Второе, что меня непомерно удивляет, сохранившиеся торгово-рыночные отношения. Опять же у нас все необходимое доставляют военные. Бесплатно. И только сейчас я задумываюсь о том, а как долго вообще это продлится? Ведь ресурсы не бесконечны. Рано или поздно военным просто неоткуда будет брать еду, медикаменты и прочее, ведь о возобновлении работы производственных предприятий и думать не стоит. Причины этому все те же. Хакатури.
Выходит, это место отличается от родного для меня гораздо сильнее, чем казалось изначально. С этой мыслью в голове всплывает отвратительная картина, которую я наблюдала через окно наверху. Женщины в ошейниках и на веревках, словно собаки. Что это – рабство?
Этот мир пал гораздо ниже нашего. Хотя и досталось ему намного сильнее. Думаю, еще не раз найдется то, чем различаются наши миры. Но чем это поможет? Не факт, что мой мир пойдет тем же путем, если вдруг все станет хуже, чем уже есть. Решать будут люди, имеющие власть. Но у большинства ее нет. Поэтому они заранее лишены привилегий.
Чтобы отвлечься от этих размышлений, спрашиваю, обращаясь к Ники:
– Кто те люди наверху? И почему ты не хотел, чтобы они меня видели?
– Одиночки здесь долго не живут, – сообщает Ники и горько усмехается. – Они идут одним из трех путей. Первый. Влачат жалкое существование до тех пор, пока их не сожрет какой-нибудь монстр. Второй. Пускают себе пулю в лоб. И третий. Те, у кого не хватает на это смелости, добровольно сдаются в угнетение возомнившим себя сильными мира сего. Подумай сама, что было бы, если бы тебя схватили? Будем объективны, вряд ли ты смогла бы дать им отпор. Так что запомни, пока не доберемся до безопасного места, держись поближе к нам и никуда не суйся в одиночку.
Смотрю сначала на Ники, удивленная такой серьезной речью, потом перевожу внимание на остальных мужчин и смотрю на каждого по очереди. Все они кивают мне, молчаливо подтверждая слова Ники.
– Хорошо, – наконец соглашаюсь я. – Запомню.
Отвожу внимание от Джонни, на которого смотрела последним, и тут же встречаюсь с внимательным взглядом голубых глаз блондинки. Она смотрит открыто, без неприязни или презрения, не то, что Айрис.
– Где твоя группа? – неожиданно спрашивает девушка.
И почему их всех интересует этот вопрос? Они совершенно не удивились моему появлению, но их волнует, была ли у меня подмога.
– Группа? – переспрашиваю, стремясь получить более развернутый ответ на крутящийся в голове вопрос, но не имея никакого желания задавать его вслух.
– Не могла же ты одна пойти через портал в незнакомый мир, – пожав плечами, размышляет блондинка.
Так, значит, они в курсе, что я пришла из другого мира. Смотрю на Ники, он улыбается в ответ.
– Я засек тебя еще на подходе к городу, – сообщает он. – Не сразу поверил, что это вообще ты, поэтому некоторое время следил удаленно. А когда убедился и потратил время, чтобы связаться с остальными, ты слишком близко подобралась к опасной зоне.
Киваю, теперь все становится более объяснимо. Вот почему они никак не отреагировали на мое появление. Потому что знали, что я иду.
Поворачиваюсь к блондинке и наконец отвечаю на ее вопрос.
– Я пришла одна.
Она удивленно приподнимает брови и смотрит на Ники.
– Одна? – недоверчиво спрашивает Сойер, сидящий на том месте, где я сидела во время разговора с Картером.
– А в чем проблема? – уточняю я небрежным тоном.
– Ты знала, что здесь тебя ждет опасность, мы ведь рассказывали об этом, когда были у вас, – задумчиво произносит Ники. – Кроме того, я удивлен, что тебя отпустили сюда одну.
Едва сдерживаюсь, чтобы не хмыкнуть. Стараюсь сохранить нейтральное выражение лица, когда отвечаю на его замечание.
– Я не спрашивала разрешения.
Ники не удерживается от смешка и одобрительно кивает.
– А где ты достала сердце? – вновь вступает в разговор блондинка, с любопытством разглядывая меня. – Ведь без него портал бы просто выкинул тебя обратно, да еще и покалечил при этом.
Желудок тут же сжимается от воспоминаний. Но я по какой-то причине не хочу рассказывать им о том, что мне пришлось сделать для того, чтобы раздобыть проходной билет в портал. А вот информацию о том, что случится, если сунуться в столб света без сердца, придерживаю на будущее. Пауза затягивается, поэтому я решаю отделаться полуправдой.
– Убила хакатури с помощью этого, – постукиваю указательным пальцем по рукоятке меча.
Формально, это не ложь. Ведь я действительно убила монстра, но знать о том, что это была случайность, находящимся в этой комнате необязательно.
Ники удивленно присвистывает.
– За столь короткий срок ты стала ходить на охоту? – спрашивает он.
– Не совсем, – отвечаю я, не желая вдаваться в подробности, поэтому меняю тему. – Что вы делаете в этом городе?
Ники откидывается на спинку стула и досадливо морщит нос, после чего снова смотрит на меня.
– Останавливались, чтобы передохнуть и встретиться с группой Алвина, – рассказывает он. – Картер хотел договориться с ним полюбовно, тогда нам не пришлось бы тащиться в Восход. Но Алвин заломил такую цену, что хотелось проломить ему череп. – Вижу, как Ники сжимает кулаки продолжая. – В общем, ехать нам придется в одной колонне с этими отморозками. Так что, мой тебе совет, не вступай в разговор ни с кем, кроме тех, кто находится в этой комнате. Ну и с Картером, разумеется.
Киваю уже в который раз. Ники так стращает меня этим Алвином, что я против воли начинаю испытывать не только отвращение к тому, кто держит женщин за рабынь, но и страх.
– У меня тоже есть совет, – объявляет блондинка, и я поворачиваюсь к ней, выжидающе глядя в голубые глаза. – Отрасти стальные яйца и запасись терпением. Если кто-то из дегенератов Алвина заговорит с тобой, притворись глухой, слепой и немой. Делай вид, что тебе плевать на происходящее, и тогда, увидев, что ты не собираешься вступать с ними в полемику, они потеряют интерес и отстанут.
Задумчиво потираю бровь. Я удивлена тому, что эта девушка ни с того ни с сего решила помочь мне. Но за совет благодарна. Вот только на словах все это звучит легко, а как будет на деле – непонятно. Тем более, зная мой характер. Не далее, как час назад я с кулаками кинулась на Картера, хотя он и слова мне сказать не успел.
– Поняла, спасибо.
Блондинка кивает, слегка приподнимает уголок губ и встает из кресла.
– Сорок минут прошло, надо подготовить транспорт, – говорит она и направляется в сторону двери, за которой скрылся Картер. Поравнявшись со мной, девушка неожиданно протягивает руку, которую я без раздумий тут же пожимаю, в то время как она представляется. – Меня зовут Максин.
Отвечаю на автомате:
– Эмили.
Она улыбается чуть шире.
– Я знаю.
Максин первой скрывается за дверью, за ней уходят Айрис и брюнетка, имени которой я до сих пор не знаю. И она вновь делает вид, что меня не существует, глядя при этом на Ники. Тут мне все понятно без слов. Радует уже хотя бы то, что не все здесь настроены ко мне враждебно. А с этими двумя я как-нибудь справлюсь.
Собираюсь сходить за рюкзаком, все еще лежащим возле противоположной двери, но Чарли любезно подхватывает его с пола и приносит мне. Принимаю свои вещи и благодарю мужчину, на что он лишь отмахивается. Все покидают комнату, и мы с Ники остаемся вдвоем. Тоже собираюсь выйти, но Ники окликает меня, и я оборачиваюсь, выжидающе уставившись на него.
– Что все-таки случилось? – спрашивает он, кивком указывая на мою ногу.
Вздыхаю. За те несколько месяцев, что мы были знакомы, я узнала его достаточно для того, чтобы быть уверенной – Ники не отстанет.
– На меня напала самка хакатури.
Ники хмуро и недоверчиво смотрит на меня.
– Ты уверена, что это была именно она?
Теперь наступает мой черед удивляться.
– Уж не хочешь ли ты сказать, что у вас тут обитает множество других страшилищ, а не только хакатури?
– Как выглядело существо? – не сдается Ники, проигнорировав мой вопрос.
Тяжело вздыхаю, но все же говорю:
– Я уверена на все сто, что это была самка хакатури, тем более Картер это подтвердил. – Видя, что Ники хмурится еще сильнее, с недоумением смотрю на него и нетерпеливо спрашиваю: – Да чему ты так удивляешься?
– Самки хакатури по своей сути весьма миролюбивые существа, без надобности они не нападают на людей. Только если защищают территорию или… – Ники замолкает, я снова вздыхаю.
– Уродище отобрало у меня сердце, вырвало вместе с куском кожи и джинсов, – сообщаю я, жестом указываю на ногу.
– Это многое объясняет, – задумчиво протягивает он и меняет тему. – Ну, идем. Провожу тебя в туалет и в душ, думаю, ты захочешь освежиться перед тем, как отправиться в путь.
– Стой, – торможу его, загораживая дорогу. Конечно, я безумно хочу в душ, но это подождет пару минут. – Ты сказал, что самки не нападают на людей. Что же они тогда едят?
Ники в задумчивости смотрит на меня, потом разъясняет:
– Никакие хакатури не едят людей, если ты об этом. Самцы вселяются в тело, и уже оно, управляемое изнутри, пожирает все живое. Именно так они набираются сил, растут, а вместе с ними растет и сердце. Самки вообще не едят ничего, по крайней мере ни одно из исследований не нашло наличие у них желудка, вместо него у них есть другой орган. Самкам достаточно энергии, что каким-то образом передает им матка – главная самка. А той, для того чтобы вырабатывать эту энергию, размножаться, открывать порталы и черт знает для чего еще нужны сердца.
Несколько секунд удивленно молчу. Да уж, этот мир обещает подарить мне много нового. Уже сейчас чувствую – скучно не будет.
– Так… странно, – это единственное, что я могу сказать.
Ники простодушно пожимает плечами и подхватывает с пола большой рюкзак.
– Привыкнешь, – бросает он таким тоном, будто думает, что я останусь тут навечно. – Идем.
Он проходит по комнате, выключает все фонарики и оставляет их на месте. Выходим в соседнее помещение, оно оказывается похожим на предыдущее, как по строению, так и по количеству мебели. И здесь уже никого нет, все ушли. Ники освещает путь фонариком, уверенно направляясь вперед. Преодолеваем несколько практически одинаковых помещений, минут на десять останавливаемся в душевой, где из-под крана тонкой струйкой течет ледяная вода. Но я рада и такой. Ники дает мне время на то, чтобы привести себя в порядок. Смываю с кожи и волос слой пыли и пота, после чего переодеваюсь в чистое.