адное — раза в полтора больше кабинета Джу — оно казалось неуютно пустым и каким-то холодным. Немногочисленная мебель, современная, в серебристо-серых тонах (стол хозяина, рядом второй, длинный, для совещаний, пара шкафов — все сами по себе не маленькие), как-то терялась на его просторах, будто не зная, лучше ей испуганно сбиться где-нибудь в плотную кучку — или, наоборот, разбрестись пошире. Стены стояли голыми — если, конечно, не считать пары обязательных портретов.
Председатель занял место во главе стола для совещаний, мы четверо расселись по обе его стороны: я оказался рядом с Ханом, Пак и Цой — напротив нас. В дальнем конце, на углу, пристроилась вошедшая вместе с нами секретарша Ли — приготовилась стенографировать ход заседания.
— Товарища Кима не будет, так что начинаем, — проговорил Юн, подтвердив мою недавнюю догадку насчет начальника «Старой Девятки». — Вопросов у нас с вами сегодня всего два, — продолжил Председатель, — и оба, полагаю, долгого обсуждения не потребуют. Первый — так уж точно. Как вы знаете, товарищи, в рамках запланированного расширения в составе Управления товарища Джу, которую сегодня здесь замещает товарищ Чон, нами было намечено создание нового отдела — капитального строительства. Теперь эти планы предлагается пересмотреть.
Ох… Согласовали, значит.
В кабинет Юна я вошел спокойный как удав — «будь что будет» и все в этом ключе — но сейчас по спине у меня пробежал неприятный холодок. Может быть, все же стоило заранее сообщить Председателю, что донджю с темы соскочил? Так хоть удалось бы избежать публичной выволочки, которая сейчас последует. Я-то ладно, но реальным ее адресатом окажется Джу, пусть и заочно — то-то порадуется тот же Пак!
Нет, еще можно, конечно, схитрить: выслушать Юна с каменным лицом, промолчать — а позже, когда остальные уйдут, вернуться и обо всем рассказать. Типа, вот только что стало известно. По сути это, понятно, ничего не исправит, но хоть распекать меня — а значит, и мою начальницу — будут без лишних свидетелей…
Впрочем, с товарища Председателя станется поднять тот вопрос на следующем заседании, уже без меня — но в присутствии Мун Хи. Еще хуже получится. Так что, наверное, стоит все же сразу принять удар на себя…
Э, стоп! О чем это там Юн Дак Хван⁈
— В связи с последними решениями партии и лично товарища Высшего Руководителя, дополнительные фонды, выделенные нашему концерну, отозваны, — просочился мне в сознание сквозь частокол моих собственных мыслей монотонный голос Председателя. — Ресурсы будут перенаправлены на программу Решительного Рывка. Так что с расширением производства нам придется обождать. Минимум — год. Вот такая вот новость, товарищи! — развел руками Юн, даже не пытаясь скрыть своего разочарования сказанным.
— Ожидаемо, — веско обронил на это Пак.
Покивали и Хан с Цоем.
— Так что пока тема отдела капитального строительства становится неактуальной, — заключил глава Пэктусан, выразительно посмотрев на меня. — Ни в каком виде, — подчеркнул затем — видимо, намекая как раз на несостоявшийся договор с компанией Ли, но прямо тот не называя.
— Ясно, товарищ Председатель, — обронил я — с тем самым бесстрастным видом, который заготовил совершенно под другой оборот дел.
Ну, надо же! Враг твой — благодетель твой, как гласит корейская поговорка! В смысле, то, что сперва чуть не погубило, после и спасло! Что ж, «Да здравствует Решительный Рывок!» — как, кстати, написано теперь над главной проходной концерна. Я через нее обычно не хожу, в ворота заезжаю, но вчера, проводив Чан Ми, новенький лозунг заприметил.
— Приказ о внесении изменений в ранее утвержденную организационную структуру концерна будет направлен всем подразделениям, — объявил тем временем Юн Дак Хван. — Ответственный исполнитель — товарищ Ли, — показал он глазами на склонившуюся над блокнотом на углу стола секретаршу.
— Будет сделано, товарищ Председатель, — незамедлительно подтвердила та.
— Переходим ко второму вопросу, товарищи, — кивнув, заявил глава Пэктусан. — И он тоже самым прямым образом связан с Решительным Рывком. Стало известно, что нашему концерну будет поручено изготовление части вспомогательного оборудования для будущей атомной электростанции. Для обсуждения конкретной номенклатуры таковых изделий нами формируется сводная рабочая группа. Товарищ Хан, включите в нее кого-нибудь от проектного бюро, кого-нибудь от опытного цеха и кого-нибудь от отдела контроля качества и гарантийного обеспечения. Полагаю, на уровне не ниже заместителя руководителя соответствующих подразделений. Также придайте им в помощь опытного секретаря-делопроизводителя — лучше из одного из названных отделов. Уже на следующей неделе названная группа выдвинется в Расон — на переговоры с представителями генерального подрядчика.
— Надолго? — деловито уточнил Хан Ха Джун. — Уедут они — надолго?
— Пока не выполнят свою задачу, — пожал плечами Юн.
— А зачем — в Расон? — вальяжно поинтересовался тут Пак. — В такую-то даль! Еще в Самсу-Капсан бы поехали! Нельзя решить все вопросы в Пхеньяне?
Уезды Самсу и Капсан, как я, кажется, уже однажды упоминал, были превратившимся в притчу во языцех захолустьем, куда по своей воле точно не попрешься, а угораздит — фиг выберешься назад. Расон же представлял собой город особого подчинения на самом севере страны, вблизи китайской и российской границ — своего рода особую экономическую зону. Вот только от Пхеньяна до него и впрямь был совсем не ближний свет.
— Значит, нельзя, — сердито зыркнул на своего протеже Председатель.
Пак потупился.
— А возглавит группу на переговорах товарищ Чон, — перевел тем временем Председатель взгляд на меня. — Раз уж он у нас по совместительству руководит отделом внешних связей. К тому же, оказывается, является настоящим полиглотом — так что заодно сэкономим на переводчике!
Не исключено, что это должно было стать своего рода шпилькой — мол, не начальником реально еду, а заурядным толмачом — но задумался я о другом: интересно, какой из записанных в моем личном деле иностранных языков (а значились там теперь все три) предполагался востребованным? Наверняка ведь не немецкий! Английский? Едва ли — с учетом темы… Не из Штатов же планируется генподрядчик! То есть… Неужели⁈
— Понял, товарищ Председатель, — откликнулся я, никак свою гипотезу не обозначив. — Благодарю за оказанное доверие! — добавил не без тщательно скрытого ехидства. — Я не подведу!
— Постарайтесь уж! — буркнул Юн. — На этом, товарищи, повестка сегодняшнего заседания Правления исчерпана, — подытожил затем он. — Если ни у кого нет вопросов…
— Разрешите, товарищ Председатель! — слегка качнулся тут вперед сидевший рядом со мной начальник Проектно-производственного Управления.
— Да, товарищ Хан? — слегка нахмурился глава концерна.
— У меня, правда, не совсем вопрос — крик души! — начал мой сосед. — Важность строительства атомной электростанции для страны нам всем прекрасно понятна — но разве мы здесь, в Пэктусан, бездельничаем? Занимаемся ерундой? Нет, мы тоже трудимся на благо Родины! Не покладая рук! Вон, оборудование для АЭС станем производить! — с каждой новой фразой тон Хана делался все более пылким. — Но как, позвольте спросить⁈ По известной вам разнарядке у меня забрали двух инженеров и почти половину техников! А вот производственный план мне при этом никто вдвое не урезал! Наоборот, теперь, с этой рабочей группой — еще и накинут новых задач! И как с этим прикажете быть⁈
Выступающий умолк, и на несколько секунд в кабинете воцарилась гробовая тишина.
— Задам вам встречный вопрос, товарищ Хан, — нарушил ее наконец Юн, нехорошо прищурившись на собеседника — и тем заставив его втянуть голову в плечи. — Напомните, пожалуйста: вы же у нас член партии?
— Конечно, — последовал робкий кивок.
— А то мне показалось, что сами вы об этом забыли, — сухо отчеканил Председатель. — А ведь, по большому счету, это и есть ответ, который вы ищете!
Хм… Прямо как в том бородатом анекдоте — из моей «прошлой жизни»:
— Почему прекратили огонь, товарищ пулеметчик?
— Товарищ комиссар, патроны закончились!
— Но вы же коммунист!
И вновь застрочил пулемет…
— Изыщите внутренние резервы, — счел между тем за благо все же развернуть свой емкий тезис Юн. — Пересмотрите привычный технологический процесс — ликвидируйте «узкие места» и тем повысьте производительность труда! Окажется недостаточно — так увеличьте рабочие смены! Откажитесь на время от выходных, в конце концов! На то, товарищ Хан, у нас и Решительный Рывок! Не случайно же он так назван! Усилия должен приложить каждый! На своем месте! Только так мы придем к общему успеху!.. Ну а кто не справится — пусть уступит место другому, более способному и ответственному! Сам — пока его убедительно об этом не попросят. Это всех нас касается, товарищи! — обвел он тяжелым взглядом собравшихся. — Еще вопросы?
Больше как-то ни у кого за столом вопросов не нашлось.
14. Русские идут
— Да, все верно, — подтвердила в субботу Джу мою недавнюю смелую догадку. — На переговорах в Расоне тебе понадобится русский язык.
Появившись в концерне к трем часам пополудни — по ее собственному утверждению, примчавшись прямо с самолета — начальница Управления сразу пригласила меня к себе на доклад и внимательнейшим образом выслушала. Затем сходила к Председателю Юну — и вот вернулась с последними новостями.
— Партнером Министерства электроэнергии и генеральным подрядчиком при строительстве атомной станции выступит российская госкорпорация. «Росатом», — пояснила она, при чем тут, собственно, мой русский.
Что ж, логично. Пожалуй, со всех точек зрения логично. Кроме одной.
— А как же тема опоры на собственные силы? — с нарочито невинным видом осведомился я.
— Чон, оглянись вокруг! — покачала головой Мун Хи. — Неужели не заметно? По Пэктусан, по этому твоему разорившемуся