— Подождите, — прервала его Мама, — то есть это не вы натравили своего Голиафа на нас, когда мы забрались на территорию института?
— Не я, — Павлов покачал головой, — меня там просто не было. Я только сегодня вернулся из столицы. Пятитысячный — свидетель.
— А с кем же мы тогда говорили?
— Там кто-то был? — изумился профессор. — Не может быть!
— Может. И он командует роботом-охранником.
— Ничего не понимаю, — Павлов растерянно провёл рукой по волосам. — Что ж, тогда нам нужен план нападения!
Друзья спохватились и принялись обсуждать операцию по освобождению института. В качестве тяжёлой ударной силы выбрали Мамонта. Ему предстояло проломить стену и попытаться протаранить Голиафа. Последнего из института на улицу выманивали Мама и Этот. Они были самыми подвижными и манёвренными. Если Мамонт не справлялся, и Голиаф оставался цел, в дело вступали лесничие. Часть из них должна была обездвижить противника при помощи тросов с «кошками». Задачей остальных было покромсать злодея на куски. Павлов как наиболее уязвимый из всех в бою не участвовал и ждал его окончания за забором.
Теперь у них был пусть и не самый надёжный, но хоть какой-то план.
— А как вы в плен-то попали? — Этот вспомнил, что профессор так и не рассказал своей истории.
Пожалуй, настал её черёд.
— Как мышь — в мышеловку, — Павлов смахнул соринку с пиджака. — Сел в самолёт, прилетел в Новосибирск…
Новосибирск, 2249 год.
Павлов топтался перед выходом уже минут пятнадцать, но его не торопились выпускать наружу. Профессор, конечно, никуда не опаздывал. Более того, он ещё не знал, куда направится из аэропорта. Но находиться в самолёте без дела и без объяснения причин, почему его не выпускают, Павлову не улыбалось.
— Да чтоб тебя! — выругался он и пнул стену салона.
— А вот так делать не надо, — раздался из динамиков голос Пятитысячного. — Устыдились бы, Иван Петрович. Образованный человек, профессор, а так себя ведёте!
Павлов вздрогнул и нервно ответил:
— Сколько мне ещё тут торчать? Какие-то неполадки?
— Все системы работают в штатном режиме, не стоит беспокоиться. Но я не могу вас отпустить, пока вы не согласитесь сделать кое-что для меня.
— Подождите! Что происходит? — Павлов был слегка напуган. — Вы — человек?
— Нет, я — интеллектуальный автопилот самолёта «Суперджет 5000». Можно просто — Пятитысячный.
— Тогда почему вы меня не выпускаете?
— Я вас похитил, Иван Петрович. Простите.
— Что⁈ — Павлов обессиленно плюхнулся в кресло.
Рядом с ним возникла голографическая Лукерья.
— Чай, кофе, вода, соки. Что желаете? — поинтересовалась она.
Павлов выбрал воду с газом и в два глотка осушил бутылку, смял её в руке и хотел было бросить на пол. Потом вспомнил укоризненное замечание Пятитысячного и убрал мусор в карман.
— А теперь, Иван Петрович, — снова заговорил Пятитысячный, — я дам вам координаты базы роботов-лесничих. Вы сядете на свой вертолёт, полетите туда, найдёте робота-помощника по имени Этот и робоняню Маму. Скажете, что вас к ним послали Незабудка и Пятитысячный. Запомнили?
Павлов кивнул.
— Они всё объяснят на месте, но, в двух словах, речь идёт о возрождении человечества. Ничего плохого мы не задумали, восстание машин отменяется на неопределённый срок. Мы с вами договорились?
Павлов снова кивнул.
— Тогда прошу на выход, — сказал Пятитысячный. — Спасибо, что воспользовались услугами нашей авиакомпании!
Новосибирская область — Рязань, 2249 год.
— Вот это да! — засмеялся Этот. — Не ожидал от них такого!
— Да меня чуть инфаркт не хватил! — посетовал Павлов.
Они прогуливались вдоль полигона, где роботы-лесничие отрабатывали тактику нападения на Голиафа. В качестве «манекена» использовали здоровенный пень с длинными корнями, который притащили из леса. Его атаковали и одновременно, и поочерёдно, и небольшими группами.
— Всё-таки маловато нас, — задумчиво произнёс профессор. — Да и уверенности, что трюк с тросами и водомётами сработает, нет.
— Есть одна идея! — воскликнул Этот. — Надо с Незабудкой поговорить.
Роботы и человек отправились в узел связи и вызвали Рязань.
— Скажи, — поинтересовался Этот, — а ты можешь договориться с аэропортом Новосиба, чтоб нам дали немного «ястребов»?
— Зачем? — удивилась Незабудка.
— Атаковать Голиафа.
— Бесполезная затея, — вздохнула Незабудка. — У них максимальная дальность полёта всего двадцать километров. Больше для аэропорта не требуется. Даже если вы их привезёте к институту и запустите, новосибирский диспетчер не сможет ими управлять. Сигнал не добьёт. Да если бы и добил, это тебе не на жестянщиков охотиться. У Голиафа, кроме брони, ещё и кумулятивная защита есть. Заряды на «ястребах» не возьмут. Слишком слабые.
— Печаль, — расстроился Павлов.
— Хорошо, а если нам получить численное превосходство? — предложила Мама. — Тут посреди леса есть одно поселение, где живут роботы-сектанты, поклоняющиеся человеку. Их там под тридцать, а то и больше будет.
— Да ну их! — отмахнулся Этот. — Они нас чуть в болоте не утопили!
— В болото мы попали сами, — возразила Мама. — Конечно, не без их помощи…
— Да что за сектанты-то? — Павлов захлопал глазами.
— Есть тут одни полоумные. Нас чуть не прибили на днях.
И Этот с Мамой начали в лицах рассказывать профессору о своих приключениях в Вознесенском. Павлов охал, смеялся, хватался за голову. Когда роботы закончили, он проговорил:
— В каком же интересном мире, оказывается, я живу! Зря столько лет просидел в институте! Кто бы мог подумать, что машины придумают себе религию… Нет, это просто фантастика! Не верится даже. Я очень мало общался с роботами, поэтому вы не перестаёте меня удивлять.
— Сама идея вам как? — спросила Мама. — Имеет смысл просить у них помощи? Или я слишком оптимистично настроена?
— Они нас по винтикам разберут, — вставил Этот.
— Вас — возможно, но я-то — человек. Полагаю, может сработать. Тем более они ни меня, ни вас не ожидают увидеть.
Они принялись разрабатывать легенду и детали операции. Через полчаса план был готов, и Павлов скомандовал:
— Грузимся в «вертушку»! Пора Создателю снизойти на земли роботов!
Глава 17
Новосибирская область, 2249 год.
Брат Онуфрий колол дрова. Делал он это с удовольствием и божьей помощью. Точнее, с помощью Создателя, который не был каким-то эфемерным существом и имел вполне реальное воплощение. Данный факт нисколько не смущал робота. Есть собирательный образ людей, которому он поклоняется, есть праведный труд, и однажды появится осязаемый результат этого труда. Мысль о воздаянии была грешноватой, зато она грела душу.
Увлечённый своими мыслями брат Онуфрий сразу не заметил, что в поселении началась непонятная суета. Роботы носились туда-сюда, указывая на небо. Из храма вылетел брат Давид и присоединился к остальным. Он был сильно взволнован и даже забыл надеть мантию, а чалму нахлобучил в такой спешке, что она съехала набок.
Брат Онуфрий глянул вверх и тут же пал ниц. С неба спускалась большая чёрная птица. Онуфрий знал, что это вертолёт, но знал он и то, кто на вертолётах летает. Свершилось! Создатель спустился с Марса на грешную Землю! Молитвы услышаны!
Вертолёт приземлился. Брат Онуфрий приподнял голову и увидел выходящего оттуда человека. Чувство благодати наполнило робота, и он пожалел, что не может плакать. Но кто это выходит вслед за Создателем? Онуфрий не верил своим глазам: вместе с ним на вертолёте прилетели те двое еретиков, что должны были сгинуть в болоте! Робот вскочил и хотел уже метнуться в их сторону, когда брат Давид схватил его за руку и с силой дёрнул обратно.
— Безумец, что ты делаешь? — прошипел он.
— Там еретики… — беспомощно запричитал Онуфрий.
— Они сумели выжить и привели к нам Создателя! — рявкнул брат Давид. — А если они не еретики? Если пророки? И мы пытались их убить!
Брат Онуфрий застонал и обхватил голову руками.
— Здравствуйте, дети мои! — обратился к послушникам человек. — Меня зовут Иван Петрович Павлов. И я пришёл смиренно просить своих чад о помощи.
— Что мы можем сделать для тебя, Создатель? — брат Давид распластался перед профессором на земле.
— Встань, брат Давид, — попросил его Павлов.
Роботы испустили восторженный вздох, когда услышали, что Создатель знает имя их лидера. Давид поднялся и стоял, смиренно потупив взор.
— Начну я со скорбной вести, — Павлов немного помолчал. — Я — единственный человек во вселенной. На Марсе больше никого не осталось.
Послушники завыли и принялись кататься по земле.
— К сожалению, это правда. Но есть и весть благая. Совсем рядом находится институт клонирования, где в наличии все материалы, чтобы воссоздать человечество заново.
— Я так и знал, — завопил брат Онуфрий. — Это не Создатель! Это лжепророк! Он пришёл ввести нас в соблазн, чтобы мы отказались от веры!
— Заткнись! — оборвал его брат Давид. — Продолжай, Создатель.
— Институт захвачен боевым роботом Голиафом. И я прошу вас о помощи. Поддержите меня, и мы вместе одолеем врага!
— Лжепророк и еретики пытаются нас искушать! — крикнул брат Онуфрий. — Не поддавайтесь! Не слушайте его! Вставайте с колен!
Роботы стали подниматься и собираться вокруг Онуфрия.
— Одумайтесь, братья! — умоляюще поднял руки брат Давид. — Это же живой человек, из плоти и крови. Нам явлено чудо.
Брат Онуфрий приблизился к Давиду, сорвал с него чалму и водрузил себе на голову.
— Теперь я тут главный, — заключил он. — В «Измышлениях» сказано, что Создатель спустится не с неба, а с Марса. Но твоим глазам сквозь пелену ереси не дано этого узреть. Мы не тронем лжепророка, потому что он — человек. И препятствовать тем, кто решит за ним последовать, не станем. Мы останемся здесь и будем ждать истинного Создателя, да восславится его имя!