– Сестре обещал столицу показать, – Свят кивнул на притихшую Марью.
– Что-то не похожа она на тебя, – прищурился тощий старик.
– Так у меня мать другая, – вмешалась девчонка. – Я в нее пошла.
Мужики понимающе закивали головами.
– А откуда про пропавших знаете? – спросил хозяин.
– Батюшка рассказал, – Свят пожал плечами. – Он часто здесь бывает, привозит рукавицы да…
– Так твой батя Иван? – вдруг спросил бородач. – Моя хозяйка у него платок пуховый брала зимой, все нарадоваться не может. Знатный он мастер.
Свят кивнул, соглашаясь. Кто такой Иван, он понятия не имел, но больно уж складная врака получалась.
– Последним Ярослав пропал, – сообщил заметно расслабившийся хозяин. – Пошел на уток, да так и сгинул.
– Кто ж у нас уток стрелять пойдет! – возмутился бородач. – До озера идти и идти, дурак он был, вот и сгинул, туда ему и дорога.
– Не злобствуй, – старик погрозил ему пальцем. – До него хорошие люди пропали, ни одной косточки не нашли, будто сквозь землю провалились.
– А эти, в белых плащах которые, так и отсиживаются в городе. – Бородач плюнул на пол, за что тут же получил затрещину от хозяина. – Ай, да будет тебе, Вятко!
– Таких свиней, как ты, я тут терпеть не стану!
– И много всего пропало? – спросил Свят, пытаясь вернуть беседу в нужное русло.
– Так семеро, – ответил старик. – Полгода уже эта напасть и…
– Да и раньше пропадали, – вдруг вклинился в разговор толстый мужик в грязной рубахе. – Просто не так часто.
– Да что ты? – Свят изобразил крайнее любопытство. – И давно?
– А ты у нас любитель страшных баек, как я посмотрю, – хмуро заметил хозяин.
– Надо сестру учить уму-разуму, – Свят пожал плечами. – То в полдень пойдет траву собирать, то до заката дома не увидишь… Сами понимаете, дети.
– Ты это брось, – покачал старик головой, обращаясь к Марье, – сгинешь ведь, красавица.
– Старый дело говорит, – кивнул бородач. – У Арсения младший пропал с год назад, как корова языком слизала.
– Ужас какой, – очень правдоподобно поежилась Марья.
– А Мрачному Взводу отчего не написали? – спросил Свят.
– Был тут один, месяца четыре назад, – ответил хозяин, – покрутился, поспрашивал да уехал через три дня. Сказал, что земли эти Светозарные охраняют.
– Бросил нас, паскуда, – фыркнул толстяк.
– А я давно говорю – по лесу леший рыщет, а меня никто слушать не хочет, – пожаловался старик.
– Не позорился бы уж, – усмехнулся бородач. – Леший! Напились поди наши охотники, да и утопились где-нибудь.
– Не пил Ярослав, – твердо возразил хозяин, – не городи чушь.
– Я скорее в лешего поверю, чем в то, что кто-то здесь не пьет, – расхохотался толстяк.
– Странно как, – задумчиво начал Свят, – местные должны хорошо леса вокруг знать, как же они умудрились пропасть?
– Да кто ж их разберет. – Бородач отпил из кружки и снова рыгнул. – Всякое бывает.
– Бес попутал, – ввернул старик.
Мужики принялись насмехаться над ним, а Свят повернулся к Марье. Та закусила губу и смотрела в одну точку, будто обдумывала что-то.
– Вдруг и правда леший? – шепотом спросила она.
– Земли эти Светозарные должны объезжать, но что-то мне подсказывает, они этого не делают. Леший, навьи, потерчата… – Свят пожал плечами. – Кто угодно. Брага тоже, кстати. Мужики могли до синих чертей допиться, заблудиться да в пасть к лесным зверям угодить.
– Не звери это, – заупрямилась Марья. – Тогда от охотников хоть что-то остаться должно было.
– Придется по лесу поблуждать. – Свят задумался и спросил: – Вещи есть теплые?
– Мамка мне душегрейку связала, – гордо ответила Марья. – А у тебя есть?
Свят опешил.
– Не замерзну, – пробормотал он.
– Если станет холодно, ты скажи, у меня и платок с собой.
Надо же, никак позаботиться о старшем решила? Этому ее тоже наставник надоумил или те, у кого семья хорошая, с детства к такому приучены?
Свят медленно кивнул и поднялся.
– Пойдем.
Девчонка вскочила с места и побежала к выходу. Свят махнул рукой мужикам и вышел из кабака.
Глава 4. Владлен
– Напишу об этом песню. – Владлен вынырнул из ручья и сплюнул воду.
– А без этого никак? – Лука хмуро посмотрел на него с берега.
– Какое ж это путешествие, если из него песню не привезти? Хочешь, сам напиши.
– Не стану.
– Заладил: «Не стану, не стану!» А, вот же он.
Вырвав из земли пучок полыни, Владлен торжествующе поднял его над головой.
– Говорил же, что растет она здесь. Меня Рыж всему научил, ни одной травинке от моего зоркого глаза не скрыться!
– На что она тебе?
– Пригодится в дороге. Не смотри на меня так, неужели в Святом Полку не учат, что травы да цветы могут быть полезны?
– Я не Светозарный, если ты забыл, – напомнил Лука.
– Запамятовал, точно. В моей голове все одно образ твой в белом плаще появляется.
– В краденом плаще.
– А это уже дело десятое!
Владлен выбрался из ручья, стащил сапоги и принялся выжимать из них воду.
– Мы вместе шли крутой тропой, но вдруг раздался волчий вой…
– Прекрати, – проворчал Лука.
– Рыж говорил, что у меня дар шутки-прибаутки сочинять. Чем песня хуже? Тебе потом так понравится, что сам постоянно напевать ее будешь.
– Не буду.
– Упрямый как осел, – беззлобно сказал Владлен и плюхнулся на траву рядом с Лукой. – Куда дальше отправимся?
– Вперед. – Тот пожал плечами. – Разве есть у нас другие дороги?
Оно и верно, сколько ни шли они, а путь все не заканчивался. За всю зиму удалось найти всего лишь два поселения, и те оказались почти заброшенными. В одном старушка позволила под крышей пожить полмесяца, в другом дед клюкой гнал их по улице, заподозрив, что это черти лесные к нему явились в облике человеческом.
– Нутром чую, что впереди нас приключение ждет. – Владлен улегся на спину и в небо уставился. – Первый раз я так далеко от дома оказался, а ты?
Лука не ответил, молча лег рядом и шумно выдохнул.
Порой тяжело было путешествовать с таким спутником, но уж какой достался. Готовил сносно, дичь приносил из лесу, даже зимой умудрялся зайцев ловить, тогда как сам Владлен мог день изо дня возвращаться без добычи. Не будь с ним Луки, помер бы с голоду.
Раны их давно зажили, разговоров о встрече с Псарем они не вели, лишь однажды Лука обмолвился, что вряд ли тот по их следу идет. Якобы слишком много у него дел в Ясностане.
– Где мы, любопытно. – Владлен сел и обвел взглядом окружавший их лес. – Чувство такое, что не ступала тут нога человека.
– Оно и к лучшему, – заметил Лука.
– Невысокого ты мнения о нашем брате, – фыркнул Владлен.
– Из хороших людей мне только ты да Рыж попались. Не думаю, что таких, как вы, много вокруг.
– Люди, знаешь ли, к себе подобным тянутся. Да и если ты всегда будешь только плохое в них разглядывать, то наверняка найдешь, за что уцепиться.
– В тебе не разглядел ничего. – Лука серьезно посмотрел на него.
– Плохо старался, – заявил Владлен. – У охотников доля такая – быть плохими. Добротой и простодушием с нечистью не справиться.
– Но у тебя выходит.
– Хорош из меня праведник, если подумать: связался с волкодлаком, отца бросил, чуть Калинов мост не сжег, – принялся загибать пальцы Владлен. – На девок заглядывался, сливы воровал, ребятню в деревне пугал, прикидываясь злым духом…
– Дурак ты, – спокойно сказал Лука, – а человек хороший.
– Так на кресте моем могильном и напишешь. – Владлен поднялся с земли и принялся натягивать мокрые сапоги. – Поехали дальше, авось повезет и встретится наконец деревня какая.
Сказано – сделано, сели на уставших лошадей и поехали дальше, низко пригибаясь к шеям животных, чтобы ветви головы не снесли.
Всю дорогу Владлен незатейливый мотивчик напевал да слова к нему подбирал, все про волков сочинял что-то и лес зимний, а Лука только глаза закатывал, но молчал, чтобы ссору не начинать.
Солнце к закату клониться стало, когда впереди замаячили соломенные крыши. Владлен обрадовался, выпрямился в седле и заявил:
– А я ведь говорил! Говорил, что доберемся до деревни!
Хорошее расположение духа не покидало его даже в голодные зимние ночи, которые они провели, крепко прижавшись друг к другу и лошадям. В одну из таких ночей друзья и умереть могли, но Бог отвел беду: метель улеглась и ледяной ветер перестал задувать в их убежище, наскоро сооруженное меж корней большого дерева.
Деревенька небольшая оказалась, а дома в ней затейливые – некоторые из сруба сложены, другие будто глиной обмазаны. Крыши кое-где соломенные, а кое-где и вовсе плоские. Дворы друг от друга не отгорожены, на главной улице две колеи телегами накатаны, лошади то и дело спотыкаются.
– Что-то не встречают нас. – Владлен слез с лошади и упер руки в бока. – Переночевать, что ли, попроситься?
– Кто ж тебя пустит? – Лука обвел взглядом избы. – Тут и церкви нет.
– Дело поправимое. Держи лошадь, я сейчас вернусь.
Он передал поводья другу и уверенным шагом направился к низенькой избушке с покосившейся крышей. В окне свечка приветливо мерцала, из трубы дым поднимался, да и баней пахло. Значит, дома хозяева, можно и в гости напроситься, поесть по-человечески, а повезет, так и поспать в мягком сене.
На стук сразу из-за двери откликнулись:
– Кто?
– Мрачный Взвод, батенька, – нараспев произнес Владлен. – Не найдется ли у тебя места для двух усталых путников?
– Какой-какой взвод? – Дверь открылась, на пороге показался сухой мужичок.
– Дверь закрой! – выкрикнула женщина из-за его плеча. – Чур меня, чур!
– Да будет, матушка. – Владлен ногу поставил, чтобы хозяин не затворил. – Мы с добром пришли.
– Говорю тебе: черти это! – горячо зашептала хозяйка. – Закрой дверь!
– Да какие же мы черти? – оскорбился Владлен. – Мы, наоборот, боремся с ними, простых людей спасаем.