— Боюсь, что так. Вот если бы осмотреть ту доску… Но сразу я это сделать не сообразил — думал лишь от том, как бы доковылять к людям… А потом, слышал мельком, председатель распорядился мост отремонтировать.
Вот как? Удивительная оперативность! Мебель в школе годами разваливалась, а ведущий в никуда мостик спешно починили…
Занятно, но, увы, ничего не доказывает.
— Понятно, — кивнул я. И продолжил: — А теперь — уже вопрос к вам как к начальнику отдела снабжения.
— Да? — подобрался Ли.
— Насчет Пака, старшего курьера.
Судьбу бывшего приятеля я с Мун Хи все же коротко обсудил. Джу согласилась его не выгонять, но заметила, что по роду деятельности тот что только не возит — в том числе и документы достаточно деликатного характера. С содержанием оных курьера, конечно, никто не знакомит, но сам факт, что они проходят через его, как выяснилось, ненадежные руки — пусть и в запечатанном виде…
Предавшему раз — пусть затем и худо-бедно искупившему вину — полного доверия уже быть не может!
Тут уже я счел за благо признать правоту начальницы. Береженого Бог бережет.
— Я так понял, его увольняют? — уточнил между тем мой собеседник. — За слишком длинный язык?
Ну да, о том громком собрании начальник отдела не мог не слышать.
— Как раз нет, — покачал я головой. — То есть язык там — да, без костей, но Пак Чин Хва остается сотрудником Пэктусан. Однако нужно перевести его на позицию, никак не связанную с доступом к конфиденциальной информации. У вас же найдется такая?
— Чтобы вовсе никак не связанную… — Ли призадумался. — У нас даже уборщицы дают подписку о неразглашении… Хотя… Есть один вариант! — кивнул начальник отдела. — Место в планово-диспетчерской службе, оно у нас как раз вакантно! Работа с обезличенными цифрами. Там на входе и на выходе система кодов — хоть настоящего шпиона туда посади, ничего ему это не даст! Но дело важное… Вот только для товарища Пака это станет своего рода повышением, — заметил он. — Зарплата там побольше, чем у старшего курьера.
— Это — пусть, — усмехнулся я.
— Ясно. Только… Хотя нет, — мотнул он головой, — все ясно.
— Нет-нет, договаривайте, товарищ Ли! Чтобы уж не осталось вопросов!
— Да просто хотел сказать, что остаюсь тогда с одним-единственным курьером — товарищем Аном… Но это уже моя забота как начальника отдела, так что — никаких вопросов, товарищ Чон!
— Вот и отлично! — кивнул я.
На этом мы с товарищем Ли сегодня и расстались.
* * *
Короче говоря, работа мне в ближайшие дни предстояла вполне посильная — и по-своему интересная. К тому же — по крайней мере, как считала Джу — не слишком обременительная: для того, чтобы держать в нужном тонусе Управление, мне, по ее мнению, совсем не обязательно было торчать в Пэктусан «от звонка до звонка». Должно было остаться время и на подготовку к экзаменам в Институте иностранных языков, и — о чем Мун Хи попросила особо — для усиленных занятий с ее пропустившей в школе почти месяц тонсен.
С этой-то целью я сейчас к ним домой и направлялся.
* * *
Хи Рен встретила меня неуверенной улыбкой. Потянулась к мотошлему в моих руках, провела пальчиком по визору:
— О, мой красненький!
Но буквально через пару фраз как-то приуныла — похоже, вернувшись к настроению, в котором пребывала до моего прихода. А тут я еще — видимо, несколько не к месту — осведомился:
— Как дела в Первой школе?
Девочка прикусила губу и буркнула:
— Нормально.
Понятно сделалось, что там и близко не нормально — вожделенный «Хогвартс», о котором раньше она говорила исключительно с придыханием, явно поутратил свое волшебное очарование — но буром углубляться в тему я пока не стал. Сообразил: болезненная.
— Вы есть хотите? — спросила между тем у меня Хи Рен — я как раз разулся и шагнул в сторону комнаты. — Я обедать собиралась, но могу отложить, если нужно…
— Перекусить не откажусь, — с несколько преувеличенным энтузиазмом заявил я, решив, что за едой, возможно, школьница немного расслабится и, так сказать, оживет.
Но не тут-то было. Вопреки обыкновению, поболтать девочка оказалась совершенно не настроена. На мои вопросы отвечала односложно, сама тоже ни о чем не заговаривала. Только уже под конец обеда вдруг выдала, будто бы ни того ни с сего:
— Как нарочно получается: сперва вы в деревню уехали, теперь онни улетает. Такая вот смена караула…
— Ты из-за этого грустишь? Что онни улетает? — спросил я, не преминув отметить про себя способ отбытия Джу в командировку.
— Нет, — мотнула головой Хи Рен. — Я нормально одна справляюсь дома.
— Твоя онни просила, чтобы я эти дни помогал тебе с домашним заданием — не только по английскому, — аккуратно заметил я.
— Да, она мне говорила, — кивнула моя юная собеседница. — Но кроме английского у меня все более-менее удовлетворительно! — запальчиво заявила она. — Хотя, конечно, математика еще… — тут же, впрочем, пошла на попятный — снова повесив нос. — И физика… И химия…
— А как насчет четырех революционных предметов? — осведомился я.
— Вот тут — точно без вопросов, — бросила девочка.
Ну, хоть у кого-то.
После обеда мы коротко прошлись с Хи Рен по ее школьной программе — пока только в части английского. Да, отстала она заметно. Готового урока у меня для ученицы сегодня, понятно, не было, но какое-никакое занятие я все же провел — мы разобрали несколько ее типичных ошибок последних дней. Пришлось импровизировать, но вышло неплохо — к концу урока, успешно справившись с разве что не на коленке составленным мной заданием, девочка будто бы даже слегка повеселела.
Но потом опять быстро сникла.
Прямо причину своего уныния Хи Рен мне так в итоге и не назвала, но почти наверняка дело тут заключалось в ее школьных неудачах. Если так — не беда: нагоним ушедший вперед класс, и все наладится! С английским особых сложностей возникнуть у нас было не должно, учебники по математике и физике я под конец тоже пролистал — предметы это были не совсем «мои», но советское образование есть советское образование: уж девочке-подростку смогу помочь — тем более, что все нужные пособия под рукой имеются…
Вот до химии руки у нас с ученицей в этот день не дошли, но и там я не ждал ничего такого уж суперсложного.
Прорвемся, в общем! Как говорится, цели ясны, задачи определены — за работу, товарищи!
29. Неправильный Цой
Утром в нашей приемной помимо традиционной газеты секретарша Пак вручила мне целую стопку книг: учебники по немецкому и русскому языкам, а также по четырем революционным предметам. Уже в кабинете, по диагонали проглядев свежий номер «Нодон синмун» и не обнаружив там сегодня ровным счетом ничего примечательного, я переключился на книги. Сперва из любопытства полистал самоучитель русского — посмеялся и закрыл. Затем со вздохом взялся за одно из идеологических пособий — не выбирая, наугад…
И знаете, зачитался!
Нет, серьезно! Это оказался своего рода шедевр!
Попалась мне «Революционная деятельность Великого Руководителя и Полководца Ким Чен Ира» — второго по счету в династии Вождей. В начале книги красочно описывалось рождение будущего Лидера на тайной партизанской базе в глухих горных лесах. В этот знаменательный миг, как утверждалось в вузовском учебнике, на небе зажглась яркая звезда и засияла двойная радуга (в феврале, на севере Кореи — ну, бывает, наверное). Кстати, ранее приход в мир великого человека предсказала ласточка.
Воодушевленные партизаны эпохальное событие увековечили, вырезав на стволах окрестных деревьев лаконичные послания потомкам, такие как «Корея, радуйся! Родилось Великое Солнце!» или «О, Путеводная звезда, преемник Полководца Кима!» Всего к настоящему времени сохранилось около 210 подобных благих весточек из сурового боевого 1942-го.
Что касается собственно революционной деятельности, то в вооруженной борьбе с японскими оккупантами наш юный герой начал принимать участие, едва научившись ходить (ну да, все сходится: к моменту победы, в 1945 году, ему как раз исполнилось три).
И так далее, и так далее, и так далее.
Без сомнения, очень увлекательно! Толкин и Мартин горько плачут от зависти, забившись в темный угол!
Одна проблема: как рассказать все это на экзамене, не просто не дрогнув лицом, а с подобающим поводу восторгом? Вообще без шансов…
Плакал, по ходу, мой диплом!
Когда я захлопнул книгу, время уже близилось к обеду. Что ж, пришла пора навести в «Семерке» суету.
Сам я полагал, что до срока — полудня субботы — не стоит попусту дергать загруженные отчетами отделы, но Джу категорически настаивала на регулярной «демонстрации флага». Поэтому я отложил учебник и направился в обход своих временных поместных владений.
В снабжении, финансах и инженерно-техническом отделе все прошло гладко. Я ненавязчиво интересовался, как идет работа — мне бодро докладывали, что дело успешно движется. Попутно я перекидывался парой-другой фраз со знакомыми по полеводческой бригаде. Весть о моем назначении дошла уже до всех — меня наперебой поздравляли. Кажется, искренне.
Но на очереди был отдел контроля качества и гарантийного обеспечения — потенциально проблемный: вчера на совещании именно его руководитель — Цой Йи Джун — пытался перечить Мун Хи. После, когда мы с ней снова остались наедине, начальница Управления с досадой посетовала, что еще пару недель назад подумывала выгнать этого товарища взашей — но все упиралось в отсутствие у нее в обойме достойной замены — компетентной и, главное, хотя бы потенциально лояльной. Но, по большому счету, до Цоя и его подразделения у Джу просто еще руки не дошли.
За секретарским столом в приемной начальника отдела я обнаружил Рю На Ён — ту самую бедолагу, что в разгар «желтой пыли» угодила у меня в колхозе в больницу на пару с Пак Да Соль.
Выздоровела, значит! Уже хорошая новость — не зря зашел!
— Привет! — на автомате широко улыбнулся я девушке. Но тут же, перейдя на официальный тон, исправился: — Добрый день, товарищ Рю! Как ваше здоровье?