– Не бойся, – вдруг сказал Лука.
– Да с чего бы мне бояться? – фыркнул Владлен. – С чего ты это взял вообще? Подводит тебя нюх, Светозарный.
На самом деле он боялся, конечно, да так, что пот на лбу выступил. А ведь безымянные земли – это не край света, там, за княжеством, за славным градом Ясностаном есть другая земля, неизведанная, никто из его знакомых никогда там не был. Стоит белый град аккурат на границе двух земель, отделяет их друг от друга.
– Ты за княжеством бывал? – спросил Владлен.
– На той стороне? Нет, – сухо ответил Лука.
– А что ты сам делал у реки в такую ночь? – спохватился Владлен.
– Земли обходил, – отчеканил Лука.
– Разговорчивый какой, есть что скрывать?
– Доверься чутью, златовласка.
Легко сказать! Светозарным положено помогать, но доверять им никто из охотников не торопится.
Все его отцы отзывались о воинах Полка с пренебрежением, как о мальчишках, которые оружие получили, но жизни не нюхали. Пусть Взвод гораздо позже Полка создан, Мрачные повидали всякого – многие охотники с нечистью борются не один десяток лет. Конечно, и в Святом Полку есть старые воины, но они давно заняли посты старших и в поле почти не бывали.
– Стой! – Владлен дернул Луку за плащ. – Приехали!
Под навесом дремал Рыж – просыпался явно, да так и уснул сидя, в обнимку с мечом.
Не успели они спешиться, как Рыж принял боевую стойку и крикнул:
– Стоять!
– Рыж! Я это. – Владлен руки поднял. – Я, Рыж, угомонись.
– А это кто? – Отец прищурился. – Таких затрещин тебе отсыплю потом, таких затр… Светозарный? А ты тут что забыл?
– Он меня спас, – признался Владлен. – Уходить нужно.
– Можете не торопиться, – вмешался Лука. – Вот-вот петухи закричат, волкодлаки вернутся к человеческой жизни.
– Кто-кто вернется? – Рыж опустил оружие. – Во что это ты вляпался?
Пришлось рассказать старику все, получить от него нагоняй и пару увесистых подзатыльников.
– Понесла же тебя нелегкая! – возмутился Рыж. – Сказала девка – не трогай мост, но нет, ты ведь умнее всех! А ты что там делал, а, Светозарный? Можешь молодому в уши лить истории об обходе, я-то знаю, что вы без надобности носа за стену не высунете.
– Не слишком ты нас уважаешь, – хмыкнул Лука.
– А за что вас уважать, а?
– Пока Взвода не было, Полк эти земли отстаивал.
– Ты на свете сколько живешь, мальчишка? – Рыж махнул рукой. – Эта земля кровью захлебывалась, пока люд простой сам не начал на нечисть охотиться. Так и появились охотники первые, тот же Взвод, только названия у нас не было.
– Можете спорить об этом хоть весь день, только давайте в Клюковку переберемся, я так замерз, что вот-вот помру, – вмешался Владлен.
– И этот с нами пойдет, что ли? – Рыж недоверчиво посмотрел на Светозарного.
– Душой я к нему прикипел, понимаешь? Нужно напоить пивом спасителя.
Спаситель таким взглядом его одарил, что впору под землю провалиться. Но ничего не сказал, послушно взял лошадь под уздцы и направился в сторону деревни.
Владлен нагнал Светозарного, пошел рядом. Лука покосился на него с подозрением.
Сейчас вопросы задавать было не время – Владлен уже много лет охотился, умел ждать. Парень скрывает что-то, это дураку ясно, да и Рыж прав – не водится за Святым Полком привычки по ночам земли обходить. За спасение спасибо, конечно, но теперь хочется побольше о волкодлаках узнать. Луке явно есть что сказать – у них в Ясностане книгоположница, сотни трудов, в которых наверняка любопытного немало.
– В баньку бы. – Рыж потянулся так, что затрещали кости. – А потом щей горяченьких да поспать в нормальной постели.
– Кто тебя в дом-то пустит? – Владлен обхватил себя руками.
– Да есть тут одна… – неопределенно ответил охотник.
– Одна? Ры-ыж…
– Только сболтни лишнего – я тебя на кусочки порежу.
– Скрывал от нас любовь всей жизни? Тебе не стыдно?
– Молись, чтобы она мужа не нашла, а то плакала наша банька.
Владлен решил не спрашивать, когда отец успел с кем-то познакомиться, – Рыж словоохотлив, но и на расправу скор. К тому же есть вопросы куда любопытнее, но нужно выждать. Вот расслабится Светозарный, тогда-то у него язык и развяжется.
В деревню вошли с первыми петухами, во дворах еще никого не было, хозяева только-только глаза открывали. Под ногами снег поскрипывал, воздух свежий, пахло лесом.
Им доводилось бывать здесь летом – настоящее пекло, от болот поднимался пар, воздух влажный настолько, что волосы Владлена кудрями вились. Мало того что жарища, так еще и от земли парило, одежда мигом потом пропитывалась, рукоять меча из пальцев выскальзывала.
Но зимой Клюковка выглядела замечательно – домики снежок припорошил, тишина, благодать.
– Эй, сюда. – Рыж свернул с главной дороги. – Вон тот дом.
– Ого, – присвистнул Владлен, – а ты умеешь выбирать женщин!
Добротная изба, большая, забором обнесена, во дворе и хлев, еще и баня! Если их и правда пустят переждать колядские ночи, он поверит в чудеса.
Рыж поднялся на крыльцо. Прежде чем постучать, пригладил бороду, отряхнул плащ. Жаль только, что его проще выбросить, чем в божеский вид привести, но Владлен промолчал – зачем портить такой момент? Отец его мужик хороший, честный, всегда по совести поступает. Заслужил он счастье, если на старости лет решит бросить охоту, никто его не осудит. Жить без ласки можно, конечно, но не жизнь это, а так, существование.
Дверь открыла женщина, Владлен разглядеть ее попытался, да не успел – закрыл ее Рыж своим телом, обнял, полами плаща прикрыл. А та взвизгнула, запричитала, целовать его стала в красные щеки. Одно удовольствие смотреть на них, только вот мороз кусается, разошелся Студенец в этом году.
– Будет, будет… – смущенно пробормотал Рыж. – Я не один в этот раз, прости уж за хлопоты.
– Так что ж это, – женщина освободилась из его объятий, – сыновей привез наконец? Дайте-ка я на вас погляжу!
Руки у нее теплые, мягкие, материнские. Сам не понял Владлен, как прильнул к ее ладони, позволил капюшон откинуть и рассмотреть себя.
Она головой качает, языком цокает, у глаз морщинки-лучики появились.
– Каков красавец. А какие волосы! Зависть берет, ох, зависть. Зарина я, а ты Владлен, верно?
Кивнул, слава богу, что не замурлыкал. Ах, как хороша Зарина! Добрая, ласковая, от нее так и веет теплом и любовью, с ног сбивает желание остаться здесь навсегда, пахать землю, скот выращивать, понятно, почему Рыж ей сердце свое отдал: ее не полюбить невозможно.
– Ну а ты? – Зарина повернулась к застывшему у калитки Луке. – Рыж говорил, что один сын у него.
– Не сын я ему, – спокойно ответил Светозарный. – Во время охоты встретились, вот и всё.
– Угрюмый какой. – Зарина кивнула. – Оставляйте лошадей в хлеву, там и сено для них есть, и тряпки, чтобы бока протереть, а я баню натоплю, смотреть на вас больно.
– Чудо, а не женщина, – прошептал Владлен, едва она скрылась в доме.
– Сам знаю, – не без гордости ответил Рыж.
– Один вопрос мне покоя не дает – когда ты успел? Мы ведь все время вместе были!
– Ну, уметь надо. – Рыж рассмеялся.
– Останешься здесь? – прямо спросил Владлен. – Я обиду держать не стану.
– Я охотник, мне в покое жить непривычно. Да и тебя, желторотого, одного не оставлю.
– Обо мне наш новый друг позаботится.
Лука одарил его ледяным взглядом и прибавил шагу. Хмурной юнец, даже Дарий на его фоне выглядел поживее. Ничего, пара кружек чего-нибудь крепкого сделают свое дело, решил Владлен.
В баню Светозарного пришлось тащить силой – упирался, говорил, что пойдет один. В конце концов сдался, понурил голову и за ними поплелся.
Рыж, уперев руки в бока, заявил:
– Вам на меня лучше не смотреть, а то зависть возьмет.
– А, так вот чем ты Зарину взял. – Владлен протиснулся мимо него. – Тепло-то как! Давай, Лука, хватит рогами упираться!
– И правда, не с бабами же париться тебя зовем.
Рыж по-отечески похлопал Светозарного по спине. Тот помялся на пороге еще немного, громко вздохнул и вошел в предбанник. Весь его вид кричал: «Я иду на это против своей воли!» – но делать-то нечего, он тоже замерз и устал.
Представления о приличиях у Владлена отсутствовали напрочь, поэтому вместо того, чтобы раздеваться, он уставился на Луку, дожидаясь момента, когда тот снимет маску.
Лука повернулся к нему спиной, раздевался нарочито медленно. Снял капюшон – волосы у него оказались черные, вьющиеся. Он откинул их за спину странным движением, будто когда-то у него была длинная коса, а не неровно остриженные локоны.
– Долго смотреть на меня будешь? – не выдержал Лука. – Раздевайся и уходи.
– Я с рождения медлительный, – заявил Владлен.
– Если бы только медлительный, – проворчал Светозарный.
– Обидеть меня решил? Что я тебе сделал?
Лука не ответил, снял рубашку, и рот Владлена захлопнулся сам собой.
На нем не было живого места – все тело исполосовано грубыми шрамами. Они плохо зарубцевались, белые полосы бугрились, некоторые шрамы были такими широкими, будто к коже прикладывали раскаленный металл.
– Что еще тебе показать? – с вызовом спросил Лука. – Это?
Он резко обернулся, Владлен не сдержался и отпрянул. Нижняя часть лица Светозарного была изуродована – его будто покусали собаки. Один из шрамов рассекал губы, подбородок покрывали давно зажившие следы зубов. Издалека могло показаться, что Лука обожжен.
– Хорошо хоть губы не оторвали, – тихо сказал Владлен.
– А могли, – жестко ответил Светозарный. – Достаточно увидел? Ноги тоже показать?
Его тон совсем не располагал к общению, но лицо взгляд притягивало, даже несмотря на шрамы: глаза красивые, голубые, глубоко посаженные, брови, что называется, соболиные, хвостиками к вискам уходят; юнец, но меж ними уже залегла морщина. Нос длинный, с горбинкой, губы скривились в презрительной усмешке.
– Кто с тобой это сделал?
– Не твоего ума дело.