Такая возможность у меня действительно теперь имелась.
Искусственно выращенные кристаллы вполне могли заменить как кровавый ритуал с жертвоприношениями, так и врожденные способности. Просто нужно было все правильно рассчитывать — индивидуально для каждого простеца. Были у такого метода и минусы, разумеется — вряд ли у подобного чародея будет большой резерв, да и физически будет сложно привыкнуть к изменениям.
Это одаренные растут вместе со своей магией, их организм с рождения привыкает к влиянию силы на ткани и органы. А простец, получив резерв, вполне может не выдержать. Под моим контролем этого, разумеется, не произойдет. Однако возможность есть, и я не видел смысла не предлагать ее Ларионовой. В конце концов, почему бы и нет?
Имелся, конечно, в случае реализации идеи и лично для меня жирный минус. Чародей, знающий многое, и чародей, способный превратить любого простеца в пусть даже самого завалящего мага — это совершенно разные чародеи. И если на первого правящий род еще может махнуть рукой, второго государь уже никуда не отпустит. У Российской Империи есть полтора миллиона солдат, каждому из которых не помешает обрести резерв и швыряться во врага шквалом огненных шаров.
И это уже не артефактная броня. На такое перевооружение армии Виктор Константинович найдет деньги, не постеснявшись раздеть догола все дворянство Российской Империи. Армия чародеев, даже тысяч в сто численностью — это ультимативный аргумент в любом споре.
Однако я вполне мог бы пойти на такую сделку. В конце концов, никакой тайны мои знания не составляют, их можно почерпнуть даже в записях кровавого культа. А когда учащиеся у меня студенты поймут, что в чародействе всегда есть несколько способов достичь одного результата разными путями, они все равно, рано или поздно, придут к подобному решению.
Но Маргарита помотала головой и рассмеялась.
— Нет, Вань, — ответила Ларионова. — Я понимаю, что ты хочешь как лучше. Но лучшее — враг хорошего. А у нас все и есть хорошо.
Я хмыкнул, но она приложила палец к моим губам и продолжила:
— Сейчас в тебе говорит максимализм, Ваня. Я понимаю, что тебе было очень одиноко, пока ты не встретился со мной, — с сочувствием в голосе сказала она. — Да и то ты ведь не сразу обо мне вспомнил. Если бы Мешковы за меня тогда не взялись, какова вероятность, что мы бы вообще когда-нибудь встретились?
Спорить я не стал, в чем-то она была права.
Однако мне было с ней удобно, хорошо и приятно. Разница в возрасте с печатями омоложения и оздоровления не имела значения. Если бы я не думал головой, Маргарита бы уже носила под сердцем моего ребенка. Мы вполне совместимы, и такой проблемы, как у Михаила Игоревича с Евгенией Андреевной, у нас возникнуть не могло.
Откровенно говоря, из всех претенденток на звание моей супруги Ларионова подходила больше всех. Но это если судить с моей точки зрения, конечно.
— Ты еще найдешь благородную девицу своих лет, женишься на ней, заведешь детишек, — проговорила Маргарита. — Простолюдинка же всегда останется простолюдинкой в глазах общества. Сейчас меня защищает от нападок благородных твое покровительство, я всего лишь любовница, никому не угрожаю, ничьих планов не рушу. Мальчик побесится, нагуляется и обзаведется нормальной семьей — примерно так это выглядит со стороны.
Она все еще держала палец у моих губ.
— Но если я стану твоей супругой, остальные дворяне сочтут, что я недостаточно хороша, чтобы быть им равной, — продолжила Ларионова. — И что тогда? Ты будешь воевать со всей Российской Империей за то, что они меня оскорбляют, как того требуют ваши благородные обычаи? Это не дело, Вань. Я родилась в простой семье, выросла и получила образование, подобающее простолюдинам. И я довольна тем, что у меня есть. Ты подарил мне молодость и здоровье, даешь возможность развиваться там, где я действительно хороша. Для меня этого уже достаточно.
Я усмехнулся, сдунув ее палец.
— И тебе совсем не хочется большего?
— Я знаю, что уже имею больше, чем смогла бы надеяться достичь, — покачала головой Маргарита. — Нам хорошо вместе, и это прекрасно. Но это — наш максимум, Ваня. Мне не место в благородном обществе. Возможно, ты пока этого еще не понимаешь, но просто поверь мне: сейчас у нас есть самое лучшее, что мы можем получить.
Мои губы вновь приподнялись в усмешке.
— Хорошо, я тебя услышал.
Она печально вздохнула, отлипая от меня.
— Мне пора на самолет, Вань, — поцеловав меня напоследок, Маргарита направилась к выходу из спальни. — Прости, если я тебя расстроила. Но если ты подумаешь, то поймешь, что я права. Не скучай без меня!..
— Хорошо, — ответил я, глядя на то, как она скрывается за дверью.
Что ж, с одной стороны, приятно знать, что не все в этом мире повернуты на личной силе и влиянии. С другой же — насильно мил не будешь, Маргарита дала однозначный ответ на все мои предложения. И повторять я их уже не стану. Каких-то особых эмоций разговор после себя не оставил. Можно было бы и Ларионовой рассказать, что я маг из другого мира, но я прекрасно представляю, как глупо это звучит из уст вчерашнего подростка. Да и зачем? Маргарита открыто рассказала о своем отношении к нашему положению, переубеждать ее не имеет смысла.
Пролежав еще несколько минут в постели, я поднялся на ноги и пошел в ванную. Маргарита в этот момент как раз садилась в машину. Дежурный водитель доставит ее до аэропорта, и моя любовница отправится покорять новые вершины.
А мне тоже есть чем заняться. Денис Борисович сам себя не вылечит.
— На сегодня все свободны, — объявил я группе и сам опустился за свой стол.
Студенты поднимались из-за своих парт, собирали вещи и покидали кабинет. Ставший уже привычным шум уходящих людей не вызывал у меня никаких эмоций. Лекцию я им прочел, задание для самостоятельного изучения выдал — дальше будем смотреть на результат.
Занятия на сегодня у меня закончились, однако я не торопился покидать кабинет. Открыв через поисковик страницу производителей искусственных кристаллов, я принялся изучать вопрос покупки накопителей.
Да, до этого я не особо обращал внимания на такое полезное дело. И это, с одной стороны, моя ошибка, ведь я и так знал, что для чар используются камни. А с другой, в прошлой жизни я ни разу не сталкивался с подобным, а с учетом прожитых лет мне, как и любому человеку, свойственна некая инерция мышления.
Этот мир вообще любил подкидывать мне удивительные по своей сути открытия. Оценить их, правда, мог по достоинству только я. Но это уже другой вопрос.
Цена на удивление оказалось не такой уж и большой, как я изначально думал. Технология давно отработана, спрос на товар огромен, а предложение достаточно невысокое — специфическое предприятие все-таки. Применялись в этом мире они в основном для высокоточных работ и поставлялись маленькими партиями.
Но то, что одного камня хватит надолго в каком-нибудь лазере, не значило, что у меня он проживет столько же. Так что если я хочу обзавестись небольшим запасом, придется выложить круглую сумму. Магия, так или иначе, разрушит такой алмаз после третьего-четвертого цикла наполнения и опустошения.
Впрочем, в обед я получил уведомление от банка. Окунев рассчитался со мной за спасение сына. Так что немного пошиковать я вполне мог.
Ознакомившись с ассортиментом, я закрыл страницу и отключил рабочий компьютер. Все нужные приготовления для восстановления жизненной эссенции Дениса Борисовича у меня были готовы.
Пока что оставалось загадкой, почему он не может справиться с этим самостоятельно, но сам эффект можно убрать. Тем более в особняке Окуневых уже должно было скопиться немало заряженных до предела накопителей. Вот ими-то я и воспользуюсь, чтобы не тратить лишний раз свои ресурсы и деньги.
— Иван Владимирович, хорошо, что вы здесь.
Екатерина Вячеславовна вошла в мой кабинет после короткого стука в приоткрытую дверь. Выглядела Александрова прекрасно, должность директора академии не подразумевала расслабления, однако молодая женщина справлялась с нагрузкой, что говорило в ее пользу. Хороший администратор не умирает на своей должности, а организует процесс так, чтобы самому вмешиваться на минимальном уровне.
— Что случилось, Екатерина Вячеславовна? — уточнил я, приподняв бровь.
Все же как такового общения у нас в стенах академии не было. И до этого момента я не представлял, что Александрова найдет повод о чем-то поговорить. Одно дело, когда она исполняет обязанности директора, и совсем другое — пешки Романовых.
— У ворот академии стоит кортеж Поднебесной, — пояснила она. — Мне позвонили из Кремля, у вас какая-то встреча назначена с дочерью наместника. Мне приказали напомнить.
Я кивнул, не меняя выражения лица.
— Спасибо, что предупредили, Екатерина Вячеславовна, — произнес я. — Не скажете, чего вы так всполошились? Вроде бы академия к Министерству иностранных дел отношения не имеет.
Она нахмурила брови, не сводя с меня взгляда. Несколько секунд она обдумывала свои следующие слова, после чего прикрыла за собой дверь, чтобы никто посторонний наш разговор не услышал.
— Это вы, Иван Владимирович, можете не служить роду Романовых, — заговорила она. — У большинства жителей Российской Империи подобной привилегии нет и быть не может.
Я усмехнулся, поднимаясь из-за стола.
— Вы что же, Екатерина Вячеславовна, мне завидуете? — не удержавшись, уточнил я. — В таком случае боюсь вас разочаровать, я тоже не настолько свободен, как мне бы того хотелось. И раз уж вас заставили найти меня и напомнить о встрече, которой в моих планах не значилось, вы и сами должны прекрасно понимать, что нельзя быть свободным от людей, наделенных властью.
Она фыркнула и явно уже собиралась покинуть кабинет, но в последний момент задержалась и, обернувшись ко мне, произнесла:
— Иван Владимирович, простите меня, пожалуйста, — заговорила Александрова, после чего вздохнула. — Я знаю, что у нас была сложная история. Но я стараюсь изо всех сил не вспоминать об этом позоре. И прошу у вас прощения за свою несдержа