— Позвольте представить моего досточтимого наставника, третьего старейшину Школы магии душ Нэйрвелла, — произнёс Цедас. — Мастер Вульн Фост.
— Что?.. — невольно вырвалось у меня.
Это был тот самый тёмный эльф, который, по словам папы, спас меня в день появления на свет.
Глава 6
Я поднялся на ноги и вгляделся в медальон на его груди — серебряная спираль сверкнула в свете масляных ламп.
«Как и говорили слуги, — пронеслось в голове. — Это определённо он».
— Позвольте представить: Эйдан Кастволк и Аварол Эль-терн из Вотрийтана, — произнёс Цедас и, поймав мой взгляд, негромко спросил: — Эйдан, всё в порядке?
— Должно быть, господин Эйдан слышал обо мне, — вдруг подал голос Вульн. — Верно?
— Вы бывали в Волноломных землях? — спросил я.
— В годы странствий судьба заносила меня и в те края, — ответил он с едва уловимой улыбкой.
— Так вы знакомы? — удивился Цедас.
— Я имел честь погостить некоторое время в родовом замке господина Эйдана, когда он был совсем юным, — ответил Вульн.
— Вы не рассказывали, мастер…
— Всего и не упомнишь, Цедас.
— Мой отец однажды говорил о вас, господин Вульн, — произнёс я. — Не ожидал когда-нибудь встретить вас лично.
— И что же он поведал обо мне?
— Лишь то, что вы исцелили меня, когда я был болен.
— Ах да, припоминаю, — медленно кивнул Вульн, словно это был сущий пустяк, но я чувствовал, что он ясно помнит тот день.
— Мир тесен, — развёл руками Квайлирн. — Прошу, господин Вульн, присоединяйтесь к нам. Цедас, будь добр, распорядись насчёт закусок.
— Да, отец.
Остаток вечера пролетел в разговорах о политике, о взаимоотношениях между королевствами, о торговле и даже магии. Однако мои мысли то и дело возвращались к Вульну. Я всё никак не мог сосредоточиться, постоянно размышляя о том, как бы побеседовать с ним наедине.
— Я бы с удовольствием просидел с вами до самого рассвета, господа, но, боюсь, нам с Цедасом пора приступать к практике, — произнёс Вульн, поднимаясь. — Если позволите, мы откланяемся.
— Конечно-конечно, — закивал Квайлирн. — Пожалуй, и нам пора закругляться.
Я решил не терять возможности:
— Господин Вульн, могу ли я поговорить с вами с глазу на глаз?
Поймав его вопросительный взгляд, поспешил добавить:
— Это не займёт много времени.
— Раз вы просите… — протянул Вульн. — Цедас, подожди у себя. Мы прогуляемся с господином Эйданом.
— Хорошо, мастер, — произнёс Цедас.
— Был рад знакомству и приятной беседе.
— Чудесный вечер, — согласно кивнул Аварол. — Отправлюсь-ка я в постель. Доброй ночи, господа.
Все начали расходиться. Мы с Вульном спустились во двор и вошли в уединённый сад. Он первым нарушил молчание:
— Что вы хотели обсудить, господин Эйдан?
— Вы ведь знаете мой секрет, господин Вульн?
— «Секрет»? — повторил он. — Вы о том, что в вас нашли пристанище две силы?
— Значит, вам всё известно.
— Разумеется, ведь я наблюдал за вами несколько месяцев, господин Эйдан.
— Меня всегда терзал вопрос: почему из всех мракотворцев-магов выжил лишь я? Единственная ниточка, которая вела к ответам, — это вы, господин Вульн. И вот теперь судьба свела нас вместе. Я хочу знать правду.
— Какую же правду вы ищете, господин Эйдан?
— Мой отец погиб, унеся все тайны с собой. Он практически ничего мне о вас не рассказывал, но я знаю, что вы что-то сделали со мной. Эйдан Кастволк должен был умереть в первый день своего рождения.
— Почему вы говорите о себе в третьем лице?
— Вы ведь догадываетесь, почему.
— Нет, не догадываюсь.
— Вы использовали на мне магию душ, господин Вульн.
— Глупости, господин Эйдан.
— Я помню полёт своей души.
Он застыл как вкопанный и вдруг повернулся ко мне. Впервые Вульн так резко изменился в лице. Я произнёс:
— Если вы мне не поможете, я всё равно постараюсь найти ответы, но тогда обо всём узнают другие маги из вашей школы.
— Вы мне угрожаете?
— Всего лишь хочу обозначить свою позицию и иду вам навстречу, — ответил я. — Если вы раскроете правду… Знающий не пойдёт вброд, понимаете? Я не собираюсь никому рассказывать о нашем разговоре, не собираюсь ни в чём вас обвинять.
Вульн шумно выдохнул носом и, пристально уставившись на меня, спросил:
— Что вы помните?
— Помню, что меня ждала новая жизнь. Помню, что кто-то схватил мою душу и насильно утянул в другое тело. Это ведь были вы, господин Вульн?
Он ничего не ответил и жестом предложил продолжить путь. Сделав несколько шагов в тишине, Вульн наконец произнёс:
— Золото вскружило мне голову, и я совершил непростительный поступок.
— Что вы сделали?
— Поселил в тело младенца душу, которая должна была возродиться в другом теле.
К собственному удивлению, я воспринял эту новость спокойно. Вульн лишь подтвердил мои догадки.
— Поэтому отец молчал, — закивал я. — Это многое объясняет.
— Он не знал, — вдруг сказал Вульн.
— Что?..
— Он думал, что я запечатаю душу, господин Эйдан. Он не знал, что первая душа покинула тело.
— Вы…
— Да, господин Эйдан, — вздохнул он. — Нет ни дня, чтобы я не вспоминал об этой роковой ошибке. Я должен был остановиться, когда ребёнок погиб, но возомнил себя вершителем судеб.
— Расскажите мне всё.
— Присядем.
Мы остановились у скамейки и уселись, погрузившись в свои мысли. Я огляделся по сторонам, убедившись, что поблизости никого нет. В саду царила тишина, и лишь холодный ветер шелестел голыми ветвями.
— Господин Вульн? — нарушил тишину я.
Вульн смотрел куда-то вдаль, словно погрузившись в воспоминания.
— Изначально я хотел запечатать душу, но она покинула тело, и магическое ядро лопнуло, как это всегда и бывает, — произнёс он тихо. — Я не смог удержать её и осознал, что это конец…
— И тогда вы решили взять другую душу?
— Да, ведь это был единственный способ сохранить жизнь ребёнка, — ответил он, встретившись со мной взглядом. — После смерти остаются считанные секунды, чтобы попытаться вселить в тело иную душу. К своему стыду, я воспользовался этой возможностью.
— Какой силой надо обладать, что совершить такое?
— Не преувеличивайте наши умения, господин Эйдан, — произнёс Вульн. — Думаю, многие опытные маги моей школы способны на такое. К тому же ваша душа совсем молода. Я специально выбрал того, кто не сможет противиться чарам.
— И не было никаких последствий?
— Никаких, — ответил он. — На протяжении нескольких месяцев я следил за вами. Вы росли как самый обычный ребёнок, поверьте. Мрак пустил в вас свои корни, а магическое ядро начало потихоньку восстанавливаться.
— Почему я помню полёт души?
— Вы помните не только это, но и свою прошлую жизнь, — неожиданно заявил он.
— Я не…
— Не пытайтесь отрицать, господин Эйдан, — прервал он меня. — Если вы помните полёт, значит, помните и предыдущую жизнь.
— Допустим, — нехотя признал я. — Так почему?
Вульн постучал пальцем себе по виску:
— Природа нашей памяти такова, что она хранится не только в голове, но и в самой сущности души. Воспоминания не ограничены бренным телом, они связаны с тем нематериальным, что составляет основу нашего «я». Душа — это хранилище всех наших предыдущих воплощений. Доподлинно известно, что душа из раза в раз блокирует воспоминания о прошлой жизни, когда облачается в хрупкую телесную оболочку, укрываясь в утробе матери.
— Вот оно как…
— Однако я рассчитывал, что вы всё равно не сохраните память.
— Почему?
— Потому что душа сразу приняла тело. Даже пропустив этап рождения, она должна была заблокировать воспоминания. Я доверился случаю и прогадал.
— Это как посмотреть, — невольно хмыкнул я. — Знания из прошлой жизни оказались весьма кстати.
— В каком мире вы жили, господин Эйдан? — полюбопытствовал Вульн.
— В более развитом, — уклончиво ответил я.
— Вы жили в спокойные времена?
— Можно сказать и так, — произнёс я. — По крайней мере, я чувствовал себя в безопасности. Хотя войн в моём мире хватало.
— Как вы умерли?
— Меня ударили со спины.
— А я пал в бою, — внезапно сказал Вульн. — Было весьма больно.
Мои глаза округлились от удивления:
— Вы тоже?..
— Духоплетение — это не только искусство управления душами, но и познание самого себя. Знаете, когда маги душ становятся старейшинами в нашей школе? Как только они вспоминают свою прошлую жизнь.
— Подождите, но тогда… тогда вы должны были изменить Антумн до неузнаваемости.
— Почему вы так решили, господин Эйдан?
— Знания из других миров, — сказал я. — Они должны были сделать тёмных эльфов великой нацией.
Вульн добродушно хохотнул:
— А вы, господин Эйдан? Вы изменили мир?
— Отчасти да.
— Правда? — заинтересованно спросил он. — И как же?
— Думаю, скоро вы узнаете.
— Вы меня заинтриговали, — улыбнулся он. — А поводу вашего вопроса… Вероятность того, что старейшина будет обладать великим знанием, воистину мизерна.
— Разве?
— Как говорят наши маги: «Прошлая жизнь словно старый свиток — чем дольше его разворачиваешь, тем больше становится пустых строк». Миров бесконечное множество, господин Эйдан. И большинство из них, увы, не хранит никаких великих достижений. Я, например, был глупым воином, который не мог сказать двух слов, не вставив отборной брани. Всё, что я делал, — это сражался с такими же дуболомами.
— То есть ни разу никто не принёс в этот мир что-то новое? Что-то уникальное?
— Отчего же, бывали и такие случаи, — ответил он. — Вы знаете, где зародилась артефакторика?
— Неужели в Мюре?
— Именно, — кивнул Вульн. — Один из магов душ вспомнил об этом искусстве в последние месяцы своей жизни. Он передал знания остальным — так на Антумне зародилась новая ветвь магии. Возможно, в будущем родится тот, кто резко изменит жизнь на этой планете, однако сейчас мы довольствуемся тем, что есть.