дорисовывает окружение. Сет влияет на сеттинг. Или наоборот?
– А что говорит Дедалов?
– Да много чего. Сергей сильно заинтересован происходящим и даже хотел стать инвестором, но я сейчас работаю не… – Кирилл осекся. – Мы с Дедаловым не нашли Аркадия, но сделали все возможное. Новых погружений не планируется. Но я не могу просто сидеть и ждать результатов нашего погружения! Сейчас я работаю в другом направлении. Хочу как-то заглянуть в реальность Аркадия без погружения. Разум агента влияет на оболочку внедрения. Понимаешь? В случае с Дедаловым это позволило выйти на соседнюю волну с эго Аркадия, но что, если пойти от обратного? Не совершенствовать оболочку внедрения, а полностью ее устранить. Написать программу, которая подстроится под реальность Аркадия, проникнет прямо к нему и даст канал обратной связи. Наверное, сложно такое представить…
Кристина фыркнула:
– Очень даже легко. Я пересматриваю его стримы и то, о чем ты говоришь, похоже на онлайн-трансляцию. Нет?
Психолог задумался, пальцы вращали пустую чашку кофе. Кристина шлепнула по бедрам.
– Я ведь пришла показать, что нашла. – В руках ее возник планшет, палец с нечаянно обгрызенным маникюром заскользил по таймлайну. – Это случилось незадолго до того, как он разорвал контракт и стал играть сам по себе… Да где же…