Вот только император молча стучал пальцами по столешнице, глядя на картину, которая висела на стене. Под его пальцами вздрагивали какие-то папки, не имеющие маркировки. Нарушать тишину Антонина Владиславовна не посмела.
— Скажи мне, полковник, — заговорил, наконец, государь, — многого ли я прошу за дворянские привилегии? Ты у меня выходец из простого народа, не благородная, к тому же женщина, но возглавляешь серьезную службу. Вот скажи мне, если бы я сделал тебя дворянкой, ты бы держалась за свой титул?
— Разумеется, ваше императорское величество, — склонив голову, ответила Жданова.
О том, что она еще не полковник, упоминать не стала. И без того понимала, что речь о повышении уже даже не ведется, это решение уже принято и, вероятнее всего, через сколько-то времени она получит все положенное в таком случае.
— Это и хорошо, что ты у нас неблагородная, — кивнул император, после чего придвинул к ней папки. — Этих людей нужно арестовать. Все необходимые документы есть в каждой папке.
— Могу я спросить, за что их нужно арестовывать?
— За государственную измену, разумеется, — пожал плечами Виктор Константинович. — Эти люди обвиняются в клевете, своими сплетнями они снизили престиж русской армии, подрывают ее боевой дух, оболгали наши успехи на политическом поприще. Но и это лишь верхушка айсберга, полковник. Берите всех, допрашивайте так жестко, как понадобится. Если потребуется — члены семей тоже пойдут под суд.
Антонина Владиславовна резко вдохнула, стараясь делать это незаметно, но император лишь усмехнулся.
— Думаешь, мне приятно этим заниматься? — спросил он. — Пора избавиться от иллюзий, Жданова. Либо ты — винтик имперской машины, либо человек. Я вот — Виктор Константинович Романов, заядлый рыбак и интроверт. Как думаешь, легко ли мне дается даже один день в стенах Кремля?
— Нет, ваше императорское величество, — тут же склонила голову Антонина Владиславовна.
— А я работаю двадцать четыре часа семь дней в неделю ради того, чтобы наша Родина не развалилась, — вздохнул в ответ государь. — И представь мое удивление, когда я узнаю, что с попустительства великого князя Служба Имперской Безопасности позволяет не только говорить подобную чушь, но и не пресекает ее распространение. Я здесь, главное, батрачу, как раб на галерах, а эти скоты позволяют себе трепать языками, разламывая фундамент, на котором стоит наше государство, наш суверенитет. Такое, по-твоему, допустимо, полковник?
— Никак нет, ваше императорское величество.
Виктор Константинович кивнул.
— Вот и наведите порядок, полковник, — велел он. — А когда все указанные лица будут арестованы и допрошены, вас ждет новое назначение — главы всей Службы Имперской Безопасности.
Глава 25
Царьград, резиденция княжеской семьи. Иван Владимирович Моров.
— Волна громких арестов, прокатившаяся по всей Российской Империи, продолжается, — сообщил ведущая. — Сегодня был задержан великий князь…
Дальше я не слушал, было достаточно и того, что Виктор Константинович принял верное решение. Не хотелось мне занимать трон, но если бы император не одумался, для спокойствия собственной семьи мне бы просто пришлось так поступить.
Теперь же можно выдохнуть.
— Руководитель Службы Имперской Безопасности сложил с себя полномочия, — сменила тему ведущая. — Как нам сообщили в Кремле, его благородие уже ожидает новая должность, какая конкретно — пока не уточнили. Однако пресс-секретарь его императорского величества подтвердил, что это связано с делом о дискриминации Российской Империи, которое и стало причиной массовых арестов по всей стране.
Что ж, значит, для Легостаевых эта история тоже окончилась хорошо. Приятно на самом деле, вряд ли у них всех хватило бы влияния, чтобы перебороть волю великого князя, предъявлять ему даже намеки на обвинение без санкции государя — невозможно. А так некроманты оказались вне конфликта, да еще и с прибылью. Уж если переводят с начальника Службы Имперской Безопасности, то новая должность должна быть еще выше.
— Новым начальником Службы Имперской Безопасности, которая уже перенимает дела своего предшественника, назначена Жданова Антонина Владиславовна, — продолжил ведущая. — До этого она занимала должность главы внутренней безопасности ведомства, и как подтвердила нам пресс-служба, в результате работа на этой должности Антонина Владиславовна сумела повысить результативность ведомства на несколько порядков. Будем надеяться, что встав во главе всей Службы Имперской Безопасности, Антонина Владиславовна добьется еще больших результатов по совершенствованию ведомства.
Я тут же сделал себе пометку в ежедневнике. Свою бывшую ученицу необходимо поздравить. Она с самого начала выбрала служение своей стране, горела идеей сделать Российскую Империю лучше и чище, теперь у нее будут развязаны для этого руки. Больше власти только у Романовых теперь.
А если учесть, что Антонина Владиславовна простолюдинка, то ее карьеру можно преподносить, как пример социального лифта в Российской Империи. Где еще неблагородной — к тому же женщине! — можно так высоко подняться?
Словно услышав мои мысли, ведущая продолжила:
— Также спешим напомнить нашим зрителям, что Жданова Антонина Владиславовна стала первой женщиной на этом посту. И первым человеком не благородного сословия, — заявила она. — А это демонстрирует, насколько прогрессивная политика его императорского величества. Подобной карьеры не могут сделать женщины ни в одной стране Европы.
Ну да, не вставить шпильку конкурентам, которым вырвали зубы — себя не уважать. Сейчас курс на отвращение ко всему западному будет только расширяться и шириться. А ведь и без того в Российской Империи к Европе отношение не самое лучшее. Слишком много войн было и жизней отдано в войнах с «цивилизованными» государствами.
— Теперь к другим новостям, — объявила ведущая, и я выключил звук.
Откинувшись на спинку кресла, я включил экран рабочего компьютера и вернулся к своим расчетам. Систему защиты от ядерной угрозы было необходимо доработать, несмотря ни на что. Да, сейчас мы лишили самых агрессивных наших соседей атомных бомб, но кто помешает им поднапрячься и сделать новые? Так что вопрос нужно решать иным способом.
К счастью, время теперь у нас есть, и его будет достаточно, чтобы все не только разработать, но и внедрить. Ну а если кто-то вдруг решит попытаться восстановить свои арсеналы, то нам известны все необходимые координаты, чтобы снова выслать своих пластунов. Копать шахты для ядерных ракет — совсем не то же самое, что завозить новые боеголовки в старые. Так что лично я не верил, что европейцы пойдут на такое увеличение военного бюджета.
Время есть.
Эта мысль заставила меня усмехнуться и переключить экран. Теперь там демонстрировалась трансляция с камеры в детской комнате. Под присмотром нянек Снежка сидела на мягком ковре, присланном мне от сирийского принца, и играла с нашим сыном в ладошки.
Возможно, я не спас мир. Может быть, даже не сделал ничего грандиозного в этом мире. Однако я точно получил то, что искал, вступая в ритуальный круг в своей башне.
На Земле, в Российской Империи, в роду Моровых у меня появился смысл жизни. И я буду и дальше делать все, чтобы так и оставалось.
Еще раз взглянув на расчеты, я закрыл файл и поднялся из-за стола. К черту, я слишком долго отсутствовал дома, чтобы упускать время, которое могу провести с женой и сыном.
А ядерный щит никуда не денется. В конце концов, над ним ведь работают лучшие ученые Российской Империи.
Двадцать три года спустя.
— Ваше сиятельство, — Наталья поклонилась и тут же продолжила: — Александр Иванович прибыл сегодня в компании Валерия и Семена Венедкитовичей Солнцевых.
Ну, в том, что далекие родственники всю ночь кутили, а потом завалились к нам домой уже не было ничего необычного. После того, как мной была устранена угроза со стороны Европы, необходимости у сына и наследника княжества Царьградского заниматься посланиями в прошлое просто не возникло.
Да и взрослые уже все парни, получившие образование. Не обделенные даром, к тому же. Венедикт Кириллович, конечно, меня удивил, когда после первых детей после омоложения и оздоровления умудрился заделать еще троих. И если первая партия наследников была настолько занята активами рода Солнцевых, что им просто некогда было веселиться, то вот Валерий и Семен как раз стали верными друзьями моему старшему. Оторвать их друг от друга было невозможно.
Я приподнял бровь и почесал ее кончиком стилуса, которым работал над очередным чертежом.
— Ты хочешь что-то особенное отметить?
— Нет, ваш сын и его друзья уже взрослые люди, — ответила управляющая хозяйством княжеского рода Моровых. — Однако должна заметить, что княжич заявил, что намерен жениться.
— Вот как? — хмыкнул я.
— Я не все поняла, но было упомянуто имя Ольги Васильевны. Простите, если лезу не в свое дело, но я считаю, что вы обязаны знать.
Я прекрасно знал, разумеется. Однако не видел ничего дурного в том, чтобы мой сын решил соединить свою судьбу с дочерью Мирославы Анатольевны Герасимовой.
Дело с организацией свадеб под ее руководством быстро разрослось до громадного бизнеса с представительствами не только в крупнейших городах Российской Империи, но и за ее пределами. В чем, разумеется, помогло празднование юбилея Александра Иеронима Мастерса, которое моя бывшая ученица и хорошая подруга провела в Америке.
После такой рекламы отбоя от клиентов у нее было. И хотя ее братья до сих пор служили в русской армии на разных, но неизменно высоких должностях, сама Мирослава Анатольевна осталась верна своему решению.
Да и дочь у нее красивая для своих восемнадцати лет, чего уж там. К тому же от матери ей досталось немало ума. С мужем Герасимовой тоже повезло — молодой и подающий надежды сын главного интенданта русской армии оказался парнем смышленым и хозяйственным. Так что жили они душа в душу, хотя ко мне Валерий Семенович и ревновал свою супругу. Все ему казалось, что она до сих пор в меня тайно влюблена.