— Неволить тебя я не стану, — произнес Гордей Егорович. — Если сама не хочешь, можешь не идти на этот бал. В конце концов, он не последний будет.
Но дочь покачала головой в ответ.
— Это будет отличная возможность показать, что я исцелилась, — сказала она, глядя в лицо отцу. — Если там будут Скобелевы, они, конечно, расстроятся от того, что я выздоровела, но они сами помолвку разорвали, теперь пусть кусают локти. Ну и, возможно, там встретятся нормальные люди.
Гордей Егорович тяжело вздохнул.
— Мне уже шепнули, что на этом балу соберется много очень перспективной молодежи, — сообщил он. — Возможно, появятся новые претенденты на твою руку…
— Я бы не хотела сейчас выходить замуж, отец, — покачала головой та. — Мне еще очень многому предстоит научиться. Ты же видел, на что способен Иван Владимирович? Я говорила с ним, и он уверен, что я смогла бы добиться таких же результатов.
Гордей Егорович усмехнулся.
— Вот как, значит? Может быть, ты и в академию его захочешь поступить?
— Она разве не для простолюдинов? — вскинула бровь Кристина Гордеевна.
— Дворянам тоже будет разрешено посещать занятия, — ответил отец. — Только для благородных людей — платно. И, должен признать, дороговато. А вот простолюдины обучаться бесплатно будут.
Большакова посмотрела на отца с тем самым выражением лица, которое с детства использовала, чтобы что-нибудь выпросить. И в эти моменты так походила на мать.
— Но я же пойду в нее учиться? — задала вопрос она.
Гордей Егорович вновь тяжело вздохнул, а потом махнул рукой.
— Черт с ним, Кристина, пойдешь, — решил он. — Кто знает, может быть, ты там себе и найдешь супруга.
Девушка улыбнулась и обняла отца.
— Спасибо, папа, — искренне поблагодарила чародейка. — Вот теперь моя жизнь идеальна.
Глава 13
Дворянский особняк рода Моровых. Иван Владимирович Моров.
— Ваше благородие, ваш пиджак, — произнесла Наталья, подходя ко мне со спины.
Я поправил жилет и кивнул, позволяя надеть на себя последний элемент гардероба. Строгая черная тройка с гербом рода Моровых, белая рубашка, красный галстук с зажимом в виде герба Российской Империи. В манжетах — запонки с защитой от стихий, на пальце родовой перстень с поглощением магии из чар смерти, под рубашкой нательный крест от магии крови. На левом запястье часы с наборным золотым браслетом, в каждом элементе по целительскому зачарованию — как для себя, так и для других.
Отросшие волосы аккуратно подстрижены, и я больше не похожу на сумасшедшего маньяка с сединой в юном возрасте. Хотя, конечно, золотые глаза вводят тех, кто видит меня впервые, в легкий ступор. Впрочем, если бы я действительно хотел кого-то напугать, сделал бы зрачки вертикальными, как у кошки. Я так могу, но пока не представилось случая попробовать.
Взяв трость, начиненную боевыми чарами, я в последний раз взглянул на себя в зеркало и, кивнув своему отражению, направился к выходу из особняка. «Коршун» уже ждал меня во дворе, как и два внедорожника с охраной.
Даниил Игнатович не подвел, теперь у меня появилось пятнадцать бойцов, каждый из которых развил свой магический дар до третьего узла. Суровые мужчины, не раз побывавшие в реальных боевых действиях, уволились с армейской службы и теперь присягнули роду Моровых. Со временем я превращу их в чародеев, достойных защищать Верховного мага, а пока что они тренировались по моей методике, расширяя собственные возможности и пополняя арсенал чар.
— Ваш плащ, Иван Владимирович, — произнес управляющий, подавая верхнюю одежду. — Метеорологи обещают сегодня первый снег, ваше благородие.
— Хорошо, — ответил я.
Вместе мы вышли на улицу. Холодный ветер тут же коснулся лица, но даже волосок на голове пошевелить не смог. Дуновения я не ощутил, а вот разницу в температуре все-таки почувствовал. Превращаться в лишенного осязание истукана я не собирался, хотя и мог благодаря вложенным в тело чарам.
— Прошу, Иван Владимирович.
Я сел на заднее сидение «Коршуна», и Демин закрыл за мной дверь. Обойдя автомобиль, Даниил Игнатович сел за руль.
— Поехали, — велел я, опираясь на трость, которую поставил между ног.
Рядом со мной ехал заранее положенный ларец из красного дерева с серебряными накладками. Явиться на бал будущей наследницы престола без подарка было бы серьезной ошибкой. Конечно, презенты будут давать все, однако я постарался сделать так, чтобы именно мой поразил всех гостей.
Ведь если хочешь быть самым лучшим артефактором, следует соответствовать. Конечно, реакция великой княжны тоже важна, но гораздо важнее — другие благородные гости. Правящий род и без того прекрасно знает, что равных мне нет. А до дуэли со Щелковым еще три дня.
Мне уже донесли, что на исход нашей дуэли начал раскручиваться самый настоящий тотализатор. И что интересно, коэффициенты были приятными. В меня еще не так многие верили, а потому Венедикт Кириллович поставил два миллиона моих рублей под своим именем. И еще пять своих, конечно, но на его долю я не претендую.
Пока мы ехали, я рассматривал город. Столица постепенно украшалась к предстоящей коронации нового императора, сотрудники коммунальных служб торопились привести Москву в порядок, развешивали гирлянды и флаги Российской Империи.
С экранов рекламных щитов на дорогу смотрели высшие чиновники, восхваляющие Виктора Константиновича на все лады. Подготовить народ к осознанию, что новый император знает, что делает, требовало времени. И грамотные специалисты вовсю старались, отрабатывая бюджет и зарабатывая премию.
В кармане завибрировал телефон, я достал аппарат. Сообщение от банка гласило, что мне расширили кредитный лимит. Количество средств на моем счету росло, как снежный ком, и банковские клерки стремились наложить на них свою жадную лапу, то и дело предлагая очередные предложения.
Особенно много предложений посыпалось после того, как я нанял дружину и закупил им амуницию. Достать оружие и броню, только что сошедшую с конвейера, оказалось весьма просто — один звонок Лермонтову решил вопрос. А двенадцать миллионов, отправленных на нужный счет, позволили получить покупку уже через шесть часов.
Пока что у меня было не так много людей в дружине, но покупал я наперед. Мой особняк вместит в себя еще немало жителей. А кроме того, имелось еще здание напротив лавки и сама лавка, в которой тоже можно жить. Так что до сотни людей обеспечить нужно всем, да и в случае столкновения придется обновлять снаряжение. Одних только патронов у меня закуплено на маленькую победоносную армию. И они расходуются даже сейчас, пока дружина проводит тренировки.
Наконец, впереди показался Кремль. Лампы, расположенные на Красной площади, били своими лучами в его стены, сверкали на крышах. Перед ним уже были расставлены столы для простолюдинов, которых будут угощать всю ночь за счет казны, суетились бесчисленные полицейские, в отдалении дежурил спецназ — охраны тут будет очень много. Проводили последние приготовления актеры и музыканты, готовящиеся развлекать простой народ.
Мы въехали в распахнутые ворота, и «Коршун» свернул на парковку для благородных гостей. Сопровождающие меня внедорожники с нанесенными на капоты и двери гербами рода Моровых откатились в сторону, где уже кучковались другие охранники дворян.
— Прибыли, Иван Владимирович, — сообщил Даниил Игнатович.
Двое слуг правящего рода уже приблизились к нам. Один из них открыл мне дверь, второй замер, ожидая, когда я передам подарок для великой княжны. Когда я прихватил за собой шкатулку, он потянул руки, но я покачал головой.
— Лично вручу, — объявил я.
Слуга глянул на коллегу, и тот подтвердил:
— У Ивана Владимировича есть такое право, — объяснил он явно младшему в иерархии. — Позвольте проводить вас, ваше благородие.
Кивнув, я последовал за ним, опираясь при ходьбе на трость. Корпус, отведенный под сегодняшний праздник, естественно, не относился к рабочим. Часть личных палат великокняжеского рода Константиновичей выделили. Здесь имелся свой вход, через который валом шли благородные гости, показывая на крыльце приглашения, заверенные рукой Варвары Викторовны.
Пока мы шли к крыльцу, расположенному в каких-то двадцати метрах от парковки, выделенной для сегодняшних гостей, я успел подумать, что великая княгиня и будущая императрица сама могла бы дать бал, но уступила право дочери. Виктор Константинович таким образом подчеркивал место будущей наследницы престола.
Я прошел по ступенькам, и слуга с поклоном оставил меня. Ему встречать новых гостей, а меня перехватил новый придворный.
— Прошу за мной, Иван Владимирович, — произнес он, склоняя голову, но не сгибая спины. — Вы как раз вовремя, ее высочество сейчас выйдет к гостям.
Как хозяйка вечера Варвара Викторовна могла бы лично встречать благородных людей. Но этот гостеприимный жест сделал бы ее равной тем, кто пришел на ее бал. А так, явившись в блеске, когда все уже собрались, ее высочество подчеркивает свое положение.
Недаром государь с супругой являются самыми последними. Потому что правитель не ждет своих подданных. Вот и Варвара Викторовна не собиралась ждать дворян Российской Империи.
Вряд ли остальные гости этого не понимали, но, когда слуга объявил мой приход, на лицах благородных людей я не заметил особых эмоций по этому поводу. Все уже поняли и приняли, что Виктор Константинович — будущий император, его супруга — императрица, а Варвара Викторовна — наследница престола. И коронация уже так близко, что никому не было дела до того, сейчас великая княжна начнет себя вести соответственно новому положению, или чуточку позднее.
Мое появление не осталось незамеченным. Сотни гостей, набившихся в роскошный громадный зал, рассматривали меня — кто с интересом, кто со скукой, у кого-то я видел на лице недоумение. А учитывая коробку в руках, не догадаться, что это подарок, не смог бы разве что последний идиот. И это вызывало на лицах благородных гостей не менее благородную задумчивость. Они-то сложили свои подарки слугам, а я вручать собрался лично.