— В облике птицы преодолеть такое расстояние не составило большого труда.
Викт коротко усмехнулся:
— Подозреваю, что и вражеские маги не просто так перестали лупить по нам?
— С ними я разобрался первым делом.
Викт снова кивнул и, повернувшись к одному из командиров, приказал:
— Пусть солдаты принесут господину Эйдану одежду! Полный комплект!
— Да, господин Викт!
— Думаю, мне стоит присоединиться к лекарям, — сказал я.
— Подождите, господин Эйдан, — остановил меня он. — Как всё прошло на Рассветных островах?
— Цель достигнута, но потери оказались выше ожидаемых, — ответил я. — В ближайшем окружении Лампара был предатель.
— Так оикхелдцев предупредили? — нахмурился Викт.
— К несчастью, — произнёс я. — Они успели стянуть пехоту и, что хуже, несколько десятков магов.
— Вы избавились и от них?
— Не сразу, но избавился.
— Принц Вайнор в порядке?
— В полном здравии.
— Не смею вас больше задерживать, господин Эйдан, — сказал Викт. — Обсудим остальное позже.
Раненных было много, но не настолько, чтобы у меня ушёл весь день. Уже к вечеру я был свободен, поэтому успел прибыть на общий сбор старшего командного состава. С моим появлением штабной шатёр погрузился в звенящую тишину — командиры застыли, не сводя с меня глаз. Затем они начали расступаться, освобождая дорогу к столу.
— Господин Эйдан, прошу вас, — произнёс кто-то справа.
— Проходите, господин Эйдан, — раздался другой голос слева.
Их лица светились приветливыми улыбками, но во взглядах читалось нечто большее — то благоговейное восхищение, с которым простые селяне смотрят на королей. От этого стало не по себе, словно между мной и остальными выросла невидимая стена. Я подавил желание что-либо сказать: попытка развеять этот ореол лишь породила бы неловкость и непонимание.
Остановившись у стола, встретился глазами с Виктом:
— Добрый вечер.
— Добрый, господин Эйдан. Мы как раз начали обсуждать наши дальнейшие шаги.
— Будьте добры, введите меня в курс дела.
— Враг остановился в трёх часах пути отсюда, — сказал он, обведя пальцем участок на карте. — Учитывая ваши сведения о магах, им понадобится некоторое время, чтобы восполнить потери. Мы рассматривали возможность наступления, пока они не закрепились на новом месте, однако меня смущает их численное преимущество…
— Планируете ждать следующей атаки?
— Волноломные земли важны для нас, но я не вижу смысла рисковать.
Я склонился над картой, на миг погрузившись в размышления:
— Возможно, они уйдут сами.
— Это вряд ли, господин Эйдан.
— Я отправлюсь к ним и потребую отступить.
Викт с сомнением посмотрел на меня и деликатно произнёс:
— Господин Эйдан, не думаю, что это хорошая идея.
— Дайте мне полдня, господин Викт. Я выеду ранним утром и вернусь до полудня.
— Они не станут вас слушать.
— Они меня выслушают, — заверил я. — Можете не сомневаться.
— Как же вы один…
— Лучше мне отправиться одному.
— Они бросятся на вас, господин Эйдан! — воскликнул кто-то из командиров. — Подлость — их второе имя!
— Если они растеряют последние крохи чести и попытаются убить меня… Что ж, я всё равно выберусь невредимым.
— Не знаю… — протянул Викт. — Рано или поздно у нас появится возможность для наступления. Мы можем держать оборону и постепенно истощать их силы.
— Ценой жизни солдат.
— К всеобщему сожалению, господин Эйдан.
— Если есть возможность предотвратить их гибель, мы обязаны её использовать. Я настаиваю.
Викт тяжело вздохнул:
— И что вы им скажете?
— Поверьте, господин Викт, я найду нужные слова.
Я мчался на запад на самом быстром коне, какого только нашли в лагере. Солнце уже выползло из-за горизонта, окрасив небо в нежно-розовые тона; в лесах проснулись птицы. Вскоре я выехал на истерзанную землю — здесь прошло вражеское войско, оставив после себя глубокие борозды от повозок и катапульт.
Между двух рощ, на обширной поляне, раскинулся лагерь объединённых армий Оикхелда и Клинкарака. Придержав коня, я внимательно осмотрел укрепления. Частокол был возведён лишь местами, а рвы только начали копать. Повсюду стучали топоры: солдаты заготавливали брёвна для баррикад.
Я направил коня вперёд размеренной рысью. Дозорные на вышках заметили меня и подняли тревогу. Не прошло и тридцати секунд, как навстречу выдвинулся отряд пехотинцев. Похоже, они уже ждали меня — их разведка наверняка доложила о всаднике, скачущем с востока.
Я остановился, и вражеский отряд приблизился. Вперёд выступил коренастый воин:
— Кто вы?
— Поданный короля Герта Эр-ниля, правитель Волноломных земель, Эйдан Кастволк.
Воин изумлённо распахнул глаза и после короткой паузы спросил:
— Что… вам нужно?
— Хочу поговорить с вашим командующим.
Он на секунду обернулся, словно ища совета у остальных солдат, и неуверенно произнёс:
— Ждите здесь… господин.
Я кивнул, и они отправились обратно. Ждать пришлось недолго: вскоре ко мне верхом на коне выехал какой-то благородный — судя по виду, рыцарь. Он окинул меня взглядом и без приветствий бросил:
— Вас ожидают. Следуйте за мной.
Я не стал настаивать, чтобы командующий выехал ко мне навстречу. Мы миновали частокол и двинулись между наспех устроенных привалов, у которых тлели костры. Солдаты провожали меня настороженными взглядами, перешёптываясь между собой.
Какое-то время мы скакали вперёд и вскоре остановились у огромного шатра. Я спешился, отдал поводья подбежавшему солдату и шагнул внутрь. Как и следовало ожидать, командующий был не один — здесь собралось не меньше дюжины благородных. По характерным гербам на одежде и ярким бородам я сразу выделил нескольких представителей Клинкарака.
— О, господин Бьярвиг, — холодно произнёс я, узнав командира войска Бьердов. — И вы тут.
Бьярвиг застыл, силясь сохранить бесстрастное выражение лица, но предательская бледность и напряжённый взгляд выдавали его смятение. Казалось, он увидел призрака, восставшего из могилы.
Узнал я и тысячника Садрока, который командовал королевским войском во время конфликта с Юви.
— Господин Эйдан.
— Господин Садрок, отвечаете теперь за восточное направление?
— Да, — отрезал он. — Зачем вы пришли?
— Не буду ходить вокруг да около. Вам стоит покинуть Волноломные земли.
— «Покинуть»? — хмуро переспросил он.
— Именно.
Кто-то в шатре нервно усмехнулся, и Садрок продолжил:
— Если мы ведём переговоры…
— Это не переговоры, — прервал его я. — И никаких гарантий вы не получите.
— Господин Эйдан, — чеканя каждое слово, произнёс Садрок. — Если вы говорите от имени Герта…
— Король Герт ещё не знает о произошедшем на поле боя, но в скором времени будет извещён. Я же говорю от своего имени.
— В таком случае не вижу смысла продолжать этот разговор.
— Отступление — ваш единственный шанс выжить.
— За кого вы нас принимаете? — вклинился в разговор мужчина, в котором я узнал рыцаря Морна Броллиана — командира войска Йелнанов.
— Господин Морн, должно быть, вы не понимаете расклада сил.
— Я не понимаю? — насупился он. — Это вы должны просить нас о пощаде! У нас больше солдат! У нас десятки и десятки метательных орудий! Мы…
— Господин Морн, довольно! — рявкнул Садрок и впился в меня взглядом: — Ваши условия нас не устраивают. Возвращайтесь.
— Когда мы столкнёмся в следующий раз, я не стану слушать ваши молитвы.
Садрок шагнул ко мне, демонстративно положив ладонь на рукоять меча:
— Не забывайте, где вы находитесь.
Я слился с Нэйтааром, прекрасно помня, что цвет моих глаз изменится.
— Что?.. — тут же отшатнулся он. — Мрак!
— Вы уже должны были получить вести с Рассветных островов, — медленно сказал я. — Вас разгромили. А знаете почему? Потому что мы перебили всех ваших стихийников. Там, на островах, они пали, как падали вчера, как падут и завтра — приведите хоть сотню новых колдунов, и мы убьём каждого. Сила, которая когда-то сделала Оикхелд великим королевством, теперь просто пшик, пустой звук.
— Если вы думаете, что можете запугать нас, то вы ошибаетесь.
— Вас, господин Садрок, я ещё не пугал, — произнёс я. — Когда начнётся бой, меня не будет в первых рядах. Нет… У меня появится дело поважнее: я доберусь до всех присутствующих здесь.
— Да вы…
— Если мы столкнёмся вновь, я убью каждого из вас! — выкрикнул я, перебив его. — Клянусь своим родом! Я найду всех старших командиров и лично лишу их жизни! И словами, господин Садрок, я не разбрасываюсь! Вы умрёте, не сумев понять, что произошло!
В шатре воцарилась такая тишина, что казалось, даже пламя свечей стало гореть тише.
— Прекращай этот балаган, — вдруг раздалось за спиной. — Ты кем себя возомнил?
Обернувшись, я увидел высокого мужчину в богато украшенном доспехе — судя по одному из гербов, человек Холебнефов. Он смотрел мне прямо в глаза, пытаясь придать лицу надменное выражение, но нервный глоток и испарина на висках говорили о многом.
— Ты что, не слышишь меня? — не дождавшись ответа, прорычал он. — Думаешь, можешь заявиться сюда и угрожать? Да тебя прирежут и закопают у выгребной ямы, как последнюю собаку!
— Бросаешь вызов? Хочешь дуэли? — спокойно спросил я. — Нападай. Оторву тебе голову голыми руками.
Он обвёл взглядом остальных командиров, а затем выхватил меч и с яростным криком кинулся на меня. Я легко уклонился от удара, перехватил его за горло и затылок. Раздался влажный хруст — позвонки не выдержали напора. Одно резкое движение, и голова отделилась от тела. Горячая кровь хлынула на пол, забрызгав мои сапоги.
Шатёр наполнился сдавленными возгласами. Кто-то из командиров отшатнулся, зажимая рот рукой, другие застыли с перекошенными от трепета лицами. Лишь Садрок и пара его приближённых сохранили относительное спокойствие, хотя их нахмуренные брови и плотно сжатые губы выдавали тревогу.