Обиженный ворон сделал над нами крюк, прокричал на своём языке какое-то противное проклятие и усвистал прочь.
Мы же отправились дальше к машине. Да, у меня появилась машина. Не летающая лодка, но вполне себе годный автомобиль, который я выклянчил у его величества и заставил ещё добавить бронебойности.
А что? Жизнь императорского слуги всегда под прицелом. Тем более моя!
А я своей шкурой дорожу и не хочу, чтобы её нечаянно продырявили. Конечно, не хочу, чтобы дырявили и специально, поэтому всегда перед поездкой добавлял ещё и магического укрепления. На всякий случай…
Женщины уселись позади. На переднее сиденье я аккуратно уложил сумку со спящей Чоплей. Если вдруг её начнёт тошнить, то я быстрее среагирую и выставлю летающую беду в окошко.
Баба-Яга приглядывалась к Марине. Поглядывала на меня и ухмылялась так паскудно, как будто изо всех сил сдерживала вертящиеся на языке пошлые шуточки.
Я же сел за руль, выслушал отчёт призрака о том, что к машине никто не приближался, никто не зарился и даже никто не поставил взрывное устройство на колесо. После этого завел машину и порулил в сторону любезно предоставленного императором поместья.
Да-да, именно поместья, с охраной, камерами, магическими стенами и прочими прелестями, которые были призваны обеспечить покой и блаженство юркой старушке. Специально выторговал — объяснил, что в обычной гостиннице она запросто сможет смыться из-под надзора, а тут будет постоянно на виду!
Конечно, для вида император поломался, сурово посопел, пожалел в сотый раз, что не сдернул с меня давным давно шкуру, но потом всё-таки согласился с моими словами.
Я же не для себя стараюсь, а для общего дела! Ну, если не кривить душой, то и для себя отчасти тоже. Всё-таки дело-то серьезное, под него можно ещё десяток деревень под начало взять!!!
Следом за нами отправилась затемненная машина сопровождения. В ней был с десяток орков особого назначения, которых мне «очень сильно рекомендовал» их начальник Ангыр Дрезубый. Его поднесённый к моему носу здоровенный кулак, в котором беспомощно бултыхалась сдавленная Чопля, показался на редкость убедительным.
Ну что же, охрана лишней не будет. Тем более, что везли мы очень нужную для Кощея свидетельницу. И не только свидетельницу, но ещё и подельницу. Так что если враг всего рода человеческого не попробует освободить Бабу-Ягу, то я окончательно перестану уважать его. Хотя, я и раньше-то клал на него с пробором, но сейчас даже плюнуть в его сторону станет заподло.
С другой сторон, Бабу-Ягу долго не особождали. Может, Кощей вовсе и не нуждается в помощи своей подручной, довольствовавшись новой помощницей? В любом случае, перестраховаться будет не лишним.
В радио играл джаз, создавая приятную атмосферу. Из сумки доносился запах перегара, поганя атмосферу, навеянную мелодией.
— Слушай, а ведь и в самом деле — от баньки бы я не отказалась, — неожиданно с заднего сидения послышался голос Бабы-Яги. — Смою тюремную пыль, вычешу блох, вшей погоняю…
В зеркало заднего вида я увидел, как Маринка попыталась чуть отсесть от нашей «гостьи». Баба-Яга сжала губы в ехидной улыбке.
— Не парься, Марин, всех заключенных обрабатывают так, что учёные в биолаботариях позавидуют! — хмыкнул я в ответ. — Там такие особи содержатся, что могут на мухе вылететь и на мокрице умчаться! Так что никаких лишних бактерий в темнице не было, это бабушка прикалываться изволит…
— А чего бы и нет? Уж и поржать нельзя, на старости лет… — хихикнула старуха. — Сам знаешь, поди, как в темнице тошно бывает…
— Бывает, — философски пожал я плечами. — Но сейчас-то на свободе. А что до бани… будет баня! Сам парить не буду, но прикажу натопить пожарче, чтобы косточки старые распарились.
— Вот и хорошо. А то чую, что в скором времени придется испачкаться, — крючковатый нос Бабы-Яги дернулся, словно принюхиваясь.
— О чём это ты, престарелая красавица? — я насторожился.
Даже если на понт берёт, то всё равно не стоит упускать возможности подлянки. Пусть она и бухала с Чоплей, но ничем нам обязана не была, кроме своего честного слова.
А я знаю, что верить этому слову не стоит…
— О том, что скоро кровушка взмоется в воздух. Так что ты бы придавил педальку газа, Эдгарушка, а то не ровен час — настигнут нас вороги лютые!
Баба-Яга начала озираться по сторонам. Я видел, что на подлокотнике побелели костяшки её пальцев, так вцепилась в кожу. Марина тоже невольно начала зыркать по сторонам. Даже Чопля перестала храпеть, а притихла и только посапывала иногда.
— Твой дружок нарисовался? — спросил я.
— Нет, это не он. Не его почерк. Тут кто-то иной… — ответила она. — Смотри! Что это за чудища?
Женщина, представившася Морганой, сдержала слово. Алексей Семёнович щеголял в новом спортивном костюме с тремя полосками. Ноги мягко укутывали пружинистые кроссовки, в желудке сыто урчало. На коленях лежал совершенно новый ноутбук. Писатель терпеливо переносил данные с жесткого диска в память ноута.
Позади на сидении лежал не менее сытый кот, который иногда привставал на задние лапы, чтобы выглянуть наружу. Он впервые оказался вне дома, поэтому немного нервничал. Хотя рыжеволосая женщина и купила валериановый шарик, но всё равно — тревога не покидала тело животного.
— А кто это был? — спросил писатель у Морганы, когда красный автомобиль, похожий на стремительную каплю крови, в очередной раз подрезал какую-то легковушку и свернул со МКАДа в сторону центра столицы.
— Не знаю, тормоз какой-то, — пожала плечами женщина. — Купили права, а ездить толком не научились. Вечно тупят на дорогах…
— Да я не про водителя, а про тех орков, которые на меня напали, — покачал головой писатель.
— Императорские прихвостни, — процедила женщина. — Они узнали, что вы умеете творить волшебство своими текстами, вот и решили взять вас под стражу.
— Но откуда? Я и сам не знал, что такое может получиться!
— Потому что вы один из тех, кого называют гением столетия. А гении рано или поздно, но проявляются. Ваша способность проявилась именно сегодня. Так было предсказано звёздами, и так на самом деле произошло! Ваше счастье, что я умею читать звёздные тексты и смогла расшифровать послание, — улыбнулась женщина. — Но, как оказалось, императорские звездочёты тоже не щи лаптем хлебают.
— Но как? Почему? Я всего лишь сетевой писатель, выкладываюсь на Автор Тудей и на Литресе. Переговариваюсь в комментариях с читателями, всего лишь прикалываюсь и развлекаюсь. Подумаешь, пару бумажных книг выпустил — это вообще ни о чём. И при чём тут какой-то гений?
— Всё со временем узнаете, — женщина сверилась с навигатором.
Она посмотрела на красную точку, к которой приближались. Писатель краем глаза заметил, что эта точка тоже двигалась.
— А вы не могли бы сделать то, что делали недавно? Ну, когда пришли орки?
— Что? — непонимающе спросил Алексей Семёнович.
— Вы что делали в то время? — немного нервно спросила Моргана.
— Я? Правил одно из своих произведений, — моргнул писатель.
— Тогда не могли бы и сейчас сделать подобное? Что-нибудь такое, где герои оказываются в опасности?
— Не мог бы поправить? Прямо сейчас?
— Да, и если можно, то делайте это неторопясь, — улыбнулась женщина, пристроившись за джипом с наглухо затемненными окнами.
— Ну-у-у, — неуверенно протянул писатель. — Можно взять вот этот эпизод из «Войны кланов»…
' — Что случилось, Андрюха? — окрикнул один из техников, розовощекий крепыш, вытирающий руки замызганным полотенцем.
— Волки напали! — ответил наш сопровождающий.
— Да чего ты гонишь-то? — не поверил техник, однако поспешил к остальным десантникам.
Мы почти пробежали мимо застывших самолетов, когда раздался первый выстрел и за ним последовал испуганный мат. Десантники увидели, что за существа перепрыгивают через забор и мчатся к ним. Раздался звонкий вой и стрекот автоматов.
Наш провожатый обернулся на стрельбу, берцы споткнулись о бордюр. Голубые глаза расширились, и тело наклонилось вперед. Споткнувшегося на лету десантника подхватил Иваныч, откинул назад. Солдат осел на ватных ногах, автомат звонко лязгнул по асфальтному покрытию. Берендей сплюнул от огорчения.
Я обернулся посмотреть на настигающих оборотней. Серые создания перелетали через забор и, скользя над землей, летели к рядам автоматчиков. Стреляющие ребята держались геройски, не убегали от страшных челюстей, организованно выпускали пули по мчащимся мишеням.
Подбитые оборотни падали в ноги бегущих, но самые быстрые перевертни достигли первых рядов. Завязалась рукопашная. Сатанинская сила оборотней раскидывала попадающихся десантников, словно хулиганы расшвыривали магазинные манекены. Ребята в зеленых формах разлетались подобно кеглям в кегельбане, но те, кто находился на ногах, упорно отстреливались от накатывающей волны.
— Ты должен остаться, иначе они не выдержат! — обернулся Иваныч к Вячеславу.
— Я понял! — выкрикнул Вячеслав.
Он тут же перекинул рюкзак мне. Я поймал на лету, переложил через плечо. Два увесистых мешка заколотили по хребту. Вячеслав подлетел к потерявшему сознание солдату, сорвал автомат, и дослал патрон в патронник.
Мы побежали дальше, до самолета оставалось ещё двести метров, когда за спиной прогремел близкий рокот выстрелов. Обернулись с Иванычем — припав на одно колено, Вячеслав расстреливал вторую группу оборотней, перепрыгивающих через колючую проволоку забора. Десантники почти расправились с первой волной, когда вторая волна оказалась ближе к нам.
Вячеслав срезал пулями мчащихся перевертней, несколько кувыркнулись в траву, но остальные продолжали лететь на стреляющего берендея.
— Не тормози! — гаркнул Иваныч в мою сторону и шлепнул по рюкзакам, подталкивая к самолету.
Похожий на нахохлившегося сокола, самолет двигался по полосе разгона. Опущенная платформа в задней части начала понемногу подниматься. Мы мчались, не разбирая дороги, под ногами бетонные плиты менялись на заросшую травой землю, и опять на плиты. Оглушительно выли турбины, сухой воздух разрывало от воя, криков раненных людей, непрекращающейся стрельбы.