Стоп. Собственно, пожалуй, это главный вопрос и есть. Одно дело, если она сочтет за благо покорно принять навязанную ей волю — тут, пожалуй, соглашусь с полковником Каном: при таком раскладе упрямо лезть на дерево и неуклюже ломать ему ветви — а Мун Хи жизнь — было бы, наверное, с моей стороны подлинным свинством. А вот коли Джу вознамерится послать деда-самодура вместе с его протеже старлеем куда подальше — ясно осознавая, что при этом теряет… Тут уж извините, товарищ полковник — встану с ней плечом к плечу, хотя бы из уважения к ее смелому решению.
А там уж и не только плечом к плечу… Благо сам теперь — свободен!
Да, так и будет правильно: дождемся хода от Джу. А дальше — по обстоятельствам…
Точно — именно так правильно?
Почему-то не покидало ощущение, что чего-то я недопонимаю, нечто важное упускаю… Эх, все-таки отношения с прекрасным полом — совсем не мой конек! Вот если надо кого-то обанкротить или, наоборот, защитить прибыльное предприятие от коварных рейдеров — это ко мне, сходу во всем разберусь и выдам рабочую схему, а тут у вас сам черт ногу сломит!
* * *
На выезде с грунтовки на основную трассу обстрелянного мной некогда поста Кукка анчжон повисон ожидаемо не оказалось, а вот следующий — армейский, усиленный бронетранспортером — находился на месте, но на нем сегодня никого особо что-то не останавливали. Свободно проследовал мимо и я.
Движение на шоссе, кстати, было не то чтобы прям вот плотным, но дорога и не пустовала. В основном в город и из города катили грузовики, но иногда попадались и автобусы. Один из них, следующий в попутном мне направлении, привлек мое внимание особо. Выглядел он весьма необычно — сзади к нему была приделана огромная металлическая бочка, из трубы над которой валил густой черный дым, а в салон будто бы уходило что-то вроде змеевика.
Первая мой мысль: работающий самогонный аппарат везут, еще, небось, и продукт попивают прямо в дороге! А что, удобно…
Но нет, конечно же: видимо, это было нечто наподобие газогенератора — один мой приятель как-то рассказывал, что видел такие на Кубе, но сам я их там не застал, хотя и бывал на Острове Свободы пару раз, и не только в столице. Специальное устройство — вот эта самая бочка — вырабатывает из угля или даже обычных дров особый газ, который и используется в качестве автомобильного топлива, экономя владельцу дефицитные нефтепродукты. Голь на выдумки хитра, как говорится…
Система эта, однако, то ли в принципе была не слишком эффективна, то ли лучшие годы данного конкретного автобуса и его бочки были уже давно позади, но полз тот едва-едва, а чадил, как сто… нет, не китайцев, куда им — как сто паровозов! Еще и не повезло: навстречу как раз шла длиннющая военная колонна, а полоса была довольно узкая, да и дергался по ней этот самоходный самогонный аппарат из стороны в сторону — фиг проскочишь мимо… В общем, тащиться в черных клубах едкого дыма мне пришлось несколько долгих минут. В какой-то момент на не самом крутом подъеме автобус и вовсе почти остановился — и тут уж я не выдержал — объехал его обочине. Точнее обскакал — по рытвинам и ухабам.
На въезде в Пхеньян блокпост уже попусту не простаивал — здесь тормозили всех поголовно. Я даже сперва не сообразил, что за длиннющий хвост вытянулся по трассе, подумал, может, впереди какая авария, и сунулся на встречку — благо та была в этот момент пуста. Но, проехав метров сто, нарвался на сердитого армейского сержанта, неумолимо завернувшего меня обратно. Пришлось возвращаться и пристраиваться в конец очереди — успевшей за это время еще малость подрасти.
На ожидание в ней ушло более получаса, после чего у меня тщательно проверили документы. Не только на байк и водительские права — изучили все, вплоть до доверенности на мобильный телефон. В бумаги из госпиталя тоже заглянули. Разве что разрешением на поездку не поинтересовались — карточка жителя Пхеньяна в данном случае ее вполне заменяла.
В самом городе меня тоже пару раз тормознули — как и три недели назад красавицы-регулировщицы грациозно указывали жезлом на тротуар, а их суровые напарники уже поджидали там. Но здесь проверки были уже не такими всеобъемлющими, полицейские не столько изучали мои документы, сколько пялились на навороченный байк да расспрашивали про него — для этого, похоже, и останавливали. Как бы то ни было, никаких проблем со стражами дорожного порядка у меня не возникло, и где-то часа через два после прощания с Хи Рен у ангаров я лихо подрулил к своей пятиэтажке.
То есть собрался подрулить — и неожиданно не сумел.
3. Подарок донджю
Въезд во двор перегораживала самая настоящая баррикада — так мне, по крайней мере, показалось на первый взгляд. И лишь подняв запылившийся в дороге визор мотошлема и приглядевшись, я сообразил, что это всего лишь бесформенная куча строительного мусора, позади которой возвышались пирамиды каких-то желтых ящиков, штабели серого кирпича и горы черных рубероидных рулонов. Дом, к которому я направлялся, за всем этим безумным нагромождением практически не просматривался.
Что еще за новости?
Я заглушил двигатель байка, но тише вокруг отнюдь не стало: за «баррикадой» что-то пронзительно лязгало, стучало, звенело, скрипело, визжало, то и дело раздавались неразборчивые выкрики… Нахмурившись, я выдвинул подножку мотоцикла и спешился. Снял шлем, держа его в руках, обогнул перекрывавший подъезд завал по газону — там виднелась отчетливая тропинка… И наконец узрел «родную» пятиэтажку. Вся она — как, к слову, и пара соседних зданий, выходивших в тот же дворик — оказалась заключена в ажурный кокон строительных лесов, по которым трудолюбивыми муравьями сновали рабочие в одинаковых серебристо-оранжевых спецовках. В нескольких окнах на втором и третьем этажах отсутствовали стекла — кажется, вместе с рамами — и в зиявших темных проемах также мелькали фигурки характерной расцветки.
Аккурат при моем появлении из-за «баррикады», перекрывая прочие голоса, откуда-то из солнечного майского поднебесья вдруг раздалось истошное: «Поберегись!» — и сверху, щедро теряя по пути вязкое белесое содержимое, прилетело здоровенное ведро с разорванной пополам дужкой. Приземлилось в каких-то десяти шагах от меня на батарею из связок арматуры — отозвавшуюся на удар недовольным металлическим гулом — и красочно расплескало по окрестностям остатки того, что сумело донести вниз. Судя по резкому запаху — какую-то краску.
До меня брызги в итоге не достали, но машинально я все же отскочил обратно под прикрытие «баррикады». Выждал несколько секунд, затем опасливо высунулся снова, но вроде больше ничего пока с лесов не неслось — если не считать звуков сердитой перепалки по поводу оброненного ведра. Причем речевые обороты там шли такие, что все прочие голоса в округе на время уважительно стихли. Что до меня, то о значении некоторых из сыпавшихся сверху сухим горохом емких словечек я мог догадываться лишь из контекста — от «прежнего» Чона нужных знаний мне почему-то не досталось.
А вот в целом ситуация, похоже, более или менее прояснилась. Не иначе, я имел счастье воочию наблюдать тот самый подарочный ремонт, призванный превратить нашу забытую Чучхе пятиэтажку разве что не во дворец. Которому, типа, при случае позавидует и правление Пэктусан. Именно так, кажется, расписывал мне перспективы донджю Ли Хо Сок? Ну, что-то вроде того…
Нет, это все, конечно, замечательно, но сейчас-то как тут жить? Или, пока я куковал в госпитале, наш дом временно расселили? Ну и куда мне тогда теперь?
Я потянулся к телефону, намереваясь набрать тетушке Мин — уж инминбанчжан -то наверняка должна была знать ответы на мои вопросы — но уже в моей ладони мобильник вдруг сам разразился трелью рингтона. Я скосил взгляд на экран — вызов был от Джу Мун Хи.
— Да?.. — торопливо поднеся трубку к уху, на миг я замешкался — сходу не решив, как в свете последних (вернее, предпоследних, последние — про ремонт) новостей правильнее обратиться к собеседнице. В итоге выбрал беспроигрышный официальный вариант — если что, всегда можно будет сказать, что рядом просто находились посторонние, вот я и держал марку. — Да, товарищ Джу?
— Чон, вы… Ты уже в Пхеньяне? — похоже, моя начальница тоже не сразу определилась с наиболее уместным стилем общения — но все же предпочла в итоге неформальный. Что ж, я не против.
— Да, стою возле своего дома, — сообщил я.
— А что там у тебя за шум? Будто бой идет?
— Это гремит Тридцатидневная весенняя битва, — хмыкнул я.
Было, к слову, воскресенье, но, в соответствии с небезызвестным трудовым почином, выходных дней в этом мае никому не полагалось. Те же, вон, муравьи-рабочие на лесах чему яркий пример!
— Ясно, — бросила Мун Хи. — Что ж, в тему. Не мог бы ты подъехать в Пэктусан?
— Прямо сейчас? — почти само собой выскочило у меня.
— Чем быстрее, тем лучше. В разумных пределах.
— Хорошо, — особо не раздумывая, согласился я. — Только на минутку к себе заскочу, разберусь тут кое с чем…
— Плюс-минус четверть часа роли не играют, — милостиво заверила меня собеседница.
— Через полчаса буду! — в свою очередь обещал я. И добавил: — Только можно одну просьбу?
— Смотря какую, — кажется, слегка насторожилась Джу.
— Я на мотоцикле приеду. Так выйдет быстрее, да и вообще… Можно оформить на него пропуск на территорию? Чтобы не оставлять на улице?
На пару секунд начальница Управления задумалась.
— Сбрось нашей Пак марку и регистрационный номер — она организует, — распорядилась затем. — Все, Чон, через полчаса жду!
Мун Хи отключилась.
— Буду, — по инерции обронил я в уже умолкшую трубку.
Хм… Тридцатидневная битва Тридцатидневной битвой, но я, вообще-то, еще на больничном! С другой стороны, сам ведь приучил начальницу, что в моем случае работе это ни разу не помеха… Да и не стала бы Джу дергать меня без острой нужды. Ведь не стала бы?
Может, как раз о личном поговорить хочет? Хотя не очень похоже, честно говоря…