— Михаила Игоревича предупредите! — рявкнул старший. — Кто принес шкатулку⁈ Откуда она здесь взялась?
Та самая служанка, которая принесла коробку, подняла голову над полом. И охранник увидел, как из ее рта вытекает струйка крови.
— Твою мать! Яд!
Но и на этом ничего не закончилось. Стоило глазам служанки закатиться, как ее тело резко надулось и лопнуло, выпуская наружу алый шторм, уничтожающий все и всех на своем пути.
Лишь через час, когда магия рассеялась, в комнату смогли войти сотрудники Службы Имперской Безопасности.
— Медиков сюда! — приказал мужчина в форме лейтенанта. — Вижу живую!
Бросившись к женщине с обожженным лицом, он вытащил из-за пазухи зеленый кристалл на цепочке и, приложив его к телу женщины, вздохнул. Сила, заложенная в артефакт, выплеснулась наружу, и тут же впиталась Евгенией Андреевной.
— Давай, продержись чуть-чуть, — произнес лейтенант. — Ты под алым штормом выжила, так что держись. Вас теперь таких двое будет!..
Москва. Иван Владимирович Моров.
Я почти доехал до особняка Герасимовых, когда зазвонил телефон.
— Михаил Игоревич? — удивленно произнес я.
— Иван Владимирович, выручайте! — полный отчаянья голос мужчины заставил меня напрячься. — С Женей беда, а я даже не в стране.
— Что случилось? — задал вопрос я, жестом велев водителю притормозить.
«Коршун» тут же подал сигнал автомобилям сопровождения, и мы пристроились к обочине. Все это время я слушал сбивчивый рассказ Завьялова.
— Кто-то подсунул ей коробку, похожую на вашу, — говорил Михаил Игоревич. — Она ее открыла, дура. Оттуда ударило какое-то заклинание. Женя сейчас в спецпалате в первом госпитале под охраной. Кто-то решил ударить по нам. Знали, твари, что моя жена от вас подарки приказала ей передавать без досмотра.
Я несколько раз вздохнул, стараясь унять злость.
— Кто-то прислал подарок от моего имени?
— Да! — подтвердил Завьялов. — Женя только благодаря вашим артефактам выжила. После заклятья из шкатулки служанка взорвалась, там разразился алый шторм. Я не знаю, что происходит, Иван Владимирович, если бы не камеры, которые супруга распихала по всему дому, никто бы вообще ничего не узнал.
— Я еду к ней, Михаил Игоревич, — произнес я. — Распорядитесь, чтобы меня пропустили.
— Спасибо, Иван Владимирович! — с облегчением выдохнул Завьялов. — Я этого не забуду!..
Я положил трубку и, встретившись взглядом с водителем, велел:
— Первый госпиталь, — назвал я новый адрес, после чего добавил: — Дружину — в ружье. Какая-то тварь решила меня подставить. Возможно, будут нападения.
— Будет сделано, Иван Владимирович, — отозвался тот.
Пока мы добирались до места, я вращал в руках телефон, обдумывая ситуацию и стараясь не выпустить эмоции из-под контроля. Я ожидал многого от своих противников. Подделку артефактов, опорочивания моего имени, попыток растоптать набранную репутацию светскими скандалами.
Ничего нового, простое соперничество за место под солнцем.
Но посылать подарки от моего лица? Это уже за гранью.
— Прибыли, Иван Владимирович, — сообщил водитель, и я только в этот момент понял, что мы уже некоторое время стоим перед входом в госпиталь.
— Со мной двое, двигатели не глушить, — велел я.
Дружинники покинули автомобили первыми. Лишь после того, как они оказались у «Коршуна», я выбрался наружу. На крыльце меня уже встречали люди Завьялова.
— Иван Владимирович, прошу вас следовать за мной, — обратился ко мне охранник.
Кивнув, я пошел по широким коридорам, отмечая про себя, сколько вокруг отделений и палат. Пациентов в первом госпитале навскидку находилось больше тысячи. И все они нуждались в помощи.
Прав был Титов, моя магия может сотворить много хорошего. А я сам не могу успевать везде. Российская Империя — страна огромная, и таких госпиталей, больниц и клиник сотни тысяч. И до момента, когда я смогу обучить достаточное количество целителей, пройдет немало времени.
Мы поднялись на третий этаж, где охраны было в разы больше. На кушетке к тому же сидела Варвара Константиновна. Легостаева потягивала кофе из бумажного стаканчика, но при виде меня передала напиток своему подчиненному и поднялась на ноги.
— Иван Владимирович, когда закончите, нам нужно будет поговорить, — произнесла она. — Я буду ждать вас здесь.
Кивнув, я прошел в палату. Какой-то доктор в белом халате и шапочке с красным крестом как раз заканчивал списывать показатели медицинских приборов в толстую книжку. Пара охранников с гербом Завьяловых стояла рядом с кроватью, внимательно наблюдая за его действиями.
Нападение на супругу сотрудника Министерства иностранных дел — это серьезно. Политический аспект даже можно не брать в расчет. Атака на людей, служащих императору, это удар по самому императору. Ведь что он за господин, если не может обеспечить своих людей защитой.
Но сейчас это было не так важно, как женщина на кровати.
— Доктор, выйдите, — велел я, и врач, окинув меня внимательным взглядом, подчинился.
Голова Евгении Андреевны была замотана бинтами. Сама дворянка находилась без сознания, однако мне хватило беглого взгляда, чтобы и безо всякой диагностики определить ее состояние.
Завьялова была жива лишь потому, что никто не решился снять мои артефакты. Да, они слабы, я делал их в подарок, не рассчитывая, что они смогут уберечь от чего-то серьезного. В конце концов, после нападения на принца Сирии Завьяловы должны были куда сильнее озаботиться собственной безопасностью.
И убийцы нашли лазейку, воспользовавшись моим именем.
— Господа, я предупреждаю сразу, — заговорил я, скидывая пиджак в свободное кресло в углу палаты, — сейчас здесь станет очень светло. Лучше встаньте позади меня и контролируйте вход.
— Не беспокойтесь, Иван Владимирович, — ответил один из них.
Они действительно встали спиной ко мне, прикрывая вход в палату. А я сформировал в воздухе одну за другой десяток печатей. Была бы Евгения Андреевна сильной одаренной, можно было бы запустить лечение на ее собственной силе, но сейчас придется тратиться самому.
Полыхающая магия заполнила пространство, восстанавливая повреждения, расщепляя вмешательство чужих чар. С неприятным шорохом под плотной повязкой бинтов началось шевеление — утерянная Завьяловой плоть возвращалась на место. И я чувствовал каждое волокно, которое отрастало заново.
Чтобы уже два раза не вставать, а заодно уровнять цвет лица, я закончил печатью омоложения и оздоровления. После чего один из охранников подхватил меня под руку и усадил в кресло.
Ноги не держали. Весь мой резерв был практически опустошен, осталось лишь несколько крошек на донышке. Естественно, исключая собственную защиту. Трогать неприкосновенный запас я не стал.
Но все равно выложился так, что перед глазами мелькали кровавые круги с черными разводами. Что ни говори, а не зря я стараюсь колдовать исключительно с помощью ритуалов. Прогонять большие объемы магии через себя для моего тела все еще тяжело.
К тому же целительство никогда не было моей сильной стороной. Да, я его знал, но больше занимался другими школами.
Я бросил взгляд на пациентку, Евгения Андреевна спала, на этот раз обычным спокойным сном.
— Я закончил, — объявил я, когда перед глазами перестали появляться пятна. — Сообщите Михаилу Игоревичу, что с его супругой теперь будет все в полном порядке.
Поднявшись на ноги, я кивнул охранникам и покинул палату.
Легостаева тут же возникла рядом и, подхватив меня под руку, толкнула ближайшую дверь. В этой палате никого не было, так что некромантка провела меня внутрь и усадила на койку.
— Выложились? — спросила она сочувствующим тоном.
Слышать в ее голосе такую эмоцию мне еще не доводилось. Ей удалось меня удивить.
— Евгения Андреевна полностью здорова, — ответил я. — А я быстро восстановлюсь. Рассказывайте, что стало известно, Варвара Константиновна. Кто послал коробку от моего имени?
Легостаева покачала головой.
— Пока что еще выясняем, — с сожалением произнесла она. — Была применена магия крови, в шкатулке тоже какое-то неизвестное пока что заклинание.
— Шкатулка уцелела? — уточнил я.
— Нет, алый шторм ее стер в порошок. Собственно, от всей комнаты, охраны и служанок, оказавшихся в помещении, ничего не осталось. А вот Завьялова выжила. Ваши артефакты защитили ее, пусть не до конца.
— Хорошо, что их не сняли, иначе она не дожила бы до госпиталя, — кивнул я. — А насчет неизвестного заклинания вы погорячились. Я провел диагностику и знаю, что это магия смерти, шестой узел, растворение плоти.
Глаза Легостаевой чуть сузились.
— Кажется, понимаю, о чем вы.
— Вот и хорошо, — кивнул я. — Сообщите, когда узнаете подробности. Сейчас Евгения Андреевна спит. Но вряд ли она хоть что-то запомнила, кроме адской боли. А мне нужно кое-что сделать…
Некромантка не стала спорить и доказывать, что мне нельзя узнать подробности следствия. Прекрасно понимала — не сама Легостаева, так Михаил Игоревич мне все расскажет.
— Буду держать вас в курсе, Иван Владимирович.
Я кивнул и покинул палату.
В сопровождении своих охранников я набрел на того самого врача из палаты Завьяловой и схватил его за плечо.
— Мне нужно место в подвале, пять литров любой крови и мел, — объявил я.
— Простите, но что вы собираетесь делать? — с вызовом спросил он.
Вероятно, доктору не нравилось дворянское самоуправство в его заведении, но я не собирался спрашивать разрешения.
— Исцелю всех ваших пациентов, — ответил я и кивнул своим охранникам. — У вас есть пятнадцать минут, пока я отдыхаю. Постарайтесь не затягивать, у меня еще много дел на сегодня.
Через четверть часа я оказался в нужном месте со всем необходимым.
Закатав рукава рубашки, я вздохнул и приступил к работе. Всем помочь я не смогу, но хотя бы сегодня отсюда выпишутся все, кто находится в этом госпитале.