— Настоящие? — кивнул я на ладонь.
— Других не держу, — хмыкнул Радибор в ответ.
— Стесняюсь спросить — а где ты держал этот мешочек, когда был драконом?
Нет, мне в самом деле было интересно.
— Это не твоё дело, ведьмак! — подала голос Гражина.
— Женщина, тебя не учили молчать, когда мужчины разговаривают? — буркнул я в ответ.
— Что? — вскипела она. — Что ты ляпнул своей патриархальной пастью?
— Вообще-то у твоего начальника пасть не менее патриархальна, но на него ты не брызжешь своей феминистской слюной.
— Мой господин любит меня и уважает! Он вовсе не такой, как ты. Он иной…
— Радибор, и давно ты стал иным? Теперь ты женская подружка и, может быть, даже красишь ногти?
Радибор усмехнулся и покачал головой:
— Эдгарт, ты всё также остер на язык. Твоим бы языком траву косить…
— Косить и забивать? Ну уж нет, это без меня.
— Тогда приступим к нашему испытанию. Всё равно перевести стрелки со ссоры с Гражиной на меня не получится, так что не будем терять время! — Радибор взмахнул рукой и закинул горсть алмазов настолько далеко, что последние скрылись в кустах тростника на другом берегу. — Сначала пойду я и постараюсь найти как можно больше алмазов. Ну, а потом пойдешь ты, друг мой. И надеюсь, что найдешь остальные. Я не скажу — сколько нашел, чтобы у тебя был стимул найти больше. В конце испытания подсчитаем…
— Блин, так расточительно, — вздохнул я. — А если не получится все отыскать? Это же алмазы потонут в грязи, а ведь их можно в хорошее дело пустить…
— Да-да-да, в детский дом отдать или на какую другую благотворительность… Эдгарт, не стоит меня лечить и пытаться манипулировать чувством вины. Мы слишком стары для этого… Пусть ты и выглядишь молодым и желторотым, но всё также хитр, как зверь.
— Что же, попытаться стоило, — пожал я плечами.
— Впрочем, Зверь ты и есть! Гражина, не забывай об этом и поглядывай за нашим другом, — усмехнулся Радибор.
— Глаз не спущу, — пообещала она.
Бывший друг кивнул и отправился в ту сторону, где недавно сверкнули в последний раз алмазы. Смердящая топь радушно приняла его в свои объятия. Ряска разошлась в стороны, пропуская храбреца, который решил посетить это унылое место.
Вскоре над макушкой Радибора сошлись тягучие воды и… И всё. На поверхности остались скользить только шустрые водомерки, да ещё лягушки, спугнутые было приземлением огромного дракона, затянули свою извечную тоскливую песню.
— Как думаешь — он скоро выплывет? — спросил я Гражину, когда молчание затянулось.
— А тебе какая забота? — буркнула она в ответ. — Выплывет, когда посчитает нужным!
— Да нет, я не к тому, что выплывет. В этом-то я как раз не сомневаюсь! Я к тому, что мы могли бы провести это время с пользой!
— С какой пользой? — подозрительно взглянула Гражина.
— Ну, ты очаровательная женщина, я тоже хорош собой. Кругом романтика прет изо всех щелей, кукушечка долгих лет желает. Прямо живи и радуйся, — с каждым словом я делал небольшой шажок по направлению Гражины. — Так почему бы нам в этот короткий промежуток времени не порадоваться по-быстрому?
Врубил обаяние на всю. Почувствовал себя опытным сластолюбцем и даже подпустил хрипотцу в голос. Осталось только ресницами помахать, чтобы эта неприступная крепость начала сдаваться.
Зачем я это делаю? Да просто скучно и на грани смерти всегда ощущения острее, чем в обыденной ситуации.
— Я… Я не понимаю, что происходит, — заморгала Гражина. — Что ты имеешь в виду, грязный ведьмак?
— Хм… Что я имею в виду? Да что имею, то и введу, — нагло ответил я, приближаясь почти вплотную. — Пока Радибор принимает водные процедуры, мы можем посвятить себя страстному, животному сексу…
С этими словами я положил руку на плечо Гражины. Она тут же отдернула плечо, но… Я ожидал это отдергивание и рука «сама» соскользнула с плеча на грудь. Я ещё и слегка ущипнул за сосок, прежде, чем полностью накрыть эту выпуклость.
Гражина ахнула и попыталась влепить мне пощечину, но… Проще было младенцу шлепнуть по дерзкой мухе, чем женщине, пусть даже и ветрянице, попасть по напившемуся эликсиров ведьмаку.
Я перехватил руку в воздухе, дернул к себе и впился в твердые губы долгим поцелуем. Второй рукой прижал так, чтобы не вырвалась сразу.
Её грудь уперлась в мою… Расплющилась…
Сначала Гражина пыталась вырваться, била ладонями по спине, но я держал крепко, прижимая её так, чтобы она могла ощутить мою моментально набухшую ширинку.
С каждой секундой женское сопротивление таяло. Уже не так активно хлестали ладони по спине, не так сильно трепыхалось тело… И так продолжалось до тех пор, пока она не обмякла в моих руках и не начала отвечать на поцелуй.
— Что ты делаешь? Что делаешь? — выдохнула Гражина, когда я позволил ей вдохнуть, оторвавшись от поцелуя.
— Схожу с ума, — тут же ответил я. — Неизвестно, сколько мне осталось… А находиться рядом с такой женщиной и не попытаться приласкать её… Это выше моих сил.
— Но ведь он сейчас может выплыть… — Гражина посмотрела на спокойную гладь пруда.
— Ведьмаки могут надолго задерживать дыхание! И если Радибор погрузился в воду, то я тоже не прочь погрузиться во что-нибудь влажное, — с этими словами я запустил руку под подол Гражины.
Она вскрикнула, когда мои пальцы нашли то, что искали, а после забилась, пытаясь снова выскользнуть. Я чуть улыбнулся. Куда теперь от меня денешься, родная?
Как я и предполагал, в основе дурного настроения и феминистических наклонностей Гражины был обычный недотрах. И сейчас самое время исправить и настроение и наклонности.
Она только протестующе пискнула:
— Нет, нет! Не надо!
— Чего это не надо? А если я не выплыву? — я резко развернул её лицом к чахлой берёзе и задрал подол. — Надо мной же тогда все лягушки будут смеяться! Надо же, находился так близко и не поимел королеву! О да!
Гражина отозвалась протяжным стоном и её руки едва не соскользнули с березовой коры.
— Нас же могут увидеть… — прошептала она жарко, двигаясь мне навстречу.
— Нас никто не видит, — авторитетно заявил я в ответ, двигаясь навстречу ей.
От тряски из дупла берёзы, в пяти метрах от земли, выглянула недовольная белка. Животное явно собиралось вкусить дары Морфея и задать хорошего храпака, когда её покой был потревожен стонами, тряской и шлепаньем разгоряченных тел.
Белка хмуро посмотрела на нас, что-то гневно прострекотала. Я пожал плечами в ответ, мол, обстоятельства. Тогда пушистая рыжевласка вытащила из дупла здоровенную шишку, прицелилась, прищурив левый глаз, и ловко запустила этим снарядом в мою макушку.
Почему-то белка решила, что это именно моя вина в том, что она не выспится перед завтрашним днем.
Бац!
— Ой! — невольно вскрикнул я.
— Что-то не так? — обернулась Гражина.
— Нет-нет, всё в порядке, — покрепче перехватил её талию и начал активнее сотрясать берёзу, показав белке язык.
В ответ белка послала на мою голову проклятие и, гневно взмахнув хвостом, удалилась в свою обитель. Там она кому-то жаловалась на дурацких двуногих, которые не нашли другого места для странной возни.
Ну да, кто-то кидает шишку, кто-то палку… Все заняты!
Через полминуты после атаки белки Гражина вдруг вцепилась в мои руки, выгнулась дугой и затряслась словно в эпилептическом припадке. Тут уж и я не стал себя сдерживать. Через несколько секунд наша тряска стала взаимной.
Десять секунд спустя неожиданно хлюпнуло со стороны болота. Гражина тут же отскочила от меня, поправляя подол. Я застегнул ширинку и тоже оправился.
На поверхности воды образовался пузырь. Он рос, раздавался в ширину и высоту. После того, как пузырь с небольшими островками ряски вырос до размеров футбольного мяча, пленка лопнула и над водой показалась голова Радибора.
Бывший друг глубоко вздохнул, чихнул, а потом поднял вверх зажатый кулак:
— Я закончил!
— Я тоже! — в тон ему ответил и я.
— Что? — непонятливо переспросил Радибор.
— Закончил готовиться, — пояснил я, сверкнув глазами в сторону Гражины. — Теперь морально готов хоть утопиться в этом болоте — мне уже ничего не страшно!
— Чего это он? — спросил Радибор у Гражины, медленно пробираясь к берегу.
— Дурачится, — пожала та плечами в ответ. — Его же хлебом не корми, дай только подурачиться! Но я глаз не сводила ни на миг.
— Ага, вот как вставила в меня свои гляделки, так и натирала до той поры, пока ты не вылез. А кстати, сколько тебя не было? Полчаса? Час? — улыбнулся я.
— Одиннадцать минут и сорок восемь секунд, — буркнул Радибор в ответ. — Ну что, попробуешь перебить мой рекорд по собиранию?
— Одиннадцать минут и пятьдесят семь секунд, если быть точнее… А сколько ты собрал? — невинно поднял я бровь.
— Ага, так я и сказал, — хмыкнул Радибор. — Мы же договаривались, что для тебя это будет сюрпризом!
Я начал раздеваться. Аккуратно сложил вещи так, чтобы они не намокли от возможных брызг. Остался в одних трусах, даже носки снял.
Радибор вышел на берег. Вода стекала с него ручьями, оставляя потёки грязи. На правой ключице и на бицепсе левой руки чернели пиявки. Радибор аккуратно снял их и закинул в рот, задвигал челюстями.
Я только улыбнулся в ответ. Такими шоу меня не проймёшь — приходилось и что похуже хавать, ради выживания.
— Ну что же, тогда и я пошел. Не поминайте лихом, — я подмигнул Гражине, отчего та фыркнула, но с лица ещё не сошел недавний румянец.
— Время пошло, — пробурчал Радибор, глядя на меня.
— Эй, а у тебя же время началось, когда макушка скрылась под водой!
— Я не виноват, что ты позже начал считать, — флегматично ответил Радибор.
Препираться дальше означало потерю времени, поэтому я просто развернулся и пошел в липкие воды болота. Под ногами было мягко и зыбко. Каждый шаг давался с трудом. Я ещё успел подумать — как же в таком иле я смогу найти мелкие изумруды?
Тут и без водяных пантер хватало забот. Я усмехнулся про себя — хитрец Радибор мог и припрятать на берегу лишний мешочек с алмазами, а потом отсыпать столько, что сколько бы я не собрал, всё равно останусь в проигрыше.