– Тогда идем? – предлагает Мэйсон.
– А можно Брит пойдет с нами? – спрашиваю я, застенчиво улыбаясь.
На секунду Мэйсон теряется, и до меня с особой ясностью доходит, что Брит была права. Это чертово свидание!
А в следующее мгновение Мэйсон возвращает на лицо улыбку.
– Конечно, – к моему удивлению говорит он.
– Такого уговора не было, – в это же время прохладно произносит Брендан.
– Какого уговора? – тут же спрашиваю я.
– Я не пойду, – говорит Брит, опережая всех остальных и прикрывает рот ладонью, притворно зевая. – Что-то устала, лягу сегодня пораньше. – Бриттани выталкивает меня за порог, быстро целует в щеку и сует в руку респиратор. – Хорошо проведи время.
В следующую секунду дверь закрывается прямо у меня перед носом. Смотрю на удивленные лица парней и вздыхаю.
– Пойдем? – спрашиваю у Мэйсона, косясь при этом на Брендана.
Сержант кивает мне и плюхается на свое место. Вопросительно смотрю на него, но он отмахивается и берется за книгу, словно нас здесь уже нет. В последний раз хмуро смотрю на него, меня раздражает тот факт, что я ничего не могу спросить у него при Мэйсоне.
– Да, идем, – в свою очередь говорит тот.
Тут же отворачиваюсь от сержанта Одли, улыбаюсь Мэйсону и направляюсь рядом с ним в сторону лестницы, по пути цепляя респиратор на пояс. Спускаемся молча, внутри просыпается странное волнение, я вдруг чувствую небывалую робость. О чем я буду с ним разговаривать? Куда мы вообще пойдем? Какие цели он преследует? Чертова Бриттани и крамольные мысли, что она силой засунула мне в голову!
Оказавшись снаружи, делаю глубокий вдох, в надежде хоть немного успокоиться. Оглядываю улицу, что постепенно заполняется военными и автомобилями, скорее всего они возвращаются из-за периметра, где добывают еду, лекарства и другие необходимые вещи. Об этом нам на одной из тренировок поведал Скотт. И хотя было очевидно, что военные должны где-то все это доставать, но новость все равно удивила нас с Брит.
– Еле отбил тебя у Джареда, – говорит Мэйсон, когда мы направляемся по улице прочь от аномалии, что, как всегда, к вечеру стала ярче, чем была днем.
Свожу брови к переносице и смотрю на идущего рядом парня.
– У Джареда? – переспрашиваю я.
– Да, – подтверждает Мэйсон, но я все равно ничего не понимаю.
– А при чем тут Джаред? – любопытствую я, когда он не продолжает.
Мэйсон, кажется, удивлен моим вопросом.
– Джаред возглавляет защиту и оборону внутри периметра. Сержант Одли из его людей.
Медленно моргаю, обдумывая полученную информацию. Такого поворота я никак не ожидала.
– А я и не знала, – тихо говорю я, а после спохватываюсь. – Что значит – еле отбил?
Мэйсон усмехается. В этот момент мы подходим к кофейне, но парень даже не сбавляет шага, проходит мимо, и я прячу улыбку, шагая рядом с ним.
– Чтобы не было проблем с твоим стражем, который как коршун наблюдал за нашим дневным разговором, я решил поговорить напрямую с его начальником. Джаред поначалу и слушать ничего не хотел о вечерних прогулках, потом собирался послать с нами одного из своих людей, но в итоге, когда я взял на себя всю ответственность за тебя, он одобрил прогулку.
– Отлично, – улыбаюсь я, наслаждаясь легким ветром, треплющим волосы, но желание собирать их в хвост у меня пропало. – А где Томас и Джексон?
Мэйсон не перестает улыбаться, но его улыбка становится явно слабее.
– Хейворд отдыхает, а Купер отправился на семейный ужин. Его сестра организовала встречу.
Печально улыбаюсь, искренне жалея Джексона. А Джорджия молодец, как только у нее появилась возможность помирить братьев, или хотя бы просто собрать их вместе, девушка тут же воспользовалась ею.
– А их родители тоже здесь? – удивляюсь я.
– Нет, тут только старшая доктор Купер – мать Джорджии и братьев. Она тоже входит в группу ученых, изучающих аномалию. Джо работает параллельно с ней. А их отец был на научной конференции в Швейцарии, когда возникли аномалии. Там он и остался. Пока что все полеты на такие большие расстояния отменены, но, думаю, как только они возобновятся, доктор Купер – отец – вернется домой.
– Джексон не говорил мне, что его родители ученые, – задумчиво произношу я.
– А он многое тебе рассказывал? – удивляется Мэйсон.
Смотрю на парня, он больше не улыбается. И только тут до меня доходит, что скорее всего ему неприятно обсуждать со мной своего друга и по совместительству начальника.
– Нет, – коротко говорю я и меняю тему. – Куда мы идем?
– А куда ты хочешь? – удивляет меня вопросом парень.
В первую секунду я даже не нахожу что сказать.
– Я думала, мы посидим где-нибудь, выпьем кофе, – неуверенно предполагаю я, отчего-то начинаю нервничать под его внимательным взглядом. – Но мы прошли уже мимо трех кофеен.
– Ты хочешь кофе? – уточняет мой спутник, и я неопределенно пожимаю плечами.
На самом деле я не хочу никакого кофе, мне любопытно, куда нас заведет эта… прогулка.
– Мы можем взять кофе на вынос, – предлагает Мэйсон и притормаживает, но я качаю головой.
– Не надо.
Несколько секунд парень смотрит на меня, потом кивает.
– Сержант Одли сказал, что учит вас с Бриттани стрельбе и самообороне, – неожиданно сообщает он.
И когда они успели все это обсудить?
– Верно, они с напарником по очереди занимаются с нами большую часть дня.
Мэйсон улыбается, сворачивая на более узкую и менее освещенную улицу, и я иду следом, подстраиваясь под его неспешный шаг. Наши респираторы, закрепленные на поясах джинсов, стукаются, когда я подступаю слишком близко. Тут же делаю шаг в сторону, а Мэйсон тем временем интересуется:
– Ну и как твои успехи?
– Средние, – признаюсь я, нисколько не смущаясь правды. – Если со стрельбой все несколько проще, то самооборона – та еще засада. При том, что парни наверняка не действуют в полную силу, да что там, даже вполсилы вряд ли.
– Было бы странно, если бы тебе удалось уложить на лопатки сильного противника в первую неделю тренировок, – без доли веселья произносит Мэйсон.
Собираюсь ответить, но слова застревают в горле, и я замедляю шаг, глядя на трехметровый сетчатый забор метрах в пятидесяти впереди. За ним простирается запустение и разруха. По ту сторону хлипкой преграды настоящие развалины, груды металла, бывшего когда-то автомобилями, какой-то мусор.
– Это граница? – хриплым от волнения голосом спрашиваю я.
– Да, – подтверждает военный.
– Но… но разве мне сюда можно? – недоверчиво уточняю я.
Вспоминаю свой первый разговор с папой, когда мы только оказались здесь. Он сказал, чтобы мы с Бриттани ни в коем случае не ходили к границе и не мешались под ногами у военных.
– Нет, – простодушно говорит Мэйсон, – ты ведь со мной. Я подумал, что тебе будет полезно взглянуть.
С опаской смотрю на него, но киваю. Мне и правда любопытно взглянуть на то, что случилось с частью города, которая не защищена аномалией. Просто мне непонятно, зачем было приходить сюда ночью, а не днем. Во-первых, так хуже видно, а, во-вторых, более опасно.
Но спросить об этом я не успеваю, до ушей доносится рев моторов, и Мэйсон тут же подталкивает меня в сторону ближайшего здания. Это оказывается пятиэтажный дом с распахнутой входной дверью. Военный затаскивает меня в темный подъезд, и я тут же каменею. Парень верно истолковывает мое состояние, потому что говорит успокаивающим тоном:
– Спокойно, мы под защитой аномалии. Здесь никого нет.
– Почему так темно? – зачем-то шепотом спрашиваю я.
– Так близко от границы никто не живет, поэтому все здания здесь обесточены. Осторожно, ступеньки.
Медленно поднимаемся вверх по лестнице. Прислушиваюсь к происходящему снаружи, шум моторов становится то громче, то тише.
– У тебя телефон с собой? – спрашивает вдруг Мэйсон.
– Нет, а что?
Я перестала заряжать его и запрятала на дно сумки. Вряд ли в ближайшее время восстановится мобильная связь.
– Ни черта не видно, фонарик нам бы не помешал, – после пары секунд молчания он прибавляет. – Но так даже лучше, мы не выдадим себя светом.
От его слов сердце слегка ускоряется.
– А что будет, если нас поймают? – спрашиваю озадаченно.
Слышу тихий смех Мэйсона.
– Ничего не будет, не волнуйся.
Потрясенно молчу, пока парень ведет меня куда-то во тьму. Только сейчас понимаю, что у нас могут быть неприятности. Но развернуться и дать деру мне не позволяет любопытство. Во-первых, я хочу увидеть то, что Мэйсон мне покажет. А, во-вторых, мне интересно, почему он привел меня именно сюда.
Минут через пять наконец оказываемся в одной из квартир, как я предполагаю, на пятом этаже. Подходим к большому не закрытому шторами окну и смотрим вниз.
Первым делом вижу все тот же сетчатый забор, а сразу по другую сторону от него в ряд выстроилась тяжелая военная техника: бронетранспортеры, пикапы и внедорожники с зенитными пушками на крыше, даже несколько танков. Изумленно смотрю на готовых к обороне людей.
– Почему они за периметром? – спрашиваю, ощущая, как от волнения пересохло в горле.
– Периметр заканчивается чуть дальше, – сообщает Мэйсон. – Просто забор поставили в его пределах, а не за ними. А вон там, смотри, – он указывает направление, и я вижу какое-то уродливое сооружение, возведенное параллельно забору по эту его сторону. – Это стена. Точнее, то, что когда-то станет стеной, на случай, если аномалия перестанет отпугивать носителей и их не сдержит забор. Он, кстати, под напряжением. Стену строят каждый день, прерываясь только на ночь, когда на отстрел выходят военные.
Пару минут молча наблюдаем за приготовлениями людей внизу, страшно представить, к чему они готовятся.
– Зачем ты привел меня сюда? – спрашиваю я, глядя, как военные занимают боевые позиции.
Несколько снайперов ложатся в специально оборудованные гнезда.
– Я думаю, неправильно скрывать от большинства, что ситуация становится все хуже. Несмотря на то, что мы хорошо подготовлены, противник становится только сильнее. Проклятые вторженцы,