Непроизвольно ежусь. Жутко от одной лишь мысли о том, что теперь ответ на любой вопрос будет звучать мрачнее некуда.
Вскоре настает и моя очередь лезть на крышу. Поднимаюсь по лестнице, Джаред подает мне руку и помогает преодолеть последние ступеньки и невысокий бордюр. К моему удивлению его кожа оказывается теплой, а не ледяной, как он сам, но жесткой, что говорит о том, что он много работает руками. Наверное, только и успевает хвататься за пушку. Как только я ступаю на крышу, парень тут же отпускает меня и указывает в какую сторону идти. Возле двери меня уже ждет Терренс. Захожу внутрь и оглядываюсь. Похоже на огромное чердачное помещение, где хранится всякий хлам. Комната, хотя это место трудно так назвать, размером с большой спортивный зал, что был у меня в школе. Замечаю свет у дальней от двери стены и медленно иду туда, чтобы ни обо что не запнуться. Вижу, что Джорджия и Бриттани расставляют у стены несколько разномастных стульев. Прохожу к ним и помогаю.
Еще минут через десять в помещении собираются все участники нашего вынужденного похода.
– Вы уверены, что здесь безопасно? – шепотом спрашивает Бриттани.
– Если мы будем вести себя тихо, то да, – отвечает Джаред. – Дверь, ведущая на лестницу внутрь дома, надежно заперта, пожарная лестница поднята. Носителям нечего делать здесь.
Бриттани кивает без особой убежденности. Рассаживаемся, кто на стуле, кто на полу. Бейн и Терренс раздают скудный ужин. Никто не ожидал, что случится что-то подобное, поэтому с собой не взяли практически никакой провизии. Но сейчас мне все равно. Я не ела целый день, поэтому мне без разницы, чем накормить недовольный желудок.
После скромного ужина меня начинает клонить в сон. Кладу голову на плечо рядом сидящей Бриттани и прикрываю глаза. Так проходит минута, две, три…
А потом я резко распахиваю веки, ощущая страх, сковывающий тело. Где-то за пределами помещения, да что там, за пределами здания, раздается ужасный грохот. Нам остается только догадываться о природе его происхождения. А потом я слышу то, чего вообще не желала бы никогда слышать. Клекот. И судя по звуку, этот… жуткий клекот издает кто-то огромный.
Глава одиннадцатая
Уже, кажется, в сотый раз проверяю время на телефоне. Всего два часа прошло. До рассвета ой как далеко, но я все равно смотрю на мигающие точки между часами и минутами, последние ползут слишком медленно. Иногда мне кажется, что время издевается, а с учетом жутких звуков снаружи, ожидание утра становится невыносимым.
Чересчур частый горловой клекот, крики ужаса и боли, звуки чего-то разбивающегося и ломающегося, грохот и многое-многое другое не менее зловещее и пугающее. Именно это мы слушаем, потому что иного выхода просто нет. Даже если закрыть уши руками, вряд ли это сильно поможет. Поэтому мы сидим тихо, как затаившиеся мыши, ждущие, когда кошка отправится по своим делам.
Во время очередного душераздирающего крика думаю о том, почему некоторые люди не захотели эвакуироваться. Почему за столько времени и еженощных ужасов, творящихся на улицах и в домах, жители города все равно остались здесь, а не приняли помощь военных? Уму непостижимо.
Джаред, взявший руководство над нашей группой на себя, назначил дежурства и велел всем спать, но никто не спит. Как бы сильно я не утомилась из-за долгого марш-броска по пересеченной местности, как бы не гудели от усталости ноги, я не могу сомкнуть глаз. Слишком страшно.
Поэтому я просто сижу на стуле впритык к Бриттани, прижимаюсь к ее боку и рассматриваю ту часть помещения, что попадает под скудное освещение. Вижу стеллажи с разнообразными коробками, в них хранятся вещи, которые по какой-то причине хозяева перенесли сюда, а не сдали в комиссионный магазин, или не выбросили. Значит, вещи важны для них, но не настолько, чтобы оставить их дома.
Вздыхаю и прислушиваюсь к разговору Бриттани и Джорджии, что девушки ведут полушепотом уже несколько минут.
– А вот я где-то читала, что связь между близнецами настолько сильная, что один чувствует, когда плохо другому, – говорит Бриттани Джорджии, а потом отворачивается и выжидательно смотрит сначала на Джексона, сидящего напротив, прислонившись к стеллажу с коробками, потом на Джареда. Второй расположился максимально далеко от всех, откинувшись на стуле, вытянув длинные ноги и скрестив их в лодыжках, а также сложив руки на груди. Его лицо находится в тени, поэтому по нему невозможно ничего прочесть. Когда ни один из них никак не комментирует слова Брит, она вздыхает и более настойчиво задает вопрос: – Так это правда или нет?
Джексон пожимает плечами, все так же глядя прямо перед собой. Джаред никак не реагирует. Бриттани испускает разочарованный вздох, но не сдается:
– Да что с вами такое? Вы же братья! Тем более близнецы.
Толкаю ее в бок и шиплю:
– Брит, перестань!
Она хмуро смотрит на меня.
– Но…
– Это не наше дело, – еще более тихо и как можно убедительнее произношу я.
Ответить она не успевает.
– Я бы на твоем месте послушался Эмили, – монотонно произносит Джексон. – Мы как-нибудь сами разберемся.
Слышу тихое фырканье Джорджии и ее едва разборчивое бормотание:
– Ага, как же… Три года уже разбираются. А все из-за…
На этот раз братья действуют на удивление слаженно.
– Джорджия! – строгим голосом произносит Джаред.
Одновременно с ним Джексон говорит предупреждающим тоном:
– Джо!
Их сестра лишь вздыхает, но замолкает, откинувшись на спинку стула. Я снова проверяю время на телефоне и едва разочарованно не вздыхаю. Прислушиваюсь к звукам, доносящимся снаружи. Но молчание внутри помещения не длится долго. Вновь заговаривает Бриттани.
– Хорошо, я не буду больше лезть с этим, но не кажется ли вам, что сейчас самое время, чтобы позабыть былое? Какими бы вы ни были крутыми мужиками с не менее крутыми пушками, в мире творится черт-те что. Потом может быть поздно…
Ее зловещие слова сменяются таким сильным грохотом с улицы, который сопровождается клекотом сразу нескольких захваченных. И я понимаю, что в данный момент подруга как никогда права.
Джексон поднимается на ноги, берет свободный стул и разворачивается, шагая в темноту.
– Куда ты? – с тревогой спрашивает Джорджия.
– Подежурю у двери, – не оборачиваясь, сообщает он и уходит.
В напряженной тишине, разлившейся по помещению, не слышно даже его удаляющихся шагов.
– А что это там? – вдруг спрашивает Мэйсон и встает со своего места, подходит к одному из стеллажей и снимает с него небольшую коробку.
Он ставит ее на свой стул и аккуратно снимает крышку. Лицо парня расплывается в довольной улыбке.
– Что там? – без особо интереса произносит Хейворд. – Надеюсь, какая-то еда.
От этих слов желудок недовольно сжимается. Наклоняюсь и беру стоящую возле стула бутылку с водой. Поправляю респиратор, чтобы он не свалился с колен. Джаред, едва не скрипя зубами, разрешил нам их снять, как только мы разместились с относительным комфортом.
– Комиксы, – наконец сообщает Мэйсон и достает из коробки тонкую книжку.
Хейворд отмахивается, словно ожидал чего-то подобного. Делаю пару глотков воды, ставлю бутылку на место и тоже встаю. Кладу респиратор на стул и отхожу к соседнему стеллажу. Меня еще полчаса назад заинтересовала одна коробка со знакомым логотипом, и раз уж Мэйсон первым взял чужие вещи, я решаю, что ничем не хуже него. Я просто посмотрю, а потом положу на место.
Снимаю коробку с полки и отмахиваюсь от поднявшегося в воздух облачка пыли. Ставлю свою ношу на небольшой столик, на котором лежат фонарики, чуть смещаю их, чтобы не заслонять свет. Открываю коробку и несколько секунд смотрю на изящные линии черного предмета, лежащего внутри.
– Там тоже не еда? – безразлично спрашивает Хейворд.
– Нет, – говорю я, протягиваю руку и касаюсь пальцами прохладного сплава.
– Что там? – интересуется Мэйсон, заглядывая через мое плечо.
– Блочный арбалет пистолетного типа "Аспид", – сообщаю я.
Поворачиваю голову, едва не коснувшись лица стоящего слишком близко Мэйсона.
– Ты в этом разбираешься? – слегка удивленно уточняет он.
С улыбкой киваю.
– Я несколько лет занималась спортивной стрельбой. Это охотничья модель, а не спортивная, – говорю я, отворачиваясь, и достаю оружие из коробки, внимательно разглядывая. – Я такие только видела, но пользоваться не доводилось. – Замолкаю, несколько секунд рассматривая детали. – Если не ошибаюсь, усилие натяжения составляет всего четырнадцать килограмм. – Рассматриваю прицел, после чего сообщаю. – Прицельная дальность стрельбы не больше пятнадцати метров, дальше будет небольшое смещение. Эта модель может стрелять как стрелами, так и стальными шариками. Смотри, они даже в коробке есть. А переключение между двумя видами снарядов осуществляется путем отсечки магазина. Вот так.
Показываю, как это работает, затем возвращаю все в исходное положение. Задумываюсь, но не найдя, что добавить, кладу арбалет обратно в коробку и поворачиваюсь, глядя на притихших военных. Стоящий рядом Мэйсон смотрит с приоткрытым ртом и с каким-то странным выражением на лице. Его зеленые глаза поблескивают в тусклом свете фонариков.
– Что? – неуверенно спрашиваю я.
– Выходи за меня, а? – неожиданно выдает он.
Давлюсь воздухом и слегка закашливаюсь, неловко рассмеявшись. Едва сдерживаюсь, чтобы не отступить. По выражению лица Мэйсона понимаю, что он ждет какого-то ответа, вот только я понятия не имею, как реагировать на подобные шутки, особенно когда человек не улыбается.
– Он не шутит, – серьезно говорит Томас, словно прочитав мои мысли.
Перевожу взгляд с Мэйсона на него, парень смотрит с каким-то… сочувствием?
– Ч-что? – шепчу я.
Мне не нравится этот дурацкий розыгрыш, который развернулся буквально из ничего.
– Конечно я не шучу, – подтверждает Мэйсон.
– У тебя нет шансов, – встревает в разговор Бриттани, пока я стою на месте и моргаю, потому что ни на что другое не способна.