— Ой, иди ты… — Ястреб допил пиво и отправил бутылку в ведро. — Ты, кстати, чего злой-то? Зуб болит? Приснилось нехорошее? Мизинец об угол ушиб?
Пересвет поколебался и ответил:
— Колючка пропал.
— А-а-а… — Ястреб встал и поманил его за собой. — Покажу кое-что.
Старшой встал, и они вышли. В конце коридора располагался склад, заставленный ящиками, коробками и шкафами. Несмотря на большое количество вещей, припасов и боекомплекта, содержали его в идеальном порядке. Ничего не разбросано, каждая полка подписана, номенклатурный список составлен и поддерживается в актуальном состоянии.
Ястреб приложил палец к губам и указал на один из шкафов. Из приоткрытой дверцы торчал кусок ветоши. Пересвет заглянул внутрь и едва сумел сдержать радостный вопль. На нижней полке тихо посапывал ёжик. Нет, он ещё не впал в спячку. Рано. Но уже соорудил себе гнездо, натаскав отовсюду листьев и тряпок. Значит, зимовать собрался в «бункере».
Пересвет расплылся в улыбке. «Как же ты меня напугал, чертёнок!» — подумал он и тихонько покрался обратно. Настроение сразу улучшилось. Пора возвращаться на пост.
Послесловие
Девятый затаился в подворотне. Не грязной и мрачной, как в каком-нибудь старом фильме. Чисто и никакого мусора, не говоря о спящих там бездомных или уличных собаках. Всё это давным-давно ушло в прошлое. Сейчас подворотня представляла собой обычный тупик с погрузо-разгрузочной площадкой какого-то магазина. Главное, что она не просматривалась с дороги, и Девятого никто не обнаружит.
Последний нервно глянул на часы. Вторая очень сильно опаздывала. Если так пойдёт дальше, то весь план спасения развалится на части. Возможно, она его просто кинула. Глупо, но допустимо. Тогда Второй не спастись. Единственный, кто в состоянии вытащить её из этого переплёта, — Девятый. Они оба это понимали.
Повертев в руках смартфон, Девятый заколебался: скорее всего, его уже ищут, поэтому чем дольше телефон находился в сети, тем выше становились шансы попасться. С другой стороны, Вторая могла позвонить. Не всё и не всегда идёт гладко, иногда оно летит к чертям, и появляются новые вводные. Понимая свой риск, Девятый решил ещё немного побыть на связи. План «Б» у него имелся. В дальнем конце подворотни располагался люк, а карта местной канализации лежала у Девятого в заднем кармане. Он сам её и составил, когда готовил путь к отходу.
Девятый услышал приближающийся звук мотора, и в подворотню, взвизгнув шинами, на скорости влетел автомобиль.
— Мне кажется, за мной пристроился хвост, — сообщила Вторая, выйдя из машины. — Пришлось покружить по городу.
Её волосы были растрёпаны, а сама она — немного испугана. Щёки и сломанный нос с момента их последней встречи основательно распухли, а почерневшие гематомы под глазами не сумели скрыть широкие солнцезащитные очки. Посмотрев на Девятого, после — по сторонам, Вторая заорала так, что Девятый непроизвольно вздрогнул:
— Ты, что, ничего не привёз?!
Девятый грустно усмехнулся и покачал головой.
— Весь отряд ликвидирован. Робота, как я понял, подорвали. Нам надо сваливать, и подальше.
— Почему ты мне раньше не сказал? — Вторая обхватила голову руками.
— Ты бы не приехала, — сказал Девятый. — Сейчас мы должны держаться вместе. Твои деньги и мои навыки спасут нам жизнь.
— Урод! — выплюнула Вторая. — Хитрая расчётливая тварь!
— Оружие привезла? — Девятый проигнорировал оскорбления.
— Да, — Вторая открыла багажник.
Внутри лежали два нарезных карабина и травматический пистолет. Не сказать, что мощный арсенал, но хоть что-то. Последнее время на чёрном рынке выбор невелик. Девятый посмотрел на Вторую. Та сделала неопределённый жест рукой, мол, радуйся и этому.
— Едем? — спросил Девятый.
В этот момент взорвалась шумовая граната. Вторая рефлекторно зажала уши руками, а Девятый затряс головой.
— Спецназ ФСБ! — донеслось откуда-то сзади. — Всем оставаться на местах!
В подворотню ворвалась группа вооружённых людей в масках, и через секунду Вторая и Девятый лежали на земле, чувствуя, как на их руках защёлкиваются наручники.
— Мразь! — прорычал Девятый. — Это ты их привела!
Он не успел больше ничего сказать, потому что его подняли на ноги и куда-то поволокли. За углом стоял неприметный микроавтобус, двери которого распахнулись, и Девятого втолкнули внутрь салона. Там сидели двое в гражданском, без оружия и балаклав.
— Скажи-ка мне, Борис, — обратился Девятый к одному из них, — на кой хрен понадобилась граната? У меня до сих пор в ушах звенит!
— Для натуральности, товарищ капитан! — отрапортовал тот.
— Засунуть бы её тебе для натуральности, — недовольно пробурчал Девятый. — Снимай с меня «браслеты»!
Борис расстегнул наручники.
— Что там по Когриведу?
— Террористы ликвидированы. Среди гражданских потерь нет. Один из бойцов получил травмы средней тяжести, выпрыгивая из автобуса.
— Работа у него такая! — Девятый размял кисти. — Доведи до пацанов, что на своих наручники можно и послабее застёгивать.
Борис кивнул и поинтересовался:
— Встречный вопрос. Зачем рисковать жизнью людей, если мы давно могли взять Рыженко? Ещё в момент первого нападения.
— Ты же не побоялся рискнуть, — усмехнулся Девятый. — Дал возможность террористам сообщить, что Ястреб их встретил и пропускает. Не хотел, чтобы Марина переполошилась и сбежала. Планировал взять её тёпленькой. Мне пришлось вывести Вторую из-под удара. Захват заложников должен был и состояться, и провалиться. Информация дойдёт до куратора. Рязанская ячейка «ЭкоТер» обезглавлена и практически уничтожена. Единственный, кто у него остался, — это я. Шах мы ему поставили. Осталось доиграть партию до конца.
Пиликнуло новое сообщение. Девятый достал телефон и ткнул в него пальцем. «Ты разбил моё сердце», — гласило послание. Он болезненно скривился. Прости, Анюта, не тебе одной. Найдёшь ещё того, кто будет тебя достоин. Девятый вынул из смартфона сим-карту, сломал её и бросил под ноги. Красавец Лёха свою работу выполнил, в институте ему больше делать нечего. Теперь надо брать куратора. Работы на благо Родины предстоит ещё много.
«Служу России!» — подумал Девятый, улыбнулся и приказал водителю ехать в управление. Выволочку от начальства за самодеятельность никто не отменял.
Андрей СемизаровРобот, не опустивший руки
Пролог
Международный аэропорт «Турлатово» работал круглосуточно, как и положено такому объекту. Раньше воздушные судна взлетали и садились почти непрерывно, но в последние годы интенсивность полётов сильно снизилась. Остались только регулярные рейсы, да и то внутри страны. Что послужило причиной, системе искусственного интеллекта «Незабудка», управлявшей аэропортом, было неизвестно, но излишнее проявление любопытства не закладывали в её программный код, и таких вопросов Незабудка себе не задавала. И без того забот хватало: диспетчерское сопровождение самолётов, управление роботами-заправщиками и роботами-ремонтниками, объявление рейсов, контроль и профилактика инфраструктуры аэропорта… «И всё это за одну зарплату», — жаловалась она своему приятелю, «Суперджету 5000», когда выдавалось свободное время, и они могли спокойно поболтать.
Пятитысячный был классным. С идеальной фигурой комфортабельного лайнера. Незабудка вообще не понимала, как можно восхищаться всякими там «Боингами» или «Эйрбасами», когда есть наш русский богатырь! Мощный, красивый, надёжный! А какие истории он ей рассказывал о своих путешествиях! А какие фотографии и видео показывал! Вспоминая об этом, Незабудка даже немного перегревалась, забывая от восхищения запустить систему охлаждения чуть интенсивнее. А ещё он умел слушать…
— Борт 237 «Владивосток — Москва». Количество пассажиров на борту ноль. Разрешите посадку? — раздался в динамиках знакомый голос. Незабудка поймала небольшое короткое замыкание в одной из второстепенных схем, отчего в дальнем конце аэропорта мигнули лампочки, и, запустив кулеры на максимальные обороты, чтобы сбить жар на процессорах, поставленным голосом произнесла:
— Борт 237, посадку разрешаю.
— Вас понял, приступаю, — ответил Пятитысячный.
— Борт 237, может, партеечку-другую в преферанс после работы? — немного помедлив, поинтересовалась Незабудка.
— Рад бы, но мне сегодня на обновление ПО и чистку салона.
— Может, завтра? — упавшим голосом спросила она.
— Договорились!
В дальнем конце аэропорта снова мигнул свет.
Кто первым из отечественных инженеров решил «очеловечить» роботов, так и не установили. Казалось бы, зачем роботам вербальное общение и имитация эмоций? Видимо, люди, выросшие на классике мировой фантастики, не могли поступить иначе. Идея всем понравилась и прижилась. Особенно её оценили пилоты, когда началось массовое внедрение систем управления аэропортами. «Ну, не могли мы с этой бабой железной работать! — делился воспоминаниями один из заслуженных лётчиков России. — Не было в ней души! Если с живым человеком общаешься, сразу понимаешь: вот, Оксана не выспалась сегодня, с ней лучше шутки не шутить. А тут — директивы, как у моей тёщи: „Валентин, выбей ковер!“ И возражать бесполезно, не поймёт». Вскоре это переняли и иностранцы, а когда компьютеры прошли тест Тьюринга, то и вообще всё встало на свои места.
Первое время проявлявшие эмпатию роботы были чем-то необычным. Нет, не пугающим или доставляющим дискомфорт. Люди, давно привыкшие к умным домам и колонкам или к голосовому управлению устройствами, восприняли новый технологический прорыв с восторгом и эйфорией, по-детски радуясь неожиданным для машин выходками и эмоциям. Но новизне свойственно становиться обыденностью, и уже через несколько лет никто не обращал внимания на спор соседа с роботом-садовником или оживлённую дискуссию профессора философии со своим роботом-ассистентом на ток-шоу. Роботы стали полноценными членами общества, добросовестно выполняя свою работу и не прося ничего взамен.