— Чон- сонсэнним! — послышалось внезапно где-то совсем рядом.
Бросив задумчиво взирать на степенно удаляющиеся спины полковника Кана и его блестящего адъютанта, я обернулся: густые кусты слева от меня покачнулись, и из их зелени на аллею деловито выбралась Хи Рен.
Во время первомайских событий ее парадное школьное платьице пострадало ничуть не меньше моего «тэсоновского» костюма, и позже, когда смогла наконец покидать больничную палату, первое время моя ученица выходила «в свет» в мешковатой, сильно ей не по размеру серой пижаме. Однако затем заботливая онни передала ей из Пхеньяна кое-какую одежду. В том числе, как видно, столь любимый девочкой нарядный чосонот — но сегодня я увидел его на Хи Рен впервые с момента нашего попадания в госпиталь. Берегла до поры?
— О, привет, — усмехнулся я, торопливо соображая, что из сказанного мне полковником могло достигнуть чутких ушек прятавшейся поблизости школьницы. Навскидку получалось, что все или почти все. Вот тебе и на! — Подслушивала? — слегка нахмурившись, осведомился я у девочки.
— Нет, что вы! — возмущенно сверкнула глазенками она. — Ну, то есть это случайно так вышло… — тут же, впрочем, потупилась Хи Рен. — Мне доктор велел больше гулять, дышать свежим воздухом! — принялась торопливо объяснять затем. — Но чтобы при этом минимум физических нагрузок! А там, — кивнула школьница себе за спину, на кусты, — скамеечка стоит! Всеми забытая, к ней даже тропинки толком нет, я ее чисто случайно нашла! И теперь каждый день прихожу, сажусь — и какой-нибудь учебник в тишине листаю. Сегодня вот — «Географию», — она показала глазами на потрепанную книжку в своих руках — я только теперь заметил, что они у Хи Рен не пусты. — И так ведь страшно отстала от программы, надо начинать наверстывать!.. А еще хотела вас перехватить, чтобы попрощаться — знала, что к воротам вы тут пойдете, — призналась затем моя юная собеседница. — Но увлеклась — там так интересно про Австралию было, про кенгуру — и чуть не прозевала! А потом слышу — голоса! Дернулась выйти, но сообразила, что это тут с вами полковник Кан. Подумала: неудобно получится вот так вот выскакивать… Прям словно кенгуру из австралийского буша! Поэтому решила подождать, пока вы не освободитесь. Но специально не подслушивала, нет! Просто так само получилось…
— А я к тебе в палату заходил, — заметил я — положа руку на сердце, не до конца понимая, как лучше себя сейчас повести. — Как раз попрощаться и хотел. Но тебя там уже не было.
— Я сразу после завтрака к вам побежала — но тоже не застала и решила, что вы уже у главврача, — в свою очередь поведала мне девочка. — Поэтому пошла сюда — чтобы уж точно не пропустить!
— Видимо, совсем чуть-чуть где-то разминулись, — улыбнулся я.
— Наверное, — кивнула школьница. — Вы не очень на меня сердитесь? — уточнила затем. — Ну, за то, что я будто бы подслушала?
— Вовсе не сержусь, — поспешил с улыбкой заверить я собеседницу.
— Спасибо, — просияла та. — А что касается онни и вас…
Так, начинается. Может быть, стоило сказать, что зол, как сто китайцев?
Если что, не знаю, почему именно китайцев — такая уж была присказка у одного из моих первых начальников — в «прошлой жизни». Ну, типа, «доволен, как сто китайцев», «жаден, как сто китайцев», «бодр, как сто китайцев»… Что-то личное, наверное — но жутко прилипчивое.
Между тем, в лице я, как видно, все же слегка изменился, потому что девочка запнулась на полуслове, однако несмотря ни на что продолжила, да еще и с немалым пылом:
— Вы все правильно сказали полковнику Кану: у онни своя голова на плечах есть! И не деду за нее решать!
— Хи Рен! — укоризненно покачал головой я.
Девочка сникла — но, как тут же выяснилось, вовсе не из-за моего замечания — от собственных мыслей.
— С ее дедом, конечно, та еще тема, — как-то разом растеряв большую часть своего недавнего энтузиазма, продолжила она. — Человек он выдающийся, так все говорят. Знаменитый генерал… Знаете, Чон- сонсэнним, я его всего трижды видела в жизни — и каждый раз при его появлении у меня аж поджилки трястись начинали! Безумно хотелось поскорее убежать, забиться в самый дальний угол и зажмуриться там! И это я не маленькая какая была — в последний раз он этой весной к нам приезжал!.. При всем при том, что Джу Джи Хён мне ни разу и слова строгого не сказал! Наоборот, всегда улыбался, непременно хвалил за что-нибудь, гладил по голове и русскую шоколадку дарил! Безумно вкусную! Но страшно при этом было так, словно с тигром на лесной тропинке встретилась! Ну, так мне кажется — с настоящим тигром я не встречалась. Если не считать похода в зоопарк — с классом, еще в прежней школе, но это совсем другое…
— Бывает, — понимающе развел руками я — как-то раз подобный исполин духа попался и на моем жизненном пути. Уж на что я считал себя не робкого десятка, но да, это было точно как предстать перед диким тигром. Или перед медведем — я так однажды попал с разряженным ружьем, и, в отличие от Хи Рен, мне реально есть с чем сравнивать…
— Онни своего деда, конечно, во всем слушает, — печально вздохнула между тем школьница. — То есть слушала до сих пор. Но вообще, она и сама вся в деда! Истинная Джу! Так что, когда ее припечет — еще посмотрим, кто кого!
— Что ж, посмотрим, — слегка натянуто усмехнулся я.
— Ну а если что, я — никакая не Джу, — как-то вдруг вся сжавшись, негромко, но твердо заявила куда-то себе под ноги моя собеседница. — Я — Нам! И к Рактонган чульги не отношусь!
— Это ты к чему? — непонимающе нахмурился я — задумавшись и, видимо, потеряв нить.
— Ни к чему, — почему-то покраснев, торопливо замотала головой девочка. — Чон- сонсэнним, можно я вас до ворот части провожу? — подняв на меня темные глаза, резко сменила затем тему разговора она.
— А тебе доктора разрешают? — не без сомнений осведомился я. — Тут минут пятнадцать топать — а потом еще столько же обратно будешь возвращаться!
— Разрешают, даже рекомендуют — если не бегать, а идти спокойно!
— Ну, тогда — почему нет? — пожал я плечами. — Пойдем потихонечку… Только мне сперва не к воротам, а к ангарам — мотоцикл там, — сообщил я собеседнице, делая шаг вдоль аллеи.
— Его починили? — с неподдельным любопытством поинтересовалась Хи Рен уже на ходу.
— Ну да.
— Это хорошо! Покатаете меня потом когда-нибудь еще? На каникулах, например! Пожалуйста!
— Обязательно, — пообещал я. — Только шлем второй надо будет купить — синий раскололся!
— А я знала, что нужно выбирать красный!
Так, непринужденно болтая обо всем и толком ни о чем, мы и дошли до транспортных ангаров.
* * *
Бензина мне на прощанье залили полный бак, двигатель запустился с пол-оборота и всю дорогу тарахтел ровно, ненадсадно. Проезжая через мостик, я обратил внимание на его перила, три недели назад разбитые выстрелами в щепки — ограда была как новенькая. Жаль, сразу за воротами (сбитая мной створка тоже стояла на месте, но это я уже видел на днях) не догадался присмотреться к бетонному забору, от которого в нас с Хи Рен тогда рикошетили пули — не исключено, что и там никаких следов не осталось.
Впрочем, все эти мысли мелькали у меня сейчас лишь фоном, а так из головы не шли слова полковника Кана — и, отчасти, девочки. Не стану лукавить — собирался я с утра в Пхеньян с одним настроем, а теперь, похоже, требовалось спешно выработать новый. Но сперва — разобраться в собственных приоритетах.
Начать с того, что до нашей с Джу последней встречи — а точнее даже, до нечаянно подслушанного мной ее разговора с полковником Каном (привет Хи Рен с ее скамейкой за кустами) — иначе как удобную начальницу и, возможно, хорошего друга Мун Хи я не рассматривал. Даже несмотря на все толстые намеки ее тонсен. Все ж таки не совсем «мой» типаж, что внешне, что по характеру. Так сказать, не женщина моей мечты.
При этом не могу не признать, что Джу весьма красива — особенно когда забывает нацепить на лицо надменное выражение Рактонган чульги, кем бы они там ни являлись. А также довольно умна. Хотя иногда на удивление наивна — ну так молодая же еще! Отличный боец, кстати. Похоже, надежный товарищ. Вроде как беззаветно верна данному слову… В общем, чем больше я ее узнавал, тем сильнее уважал и, пожалуй, привязывался!
Но все это скорее были теплые чувства к достойному соратнику, а не горячие — к объекту вожделения.
К тому же, роль последнего тогда как раз подсуетилась занять Сук Джа.
Вот с Лим, кстати, у меня почти сразу пошло по, скажем так, романтической колее — правда, и закончилось там все очень так себе.
О чем это нам говорит? А пес его знает!
Возвращаясь к Джу: услышанное мной тогда из-под окна госпитальной палаты кое-что изменило. Неосторожные, но искренние слова Мун Хи будто бы приотдернули занавес, прежде мешавший мне посмотреть на наши отношения с новой стороны. Видимо, там все одно к одному сложилось: Сук Джа нанесла моему самолюбию болезненный удар (тем более обидный, что женский образ, созданный Лим, как раз «зашел» мне идеально), железная Мун Хи предстала «принцессой в беде», за которую невозможно не переживать, а тут еще как раз выяснилось, что Хи Рен уже наверняка выживет — и, возможно, радость за девочку дополнительно подсветила для меня Джу, с которой мы ее, радость эту, полностью разделили…
Вот я и рассудил: а почему нет-то? Тем более, раз все будто бы само собой столь удачно складывается?
А вот теперь, получается, что не так уж все и однозначно. Нарисовался вдруг добрый дедушка с русскими шоколадками, подтянулся перспективный жених без пяти минут с капитанскими погонами…
Хм, сказал бы, что это звучит как вызов!
С другой стороны, в прошлой жизни меня последний раз взяли на «слабо», когда та же Хи Рен, наверное, еще и на свет не родилась…
Ну так то в прошлой…
Твою ж наперекосяк! Насколько все запущено!
В любом случае, еще большой вопрос, как теперь поведет себя сама Джу.