— Вика права, Калистратушка, — мама ласково погладила мэтра по плечу. — Мне тоже жаль эту женщину.
— Ну вот, двое на одного! — проворчал Баронет. — Я с вашим стихийным и не вовремя проявляющимся гуманизмом скоро превращусь в миссионера… И от Черной ведьмы их спасай, и Алтарь зла разрушай, а теперь еще нужно лечить всяких негодниц, перепичканных оккультизмом! Нет уж, Вика, Наташей, если хочешь, занимайся сама. В конце концов, это несложно. Фитотерапия, гипноз, сеансы психокоррекции… Карму ей почистишь или, там, чакры… У тебя все получится, уверяю. Поселишь ее на время в моей квартире, будешь за ней ухаживать… Заодно за квартирой присмотришь, цветы польешь, пыль с книг сотрешь…
— Погодите, а вы куда? — воскликнули мы с мамой.
— С докладом в Трибунат. А к докладу придется представить и вашу родственницу. Ее будут судить Матери-Ведьмы.
— Вообще-то относительно Анастасии у меня были другие планы, — задумчиво сказала мама. — У нее столько преступлений, что на пожизненное заключение тянет…
— Поверьте, моя драгоценная подполковничиха, до тех пор пока Анастасия не будет лишена всех магических способностей, она легко избежит любого вашего заключения. Превратится в воду и утечет из тюрьмы по канализационным трубам. Зачарует охранников, так что они сами откроют ей ворота да еще снабдят на дорогу сухим пайком… Вариантов — множество! Поэтому пусть она сначала понесет наказание как ведьма, а уж потом — как человек. Dura lex, sed lex.[3] He правда ли?
— Дура, дура… — задумчиво покивала головой мама и зевнула: — Ой, извините, что-то меня в сон потянуло. Наверное, от пережитых приключений.
— Вполне возможно, — кивнул Баронет и, потянув за какой-то рычаг на панели, прибавил трамваю ходу. — Ничего. Вы скоро отдохнете…
На крыше трамвая миротворцы затянули песню:
На спящий город опускается метан,
Шалят покойнички лихие тут и там.
А нам все это не впервой,
Мы миротворческий конвой,
Мы как озон для всей планеты голубой.
Да! А посылай ты нас в Тибет и на Кавказ!
Да! Пусть черти все боятся нас!
Да! И не страшна нам и ни порча, и ни сглаз,
Поскольку мы маги экстра-класс!
— Хорошо поют, — усмехнулся Баронет.
— Да, только очень уж громко. А мама совсем спит… Долго нам еще добираться?
— Нет. Но я бы тебе советовал тоже немного отдохнуть. Закрой глаза, расслабься, успокойся…
— Колдовать будете, великий маг? — сонно поинтересовалась я. — Ладно… Надеюсь, вы доставите нас по назначению… Ой!
— Что случилось?
— Я так и не спросила: Алтарь уничтожен?
— Как же иначе? Спи.
— А вы расскажете, как сражались с Анастасией? Потом…
— Обязательно…
Баронет выполнил свое обещание. Правда, несколько дней спустя. А поначалу мы с мамой очнулись в моей квартире с головной болью и стойким ощущением, что нам обеим приснился дурной сон.
— Вика, это ужасно! — простонала мама, выходя из кухни. — У нас в холодильнике нет ни капли йогурта. А мне срочно нужно снять стресс.
— Ты стресс йогуртом снимаешь? — лениво спросила я, пытаясь отклеить себя от дивана. Безуспешная попытка. Голова кружилась, в висках стучал отбойный молоток, да еще к тому же подташнивало. Блин. Магические войны даром не проходят.
— Вика, сходи в магазин, ну пожалуйста-а-а! — несгибаемый подполковник рухнула в кресло с мокрым полотенцем на лбу. — Иначе через минуту тут будет мой труп.
— Вот так всегда! Колдовать — Вика, Огненного Змея изгонять — Вика, и по магазинам бегать — тоже Вика!
Я отклеилась-таки от дивана и, полюбовавшись на себя в зеркальце, решила, что в любом супермаркете мне все отдадут бесплатно, убоявшись этакой помятой рожи. Не-ет, сначала я пойду в ванную! Пострадает мама без йогурта еще полчасика, не рассыплется!
Когда я, постанывая от удовольствия, погрузилась в ароматизированную лавандой и вербеной воду, в прихожей нетерпеливо тренькнул дверной звонок. Меня нет дома! Меня вообще следует искать за пределами Солнечной системы! Тому, кто рискнет не вовремя вытащить меня из ванны, грозит перспектива остаток дней своих провести в непритязательном облике кухонного таракана!
Однако в дверь ванной, вопреки моим опасениям, никто не ломился. Я только сумела разобрать удивленный возглас мамы, чье-то приглушенное бормотание и стук захлопывающейся двери. Меня разобрало любопытство, да так, что я даже не стала пользоваться скрабом для тела. Ополоснулась под душем и, быстренько завернувшись в полотенце, протопала на кухню.
Там мама с сияющим лицом выгружала из пакетов йогурты, коробки с мюсли и овсяными хлопьями, фрукты в количестве, способном удовлетворить аппетит целого взвода вегетарианцев. Венцом этого изобилия стал ананас катастрофических размеров.
Кроме того, на столе красовалась коробка с пирожными (песочными, о mamma mia!), бутылка шампанского и корзина с чайными розами. К ручке корзины была приколота записка.
— Кто это все принес? — поинтересовалась я.
— А, какой-то мальчик в форме службы доставки. Сверился с нашим адресом, черкнул что-то у себя в блокнотике и был таков.
— А ты уж сразу за свои мюсли схватилась! Где твоя бдительность? А вдруг это прислали враги? И йогурт отравлен, а в розах спрятана бомба!
— Глупости…
— Нет, не глупости! Выплюнь банан! Выплюнь немедленно! Отойди в коридор, я корзинку буду разминировать.
— Вика, ты рехнулась, честное слово!
— Это мы сейчас проверим, — пробормотала я и потянула к себе белый лоскуток записки.
Ничего пока не взорвалось. Я развернула бумажку и прочла:
«Вика, право, перестань дурачиться. Никакой бомбы в корзинке нет, продукты не отравлены. Это вам от меня маленький презент по случаю моего отбытия в Европу. Надеюсь, я и наша общая подконвойная знакомая пробудем там недолго. Трибунал всегда очень оперативен в своих решениях. Я пробуду там максимум месяц по стандартному времени. И помните: я вас очень люблю (Вика, тебя — как дочь). А с тобой, Танюша, как вернусь, мы должны очень серьезно поговорить…
Не скучайте и никого не бойтесь. Миротворческие силы на всякий случай еще рассредоточены в городе на предмет пресечения несанкционированной магии. Так что отдыхайте, гуляйте спокойно. Берегите себя.
Целую. Ваш Баронет».
— Вот видишь! — торжествующе воскликнула мама. — А ты боялась.
И она принялась делать салат из апельсинов и яблок. Я вздохнула, поставила чайник и, ожидая, пока он закипит, в задумчивости уплела пару своих обожаемых пирожных.
— Как ты можешь столь бесконтрольно поглощать сладкое? — осуждающе спросила мама. — Знаешь, во что превратится фигура при таком рационе?
— М-м, ням, плевать мне на фигуру, у меня работа нервная, все калории просто сгорают. И потом, понимаешь, мне в последнее время просто невыносимо хочется сладкого. Особенно когда тошнит и голова кружится.
— Тошнит? Голова кружится? Да у тебя все признаки анемии! Немудрено: постоянные стрессы, питаешься кое-как, да еще и это магическое облучение действует…
— Мам, да что ты выдумываешь! — Я заварила чай с бергамотом и цапнула из коробки еще одно пирожное. — Все у меня нормально. Просто мы с тобой немного потрепали нервы, со всякими оккультными проблемами связавшись. Салатика дай попробовать, а?
Мы ели фруктовый салат, пили чай и вообще наслаждались спокойствием жизни. Шампанское решили приберечь на вечер, к торжественному ужину, который мама грозилась-таки сотворить.
— А с завтрашнего дня, — заявила мама, — ты у меня сядешь на специальную обогащенную диету. Я знаю один рацион, там все великолепно сбалансировано: витамины, микроэлементы, белки… Ты у меня будешь вести здоровый образ жизни!
— Мам, — проникновенно улыбнулась я. — И не надоело тебе меня воспитывать? Я ведь уже вполне взрослая женщина, как-нибудь сама разберусь в своем образе жизни… Я понимаю, ты это из лучших побуждений делаешь, но мне кажется, что для тебя сейчас важнее заняться собой.
— Как это?
Я взяла записку Баронета и процитировала: «А с тобой, Танюша, как вернусь, мы должны очень серьезно поговорить».
— О чем это собирается поговорить с тобой наш «маг на службе у закона»?
Мама замялась.
— Ну, я не знаю… Мало ли что взбрело ему в голову…
— Мать, не темни. Он что, предложение тебе делал непристойное?
— Почему непристойное? — зарделась мама. — Очень даже… наоборот.
— Что, серьезно? — ахнула я. — Замуж звал? В твоем возрасте?!
— А что в этом такого? — вскинулась мама. — Я, по-твоему, из тех, кому «замуж поздно, сдохнуть рано»? Между прочим, у Калистрата Иосифовича возраст тоже ого-го! Но это вовсе не мешает ему…
В порыве волнения мама сжевала киви вместе со шкуркой. Я не успела ее остановить.
— Мам, скажи, — интимно понизила голос я. — А как он, ничего?..
— В каком смысле? — Мама начала отплевываться кожурой киви.
— Ну, в сексуальном.
— Вика, это бестактно…..
— А все-таки?
— Шикарно! — Мама выплюнула последнюю шкурку. — Только благодаря ему я почувствовала себя в постели женщиной, а не подполковником. Он вытворяет такое, просто фантастика!… Но это наше с ним личное дело!
Само собой. Только если они и впрямь поженятся или хотя бы начнут наживать совместные телевизоры в гражданском браке, крутой у меня будет отчим. Станут воспитывать на пару: один — правильному ведовству обучать, а другая — основам рационального питания. Может, мне тоже за кого-нибудь оперативно замуж выйти, чтобы из девчонки-вертихвостки превратиться в уважаемую матрону?
Да только кто ж меня, окаянную ведьму, возьмет? Если любимый человек даже просто любить меня побоялся. Побрезговал.
— Доченька, что с тобой? — обеспокоенно глянула на меня мама. — Ты побледнела так!
— Ничего особенного, — через силу соврала я, но мои же собственные глаза меня и предали.