Так что в подъезд мы прошли, перед инминбан благополучно не засветившись. Правда, уже будучи на площадке пятого этажа, услышали в паузе между грозовым раскатами, как будто бы где-то ниже пронзительно скрипнула чья-то дверь, но грозных криков «Стоять! Куда⁈» за этим не последовало.
Вот и славно.
Уже в квартире нас, правда, ждал неприятный сюрприз: отсутствовало электричество.
— Обычно в это время не выключают… — виновато пробормотал я.
— Видимо, это из-за грозы, — невозмутимо отреагировала Джу Мун Хи — и зажгла фонарик в телефоне. — Товарищ Чон, первым делом наберите, пожалуйста, для Хи Рен горячую ванну, — попросила она затем.
Машинально я даже дернулся было к санузлу, но тут сообразил, что не все так просто.
— Простите, но ванны тут нет, только душ, — широко развел в темноте руками. — А что касается горячей воды… Нагреватель и на пике выдает едва тепленькую — но он электрический, так что сейчас…
— Вот как? — буркнула моя гостья. — Ясно… — Так мы пройдем? — спросила она, разувшись.
— Да, конечно, вот комната… — почему-то засуетился я.
— А соджу у вас найдется? — поинтересовалась товарищ Джу уже из спальни — сам я задержался в прихожей, завозившись с обувью.
— Соджу? — слега удивился я.
— Хорошенько разотру им Хи Рен. Да и нам с вами не помешает по паре глотков внутрь…
— Соджу есть, — подорвался я на кухню. — Даже двух видов! — бутылочку, купленную в один из первых дней в местном магазинчике, я так и не открывал, отдавая предпочтение пиву, а затем на полочке к ней присоединилась более дорогая, из праздничного заказа.
— Несите оба, — распорядилась гостья. — А ты — живо все с себя снимай! — это уже, очевидно, предназначалось ее тонсен.
Когда я вошел в спальню с двумя бутылками соджу, от мокрого чосонот девочка уже избавилась. Фонарик ее онни светил в сторону, так что подростковой стыдливости Хи Рен угрожали разве что молнии за окном — правда, по-прежнему частые и яркие.
— Разожгу печку, — предложил я, протянув свою позвякивавшую ношу старшей гостье.
— Да, будьте так любезны, — кивнула та.
Одну из бутылок она отставила в сторону, другую ловко откупорила и, шагнув к успевшей, видимо, полностью раздеться девочке, принялась ту торопливо растирать — но я в их сторону уже и вовсе не смотрел.
— Есть что-нибудь сухое и чистое, надеть пока на Хи Рен? — спросила меня Джу Мун Хи минут через пять, когда в топке печурки уже весело плясало пламя.
— Ну… — превратив уже свой телефон в фонарик, я посветил на стул, где лежал мой видавший виды спортивных костюм. Затем отдернул ширму у изголовья футона и продемонстрировал гостье небогатое содержимое местного «гардероба».
— Ясно, — без энтузиазма констатировала моя начальница. — В таком случае, не возражаете, если она завернется в ваше одеяло?
— Да, конечно, пожалуйста, — кивнул я.
— А мне, если есть, дайте чистую простынь, — последовала просьба.
Таковая у меня нашлась — в тумбочке. Вручив ее гостье, я подхватил со стула свой домашний наряд и ушел на кухню — и самому наконец переодеться, и товарища Джу, кажется, уже начавшую расстегивать жакет, не смущать.
Когда я вернулся — с мокрым комом в руках — Хи Рен уже сидела в одеяле на футоне, а ее онни щеголяла в простыне, повязав ту на себя, как делают для похода в сауну. Я специально отвел луч фонарика в сторону, но начальница как раз осветила себя своим, после чего удовлетворенно кивнула:
— Вроде нормально…
Тут она против истины не сильно погрешила: в другом месте и в другое время я бы даже сказал, что это не нормально, а просто сногсшибательно! И при том — ни разу не за гранью приличий! С учетом обстоятельств, конечно.
Между тем в руке у Джу Мун Хи появилась вторая бутылочка, из горлышка которой она сделала пару больших глотков, после чего протянула соджу мне:
— Давайте тоже, согреетесь.
Поколебавшись миг — памятуя о недавнем сотрясении — я все же счел за благо не отказываться.
А гостья тем временем пододвинула стул поближе к печке, повесила на его спинку чосонот тонсен, а на сиденье разложила ее белье. Свой собственный деловой костюм и прочие промокшие предметы туалета товарищ Джу, аккуратно расправив, пристроила на тумбочке — тоже, в принципе, не так далеко от «буржуйки», но все же не вплотную. Принесла из прихожей обувь — свою и Хи Рен — и тоже поставила сушиться.
— Ничего, что я тут у вас хозяйничаю? — проследив мой взгляд, запоздало уточнила она с полуулыбкой.
— Пожалуйста, пожалуйста, — замахал рукой я. — Чувствуйте себя как дома!
— Спасибо, — поблагодарила гостья.
Мой мокрый костюм повесить мне было уже особо некуда, так что я просто вынул все из карманов пиджака. Деньги разложил сохнуть на книжной полочке, туда же закинул документы. Пластиковые карты удостоверения личности и разрешения на телефон от дождя, понятно, ничуть не пострадали, а вот про бумажный пропуск в Пэктусан и доверенность от концерна на тот же телефон такого было уже не сказать…
Тем временем Джу Мун Хи снова приложилась к соджу, а затем заставила сделать глоток из бутылки и Хи Рен.
— Мне уже не холодно! — вяло пыталась возражать та — но ее онни была непреклонна:
— А ну, живо!
В итоге школьница повиновалась, вскоре после чего начала откровенно клевать носом — но думаю, дело тут заключалось все же не в проглоченной ею толике алкоголя: и время было уже позднее, и вечерок у девочки выдался тот еще…
Последнее, впрочем, касалось всех нас троих. Предположения и догадки в голове у меня просто-таки роились. Как и острые вопросы — но товарищ Джу еще на набережной отрезала: «Не спрашивайте!», так что до поры задавать их ей я не спешил…
Но вечно так продолжаться не могло. Однако аккурат когда я уже решился настоять на хоть каких-то ответах, в дверь моей квартиры вдруг требовательно забарабанили.
35. Незваные гости
Сперва я даже толком не понял, что происходит, но затем сообразил: света в доме нет — вот дверной звонок и не работает. Поэтому — стучат. Другое дело, кого это еще принесло…
А Джу Мун Хи метнулась к окну — прямо как я в свою первую ночь при визите незваных гостей. И так же, как я тогда — тут же отпрянула от стекла назад.
В дверь между тем уже, кажется, колотили ногами.
— Не открывать? — осведомился я у гостьи.
— Да что уж там, открывайте — все равно же войдут, раз пришли, — обреченно махнула та рукой. — Хотя нет, погодите! — остановила меня, уже дернувшегося было в прихожую. — Хи Рен! — повернулась к девочке. — Быстро хватай свои шмотки, спрячься за ширму и сиди там тише мыши! И что бы по эту сторону ни происходило — ни в коем случае не выходи! Поняла?
Школьница судорожно кивнула и принялась неловко подниматься с футона.
— Одеяло оставь! — велела ей онни. — Если его не окажется на месте, будет подозрительно!
Снова кивнув, Хи Рен сделала, как ей было сказано. Я чуть запоздало отвернулся.
— Вот теперь, наверное — открывайте! — аккуратно задернув за тонсен ширму, бросила мне гостья. И добавила: — Чему суждено быть — того не миновать… Но про Хи Рен — ни слова!
— Понял, не дурак, — кисло хмыкнул я и двинулся к выходу из спальни. По пути, правда, еще завернул к полке — сгреб с видного места мокрые деньги и спрятал в карман.
Квартирная же дверь распахнулась раньше, чем я до нее добрался, и в прихожую — оттесняя меня назад, в комнату — ввалились двое полицейских, лейтенант и, кажется, сержант. В руках они держали мощные фонари — не чета моему в телефоне.
— Сукпак комёль! — бросили мне. — Почему не открываете на стук?
— Не успел, — развел я руками.
Проверка ночующих, значит?..
Один из стражей порядка — сержант, я наконец рассмотрел его погоны — двинулся в сторону кухни, и только тут за спинами полицейских я увидел тетушку Мин. Под моим — наверное, недобрым — взглядом инминбанчжан состроила виноватое лицо и затем выразительно покосилась куда-то вправо от себя: там стоял еще кто-то. Не особо уже церемонясь, я посветил в лицо четвертому визитеру — и узнал в зажмурившемся человеке Пака.
Что ж, кажется, пазл начинал складываться.
Не иначе, это именно мой дражайший коллега заметил, что я пришел домой не один — то-то тогда еще дверь где-то внизу открывалась! — и задумал сполна отомстить за субботние «патроны». Позвонил в полицию, та, приехав, подняла тетушку Мин с ключами — видимо, поэтому инминбанчжан и не успела предупредить меня о проверке, как вроде бы обычно поступала…
Наверняка все именно так — иначе чего тут делать Паку?
Но тогда, получается, с давешним происшествием у пиццерии все это напрямую не связано? Просто люди выполняют свою обычную — пусть, как по мне, и довольно мерзкую — работу? Нет, попасться с незарегистрированным гостем на сукпак комёль — тоже, конечно, ничего хорошего не сулит — ни для меня, ни, наверное, для товарища Джу… Но, по крайней мере, это не продолжение стремной истории с несостоявшимся похищением и… и с убийствами, назовем вещи своими именами.
— Посторонние в квартире есть? — хмуро спросил у меня тем временем лейтенант — таким тоном, что сомнений не оставалось: прекрасно знает, что есть, просто соблюдает формальности.
— Сун Бок, это что, сукпак комёль⁈ — очень к месту испуганно послышалось тут из спальни. — Ты же говорил, что ваш дом недавно проверяли! Знала бы, что врешь — ни за что бы не пошла с тобой!
Сун Бок⁈
Впрочем, идея понятна…
— Есть посторонние, — буркнул я полицейскому. И уточнил: — Посторонняя.
— Ну как же так, товарищ Чон? — укоризненно покачал головой страж порядка. — Кстати, сами документики предъявите-ка!
— Одну секундочку… — я отступил в комнату.
Лейтенант двинулся за мной, но, увидев в луче фонаря Джу Мун Хи, замер на пороге чуть ли не с открытым ртом.
Сперва я подумал, что это он так удивился, узнав мою гостью, но почти тут же сообразил: если у нас обычная проверка, едва ли местный страж порядка может быть знаком с начальницей Управления Пэктусан. А затем, сам переведя на нее взгляд, понял, что именно так поразило полицейского.