обы купиться на любые подобные обещания, верно? Если тебе обещают всё, что ты захочешь, можно быть увереным: ты не получишь ничего. Прошли долгие часы… или дни? Однако я шёл и шёл, вновь и вновь выжимая из себя последние силы. И мгла начинала рассеиваться, превращаясь в лёгкую, невесомую дымку, через которую ударили первые лучи яркого рассветного солнца.
Сквозь неё я поднялся на очередной холм, надеясь осмотреться, и увидел поле, заполненное колосящимися стеблями зёрна. Издалека можно было увидеть несколько маленьких человеческих фигурок, что собирали урожай.
Прежде чем мне удалось натянуть на лицо победную улыбку, проклятое тело подвело меня, рухнув оземь, и сознание оставило меня.
Глава 32
Интересный, приятный, но немного странный сон снился мне: я целовался с прекрасной женщиной, с чёрными как смоль волосами и зелёными глазами. Но в какой-то момент её язык стал удлиняться и вместо очередного поцелуя начал облизывать моё лицо. И прежде чем мне удалось понять, что происходит, я открыл глаза.
Перед глазами была гигантская коричневая морда, в несколько раз больше моей головы, немного напоминающая носорога. Несколько мгновений мы смотрели друг на друга в некотором ступоре. А потом морда достала большой, длинный и шершавый язык и начала облизывать им моё лицо, причём, по всей видимости, не в первый раз.
Яростно отфыркиваясь и отпихнув морду подальше, я попытался осмотреться. Судя по всему, я лежал внутри чего-то похожего на хлев, на большой куче сена, поверх которой кто-то заботливо постелил чистую простыню. А морда, вылизывающая меня, была не чем иным, как местной гребенчатой бурёнкой. Ранее как-то мне не доводилось рассматривать их вблизи, поэтому я с интересом изучил создание поподробнее.
Угловатая слегка квадратная коричневая морда, и чуть более светлая кожа с серыми пятнами. На первый взгляд, она была даже крупнее земных быков — весила, наверно, тонны две, не меньше. Вместо рогов зверюга имела длинный костяной гребень, напоминающий гребень стегозавра, но с пластинами заметно помельче, который начинался на лбу и заканчивался на толстом хвосте. Пока я отплёвывался от слюней и рассматривал окружение, где-то в стороне раздалось тихое хихиканье, на которое немедленно кто-то зашипел. Животина в ответ на мои отталкивания посмотрела на меня обидчивым взглядом и отвернулась, начав жевать сено.
Присмотревшись, я обнаружил у входа в сарай, где находился, за спиной флегматично начавшей жевать сено зверюги почти дюжину детских голов с интересом смотревших на меня. Один из них, видимо, не удержался и засмеялся, тем самым спалив всю контору. Заметив мой взгляд, они немедленно исчезли.
Ещё немного оглядевшись, я нашёл свои вещи: меч, щит, кошель с деньгами, мешочек с драгоценными камнями, фляга с водой лежали на аккуратно сложенной, выстиранной и зашитой одежде на простом деревянном столике. На мне была одета простая холщовая рубаха и штаны — кто-то раздел меня, вымыл, обработал мелкие раны и ссадины, переодел и уложил сюда. Одним словом, кроме запаха дерьма, явно принадлежащего местной скотине, ничто не портило настроение.
Одетым и экипированным, я вышел наружу. Взгляду предстала средних размеров деревушка — дворов сотни на две. Деревень меньше чем на сотню дворов мне вообще в королевствах не встречалось — безопасность деревни зависела в том числе и от количества населяющих её людей. С любопытством оглядываясь, я медленно шёл по узким улочкам. Дома стояли плотно — обитаемое место за стенами в любом поселении было на большой ценностью. Жители с любопытством смотрели на меня — но первым никто не заговаривал, пока маленькая, сухая и сморщенная старушка не преградила мне
путь.
— Маруся я, местная знахарка. — правильно истолковала мой вопросительный взгляд старушка, и с поклоном представилась.
— Сэр Горд. — ответил я.
— Молодому господину лучше? — спросила она, с профессиональным интересом осматривая моё лицо.
Самочувствие действительно отличалось в значительно лучшую сторону. Усталость и истощающая боль ушли, и кроме лёгкой вялости и сильного голода неприятных ощущений почти не было.
— Вашими стараниями, надо полагать. Но голоден ужасно.
— Это мы мигом организуем — улыбнулась старушка и засеменила к одному из домов на окраине.
Мне оставалось лишь последовать за ней.
Дом знахарки немного отличался от остальных — из всех встреченных, этот единственный имел одно маленькое окно не в виде деревянных ставней, а из прозрачной слюды. Судя по всему, в деревне она была уважаемым человеком. Едва мы пришли старушка звонким и командным голосом прикрикнула:
— Кая, лентяйка! Живо собери благородному рыцарю обед, да побольше!
Молодая девушка, лет четырнадцати — пятнадцати на вид, быстро заставила стол разнообразной горячей едой. У меня даже появились подозрения что деревенские детишки немедленно донесли старухе о моём пробуждении — не держат же они горячие блюда постоянно?
Каша, тушёное мясо, свежая зелень и сыр, ещё тёплый хлеб и горячий суп… Желудок утробно заурчал, напоминая, что пренебрежение мирскими благами за последнюю неделю достигло апогея.
Старушка и девушка молча наблюдали, как я насыщаюсь, не мешая и не притрагиваясь сами к еде. Девица, единожды встретившись со мной взглядом, отвернулась и густо покраснела. Судя по всему, она была ученицей знахарки — может статься, именно она переодевала и обмывала мои раны, пока я валялся без сознания.
Всё это подводило меня к двух вопросам — что делать дальше, и должен ли я что-то деревенским? Внезапно стало ясно, что о быте простых людей Тиала мне вообще известно очень мало. В детстве деревенский быт меня особо не интересовал — скорее, я пытался разобраться в более актуальных, как мне казалось, темах и проводил почти всё время в замке… А всё время путешествий моё общение с жителями посещаемых деревень сводилось к покупке еды в дорогу… Таким образом, в моих познаниях была изрядная дыра. Пожалуй, стоило задержаться в деревне на недельку — отдохнуть, вернуть форму, разнюхать всё поподробнее. Может пригодиться для более эффективных... взаимодействий.
Золота у меня с собой не было. Кошель с золотом был выброшен в процессе побега — слишком много он весил. Только платина: от награды, выданной герцогом Арса, оставалось сорок девять монет, за всё время путешествия по северному королевству мне не довелось потратить и одной такой монеты. Закупка провианта и постой в деревнях обходились в несколько золотых, а одна платиновая монета менялась на тысячу золотых…
На месте жителей деревни, я бы, наверно, тихонько добил и прикопал где-нибудь труп заезжего усталого и истощённого рыцаря, забрав себе его деньги. Они же оставили мои вещи в целости и сохранности. Впрочем, это были их проблемы, не мои. Если бы мне предложили сделку там, в горах, я бы не раздумывая отдал все деньги за спасение. Однако спасение мне уже не требовалось, а значит, и необходимости отдавать деньги не было. Больше ради того, чтобы узнать их реакцию, чем из благодарности, я предложил знахарке одну платиновую монету.
Девушка смотрела на монету широко раскрытыми глазами, словно увидев впервые. Знахарка лишь равнодушно бросила взгляд и сказала:
— Не стоит, благородный господин. Отец завещал, что люди должны помогать друг другу в нужде.
Настаивать я не стал. Мне же лучше.
Набив желудок и уточнив направление, я выдвинулся к дому деревенского старосты. Его дом от остальных вообще особо не отличался — а сам он представлял из себя немолодого, но ещё и не старого крепкого мужика лет эдак пятидесяти. Он отнёсся ко мне с лёгкой настороженностью.
— Надеюсь, дети не доставили вам больших хлопот.
Староста, представившийся как Жило, сам начал разговор после нескольких мгновений рассматривания друг друга.
— Нет. Всё в порядке. Пройдёмся?
Глава деревни согласился и вышел на улицу. Мы молча проследовали к стенам, пока я размышлял с чего начать расспросы.
— Где мы находимся?
В конце концов, мною было принято решение просто напрямую без увёрток выяснить все интересующие вопросы, и проверить, позволит ли разница в положении между мною и крестьянином задавать мне вопросы.
— Королевство Ганатра. Простая деревня на окраине. Вы не знали, куда направляетесь?
Мой вопрос вызвал у Жило немалое удивление. Однако его вопрос я проигнорировал, достав из кошелька платиновую монету и покрутив её в руках.
— Сколько вы хотите за помощь?
Мужик слегка набычился, и медленно, почти по слогам, выговорил:
— Долг и первейшая обязанность простого человека всегда и во всём помогать тем, что благочестием своим стоит выше, ежели таковая помощь потребна.
У меня появились большие подозрения, что в этом случае он цитировал кого-то. Однако стоило попытаться настоять, и я вперил в него требовательный взгляд.
— И всё же?
Жило протяжно вздохнул и махнул рукой.
— Вы похожи на Палеотровцев. Люди там тоже считают, что многое можно измерить деньгами. Оставьте, нам не нужны деньги. С ними и сделать-то нечего.
— Нечего? Купить скот, инструменты, заплатить налоги в конце концов? Кому вообще принадлежит ваша деревня?
— Никому. У нас свободная деревня, как и ещё несколько деревень окрест. Здесь бедные земли — север, урожаи иногда бьёт заморозками, и никому они не нужны. А по законам Ганатры свободные деревни не платят налогов.
Староста не выглядел особенно довольным этим фактом.
— Это же хорошо, разве нет?
Мужик грустно покачал головой.
— Нет лорда, значит, нет защиты. Мы бы, может, и рады были, да вот что-то желающих нет.
Это было интересно. Получается, любой рыцарь мог приехать сюда и стать бароном? Что-то здесь не так…
— Я видел каменоломню неподалёку отсюда. Однако в деревне камня почти нет.
Мы подошли к стенам и взошли на небольшую деревянную вышку в частоколе. Там сидел подросток-дозорный, но Жило шиком согнал его оттуда, освобождая для нас место. Крестьянин почесал затылок, как будто вспоминая что-то.