Пришел! Вернулся за ней!
– Помогите! – закричала Марья и принялась в дверцу колотить. – Свят! Помоги!
Зазвенела посуда, кто-то упал на пол. Она услышала мужской крик, затем возню, сквозь половицы свет пробился, да такой яркий, будто кто-то солнце в избу занес. Она приникла к щели и увидела сияние священного пламени, и больше ничего.
Закричала хозяйка, что-то тяжелое на пол упало и покатилось. Марья руку протянула и почувствовала, как что-то горячее на ладонь капает. Она отпрянула, обтерла руки о рубаху и притихла.
А что, если Святослав не победил? Вдруг это его кровь?!
Дверца распахнулась, над ней стоял Свят. Руки его были в крови, лезвие меча запачкано алым.
– Цела? – напряженно спросил он.
– Цела! – выкрикнула она и выскочила из подызбицы.
Свободной рукой Свят обхватил ее и прижал к себе. Марья расплакалась от облегчения.
Святослав неловко похлопал ее по спине и отодвинул от себя. Она утерла слезы и огляделась.
Горница была в беспорядке: лавки перевернуты, горшки разбиты, хозяйка в угол забилась, сына к себе прижимала. На полу тело безжизненное лежало, а голова его в стороне валялась, мертвыми глазами в потолок глядела.
– Боже, боже… – зашептала Марья.
– Не смотри, – велел Святослав. – Оденься и выходи на улицу.
Она быстро натянула штаны, кое-как заправила в них рубаху, накинула плащ на плечи и выскочила из дома. Дрожь ее била такая, что зуб на зуб не попадал.
Лохматый пес к ней подошел, головой боднул, она дрожащей рукой погладила его, а потом заметила жестяную миску. Подошла к ней и увидела остатки мяса.
– И ты тоже, – пробормотала Марья. – Ты тоже ел.
Святослав вытолкнул из дома хозяйку, ее руки были связаны за спиной. Мальчишка шел следом, прижимал к груди игрушки, а глаза у него были такие испуганные, что сердце Марьи сжалось от жалости. Не виноват же ребенок, что родители его людоедами оказались.
– В подызбице два мертвеца, – сказал Святослав. – Без ног. Вы сожрали их?
Женщина под ноги ему плюнула и отвернулась.
– Шагай вперед, – приказал Святослав. – И ты тоже. – Он поманил к себе Марью. – Приглядывай за мальчишкой, чтобы не сбежал.
– Что с ним теперь будет? – шепотом спросила она.
– Это не наше дело. Нет здесь нечисти, только люди, а их полагается на суд князю передавать.
– И мальчишку?
– Он человечину пробовал, что теперь из него вырастет? – Свят окинул ребенка тяжелым взглядом.
– И собака тоже, – с жалостью сказала Марья.
– Идите вперед. – Святослав вытащил меч.
– Ты что делать собрался? – она нахмурилась.
– Иди!
Она пошла, стараясь держаться подальше от связанной женщины. А ведь какой та славной казалась! Так и заманивали они путников, теплым домом и горячей едой. Да только никто их дома не покидал больше.
Собака жалобно взвизгнула. Марья смахнула непрошеные слезы и сжала кулаки.
«Вот как должен поступать настоящий воин Святого Полка», – подумала она. Никакой жалости, никаких сомнений. Святослав сделал то, что должен был, а поднялась бы у нее рука на беззащитного пса? Может, правы мальчишки и место ей в ордене Святых Сестер?
Святослав вывел их на дорогу, и они до самого вечера плелись вдоль нее, не встретив по пути ни одного случайного путника. В деревне напарники передали женщину и ее сына людям князя, объяснили, как добраться до их дома. Собралась толпа, и пришлось признаться, кто они такие на самом деле.
– Приехали все-таки! – выкрикнул кто-то.
– Не прошло и года!
Святослав только плечами пожал и пошел в сторону постоялого двора. Марья за ним плелась, понурая, уставшая и голодная. Но стоило ей вспомнить о пальце в котелке, как к горлу подступала тошнота.
– Что есть будешь? – спросил Святослав, когда они уселись за грязный стол.
– Репу, – пробормотала она. – Что угодно, лишь бы без мяса.
Пока хозяин для них еду готовил, они молчали. Святослав угрюмо местных разглядывал, а Марья украдкой на него посматривала.
Лицо Святослава было спокойным, но взгляд горел суровой решимостью.
– Так вот какие ужасы поджидают воинов Полка? – робко спросила Марья.
– Бывают вещи куда хуже. – Святослав отпил из кружки и скривился. – Подумай, прежде чем клятву давать.
– Я испугалась, глава, – призналась Марья. – Так испугалась, что ничего сделать не смогла. Какой из меня воин?
– Каждый Светозарный боится, но в бой идет, даже если знает, что его ждет поражение.
– Правда? И ты боишься?
– Я уже ничего не боюсь. – Святослав посмотрел ей в глаза. – И доли такой никому не пожелаю.
– Лучше мне в орден податься и…
– Нет! – Он с громким стуком опустил кружку на стол. – В новобранцах оставайся. Нечего тебе в ордене делать.
– Но почему? – Марья окончательно растерялась.
– Послушай меня как старшего. Если решишь остаться в Ясностане, борись за место в Полку.
– Но ты сам сказал, что я слишком слабая.
– Это можно исправить. – Святослав задумчиво добавил: – Я помогу.
– И учить меня станешь?
– Стану.
От удивления Марья даже рот приоткрыла. Надо же! Ей-то казалось, что после того как она разрыдалась, Святослав окончательно верить в нее перестанет, а оно вон как обернулось.
– Что с твоей рукой? – она указала на его окровавленную ладонь.
– Малец укусил. – Святослав будто только заметил аккуратный полукруг, оставленный чужими зубами.
– Давай помогу.
Марья принялась доставать из сумки святую воду и тряпки для повязки. Может, боец из нее никакой, зато раны латать она умеет.
– Не нужно, – махнул он рукой.
– Еще как нужно! Ты посмотри, как глубоко прокусил. А если он болен чем? Надо повязку наложить.
– Прекрати.
Он попытался руку из ее пальцев вырвать, но Марья намертво вцепилась в нее. Святослав зашипел:
– Больно!
– Потерпишь! – свистящим шепотом ответила Марья.
Святослав немного порычал, но вскоре успокоился и позволил ей повязку с облепиховым маслом наложить. Только смотрел волком, щурился, будто ему труда большого стоило позволить кому-то о себе позаботиться.
– Ну вот, а ты боялся. – Марья удовлетворенно оглядела проделанную работу. – Как хорошо вышло, поди и шрама не останется. Можешь спасибо сказать, мне приятно будет.
– Спасибо, – глухо произнес он.
– На здоровье, Святослав. – Она расплылась в улыбке. – Куда теперь отправимся?
Глава 6. Варна
– И которого нам выбрать? – Она хмуро разглядывала рассевшихся вокруг птиц.
– А который на тебя смотрит? – спросил Дарий.
– Да они все таращатся.
Вороны закаркали, недовольные подобным обращением. Варна вздохнула, сорвала с лапы одной из птиц скрученное послание и развернула его.
– И снова покойники, – проворчала она. – Что ж они из всех щелей повылазили?
– Всегда так было. Сама рассуди, любая нечисть так или иначе с мертвецами связана.
– Я бы лучше за подменышем съездила для разнообразия. Или ведьму какую изловить.
– Радуйся, что ведьмы затихли.
– Надолго ли? – Варна махнула рукой. – Кыш! Я свое послание взяла, остальные мне не нужны!
Но птицы не улетали. Топтались, каркали, но продолжали сидеть на ветвях.
– Бес с вами.
Она забрала остальные послания и быстро пробежала их взглядом. В одном ничего нового – покойники, то восставшие, то просто валяющиеся в полях. Зато второе письмо показалось ей интересным.
– Смотри-ка, – она пихнула Дария в бок, – тут пишут, что в Заревке народ с ума сходить начал.
– Хворь какая?
– Ты послушай дальше. – Варна откашлялась и зачитала: – Два юнца сожрали бабку, кота и даже мышей на чердаке.
– Что? – Дарий недоверчиво нахмурился. – Так и написано?
– Сам погляди.
Она передала Дарию послание, прислонилась плечом к дереву и принялась разглядывать друга. Он казался посвежевшим – щеки розовые, глаза блестят, пахнуть смертью от него тоже перестало. Странно было видеть его таким юным, будто последние годы не затронули Дария. Даже не верилось, что это тот самый человек, который в облике упыря с ней охотился.
– Заревка – это разве не тот город, который князь все переименовать силился?
– Один из них, – кивнула Варна. – Не прижилось новое название.
– И откуда в людях Господа такое желание все перекроить на свой лад?
– У тебя спросить надо, ты ведь у нас служителем церкви стать собирался.
– А ты не упускаешь возможности напомнить мне об этом. – Дарий спрятал послание в седельную сумку. – Поедем? Больно уж посмотреть хочется на детей, которые родную бабку съели.
– Поедем, куда деваться. Как-то многовато покойников стало.
– Так Навий четверг на носу.
Варна хмыкнула:
– Веришь в эти глупости? Что меж мирами врата открываются и мертвецы, желающие грехи свои замолить, восстают?
– С нашей работой, – Дарий вскочил в седло, – я научился верить во что угодно.
Навий четверг – событие знаменательное. В этот день живые поминали умерших, угощали их яствами, вспоминали добрым словом. Но была и другая сторона у праздника: старики говорили, что каждый год в этот день отворяются врата между тремя мирами и мертвые получают возможность грехи свои замолить, предстать пред Господом и сразу попасть в Царствие Небесное.
Сама Варна ни разу паломничества мертвецов не видела, да и считалось, что шествие это глазу смертного не дано увидеть. Однако каждый год в это время покойников становилось намного больше обычного, как случайно померших, так и внезапно восставших.
Святая Книга пугала грешников Навьим днем – днем, когда мертвецы свободно по земле бродят да на беззащитный люд нападают. Говорили, чтоб в клочья не порвали, нужно весь день проходить в мокрой одежде, потому что покойникам противно все мокрое.
Дарий, будучи мертвецом, ни разу неприязни к воде не выказывал, так что Варна склонна была думать, что все эти россказни про Навий четверг – всего лишь выдумки темных деревенских дураков. Церковь этот день окрестила Днем поминовения усопших, а наро